Время браться за производство лекарств и полную переработку бытовых отходов
22 августа 28-ю годовщину со дня образования отмечает Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химического оружия. О том, каковы задачи ведомства в настоящее время, мы беседуем с его создателем и бессменным начальником генерал-полковником Валерием Капашиным.
Последний боеприпас уничтожен три года назад
– Валерий Петрович, как известно, многое в нашей жизни лучше видится на расстоянии. Стремительно меняющиеся политическая и экономическая ситуации в мире и внутри страны изобилуют такими поворотами, которые не мог предсказать ни один эксперт или астролог. По прошествии трех лет после уничтожения последнего химического боеприпаса в Российской Федерации у вас не появились сомнения, что, может быть, рано или напрасно мы избавились от одного из видов оружия? Американцы же не спешат завершить свой процесс химического разоружения.
– И какие выгоды от этого имеют США? Никаких. Только головную боль. Аналитики Пентагона и других соответствующих ведомств, просчитывая возможные варианты развития обостряющегося противостояния демократов и республиканцев, не исключают ни много ни мало начала (или, как выражаются некоторые, продолжения той, что была в 1861–1865 годах и, по их мнению, не завершилась) гражданской войны. И куда американцы тогда будут девать остающиеся пока неуничтоженными запасы боевых отравляющих веществ, которых около двух тысяч тонн? А если это химоружие попадет в руки провокаторов или террористов? К тому же сегодня в условиях разразившейся эпидемии коронавируса продолжать процесс химического разоружения стало сложнее, дороже и опаснее. Когда мы приступали к реализации программы уничтожения запасов боевых ОВ в Российской Федерации, я неоднократно говорил тем, кто сомневался в ее необходимости, что стареющие химические боеприпасы никому, кроме нас, не угрожают. Сегодня это в полной мере относится к американцам. Остающиеся у них на складах высокотоксичные отравляющие вещества ни для кого, кроме самих американцев, опасности не представляют.
“ Дефицит средств индивидуальной защиты быстро ликвидировали, установив в одном из корпусов бывшего объекта «Почеп» специальное оборудование и наладив там выпуск одноразовых масок миллионами штук в сутки ”
Мы же избавились от выслужившего все возможные сроки химического оружия, как оказалось, весьма своевременно. На три года раньше установленного срока завершили программу, сэкономив при этом почти 10 миллиардов рублей государственных средств. Бывшие арсеналы хранения боевых отравляющих веществ после приведения их в гарантированно безопасное состояние переданы военным, и там развернуты новые воинские части в интересах безопасности страны. Многие наши военнослужащие влились в армейскую среду и образцово выполняют поставленные задачи, а освободившиеся гражданские работники заняли вакантные должности на других предприятиях. Подчеркну, что это в большинстве своем специалисты высочайшей квалификации, они востребованны.
Федеральное управление вот уже третий год реализует подпрограмму ликвидации последствий деятельности на объектах по уничтожению химического оружия. Приводим их также в гарантированно безопасное состояние и впоследствии передадим инвесторам для развертывания нужных стране производств. Кстати, первый объект – «Почеп» в Брянской области – мы уже передали ФГУП «Московский эндокринный завод» в 2019 году. Там инвестор в настоящее время устанавливает технологические линии по выпуску компонентов из растительного, животного и синтетического сырья для изготовления лекарственных препаратов. Но вот нежданно пришел COVID-19 и срочно потребовались одноразовые маски для медицинского персонала, а затем и для всех граждан. Дефицит средств индивидуальной защиты быстро ликвидировали, установив в одном из корпусов бывшего объекта «Почеп» специальное оборудование и наладив там выпуск одноразовых масок миллионами штук в сутки. Теперь Россия экспортирует этот товар в другие страны. Вот так наш бывший объект в настоящее время оказывает реальную помощь людям.
Так что я не только не поменял своего убеждения, что мы правильно и своевременно уничтожили старые запасы химического оружия в стране, но и по истечении трех лет после уничтожения последнего химического боеприпаса еще тверже в этом убежден.
За чистоту Родины
– Помимо Московского эндокринного завода, какие еще инвесторы претендуют на имущественные комплексы бывших объектов по уничтожению химического оружия?
– Напомню, что запасы химического оружия в Российской Федерации хранились на семи арсеналах, рядом с которыми было построено семь предприятий по уничтожению. Помимо вышеупомянутого «Почепа», еще четыре объекта – «Горный» в Саратовской области, «Камбарка» в Удмуртской Республике, «Марадыковский» в Кировской области и «Щучье» в Курганской области будут переданы ООО «РосРАО» для создания на их базе мощностей по переработке отходов I и II классов опасности. На объект «Леонидовка» в Пензенской области претендует ООО «Коноплекс». Инвестор для седьмого объекта «Кизнер» в Удмуртской Республике, который завершал программу химразоружения, в настоящее время находится в стадии утверждения.
– Когда последний объект будет передан новому владельцу?
– Подпрограмма ликвидации последствий деятельности на объектах химразоружения рассчитана до конца 2023 года, и мы готовы ее выполнить в указанный срок. Пандемия, как известно, замедлила экономическое развитие во всем мире и весьма существенно. Естественно, что это отражается и на нашей работе. Передачу инвестору второго объекта «Щучье» в Курганской области пришлось перенести с конца текущего года на январь следующего. Но будем надеяться, что ситуация со временем изменится в лучшую сторону, а за коллективом Федерального управления дело не станет.
– Насколько вашим специалистам стало сложнее работать в условиях соблюдения мер противоэпидемической безопасности?
– Специфика профессии и раньше требовала от нас умения работать в условиях строго соблюдения необходимых мер безопасности с применением средств индивидуальной защиты. На некоторых участках работники облачались в противогазы и специальные прорезиненные костюмы. Так что для нас это не является чем-то необычным. Работы мы не останавливали, однако все предписания, вводимые в стране в связи с пандемией, безусловно, соблюдаем.
– После успешного уничтожения запасов химического оружия в стране стала разворачиваться масштабная работа по решению застарелых экологических проблем. Правительством принята программа по ликвидации очагов химического загрязнения вокруг химических комбинатов и мест хранения опасных отходов. По ситуации в городе Усолье-Сибирское Иркутской области даже прошло совещание под председательством президента страны Владимира Путина, который открыто признал, что подобные проблемы, существующие во многих регионах, ранее просто замалчивались. На базе бывших объектов по уничтожению химического оружия создаются предприятия по переработке опасных отходов. Разработана и внедряется новая программа по утилизации бытового мусора. Вы, самый крупный специалист в стране по уничтожению отравляющих веществ, как считаете, можно ли эту масштабную работу провести, не причинив ущерба здоровью людей?
– А какая существует альтернатива тому, что предлагают президент и правительство? Оставить все эти накопленные опасные отходы и дальше отравлять окружающую среду? Мы справились с поставленной задачей без ущерба для природы и здоровья местного населения. Ни один человек не пострадал от отравляющих веществ при их уничтожении. Ни один! Хочу особо подчеркнуть, при этом использовались только отечественные технологии, работали свои специалисты. Предстоящие же мероприятия по утилизации мусора и отходов куда менее опасны. Нет никаких препятствий для успешного решения и этих задач. Нужны только желание, выделение необходимых ресурсов и четкая организация дела.
– Такая, какую продемонстрировало Федеральное управление при уничтожении химического оружия. Спасибо за беседу, с праздником ваш коллектив.
– Спасибо.
Беседовал Петр Чачило
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 32 (845) за 25 августа 2020 года