Реформы, реформаторы и монополизм
Генерал Аугусто Пиночет железной рукой провел в Чили денационализацию и вернул страну к рыночным отношениям. Фото из библиотеки Национального конгресса Чили
Петр Великий изменил жизнь патриархальной России, прорубив окно в Европу и укрепив крепостное право. Его модель управления, мало изменившись, сохранилась до наших дней: непогрешимость первого лица, необсуждаемость указов, неподсудное коррупционное окружение, приоритет силы, огромные военные расходы, госмануфактуры (госмонополии). Эту модель экономист Олег Ожерельев назвал феодально-бюрократическим капитализмом.
Мировой опыт изменения экономики
Захватив власть, большевики отвергли постулаты цивилизованного мира. Разруха и голод вынудили их в 1921 году перейти к продовольственному налогу вместо продразверстки и договорным отношениям в промышленности. Экономическую политику назвали «новой» – НЭП, но это был лишь возврат к усеченному рынку. Народ надо было кормить, крестьян успокоить, выиграть время. Гражданская война, эмиграция и даже ЧК не смогли извести в стране всех предприимчивых и трудолюбивых россиян. Те, кого обозвали кулаками, уже в 1923 году накормили страну, к началу коллективизации их было 6 млн. Но они исчезли, кто в разросшемся ГУЛАГе, кто в безводных степях или дремучей тайге. НЭП был мягкой перчаткой на железной руке большевиков, и она быстро стала им мешать. Рынки пустели, росло прямое распределение продуктов и товаров, самыми востребованными стали совслужащие, чекисты и вертухаи, а членство в партии – основой карьерного роста. Удельный вес соцсектора в 1928 году составлял 79,5%, а в 1933-м – уже 94,5%. Частную собственность задавили, делиться властью коммунисты не собирались, для ее удержания не пожалели 7 млн человек, спровоцировав голодомор.
Вернуться к рыночным отношениям хотя бы частично попытался в 1965 году премьер Алексей Косыгин. Тогда началось введение хозрасчета на предприятиях, налаживались прямые связи, минуя центр, ограничились военные расходы. В итоге реформ национальный доход вырос на 186%, производство предметов потребления – на 203%, фонд зарплаты – на 220%! Были построены ВАЗ, КамАЗ, Останкинская телебашня. Получать квартиры горожане начали еще при Хрущеве, а обставлять их новой мебелью, телевизорами, стиральными машинами уже при Косыгине. Такой эффект дало в том числе разрешение предприятиям оставлять часть прибыли себе.
Реформы Косыгина во многом опирались на опыт «обыкновенного чуда», сотворенного в послевоенной Германии Людвигом Эрхардом. Тогда Германия пребывала в разрухе, потеряв 7 млн человек, лишившись 25% территории, объем промышленного производства в стране составлял 33% от довоенного, сельское хозяйство опустилось на уровень 1914 года. Репарации составляли 14 млрд долл. Эрхард ввел новую валюту – немецкую марку, отменил централизованное ценообразование, конкуренция и социальные гарантии стали краеугольными камнями развития экономики. Он обеспечил полную свободу деятельности предприятий, получив при этом абсолютную поддержку канцлера ФРГ Конрада Аденауэра, чего не имел Косыгин. В итоге всего за 12 лет Германия стала одним из лидеров мировой экономики.
На исходе жизни испанский диктатор Франсиско Франко, осознав, что завел Испанию «не туда», заменил своих многозвездных соратников европейски образованными реформаторами, предоставив им свободу действий и ослабив гайки диктатуры. Страна, гордившаяся лишь вином и футболистами, стала динамично развиваться и после смерти каудильо безболезненно перешла к конституционной монархии. Других столь успешных примеров реформ сверху нет – диктаторы от власти не отказывались и не отказываются.
В 1970-м президентом Чили стал Сальвадор Альенде. Он провел антирыночные реформы, национализацию, чем вверг страну в экономический хаос. А падение мировых цен на медь окончательно обрушило экономику Чили. Пришлось даже вводить продовольственные карточки. Взбунтовался независимый парламент, генерал Аугусто Пиночет совершил жесткий военный переворот. С помощью чикагских экономистов в Чили прошла денационализация и возврат к рыночным отношениям. Экономика заработала, но буксовала, стало очевидно, что без демократии она обречена на стагнацию. Пиночет в 1991 году согласился на демократические выборы и проиграл их оппозиционеру. Случай для диктаторов беспрецедентный, но Чили получила импульс для развития. Позднее стало известно, что соратники постаревшего генерала не воспрепятствовали независимому голосованию, результат которого для Пиночета стал шоком. А впоследствии – обернулся судом и приговором.
В экономике Великобритании в 1980-х годах наметился застой во многом из-за неэффективных предприятий с большой долей госучастия. Премьер-министр Маргарет Тэтчер тогда убедила парламент, сломила сопротивление профсоюзов и провела широкую приватизацию, закрыв нерентабельные шахты, выделив огромные средства на переобучение горняков и работников смежных отраслей. Программа была реализована, и страна пошла дальше.
Мировой опыт реформирования куда обширнее – от гигантского Китая до крошечного Сингапура. И только там, где первое лицо поддерживало реформы, ломая противодействие ретроградов, был позитивный результат. Чего не было ни в царской России, ни в СССР. Нет и в современной России.
Наглядный пример – незавершенные реформы Александра II. Их апофеозом стало бы принятие конституции, заключительное чтение об этом назначили на 4 марта 1881 года. Но 1 марта народовольцы убили императора, а Александр III ужесточил монархические устои. Боясь вводить перемены, еще Николай I заложил мину под самодержавие, его внук запустил таймер, а правнук привел в действие адскую машину, уничтожившую и империю, и род Романовых. Большевики, захватив власть, для ее удержания развязали красный террор и гражданскую войну, заставляя народ 70 лет, в отличие от остального мира, шагать «левой» к разбитому корыту.
Перестройка подготовила базу для изменения политико-экономической системы. Худо-бедно на смену плану приходил рынок, россияне массово поехали за границу, правда не отдыхать, а за шмотками. Как и во время НЭПа торговали все, самые предприимчивые должны были стать самодостаточным средним классом – стержнем экономики. Но будущее оказалось не столь радужным.
Капитализм на российский манер
Как же выглядело распространение капитализма и в чем основная причина нашего отставания от остального мира?
СССР, экспортируя сырье и оружие на нерыночных условиях, интегрировался в мировую экономику по-советски: вместо доллара придумав переводной рубль, прощая странам многомиллиардные долги лишь за обещание строить социализм, заключая абсолютно невыгодные бартерные контракты.
В 1990-х младореформаторы не самыми благородными методами провели залоговую приватизацию и, используя мировой опыт, начали рыночные преобразования. Виделась обновленная, благополучная и демократическая страна вместо нищего супервооруженного анклава. В 2000-м несостоявшихся реформаторов сменили люди с лампасами, мало смыслящие в экономике, но выстроившие вертикаль твердой власти. В награду на них пролился дождь нефтедолларов, что-то даже досталось и народу. Вскоре выяснилось: модель может работать лишь в ручном режиме. В 2008 году мир вошел, а в 2009-м вышел из кризиса, оставив Россию в болоте стагнации на 10 лет.
Почему же богатая страна с образованным населением не может обеспечить ему достойную жизнь, находясь на 87-м месте по уровню доходов на душу населения, а на четвертом – по количеству миллионеров? Ответ очевиден – монополизм власти, приводящий к монополизму в экономике, застою, неэффективному управлению, огромной коррупции.
В успешных странах на малый бизнес приходится 55% и более ВВП, а в России – менее 20%. А после обуздания пандемии его ковыляющая карета, как в сказке, скорее всего превратится в тыкву. Государство поддерживает госкорпорации, получающие налоговые льготы, кредиты и списание долгов. А ведь мелкий бизнес не только удовлетворяет наши потребности, но и дает работу миллионам. Но хозяев и работников «мелочевки» вновь привычно обозвали «торгашами», истинное отношение к ним очевидно. Тем более что образованный независимый электорат, которому есть что терять, вреден для власти.
А что же на другом фронте? Россия в тройке лидеров нефтедобычи, а вот глубина переработки 72% против 85–90% в развитых странах. Выход бензина: в США – 43%, в Европе – 21,5%, в РФ – 15,5%. В стране, где четыре компании контролируют 74% нефтедобычи и 82% переработки, напрочь отсутствует конкуренция. А это ведет к застою, технической отсталости, нерыночному ценообразованию. В штате Техас 10 компаний контролируют лишь 43% добычи, а снижение цены на мировом рынке на нефть мгновенно понижает стоимость бензина в стране. Комплексный показатель переработки нефти в США – 9,5%; среднемировой – 5,9%; в России – 4,3%.
Превосходят же российские госкорпорации конкурентов исключительно по уровню доходов топ-менеджеров. В 2018 году 11 членов правления «Роснефти» в среднем получили по 5,5 млн долл., а глава ExxonMobil Даррен Вудс лишь 1,2 млн, хотя ее рыночная стоимость в 4,5 раза выше. Ради того, чтобы добыча сланцевой нефти в США стала нерентабельной, Россия по инициативе «Роснефти» вышла из соглашения ОПЕК+, обрушив цены на черное золото, а заодно рубль. До вступления 30 ноября 2016 года в ОПЕК+ Россия проводила самостоятельную нефтяную политику, но теперь играет по правилам организации, имея низкую рентабельность и устаревающие технологии. О том, что мартовский демарш Москвы был ошибочным, сказал лишь вице-президент ЛУКОЙЛа Леонид Федун, сравнив трудности возрождения ОПЕК+ с заключением Брестского мира. Тогда Лев Троцкий, исходя из собственного тезиса «ни мира, ни войны», отклонил первоначальные условия кайзеровской Германии. А затем РСФСР пришлось заплатить куда больше. Так и Россия с ОПЕК+ теперь договаривается на новых условиях, а США согласовывать с нами добычу сланцевой нефти все равно никогда не будет.
Госгигант «Газпром» закапывает и топит трубы ради главной геополитической цели – «Северного потока – 2». Германия станет распределителем российского газа в Европе, не тратя собственных средств. Добыча газа с 549 млрд куб. м в 2007-м уменьшилась до 472 млрд, снизив долю компании с 17,4 до 12,1%. Из 10 крупнейших инвестпроектов России – пять газовых с непредсказуемой окупаемостью, а важнейший из них, «Сила Сибири», ее даже не предполагает, тем более на фоне падающей цены на голубое топливо и снижения его потребления.
Доходы от экспорта недр поступают госкорпорациям и государству в лице элиты. В Норвегии или Австралии часть бюджета тоже наполняется за счет экспорта полезных ископаемых, но доходы перераспределяются среди населения. Добывающие фирмы получают прибыль от эффективности своей деятельности, а не от уровня мировых цен.
Развитые страны производят до 20–40% ВВП наукоемкой продукции, РФ – меньше 10%. И в основном это оружие, экспорт которого у нас уступает только США. Какова его эффективность, сказать невозможно, под закупку часто выделяются невозвращаемые кредиты, которые регулярно списываются, но количество наших друзей от этого не растет. В Сирию, например, оружие поступает вообще без оплаты. Шведский институт SIPRL заключает, что наш экспорт, росший до 2013 года, реально сократился на 7,1% после начала введения санкций за Крым.
Роль госкорпорации «Роскосмос» на рынке космических запусков катастрофически падает – с 60% в 2013-м до 10% в 2018-м. Космодром «Восточный» трижды стал самым дорогим, долго строящимся, коррупционным в мире. Разрекламированный танк «Армата» армия отказывается закупать из-за дороговизны и ненадежности, как Аэрофлот – «Суперджеты». Вынужденное уменьшение использования в ВПК иностранной продукции привело к удорожанию и ухудшению качества выпускаемой техники. Разрыв в 2015 году сотрудничества с 50 украинскими предприятиями сказался на ракетно-космической, авиационной и корабельной продукции. Доля импортной электроники в военной продукции до 2014 года достигла 70%, сейчас 40% и лишь сокращается. Единственным реальным нашим партнером остается Китай, далеко не инновационный лидер, который из своего монополизма, несомненно, извлечет дивиденды.
Дополняет проблемы и сельское хозяйство. Во всем мире основные производители продуктов – семейные фермы и лишь в РФ – агрохолдинги, в условиях монополизма вовсе не стремящиеся к повышению качества и снижению цен. РФ – лидер производства и экспорта зерна, которое на 4/5 кормовое, самое дешевое и как корм в России мало востребованное. Ведь поголовье крупного рогатого скота сейчас меньше, чем было при Александре II, и не растет. С 2011 года экспорт зерна вырос вдвое. Основные импортеры – Египет, Бангладеш, Турция, Индия, которые мелют наше кормовое зерно в муку для населения и получают огромные прибыли.
Недееспособное правительство и спящий премьер много лет всех устраивали. Но для смены Дмитрия Медведева и чистки правительства выбрали неудачное время – среди лазурного неба стагнирующей стабильности грянул даблкризис. Новый премьер Михаил Мишустин – суперналоговик, но не инвестор и прибыледобытчик. Правительство ожидаемо направляет основные усилия на сохранение прежней модели экономики, сформированной вокруг трубопроводов. Через пару лет Россия ВВП восстановит, но не создаст инновационную модель экономики, которая могла бы обеспечить обещанные президентом темпы ее роста выше среднемировых. Невозможно запрячь в одну повозку реформирование, треть бюджета на оборону и силовиков, стабильность и изоляцию от остального мира.
Президент, подводя итоги голосования за конституционные поправки, назвал прошедшее 20-летие «отрочеством», призвал не торопиться и обдумать то (немногое), что достигли, и двигаться дальше. Движение и ускорение вещи разные, но у нас нет ни того, ни другого, а Китай меж тем уже добился 3% послепандемийного роста экономики. У нас же вирус – удобный повод списывать стагнацию и снижение уровня жизни россиян.
Николай Гоголь 170 лет назад написал: «Русь, что бойкая необгоняемая тройка… Летит мимо… И, косясь, постораниваются, дают ей дорогу другие народы и государства». Теперь понятно, что эти народы и государства не хотели и не хотят повторять путь России, выбравшей дорогу, отличную от остального мира, целью которой является стабильность, изолированность, социально-экономическое расслоение, а не интеграция и повышение жизненного уровня народа.
Сергей Самарин
Сергей Михайлович Самарин – журналист, кандидат экономических наук.
