Станет ли Россия пятой экономикой мира к 2024 году?
COVID-19 на долгое время остановил работу важнейших государственных органов, предприятий, сферы обслуживания. Экономике страны нанесен серьезный ущерб. А как пандемия сказалась на деятельности оборонно-промышленного комплекса страны, выпуске вооружения и военной техники? Министерство обороны пока хранит молчание. Но недавно подробно рассказал о ситуации в ОПК вице-премьер правительства Российской Федерации Юрий Борисов.
Надо ли объяснять, что ОПК – важнейший драйвер всей экономики страны. Именно в нем сосредоточены новейшие технологии, сборочные линии, выпускается до 30 процентов продукции гражданского и двойного назначения, создается мультипликационный эффект для промышленности страны. Впрочем, это давно усвоили США, когда начали разрушение СССР с развала именно оборонно-промышленного комплекса. Увы, мы тогда, как индейцы, купились на стеклянные бусы и под лозунгом «Мир, дружба, жвачка» бросились супостату в объятия. И это важнейший урок на все времена.
Нужна другая экономика
До коронавируса Юрий Борисов обронил фразу, что мы можем развиваться с ростом ВВП до шести процентов в год. Но сегодня после пандемии эти темпы могут показаться просто космическими. Так ли это и за счет чего такую задачу можно решить?
«Почему они космические? Китай, например, развивается с темпом 6,5 процента в год, а то и выше. Индия, Бразилия, Египет имеют тоже достаточно высокие результаты, почему же они для нас кажутся космическими, – сказал Борисов. – Даже среднемировые темпы до кризисной ситуации были 2,8–3 процента. Почему же у России всего 1,8 и как мы тогда выполним поручение главы государства стать к 2024 году пятой экономикой мира?».
“ Можно в банке хранить золотые слитки. А можно товары на складах Росрезерва в виде конкурентоспособного и пользующегося спросом товара. В случае кризиса он должен этот товар выложить ”
Действительно, до намеченной даты осталось всего четыре года. И скорее всего вряд ли мы уже с этим справимся. Но это совсем не означает, что можно смириться с ситуацией. Надо кардинально изменить наши подходы к ее решению, с учетом создавшейся обстановки пересмотреть все взгляды на динамику производства и экономики в целом. Для этого есть все условия, общество готово к тому, чтобы, как говорится, не плестись в хвосте мирового прогресса, а самим серьезно и динамично двигаться вперед. Тем более от темпов развития экономики реально зависит благосостояние народа. А оно у нас сегодня, увы, в лучшем случае не растет, а в худшем – падает.
За счет чего можно совершить такой рывок? Давайте вспомним нашу историю. Советский Союз при плановой экономике обеспечивал примерно те же темпы роста – пять-шесть процентов. О чем мы почему-то забыли, не любим вспоминать. И это не было каким-то одномоментным сверхдостижением, а происходило на протяжении десятилетий. За счет чего? У Юрия Борисова на этот счет есть свое мнение, которое, возможно, не очень понравится некоторым нашим монетаристам. Но таковы реалии сегодняшнего дня.
«Надо бы уже отказаться от набившей оскомину монетарной политики и пересмотреть свои взгляды на развитие наших ведущих отраслей, – считает он. – Это может стать катализатором, драйвером развития всей экономики, что необходимо всячески поддерживать».
А ведь всей стране эти самые «гарвардские мальчики в розовых штанишках» много лет талдычили что-то о профиците бюджета, низкой инфляции, движении капиталов и прочем из того, что внедрили в головы наших подражателей заокеанские советники. К чему это все привело многие страны – наглядно видно.
Поэтому сейчас надо сделать поворот к реальному сектору экономики. Вспомним опять же 90-е, 2000-е, когда Россия переживала в своем развитии не лучшие времена, а страну раздирали различные распри, народные фронты, протестные движения. В тех условиях низкая инфляция и стабильная работа, наверное, согласимся, были важнейшими показателями, которые требовалось обеспечить. Однако сегодня другие времена и не видеть этого – значит уподобиться страусу, который прячет голову в песок. Чем конкретно подкрепляет этот довод вице-премьер?
Первое. У нас достаточно серьезная подушка безопасности. Накоплены огромные золотовалютные резервы, быть может, одни из самых больших в мире.
Второе. Создан приличный по размеру Фонд народного благосостояния, который мы можем использовать с умом.
Третье. Огромные средства находятся на руках у населения, и нужно найти правильный механизм, чтобы вовлечь их в реальный сектор экономики.
Четвертое. В России один из самых низких внешних долгов.
Все это и многое другое говорит о том, что сегодня мы подошли к совершенно другому периоду развития страны.
Но, к сожалению, экономику нельзя развивать без достаточного уровня финансовых вложений в нее. Добиться нужного уровня инвестиций – основная задача. Если не обеспечим высокий темп инвестиционного развития, не привлечем серьезных спонсоров, не выполним принятые инвестпрограммы наших естественных монополий, не получим никакого развития.
Где найти средства
Но как на практике найти эти самые инвестиции – внутренние и особенно внешние да еще в эпоху санкций? На это у Юрия Борисова тоже свой взгляд.
Государства Юго-Восточной Азии не вводили против Российской Федерации санкций, а мир не ограничивается только Америкой и странами НАТО, он многообразен. Поэтому можно найти партнеров, которые с удовольствием вложат в Россию свои средства. Среди них Индия, Китай, на Ближнем Востоке – Саудовская Аравия, Катар, Египет. Они готовы к сотрудничеству и уже вкладываются в российскую экономику.
Но этого мало. Деньги перетекают из страны в страну только тогда, когда в ней создан соответствующий инвестиционный климат. Никто не вложит свой доллар, юань, драхму или рупию, если не увидит отдачу, которая у нас должна быть чуть больше, чем в другом месте. Такой климат нужно уметь создавать и работать на это в поте лица. И должны этим заниматься по долгу службы прежде всего наши уважаемые «эффективные менеджеры» и чиновники, а не просиживать штаны в кабинетах, уповая на то, что за нефть и газ купим все. К сожалению, именно такая психология 25 лет доминировала в головах всех этих так называемых экономистов ельцинского разлива, выпускников «вышки» (ВШЭ – Высшая школа экономики). А некоторые чубайсята так и сидят в своих теплых креслах, хотя на дворе, повторим, другая эпоха.
Требуется выработать новые правила игры и для биржевых спекулянтов, которые манипулируют фондовым рынком, внедряют свои правила игры. Стране нужны инвестиции в реальный сектор экономики. Поэтому придется пересматривать весь комплекс вопросов, связанных также с налоговым кодексом, таможенным, тарифным регулированием. Это крайне непростая задача, ее надо начинать решать как можно быстрее.
Нельзя забывать, что в стране много и внутренних возможностей для развития. Мы сегодня очень устойчивы к внешним потрясениям. Например, нет смысла во что бы то ни стало ставить во главу угла профицитный бюджет и уж тем более гордиться им. Потому что это, по мнению Юрия Борисова, либо результат неправильного планирования, либо казус, когда запланированные средства не могут материализоваться в конкретные проекты. Весь мир живет с дефицитным бюджетом, который просто должен иметь свою красную черту, которую нельзя пересекать.
И уж тем более мы не можем, подобно США, включать печатный станок и выпускать триллионы долларов для спасения собственной экономики, как это происходит в последние месяцы. Мир видит все это, и многие страны уже отказываются от доллара как единой валюты, распродают активы, уходя от долларизации.
Как совершить рывок
В каких отраслях российской экономики можно ожидать прорыва? Конечно, развивать все и сразу, считает вице-премьер Борисов, невозможно. Поэтому надо выбрать ключевые отрасли, которые могут стать драйверами развития. Но с этим у нас пока тоже полная неопределенность.
Никто до сих пор, как ни странно, просто не думал, на какого конька экономики поставить. По мнению Борисова, надо сделать упор прежде всего на системообразующие отрасли. На автомобиле- и судостроение, радиоэлектронику, атомную промышленность, строительство, ЖКХ. Одно рабочее место в них генерирует по всей цепочке шесть-семь новых. И если мы, что называется, поставим на них, то заработает вся кооперационная связка, в том числе малый и средний бизнес. А это не только кафе и рестораны, парикмахерские и салоны красоты, это предприятия, производящие различные комплектующие для ОПК, сервисные и ремонтные центры и т. п. Перезапуск системообразующих отраслей создаст благоприятные условия для возрождения смежных отраслей экономики.
Как это конкретно может произойти? Природа сегодняшнего кризиса совершенно иная в отличие от других. Беда, связанная с пандемией, парализовала всю мировую экономику. Мы тоже вынуждены были соблюдать карантин. Как следствие падение цен на нефть, потеря доходов в бюджет страны. Эти факторы наложились один на другой, в результате упал спрос практически на всю продукцию. И важнейшая задача – восстановить его.
В таких условиях роль государства должна быть главенствующей. Сегодня только оно обладает волей, объективными возможностями и способно запустить механизм формирования необходимого спроса.
Именно под этим Юрий Борисов понимает перезапуск экономики. Если критично посмотреть на инфраструктуру нашей страны (транспортную, энергетическую), то это огромный потенциальный рынок. Например, средний возраст грузовых автомобилей, которые бегают по дорогам нашей страны, – 16 лет. Вряд ли это нормально. Почему бы последовательно не начать с модернизации всей транспортной инфраструктуры: обновления автобусного и троллейбусного парков, подвижного состава, грузового и легкового транспорта, речных и морских судов, авиационного транспорта?
США выходили из депрессии конца 20–30-х годов за счет строительства трансконтинентальных дорог с запада на восток страны, от океана до океана. А наше Нечерноземье как было, так и остается в непролазной грязи. Не говоря уже о том, что свой отрезок транспортного коридора Париж – Пекин (через Россию) мы так и не построили, хотя подписали в свое время соответствующее соглашение. Словом, вариантов для рывка много, главное – определиться с местом старта.
У каждого поколения, на мой взгляд, должна быть своя великая стройка. В СССР в 50–80-е годы это были космос, БАМ, атомные проекты… А что сейчас может предложить стране и молодежи наше руководство? Глазеть на бесконечные ток-шоу?
Конечно, у нас с другими странами разный уровень компетенций и продуктовая линейка, с которой мы могли бы конкурировать. Но силы на рывок, энтузиазм есть. Анализ показывает, что мы достигли во многих отраслях ощутимых результатов за счет собственных разработок, локализации западных технологий, создания совместных предприятий внутри России. Есть многочисленные примеры конкурентной продукции, которая уже сегодня пользуется спросом за пределами страны. Например, 80 процентов искусственного каучука, производимого у нас, экспортируется на Запад. Практически все шины ведущих брендов (Bridgestone, Goodyear) делаются из нашего каучука. Но даже здесь надо стремиться к осуществлению полного цикла.
Грузовые автомобили нашего автогиганта КамАЗ имеют также очень хороший экспортный потенциал. Последние модели, производимые с фирмой Daimler AG, конкурентоспособны по всем параметрам.
У нас хорошие показатели в создании сельхозтехники. Если еще полтора десятка лет назад мы своими силами обеспечивали лишь 10–15 процентов внутренних потребностей, то сегодня нашими агромашиностроителями закрывается 60–80 процентов. Это же касается строительной техники.
У нас коренные изменения произошли в фарминдустрии – мы начали производить большую линейку лекарственных препаратов, которые ранее приходилось закупать. В легкой промышленности тоже заметны изменения: производители тканей, обувщики, кожевенники в последнее время за счет поддержки со стороны государства добились серьезных результатов.
Но готовы ли люди покупать все отечественное? Вспомним, брендом «Жигули» мы восторгались до тех пор, пока не узнали, какие автомобили делают на Западе. «Но Россия – это не только Москва и Санкт-Петербург, у нас большая страна, – считает Юрий Борисов. – Везде живут люди с разными доходами и основной рынок для наших автопроизводителей – внутренний. Нужны лишь стабильные правила игры на рынке. Без этого двигаться вперед просто невозможно».
Судя по всему, поддерживает Борисова в этих начинаниях и председатель правительства. А вот есть ли такое же понимание у монетаристского блока правительства или там свои интересы? «У всех должны быть одни интересы, чтобы наша страна динамично развивалась, а наши люди были счастливы, – убежден вице-премьер. – Думаю, у представителей финансового блока в глубине души эти интересы присутствуют. Просто у них, что называется, профессия другая, которая требует консерватизма и заботы о том, чтобы в стране были средства. Но это не значит, что они не двигаются по пути, о котором я сейчас говорю. С пониманием к этому относятся в том числе к разработке общенационального плана по выходу из кризиса, который носит достаточно динамичный характер и потребует серьезных вложений. Так что мы одна команда».
Но так ли это – покажет время.
Одним нажатием клавиши
В кризис 2014 года страна помогала банкам, а сейчас? Тогда мы выходили из западни, устроенной международными спекулянтами, обвалившими рынки, за счет повышения ставки Центробанка, что, по сути дела, парализовало всю инвестиционную деятельность. А сейчас являемся свидетелями совершенно обратного процесса и рады заявлениям главы Центробанка, что у нас есть еще резервы для снижения учетной ставки. А это, конечно, работает на улучшение инвестиционного климата.
Алексей Кудрин вообще считает, что Россия готова перейти от экономики поставок энергоносителей к экономике знаний и новых технологий. Но что мы еще можем здесь предложить миру, чем гордиться?
Основной тренд в том, что мы должны слезть с нефтяной иглы и поменять структуру экономики. Нужен акцент на высокотехнологичные отрасли, которые создают продукт с высокой добавленной стоимостью. Нельзя двигать вперед экономику, не имея, скажем, развитой микроэлектронной промышленности, развитого материаловедения. Поэтому такой акцент должен делаться на отраслях экономики, определяющих потребительские характеристики финальной продукции. Можно, например, много рассуждать о цифровой индустрии – это основной мировой тренд, способствующий сокращению сроков создания продукции за счет цифрового моделирования и проектирования. Но как можно строить цифровую экономику, если мы не имеем ее основы – радиоэлектронного комплекса, не производим в полном объеме необходимую электронную компонентную базу, отечественное программное обеспечение, а работаем на импортном?
«Вы таким образом постоянно находитесь под угрозой: вам либо поставят его из-за рубежа, либо нет, – размышляет Юрий Борисов. – Более того, технологии сегодня достигли такого уровня, что вам просто могут дистанционно отключить это оборудование». Кто бы мог подумать, например, что та же китайская компания Huawei останется без гугл-сервиса?
И тут есть у нас тоже свои проблемы. Правительство Российской Федерации все чаще говорит о квотах. Чтобы через портал «Госзакупки» покупались исключительно российские товары. Таким образом, должен быть гарантирован сбыт отечественной продукции. Справедливо. О каких товарах и отраслях речь?
Юрий Борисов рассказал, что когда задумывались изменения в федеральные законы ФЗ-44 и ФЗ-223, то ставилась задача, чтобы на внутреннем рынке доминировала отечественная продукция, которая достигла определенного уровня по шкале «цена-качество». Но проведение конкурсных процедур, нормативно-правовых актов у нас настолько запутано, что позволяло кое-кому находить лазейки и обходить правила. Поэтому доминировала в основном импортная продукция. Чтобы пресечь это, Минпромторг вместе с Минфином ведут реестр выпускаемой у нас продукции, в который попадает только та, что соответствует определенным критериям.
Но и этого недостаточно. В России сегодня нет производственных мощностей, которые позволяют закрыть всю номенклатуру такой продукции. Научились, например, производить медицинскую технику, но готовы закрыть только 30 процентов рынка. Маловато. Значит, добирать придется за рубежом. Или взять электроэнергетику. Тут мы просто не имеем права выстраивать всю систему управления ею на чисто импортной продукции, поскольку тем самым создаются условия для диверсий, когда целые города, АЭС можно парализовать одним нажатием клавиши за океаном. Объекты критической инфраструктуры должны оставаться под контролем государства. А работа на этих направлениях должна быть особенно конкретной и эффективной. Время расхлябанности, сидения на двух стульях в прошлом.
Что касается ожидаемого результата, то главный из них – сохранение национального суверенитета государства, его обороноспособности. А уже потом рост выручки, объемов производства, в том числе в ОПК, за который отвечает Борисов и который его беспокоит в первую очередь. За счет диверсификации производства оборонный комплекс просто обязан нарастить долю гражданской продукции. Такую цель поставил и президент России: к 2030 году до 40 процентов номенклатуры изделий ОПК должны быть гражданского или двойного назначения. Но тут нужна осторожность. Мы не должны повторять негативный пример конверсии конца 80–90-х годов, когда вместо высокотехнологичной (не только военной, но и мирной) продукции оборонные заводы начали клепать, образно говоря, кастрюли и горшки. А хотя могли производить аппараты «искусственная почка» или промышленное оборудование.
Здесь надо ориентироваться на свои научные, технологические, производственные возможности. А продукция соответствовать профилю предприятия. Потому что любое изменение профиля – это всегда потеря конкуренции. И у нас есть тут хорошие примеры: по итогам прошлого года 24 процента объема портфеля заказов у подавляющего числа российских предприятий ОПК – это гражданская продукция. В 2020-м будет еще больше.
Взять лучшее из СССР
Чему научил нас кризис? Известна крылатая фраза: кризис – время возможностей. Но это еще и время переосмыслить, насколько мы готовы к таким ситуациям, можем ли парировать потери и восстановить свою экономику. К сожалению, далеко не всегда.
Взять тот же Росрезерв. Что это за организация, кто о ней что знает? За громким названием порой ничего не стоит. Так и тут. Не научились там заглядывать хотя бы на шаг вперед. Потребовались, скажем, средства индивидуальной защиты (обычная ситуация в период эпидемии), а их там нет. Хотя обнаружились ИВЛ, но производства конца 80-х годов, которые далеко не все могут пригодиться сегодня.
Спрашивается, зачем же они там пылятся и кто должен был задуматься над этим, делать инвентаризацию, пересматривать перечень необходимого имущества, бить тревогу? Прежде всего руководство Росрезерва. Если, конечно, там служат неравнодушные люди. По мнению Юрия Борисова, необходимо дополнить функционал Росрезерва, сделать из него более эффективный инструмент. Это – хранилище материальных запасов государства, по сути отоваренные деньги, овеществленный человеческий труд. Можно в банке хранить золотые слитки. А можно товары на складах Росрезерва в виде конкурентоспособного и пользующегося спросом товара. В случае кризиса он должен этот товар выложить.
Но этой функцией Росрезерв сейчас в полной мере не обладает. И коллеги по поручению Борисова работают над этой проблемой. Росрезерв может выступить и определенным демпфирующим механизмом между государством и фирмами (компаниями), продукция которых временно не востребована на рынке. В тяжелую минуту он должен быть готов подставить плечо российской промышленности.
Безусловно, все это – плановая экономика. И тут нет ничего зазорного. Вице-премьер не призывает обратиться к временам советских пятилеток.
«Нельзя вернуться в прошлое, давайте будем реалистами, – убежден он. – Но взять все лучшее из плановой экономики мы просто обязаны, что, кстати, уже сделали ведущие страны мира – Южная Корея, Китай, в какой-то степени США, Европа».
Даже планирование у них присутствует. Просто об этом у нас мало говорят и пишут – настолько силен догматизм выпускников гарвардских институтов. Хотя комбинация между рыночными механизмами и стратегическим планированием – залог динамичного развития экономики в целом. России остается найти здесь необходимый баланс.
И последнее. В понимании Юрия Борисова эффективность экономики напрямую связана с профессиональным менеджментом и персоналом. «Все больше думаю, что мы недостаточно усилий уделяем подготовке наших кадров, которые по сути и определяют динамику нашего движения вперед, – говорит он. – Я не тоскую по советскому прошлому, но вопросам подготовки кадров тогда уделялось гораздо больше внимания. Хорошо, что сегодня по инициативе администрации президента Российской Федерации проводится подготовка кадрового резерва в рамках конкурсного отбора «Лидеры России». Мы у себя в ОПК тоже открыли Программу подготовки резерва руководителей оборонных отраслей, куда отобрали уже 60 человек».
Соглашусь с вице-премьером: можно все достать – деньги, станки, материалы, создать соответствующие условия. Но работать-то должны люди. А управлять производственными, технологичными процессами – грамотные, любящие свое дело и Отечество профессионалы. Другого просто не дано. Если мы хотим выжить в мире жесткой, конкурентной борьбы, то это, выражаясь военным языком, и есть направление главного удара.
Олег Фаличев
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 26 (839) за 14 июля 2020 года
