Что значат для Сирии Башар и Хафез
Действующий президент Сирийской Арабской Республики (САР) занимает свой пост вот уже 20 лет: Башар Асад вступил в должность 17 июля 2000 года. Он продолжает линию своего отца – Хафеза Асада, который пришел к власти в результате военного переворота в ноябре 1970-го. В сумме семья Асадов правит Сирией без малого 50 лет. Плохо это или хорошо – решать гражданам Сирии, тем более что при Башаре в стране появились и многопартийная система, и альтернативные выборы.
Летом 2014 года более 10 млн сирийцев проголосовали за Асада, он обошел двух других кандидатов на высший должностной пост, получив 88,7% голосов. Это очень высокий результат, свидетельствующий о мощной поддержке населения страны.
«Каждый народ имеет то правительство, которое он заслуживает», – писал граф Жозеф де Местр. Россиянам нет причин оспаривать мудрость этих слов. Исходя из собственных национальных интересов, нам нужна стабильная, предсказуемая, дружественная Сирия. Особенно принимая во внимание тот факт, что на ее территории, с согласия законного правительства, расположены наши военные базы – авиационная в аэропорту «Хмеймим» и морская в портовом городе Тартус.
Если первая появилась сравнительно недавно – в ходе реализации Соглашения между Москвой и Дамаском о размещении авиационной группы Вооруженных сил Российской Федерации на территории САР от 26 августа 2015 года, то вторая существует (как пункт материально‑технического обеспечения) с 1971 года, причем инициатива по ее основанию исходила именно от Хафеза Асада, отца нынешнего президента Сирии.
Военно-морская база Тартус
Отправившись в Москву три месяца спустя своего вступления в должность президента, Хафез Асад сам предложил тогдашнему руководству СССР сделать присутствие советских Вооруженных сил на сирийской земле постоянным, воспользовавшись правом пользования сирийскими портами. Тогда, в эпоху холодной войны и противостояния с Западом, наш флот испытывал логистические трудности с поддержанием боеспособной корабельной группировки в Средиземном море. Поэтому Москва поспешила принять столь интересное – и во многом неожиданное – предложение по Тартусу.
Это открыло новую страницу в военном сотрудничестве между нашими странами, начатом еще в 1956 году, когда в Сирии приступила к работе группа советских военных специалистов. Инициатива Асада помогла преодолеть недоверие, накопившееся в Кремле по отношению к сирийскому руководству из-за большой политической нестабильности в стране за период после провозглашения независимости в 1946 году. Частая смена правительства, постоянные корректировки внешне- и внутриполитического курса, череда поражений в войнах с Израилем (особенно потеря Голанских высот в 1967 году) негативно сказались на имидже Сирии. Но все это ушло в прошлое с приходом Хафеза Асада – харизматичного лидера, сумевшего сплотить вокруг себя единомышленников и расставить своих сторонников на ключевые места в органах власти. При этом он опирался на ведущую политическую силу страны – партию арабского социалистического возрождения «БААС».
Твердая рука
За годы правления Асада САР вышла на первое место по численности советских военных советников и специалистов. Они присутствовали буквально во всех управленческих звеньях вооруженных сил страны. Динамично развивалось и сотрудничество по линии экономики. По инициативе правящей партии «БААС» и при помощи советских специалистов был выполнен большой проект по постройке гидротехнических сооружений на реке Евфрат, призванный решить острые проблемы с ирригацией. В 1973 году началось заполнение искусственно созданного водохранилища – озера Аль-Асад. Построенная здесь мощная ГЭС позволила стране выйти на полное самообеспечение электрической энергией.
Хотя новый сирийский лидер решительно выступал против Израиля (он был одним из инициаторов войны 1973 года) и часто действовал с антиамериканских позиций, даже на Западе отдавали ему должное. Там отмечали: несмотря на сильное противодействие внешних и внутренних врагов, Хафез Асад удержался у власти благодаря своей мудрости и обдуманным действиям, в том числе по расширению прав религиозных (алавиты, друзы, христиане) и национальных меньшинств, а также созданию сильной вертикали власти.
Сирийцы устали от неразберихи и череды переворотов, многим пришелся по душе сильный, целеустремленный лидер, часто совершавший поездки по стране, чтобы поговорить с местным населением и поинтересоваться у простых жителей их бедами и чаяниями. А когда того требовали обстоятельства, Асад действовал решительно и жестко – как, например, при подавлении восстания в феврале 1982 года, поднятого запрещенной в стране организацией «Братья-мусульмане» (запрещена в РФ) и приведшего к гибели 25 тыс. человек.
От прогрессивного к авторитарному
Между тем помощь Страны Советов оказывалась Сирии во все возрастающих объемах. Она резко выросла после предательства египетского президента Анвара Садата, окончательно отказавшегося от нашей военной помощи в 1976 году и изменившего внешнеполитический курс в сторону США и Израиля. Лишившись Египта как главного союзника на Арабском Востоке, СССР старался компенсировать потерю путем более тесного сотрудничества с САР. Теперь Сирия рассматривалась как одна из «стран с прогрессивными режимами», проводящими антизападный курс, строящая «арабский социализм» и несущая основную нагрузку в противостоянии с оплотом Запада в регионе – Израилем.
Порой у нас в шутку аббревиатуру САР расшифровывали как «Советская арабская республика». Это, конечно, было сильным преувеличением влияния Москвы и марксистско-ленинской идеологии. На самом деле сирийское крыло «БААС» представляло собой арабское националистическое движение, одержимое социалистическими идеями. Практическая реализация ее идей шла непросто, порой приводя к перегибам на местах, сопровождалась неэффективными методами ведения хозяйства и т.п. Чрезмерное укрупнение государственного сектора, большие социальные программы сопровождались ростом коррупции и казнокрадства.
Большую нагрузку Сирия несла по линии расходов на оборону – в отдельные годы до 7% ВНП. САР содержала третью в регионе после Ирана и Египта, крупнейшую армию численностью около 300 тыс. военнослужащих. Это сокращало ее возможности по инвестированию в экономические проекты.
Дело усугублялось и культом личности – по всей стране вешали портреты действующего президента, ему при жизни ставили памятники. А практически непрекращающееся вооруженное противостояние с Израилем плюс вылазки «Братьев-мусульман» давали правительству САР повод поддерживать в стране режим военного времени, подавляя под его вывеской любое инакомыслие. На внутренние проблемы накладывалось сильное давление извне. Постепенно правящий в Сирии режим перерос в авторитарный.
От отца к сыну
Хафез Асад ушел из жизни 10 июня 2000 года. На его место пришел сын Башар, офтальмолог по образованию. На тот момент ему было всего 34 года, тогда как действующей Конституцией минимальный возраст для вступления в должность президента страны был установлен в 40 лет. Помогло послушное большинство в парламенте, которое быстро проголосовало за нужную поправку.
Практически сразу Башару посыпались предложения из-за рубежа – в обмен на инвестиции в экономику постепенно сменить курс развития страны. Поначалу молодой лидер позитивно отнесся к идее углубления интеграции с арабскими странами на юге, а также стремился наладить диалог с северным соседом – Турцией. Это возродило бы древнюю роль Дамаска как экономического и культурного центра исламского мира благодаря его выгодному расположению на перекрестке дорог из Аравии в Турцию и оттуда Европу.
При этом Асад также хотел укрепления связей с Тегераном, который после исламской революции 1979 года перешел в стан противников Израиля. Перспектива сближения Ирана с Сирией и Ираком пугала Вашингтон. В 2002 году президент США Джордж Буш объявил Дамаск помощником «оси зла», проходящей через Тегеран и Пхеньян.
Не обрадовала политика нового президента Сирии и богатые нефтью монархические режимы Персидского залива. Там Башару предложили иной вариант: в обмен на крупные инвестиции в экономику и инфраструктуру назначать на ключевые должности в органах власти и охраны правопорядка суннитов из числа ориентированных в южном направлении. Тот оказался.
Гражданская война
Часто чуть ли не главной причиной гражданской войны в Сирии, тянущейся с 2011 года, называют противоречия между гражданами страны – приверженцами двух течений в исламе: алавитами (12% населения страны) и суннитами (большинство). Первые со времен еще Хафеза Асада занимают ключевые позиции в системе власти, включая армию и стражей порядка. Вторые имеют меньшую репрезентативность, несмотря на свое большинство.
Подобное положение имело место и до известной степени сохраняется до сих пор. Однако скорее всего существующие противоречия в сирийском обществе были искусственно разогреты враждебными иностранными силами. Они возжелали устроить в стране не только смену элит, но и уничтожить сами основы Арабской Республики, а затем создать на ее руинах новое государство исламистского толка.
Богатые режимы некоторых арабских стран, накопившие баснословные финансовые ресурсы от продажи углеводородного топлива, возомнили себя переустроителями арабского мира, вершителями судеб не только в своих государствах, но и во всем регионе в целом. Именно поэтому в первое 10-летие нового века их хищный взгляд пал на Сирию – сравнительно небольшую по территории (десятое место среди стран региона) и населению (восьмое) страну, которая мало кого интересовала еще одно-два 10-летия тому назад. Сама по себе Сирия была не нужна – она интересовала их лишь как часть будущего сухопутного коридора на северо-запад: в Турцию и далее в Европейский союз.
Нефтяной бум обошел Сирию стороной: черное золото здесь есть, но его разведанные запасы и темпы добычи таковы, что нефти едва хватало даже для внутреннего рынка. В отдельные годы излишки все же шли на экспорт, главным образом ради выручки в твердой валюте. Между тем ряд соседних стран открыли у себя крупные запасы углеводородов и, продавая их потребителям по всему миру, получают огромные доходы.
В результате Ближний Восток условно разделился на богатые и бедные страны. Вместе с Йеменом, Египтом и Иорданией Сирия попала во вторую группу с уровнем доходов в расчете на душу населения в 10 раз меньше, чем у Саудовской Аравии, и в 50 – чем у Катара (по данным на 2006 год).
Желание богатых стать еще богаче породило план: к уже налаженным поставкам углеводородного топлива европейским потребителям морским путем добавить еще и сухопутный коридор, проложив по нему трубопровод для экспорта природного газа. Наиболее короткий путь – через Иорданию и Сирию.
Одно время сторонникам идеи казалось, что дело за малым – заменить непослушного Башара на более сговорчивого. Не хочет уходить сам – уберут поневоле. Чьими руками? Исламских радикалов, собранных по всему миру призывом к джихаду. Так, собственно, и началась та самая война, которая длится уже девятый год.
Спасение
Осенью 2015 года, откликнувшись на мольбы Дамаска о спасении, Москва ввела в Сирию войска. У России при этом был целый ряд далеко идущих целей.
Первая: нанести военное поражение быстро набирающему силу квазигосударству джихадистов, предотвратив его распространение к границам России и бывших советских республик Средней Азии. В рамках решения этой задачи требовалось уничтожить до 4 тыс. террористов – выходцев из России, и 5 тыс. – из республик бывшего Советского Союза.
Второе: не допустить включение Сирии в сплотившуюся к тому времени группировку антироссийски настроенных держав, мечтавших создать сухопутный коридор из Аравии в Западную Европу для обеспечения удовлетворения ее энергетических потребностей дешевыми аравийскими углеводородами. Естественно, вытеснив оттуда российские (а заодно и иранские) нефть и природный газ.
Были и другие цели и задачи, но главные именно эти две, причем на тот момент они были неразделимы. Не все в России смогли оценить уровень исходившей тогда с Арабского Востока угрозы, а ведь ее можно, пусть и с небольшой натяжкой, охарактеризовать модным словом «экзистенциальная». Сегодня, на девятый год гражданской войны в Сирии и пятый с момента ввода туда российских войск, эта угроза во многом снята. Халифат раздавлен, центральное правительство в Дамаске восстановило контроль над большей частью страны, а группировка антироссийских держав рассыпалась. Однако победа еще не полная: часть непримиримых джихадистов все еще жива, они организованы и представляют опасность. А антироссийский союз может и возродиться, если восстановится климат, сплотивший его 10-летие тому назад.
Совместное заявление
Первый день июля 2020 года был отмечен встречей глав России, Ирана и Турции по сирийскому урегулированию. Выступая на нем, Владимир Путин, в частности, сказал: «В Сирии заметно снижен уровень насилия, постепенно восстанавливается мирная жизнь, а главное – созданы предпосылки для устойчивого политико-дипломатического урегулирования на базе резолюции 2254 Совета Безопасности Организации Объединенных Наций». По итогам встречи ее участники приняли совместное заявление. В нем отмечена твердая приверженность суверенитету, независимости, единству и территориальной целостности САР. А также подтверждена решимость продолжать сотрудничество в интересах окончательной ликвидации ИГ («Исламское государство»), «Джабхат ан-Нусры» и всех других лиц, групп, предприятий и организаций, связанных с «Аль-Каидой» или ИГ (все перечисленные организации запрещены в РФ), и прочих террористических групп, которых признал таковыми Совет Безопасности ООН, обеспечивая при этом защиту гражданских лиц и гражданской инфраструктуры в соответствии с международным гуманитарным правом.
Действующий президент САР Башар Асад не участвовал ни в этой встрече, ни в предыдущих в так называемом Астанинском формате. Но заявление, безусловно, его порадовало: ведь в нем не содержится призыва к его немедленному уходу. Ранее требование к Асаду покинуть занимаемый пост ставили американцы, но даже они сейчас более на нем не настаивают. Между тем враги Асада внутри страны потерпели поражение в ходе гражданской войны и уже не в силах сменить существующий режим силой.
Словом, полувековое правление Асадов продолжается. История и народ Сирии рассудят, было ли оно для страны благом и спасением или нет.
Владимир Карнозов
Владимир Александрович Карнозов – военный аналитик.
