Стремление в НАТО вместо продуманной политики
Годовая национальная программа «Украина-НАТО», утвержденная на днях президентом Владимиром Зеленским, отражает саму сущность этого бесконечного, в значительной степени театрализованного процесса под названием «вступление Украины в Североатлантический альянс». Громкие, уже отшлифованные годами декларации одинакового содержания, штампуемые согласно конъюнктуре текущего момента, но не приближающие ни на йоту заветную цель по совершенно объективным причинам. И нынешняя программа тоже не для выполнения. Ведь она и представлена фактически в середине года, хотя рассчитана всего на год.
Причина проста. Документ готовился к открытию широко разрекламированной весенней парламентской сессии Генеральной ассамблеи НАТО, которая впервые должна была пройти в Киеве. Все эти грандиозные планы порушил коронавирус, но бумага то осталась. Вот ее подписали и опубликовали.
Не выбрасывать же.
Новая бумага со старыми словами
В подписанном Зеленским указе сказано, что программа «Украина-НАТО», разработанная по международной методике Results-Based Management (управление, ориентированное на результат) «определяет стратегическую цель реформ, цели и приоритетные задачи» евро-атлантической интеграции Украины. Особое внимание в ней уделено достижению соответствия критериям членства в НАТО, перевода сектора безопасности и обороны страны на стандарты Североатлантического альянса. Короче говоря, цель все та же, методы все те же.
Вот уже четверть века продолжается эта эпопея. С того момента, как в НАТО в январе 1994 года была утверждена программа «Партнерство ради мира» и Украина первой из стран СНГ подписала соответствующий рамочный документ, а в 1997 году парафировала Хартию об особом партнерстве с НАТО. Таким образом, кстати, она нарушила положения о внеблоковом статусе и нейтралитете страны, провозглашенные в Декларации о государственном суверенитете, принятой Верховным советом Украинской ССР 16 июля 1990 года.
В Военной доктрине Украины 2004 года впервые подчеркивалась необходимость изменить законодательную базу Украины в соответствии со стандартами НАТО. Кульминация наступила в начале апреля 2008 года, когда в Бухаресте президент Виктор Ющенко предпринял попытку добиться того, чтобы для Украины был официально оформлен План действий по членству в НАТО (ПДЧ). Однако против этого тогда высказались представители Германии, Франции, Италии, Нидерландов, Люксембурга и Бельгии.
Через два года Верховная рада приняла закон «Об основах внутренней и внешней политики». В нем была провозглашена внеблоковость Украины, что фактически означало ее отказ от вступления в НАТО. Тем не менее в законе указывалось, что важной целью ее внешней политики является вступление в Европейский союз.
Стоит отметить, что украинское руководство все это время постоянно вело двойную игру – ведя переговорный процесс о сотрудничестве с Евросоюзом и НАТО, оно стремилось закрепить сложившиеся отношения с Российской Федерацией.
Обратный переворот
После государственного переворота в феврале 2014 года новое националистическое украинское руководство вновь взяло курс на вступление страны в Североатлантический альянс, придав этому стремлению радикальный характер разрывом военно-политического и экономического сотрудничества с Россией и началом масштабных боевых действий на Донбассе.
В декабре 2014 года Верховная рада Украины приняла внесенный президентом Петром Порошенко законопроект, отменяющий внеблоковый статус Украины. В июне 2017 года Рада внесла изменения в законодательство, провозгласив членство в НАТО одним из главнейших внешнеполитических приоритетов Украины. В 2019 году вступили в силу конституционные поправки, закрепившие стратегический курс на получение полноправного членства Украины в Евросоюзе и НАТО.
С 2015 года в Украине были последовательно развернуты четыре иностранные военные миссии – американская, многонациональная, британская и литовская. В декабре 2017 года президент США Дональд Трамп принял решение о поставках в Украину – в страну, где идет гражданская война, – летального оружия. Ежегодная американская военная помощь Украине составляет в среднем 250 млн долл. в год. Раз за разом обостряя ситуацию на Донбассе, украинское руководство пыталось втянуть в конфликт напрямую Россию с тем, чтобы потребовать ввода в зону боевых действий войск НАТО.
Но европейские члены альянса все эти годы демонстрируют поразительную изворотливость, каждый раз ускользая от цепких киевских объятий. Даже у Вашингтона не хватает административного ресурса для давления на своих европейских союзников, которые становятся поразительно несговорчивыми, как только понимают, что «евро-атлантическая солидарность» угрожает их собственной безопасности, а самое главное – комфорту.
Политический хаос, разгул радикального национализма, политическая безответственность, перманентный экономический кризис, тотальная коррупция, слабость центральной власти, полнейшая несостоятельность вооруженных сил, непрекращающийся внутренний вооруженный конфликт и потенциальный распад государства – все эти составляющие украинской политической жизни сначала пугали, потом раздражали, а теперь просто утомляют европейцев.
Исключение составляет Великобритания, чья внешняя политика определяется принадлежностью к англосаксонскому, а не европейскому миру, а также Польша и страны Балтии, для которых антироссийская риторика является базовым фактором политического процесса и карьерного роста местных политиков и залогом развития на их территории чрезвычайно доходной военной инфраструктуры США и НАТО.
Аргументы против
Официальные причины невозможности для Украины вступить в Североатлантический альянс хорошо известны. Это нерешенный внутренний вооруженный конфликт на Донбассе, неурегулированный территориальный спор с Россией относительно Крыма, полное несоответствие вооруженных сил страны стандартам НАТО. И, наконец, по этому вопросу отсутствует единство среди государств – членов НАТО. А в соответствии со статьей 10 Североатлантического договора все члены НАТО должны единогласно одобрить кандидатуру государства, вступающего в альянс.
Помимо усталости европейцев от выкрутасов, негибкости и общей истеричности украинской политики есть другие, куда более важные факторы. Принятие Украины в НАТО – это не просто дальнейшее ухудшение отношений с Россией, это путь к прямой конфронтации, в случае которой Старая Европа начнет остро ностальгировать по временам холодной войны.
Москва четко обозначила красные линии, пересечение которых она считает угрозой своей безопасности, и подтвердила во время августовской войны 2008 года в Южной Осетии, что готова силой оружия отстаивать свои интересы и интересы своих союзников на постсоветском пространстве. А с тех пор как в самом НАТО возникли концептуальные противоречия в связи с кардинальными изменениями политики США (чего стоят только заявления Трампа о бессмысленности существования этой военной организации в современных условиях), страны-участницы не испытывают оптимизма по поводу эффективности военной машины альянса в случае гипотетического конфликта с Россией.
Кроме того, у некоторых стран – членов альянса есть конкретные претензии к Украине, которые она вовсе не намерена удовлетворять. Венгрия и Болгария блокируют работу Киева с североатлантическими структурами и выступают против вступления Украины в НАТО до тех пор, пока киевское руководство не прекратит дискриминацию венгерского и болгарского меньшинств.
В прошлом году генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, отвечая на вопрос, нужно ли Украине обновить свою заявку на получение ПДЧ в НАТО, изящно и очень показательно отмахнулся: «...Зачем? Нет сомнений, что Украина хочет членства, но сейчас ни вопрос вашего вступления в НАТО, ни вопрос ПДЧ не находится в фокусе внимания. Внимание как альянса, так и государств-членов, а также Украины сейчас должно быть сконцентрировано не на дате получения ПДЧ, а на обеспечении того, чтобы Украина отвечала стандартам НАТО. Именно это является самым быстрым путем, чтобы укрепить ваши институции и получить членство».
В НАТО любой ценой
Слова генсека Североатлантического альянса – лучшее руководство к действию. Достижение соответствия требованиям и стандартам НАТО – вот выход из патовой ситуации украинского руководства, для которого стремление в альянс и Евросоюз подменило все остальные политические, да и экономические, процессы. Но и осознание того, что это невозможно, очевидно, присутствует также. Поэтому суть процесса в самом процессе. Пусть цель недостижима в силу вышеперечисленных причин, зато стремиться к ней украинское руководство может бесконечно долго, оправдывая самим движением свою состоятельность.
А со стандартами НАТО можно разбираться очень долго, при этом отчитываясь об освоении и внедрении все новых и новых. Только в прошлом году украинскими властными структурами были приняты 244 документа по североатлантическим стандартам, в этом году планируется принять еще 219.2020 год объявлен Годом английского языка, что, в общем-то, полезно, а главное – понятно. А вот на январь 2021 года планируется переход на новую систему управления вооруженных сил страны по стандартам НАТО. К чему такая спешка, есть ли для этого ресурсы (а они необходимы и немалые) и что это будет означать для Вооруженных сил Украины (ВСУ), в украинском военном ведомстве предпочитают не расшифровывать. Впрочем, можно ведь ничего не делать, а о переходе на новые стандарты громогласно объявить. Не случайно западные военные специалисты, так или иначе задействованные в реформах украинских силовых структур, молчат по поводу их реальных успехов.
Есть еще один простой и беспроигрышный, поскольку имеет финансовую составляющую, с точки зрения Киева, вариант. К тому же украинским политикам он опосредованно подсказан американским президентом Дональдом Трампом. Одним из первых действий Трампа на посту президента США (и, значит, негласного лидера НАТО) по отношению к альянсу стало требование к его членам тратить на оборонные нужды 2% ВВП страны.
Но до сих пор из 27 европейских членов НАТО это требование выполняют лишь четыре страны – Великобритания, Польша, Греция и Эстония. Остальные, даже богатая Германия, ведут отчаянный торг. Ведь страны бывшего социалистического лагеря вступали в эту военную организацию для того, чтобы урезать до минимума свои военные расходы за счет североатлантического оборонного зонтика и развивать собственную экономику, а теперь их заставляют тратиться. Они чувствуют себя обманутыми, но предпочитают помалкивать, просто саботируя американские требования.
А вот Украина хоть и не член альянса, но взяла на себя повышенные «социалистические обязательства» по финансированию своего оборонного бюджета и вместо 2% заложила в этом году 3,2% – это почти 10 млрд долл. Сделано это, конечно, исходя и из реальных потребностей по реформированию и перевооружению ВСУ и других силовых структур, но надежда на то, что в Вашингтоне и Брюсселе по достоинству оценят киевскую инициативу, открыто дискутируется в правительственных и военных кругах. Странно, что грузинский пример ничему украинских политиков не учит. Грузия исправно тратит свои 2% на оборону вот уже давно, но все так же далека от вступления в НАТО, как и Украина.
Армия и ОПК Украины
Численность Вооруженных сил Украины – около 270 тыс. человек. Это почти 30 механизированных, танковых, мотопехотных и легкопехотных (десантники и горные стрелки) бригад. Пять артиллерийских и две ракетные бригады. Примерно 700 танков, около 130 боевых самолетов, 26 боевых кораблей и катеров. Но далеко не вся эта техника в боеспособном состоянии. А Военно-морские силы страны существуют фактически на бумаге.
Боевые возможности армии напрямую зависят от выполнения государственного оборонного заказа (ГОЗ). В следующем году и по этому военному пункту Украина намерена поставить рекорд. В 2021 году ГОЗ достигнет отметки в 30 млрд грн (1,1 млрд долл.). Но по линии военных закупок ВСУ получают лишь небольшое количество по-настоящему современных вооружений.
Мощности бронетанковой отрасли украинского оборонно-промышленного комплекса (ОПК) сжались до предела после разрыва кооперации с российским ОПК. Харьковский машиностроительный завод имени Малышева, в советское время выпускавший 900 танков в год, за последние 10 лет изготовил только один новый танк. Все остальное – это ремонтированная и модернизированная бронетехника, да и то несколько десятков единиц в год. Та же ситуация на предприятии Харьковского конструкторского бюро машиностроения имени Морозова (ХКБМ). Показательна история с поставками его широко разрекламированных бронетранспортеров БТР-4Е «Буцефал». Министерство обороны три года назад законтрактовывало три сотни таких машин, однако сделка была провалена. В 2019 году на предприятии ХКБМ было собрано всего семь машин вместо запланированных 45.
По самым оптимистичным оценкам, украинские вооруженные силы могут достигнуть 35-процентного уровня оснащенности новой техникой только к 2025 году. А такие амбициозные планы, как заявленное недавно создание к 2035 году четырех бригад тактической авиации, вооруженных современным унифицированным многоцелевым истребителем поколения 4++, выглядят и вовсе фантастическими.
Бывший начальник Генерального штаба ВСУ Виктор Муженко утверждает, что реальная картина оснащения вооруженных сил утаивается от украинского общества. По его словам, последние три года гособоронзаказ реализовывался в пределах 30%. Интересно, куда делись остальные деньги. Этим вопросом задаются и в Брюсселе, а это тоже влияет на процесс принятия решения по членству Украины в НАТО.
Очевидная недостижимость заветной цели могла бы подвигнуть Киев к выбору другого, более реалистичного формата взаимоотношений с НАТО.
Иван Коновалов
Иван Павлович Коновалов – директор Центра стратегической конъюнктуры.
