Окончание. Начало в «ВПК» № 21
Наш флот сегодня вынужден закупать дорогостоящие и морально устаревшие торпеды
Безусловной ошибкой, совершенной в СССР еще в 50-е годы, явилась монополизация разработки системы самонаведения (ССН) торпед организациями, не имеющими опыта в области гидроакустической техники. В связи с тем что на начальном этапе производилось копирование немецких образцов, задачу сочли несложной...
ОШИБКИ БЫЛИ СЛИШКОМ ОЧЕВИДНЫ
Между тем именно в середине ХХ века время «примитивных» ССН за рубежом закончилось. Новые требования к морскому подводному оружию заставляли искать свежие идеи. В Советском Союзе стала приветствоваться конкуренция лучших творцов гидроакустической техники, к ее созданию привлекались такие организации, как ЦНИИ «Морфизприбор», Институт радиотехники и электроники и Акустический институт АН СССР... Увы, разработка ССН у нас в стране сконцентрировалась в ЦНИИ «Гидроприбор» с минимальным использованием опыта и наработок сторонних организаций. Грубые промахи были сделаны и при налаживании научного сопровождения со стороны Военно-морского флота (28-й ЦНИИ). Вряд ли допущенные разработчиками в 70-80-х годах ошибки пропустили бы специалисты Научно-исследовательского центра радиоэлектронного вооружения (НИЦ РЭВ) ВМФ, уж слишком очевидны они были...
В 50-60-х принимаются на вооружение пассивные ССН (торпеды СЭТ-53, МГТ-1, САЭТ-60М), являющиеся во многом копиями первой немецкой самонаводящейся торпеды «Цаукенинг» (1943 год). Характерно, что одна из этих ССН (торпеда САЭТ-60М) стояла на вооружении нашего ВМФ до начала 90-х годов - уникальный случай долголетия для достаточно сложной военной электронной системы, свидетельствующий о нашем «благополучии» в вопросах разработки ССН торпед.
В 1961 году принимается на вооружение первая отечественная активно-пассивная ССН для торпеды СЭТ-40, а в 60-х годах активно-пассивные системы самонаведения получают и противолодочные торпеды калибра 53 см (АТ-2, СЭТ-65). В начале 70-х годов на основе разработок 60-х создается унифицированная для всех торпед ССН «Сапфир». Эти системы были вполне работоспособны, обеспечивали в простых условиях надежное наведение на цели, однако имели крайне низкую помехоустойчивость против СГПД и по характеристикам значительно уступали ССН торпед ВМС США.
Для перспективной торпеды 3-го поколения УСТ планка требований была задана ССН торпеды Mk-48mod.1, способной в благоприятных гидрологических условиях обнаруживать подводную лодку на дистанции более 2 км. Задача «догнать и перегнать Америку» была решена созданием к концу 70-х годов мощной низкочастотной ССН «Водопад», разрабатывавшейся для авиационной торпеды УМГТ-1 и установленной (в более мощном варианте) в торпеду УСЭТ-80. Новая система в условиях глубоководных полигонов Черного моря обеспечила заданный в ТТЗ радиус реагирования по неуклоняющимся субмаринам. Однако испытания в реальных условиях оказались разгромными.
Начальник отдела эксплуатации торпедного оружия 28-го ЦНИИ ВМФ Л. Бозин вспоминал: «Командир соединения подводных лодок 3-го поколения адмирал Томко отправлял лодки на боевую службу с тяжелым чувством... Зная, что торпеды не наводятся на цель, при выполнении боевого упражнения он так расположил стреляющую лодку и цель, что промахнуться было невозможно. А торпеда все равно не увидела цель...» И еще: «А что же Военно-морской институт? Реального вклада в разработку систем самонаведения в 70-80-х годах ученые Военно-морского института не внесли. Писали какие-то НИРы, отчеты, заключения. И на том спасибо. А смотрели туда, куда показывали. А показать разработчики могли только то, что имели: результаты работ на Черном море».
Схожая ситуация описана в воспоминаниях сотрудника научно-исследовательского института «Гидроприбор», участвовавшего в разработке: «Шел 1986 год. Северный флот в течение пяти лет стреляет практическими торпедами УСЭТ-80. Однако в режиме ПЛ результаты этих стрельб начали настораживать: может, моряки плохо осваивают эту торпеду или торпеда нестабильно наводится в условиях мелководных северных полигонов.
После неоднократных батисферных испытаний по реальным целям было установлено: ССН торпеды УСЭТ-80 в условиях полигонов Севера не обеспечивает требуемую по техническому заданию дистанцию реагирования.
Честь флота осталась на высоте, а ЦНИИ «Гидроприбор» потребовалось еще два года, чтобы поставить на торпеду УСЭТ-80 ССН, адаптированную в том числе и к условиям Севера».
Или: «...радовали своими успехами... самонаведенцы, завершающие свой цикл натурных испытаний торпеды «Колибри» (изделие 294, калибр 324 мм, 1973 год) с ССН, воспроизведенной на отечественной элементной базе... Эта ССН - «Керамика» - побила все рекорды долголетия. Практически не осталось ни одной торпеды, где бы при модернизации в качестве противолодочной ССН не была установлена эта ССН».
«УСЭТ-80К калибр 534 мм, 1989 года... новая двухплоскостная активно-пассивная акустическая ССН «Керамика».
Таким образом, все 80-е годы с реальной боеспособностью торпеды УСЭТ-80 (ССН) на флоте были большие проблемы (притом что старые ССН наводились нормально), которые удалось решить только в 1989 году путем установки «воспроизведенной на отечественной элементной базе» ССН американской торпеды... разработки 60-х годов (!). Причем историей этой - продолжающимся серийным выпуском данной ССН - разработчик не перестает гордиться и в XXI веке...
Как говорится, комментарии излишни!
Характерно и то, что разрабатывавшиеся НПО «Регион» системы самонаведения для авиационных противолодочных ракет АПР-1, АПР-2 уже в 60-х годах были значительно совершеннее и умнее, чем у основного разработчика. ССН современной торпеды УГСТ также результат трудов НПО «Регион». На основе знаний по АПР в Научно-производственном объединении была разработана антиторпеда комплекса «Пакет», но об этом чуть ниже.
СКОРОСТЬ И ДАЛЬНОСТЬ
На фоне обозначенных проблем безусловным нашим успехом следует считать разработку противолодочных ракет (ПЛР) для атомных подводных лодок.
Существует мнение: так как просвещенный Запад не имеет их на вооружении, то и нам не надо. Однако ПЛР - это скоростное оружие, обеспечивающее поражение подводных лодок противника в кратчайшие сроки и на гораздо больших дистанциях по сравнению с торпедами. Применение противолодочных ракет в ситуации, когда противник выстрелил первым, позволяет перехватить инициативу в бою и победить. Причем большую роль играет скорость доставки боевой части к цели. Заслуга ОКБ «Новатор» заключается именно в реализации этого требования, наиболее ярко проявившегося в ПЛР 86р калибра 65 см. Мнение, что дальность этой противолодочной ракеты (около 100 км) была не нужна, безграмотно. Дальность - эта следствие высокой скорости, обеспечивающей значительное увеличение эффективности на дистанциях, много меньших максимальной в сравнении с ПЛР 83р калибра 53 см.
К сожалению, ПЛР 83р и 86р имели некоторые недостатки - следствие ряда ошибок в ТТЗ на их разработку.
Одной из них стала надводная версия «Водопада» - ПЛР 83рн. Старт с подводной лодки налагает на ракету целый ряд дополнительных требований (а это и вес, и деньги), совершенно излишних для надводных кораблей. Боезапас наших противолодочных кораблей многократно уступал западным, более того, эта тенденция с каждым новым нашим проектом нарастала, примером тому может служить СКР проекта 11540 с абсолютно недостаточным боекомплектом из шести ракетно-торпедных пусковых установок (РТПУ) калибра 53 см.
В чем причины сложившейся ситуации? Во-первых, в оторванности нашей военной науки от флота. Здесь нельзя не вспомнить широко разрекламированную реактивную торпеду «Шквал». Да, 200 узлов в серийном изделии получили, однако целый ряд ограничений делал это оружие фактически бесполезным в бою. Интерес иностранных разведок к данной теме был направлен не на сам «Шквал», а на огромный объем стендовых отработок подводных ракет, проведенных у нас, ибо идеология разрабатывавшихся в США и Германии скоростных торпед была принципиально иной - неядерные, с ССН, высокой скоростью и малой дальностью, для применения авиацией и в качестве боевой части ПЛРК (то есть близко к тому, что у нас было на АПР).
Этот отрыв привел к целому ряду разработок, пригодных только для «бумажных войн». Флот, часто весьма иронично относящийся к очередным новостям науки, просто раздавлен текучкой, начиная от увеличивающегося из года в год объема бумажной работы и заканчивая мероприятиями суточного плана боевой подготовки, непрерывным «предъявлением проверяющим» и «устранением замечаний».
Следующая причина - недостатки подготовки (в первую очередь узкой специализации офицерского состава), организации и системы решения вопросов ВМФ. Офицер-оружейник (противолодочник) имел, как правило, слабые знания по акустике, системам обнаружения субмарин, так как учебные программы были нацелены на преимущественное изучение механической части.
В ряде случаев причины кроются в очень низком качестве математики тактических моделей, разработанных для научного сопровождения конструирования кораблей и МПО.
Еще одной причиной можно считать отсутствие единого органа с полномочиями и ресурсами, ответственного за перспективное развитие ВМФ. Перспективой ВМФ занимаются все и понемногу - Морской научный комитет, Военно-морская академия, 1-й ЦНИИ, 24-й ЦНИИ, центральные управления... В общем и целом - формально - только Главкомат ВМФ, на котором лежит огромный груз текущих дел.
Данная ситуация возникла не сегодня. Бывшим командующим Северным флотом адмиралом А. П. Михайловским (см. его книгу «Командую флотом») она описывается поразительно - то есть никак. О том, что задача освоения кораблей 3-го поколения ему главкомом ВМФ ставилась особо, Аркадий Петрович говорит не единожды, однако ни разу им не упомянуты острейшие проблемы, с которыми пришлось столкнуться флоту при ее выполнении (например УСЭТ-80).
А КАК У НИХ?
Видимо, есть смысл проанализировать опыт других государств, имеющих мощные военно-морские силы, в первую очередь США. Например, тщательно изучить разделение организационной структуры ВМФ на административную и оперативную, однако этот вопрос выходит за рамки данной статьи.
Сохранение на наших надводных кораблях торпедных аппаратов (ТА) калибра 53 см - не что иное, как рудимент Второй мировой войны. Весь мир еще полсотни лет назад перешел на ТА для малогабаритных торпед, имеющих дистанции залпа, аналогичные торпедам калибра 53 см (без телеуправления).
Про современные ТА НК очень хорошо сказал командир одного из американских эсминцев: «Я надеюсь никогда не испытать кошмара обнаружить ПЛ на дистанции их эффективного применения».
Малогабаритные торпеды в ВМС США являются оружием авиации и для кораблей уже давно стали «запасным пистолетом». Главное оружие ПЛО американских кораблей - ПЛРК «Асрок VLA» с зоной поражения от 1,5 до 28 км (с перспективой дальнейшего увеличения).
В арсеналах ВМФ РФ имеется значительное количество мин МТПК, выставить которые, если что, с учетом сокращения корабельного состава мы не сможем физически. В состав этих мин входит торпеда МПТ («наша Мk-46»). Она, как и ее американская прародительница, обладает большим потенциалом и при соответствующем ремонте благодаря модернизации способна прослужить еще немало лет. «Наигравшись» в 90-х годах дорогой игрушкой - малогабаритной торпедой с «суперТТХ» Mk-50, американцы уже в XXI веке прагматично вернулись к разработке 60-х - Mk-46 с новой ССН, ставшей в модернизированом виде Mk-54.
Для нас аналогичное решение куда более целесообразно. Появление на наших НК калибра 324 мм (с модернизированной торпедой МПТ) объективно прокладывает дорогу антиторпеде комплекса «Пакет» (калибр 324 мм), которая сегодня должна являться главным элементом контура противоторпедной защиты (ПТЗ) корабля.
СЕГОДНЯ И ЗАВТРА
Принятие на вооружение с начала 90-х годов ВМС зарубежных стран новых образцов торпед (особенно их ССН) и систем обнаружения (в том числе на основе активного подсвета и сетецентрических многопозиционных систем) привело к еще большему обострению ситуации с МПО ВМФ России, его носителями (в первую очередь подводными) уже на концептуальном уровне, принципиально ставящем под сомнение субмарины и их оружие в традиционном облике.
Необходимо признать, что характер изменений в подводной войне, произошедших за последние два десятилетия, в полном объеме не осознан не только у нас, но и за границей. Выработка адекватной концепции развития ВВТ реальна лишь после тщательного изучения возможностей новых сетецентрических систем, их испытаний в реальных условиях. Сегодня речь может идти только об определении направления развития морского подводного оружия и первоочередных мерах для разрешения наиболее острых проблем МПО ВМФ.
К принципиальным изменениям подводной войны можно отнести:
- значительное увеличение гарантированных дистанций обнаружения ПЛ новыми средствами поиска;
- повышение помехозащищенности новых гидролокаторов, крайне затрудняющее подавление их даже новыми средствами РЭБ.
Вывод о том, что такое современная система самонаведения торпеды, можно сделать, например, из доклада конференции UDT-2001 (9 лет назад!).
В течение трех лет специалисты фирмы BAE Systems и Управление оборонных исследований МО Великобритании проводили эти работы применительно к торпеде Spearflsh. Основные направления работ включали:
- обработку широкополосного сигнала (в активном и пассивном режимах);
- использование более сложной формы огибающей сигнала;
- скрытый режим активной локации;
- адаптивное формирование диаграммы направленности;
- классификацию с помощью нейронных сетей;
- совершенствование процесса слежения.
На испытаниях было выявлено, что использование широкой полосы (около октавы) позволяет повысить эффективность выделения полезного сигнала на фоне шума благодаря увеличенному времени обработки. В активном режиме это позволяет использовать процедуру сжатия длительности сигнала, что снижает влияние поверхностной и донной реверберации.
Для обнаружения целей при помощи излучения сигнала малой мощности используется сложная форма огибающей сигнала со случайным заполнением и широкая полоса частот. При этом излучение торпеды не обнаруживается целью.
Необходимо особо отметить, что это не некие перспективные разработки, это уже факт, причем в серийных торпедах, что подтверждается сообщением пресс-службы командования подводных сил ВМС США от 14 декабря 2006 года: «Первая Мк 48 mod.7 поставлена флоту и 7 декабря 2006 года загружена на SSN-752 «Пасадена» в Перл-Харборе».
Возможность эффективного противодействия таким торпедам требует в первую очередь антиторпед. В современных условиях особую роль приобретают противолодочные ракеты, тем более что в этом вопросе мы сегодня превосходим всех. Для тяжелых торпед исключительно важной становится возможность атаковать надводные цели с дистанций более 25-35 км многоторпедными залпами с телеуправлением.
Может быть, с учетом обозначенных проблем есть смысл купить торпеды за границей, как когда-то в XIX веке или в 30-х годах XX? Но как когда-то, увы, уже не получится, так как главными в торпеде сегодня являются ее ССН, система управления, алгоритмы. И вопросы эти ведущими разработчиками закрываются жестко, вплоть до разработки специальных схем гарантированного уничтожения программного обеспечения торпеды, чтобы противник не смог восстановить его даже по обломкам.
МО Великобритании изучает вопрос о возможном приобретении у ВМС США тяжелой торпеды Мк 48 ADCAP в качестве готовой альтернативы модернизации находящейся на вооружении ПЛ управляемой по проводам тяжелой торпеды Spearfish. Это решение приобрело большое значение после того, как Управление оборонной промышленной политики МО заявило в декабре 2005 года, что в будущем Великобритания будет готова закупить торпеды за границей при условии, что она сохранит контроль над их тактическим программным обеспечением и устройством ССН (Janes Navy International, 2006, p. 111, № 5, p. 5).
Получается, нет уверенности, что даже ближайший союзник США - Великобритания получила полный доступ к «софту»...
За рубежом можно и нужно закупать ряд комплектующих для нашего МПО, но система самонаведения и система управления должны быть отечественными. Эта работа также имеет и большую экспортную перспективу. Необходимый для разработки современных ССН научный потенциал у нас есть.
Сегодня МПО является одним из основных ударных и оборонительных средств морских сил общего назначения (МСОН) и играет исключительно важную роль в обеспечении боевой устойчивости морских стратегических ядерных сил (МСЯС). А в условиях значительного превосходства возможных противников на театре военных действий и господства в воздухе современная минная война (с применением дальноходных самотранспортирующихся и сверхширокополосных мин) может являться мощным фактором сдерживания, однако последнее заслуживает отдельного разговора.
Повторюсь: несмотря на острые проблемы с разработкой и производством современного МПО, сегодня имеется достаточный научный и производственный потенциал для разработки и производства подводного оружия, отвечающего самым современным требованиям.
Для этого необходимо:
1. Внедрение в НИОКР - этапов, модульности. Результат даже на промежуточном этапе разработки должен быть пригоден к практическому применению.
2. Анализ всех производственных возможностей нашего машиностроения для достижения максимальных ТТХ и минимальной себестоимости МПО.
3. Широкое применение гражданских технологий.
4. Крайне важны вопросы военно-технического сотрудничества в части как экспорта, так и импорта в интересах развития МПО ВМФ. Грамотная постановка вопросов ВТС работает на обеспечение вопросов ЗГТ.
5. Участие в утилизации МПО разработчиков - использовать задел ранее изготовленного подводного оружия для выпуска перспективных образцов, как это делается в тех же США.
6. Корректура нормативных документов по разработке ВиВТ с учетом новых подходов и требований времени для сокращения сроков и стоимости НИОКР.
7. Отказ от ТА калибра 53 см на надводных кораблях, переход на калибр 324 мм с модернизированной торпедой МПТ и антиторпедой «Пакет».
8. Категорически необходимо массовое оснащение ПЛ антиторпедой комплекса «Пакет». Вариант для ПЛ пр. 877 представить на экспорт.
8. Доработка торпедного аппарата ПЛ под шланговое ТУ, модернизация тяжелых торпед под шланговую катушку, освоение шлангового ТУ на флоте.
9. С учетом ограничений в ресурсах и обеспечения боекомплекта ПЛ ВМФ целесообразно иметь на вооружении два типа тяжелых торпед: современный образец - УГСТ и модернизированную (с заменой батареи, ССН и установкой шлангового телеуправления) торпеду УСЭТ-80.
10. В современных условиях ПЛР становится главным оружием ПЛО как для надводных кораблей, так и для подводных лодок.
11. Начать разработки особо малогабаритного МПО (калибр менее 324 мм). Развитие ССН позволяет обеспечить высокую эффективность даже малогабаритной боевой части малой торпеды, помогает значительно снизить ее стоимость.
Максим КЛИМОВ