Советская ядерная самоходка выстрелила на параде 1957 года
Ответ СССР на создание за океаном пушки Т131 («Атомный меч для бога войны») был быстрым и грозным.
Работы по созданию отечественной атомной артиллерии начались в 1954 году и шли по двум направлениям. Ленинградское центральное конструкторское бюро № 34 (ЦКБ-34) и Коломенское КБ машиностроения взялись за проектирование соответственно 406-мм пушки 2А3 «Конденсатор-2П» и 420-мм миномета 2Б1 «Ока» (не путать с ОТРК того же названия, ликвидированным по советско-американскому договору о ракетах средней и меньшей дальности). Обе системы были самоходными – гусеничное шасси для них создавалось ленинградским Кировским заводом на базе тяжелого танка Т-10М. И самое главное – ядерные боеприпасы разрабатывали знаменитое КБ-11 под руководством Юлия Харитона (ныне ВНИИЭФ) и НИИ-1011 (впоследствии ВНИИТФ).
Первый отечественный ядерный артиллерийский снаряд с зарядом РДС-41 для самоходной пушки особой мощности «Конденсатор-2П» был разработан в 1955–1957 годах, почти одновременно появилась ядерная мина «Трансформатор» для самоходного миномета «Ока». Масса их составляла соответственно 570 и 750 килограммов, а выстреливались они на 25 и 45 километров. «Бабах!» – и от вражеского танкового батальона в районе сосредоточения остаются радиоактивные рожки да ножки.
“ Гаубица Б-4М, принятая на вооружение в 1931 году, в 1968-м получила ядерный снаряд – первый созданный под обычное орудие ”
Советские системы получились почти такими же монструозными, а выглядели даже грознее американской Т131. Самоходка «Конденсатор-2П» весила 64 тонны, а «Ока» – 55. Тоже не для всякого моста! В 1957 году они с воинственным шиком проехали на параде 7 ноября по Красной площади. Потом это великолепие имело место еще не раз. Иностранные наблюдатели были изрядно взволнованы. Некоторые настолько, что самоуспокоительно предположили: русские блефуют и соорудили какую-то праздничную бутафорию. Американская разведка, разнервничавшись, ошиблась в оценке калибра «Конденсатора», занизив его до 310 миллиметров. Но кое-кто из западных экспертов в алармистских оценках пришел к выводу, будто советские системы стреляют сверхдальнобойными активно-реактивными снарядами аж на 500–1000 километров. Это было преувеличением.
Но в большую серию новую технику не запустили – наши системы тоже получились излишне громоздкими, а тут ракетчики и физики-атомщики создали тактические ракеты «Филин», «Марс» и «Луна» с ЯБЧ, что поставило крест на затее с «Конденсатором» и «Окой». Всего суперсамоходок выпустили по четыре штуки тех и других.
Они при военной необходимости при всех своих «детских болезнях» (в плане надежности ходовой части, например) могли быть пущены в горячее дело в составе какого-нибудь отдельного артполка особого назначения РГК. Однако их служба ограничилась парадами, тем более что тогдашний советский лидер Хрущев прохладно относился к артиллерии вообще, отдавая предпочтение ракетам. В мемуарах, вышедших под названием «Последнее завещание» в США, главный волюнтарист, уже опальный, вспоминал, не делая разницы между обеими системами: «Наши военные убедили правительство выделить им средства для разработки нашей собственной ядерной пушки. Мы обычно вывозили ее на военные парады на Красной площади. У нее был огромный ствол и она всегда производила сильное впечатление, но мы не испытывали особого энтузиазма по этому поводу. Эта штука была ужасно тяжелой и неудобной для перевозки, ее было трудно маскировать…»
По воле Хрущева история советской атомной артиллерии на некоторое время прервалась. Американцы же, избавившись от неуклюжей Т131, начали оснащать свои классические, то есть изначально неатомные буксируемые и самоходные гаубицы калибра 155 и 203 миллиметра ядерными снарядами. А кроме того, у противника были сверхлегкие 120-мм и 155-мм «чисто атомные» безоткатные орудия семейства «Дэви Крокет», предназначенные для стрельбы надкалиберными ядерными минами непосредственно на поле боя.
Это отставание Советский Союз преодолел лишь к 70-м, когда и у нас во ВНИИТФе создали ядерные боеприпасы для классической артиллерии, окончательно превратившие отечественного бога войны в атомного громовержца.
В результате Советская армия обзавелась ядерными зубами для целого спектра таких орудий. В него вошли 152-мм буксируемые пушки-гаубицы Д-20 (возможно, и 152-мм старые гаубицы-пушки МЛ-20, успешно провоевавшие всю Вторую мировую), 152-мм самоходные гаубицы «Акация», «Мста-С» и буксируемые «Мста-Б», 152-мм самоходные «Гиацинт-С» и буксируемые «Гиацинт-Б» (и те, и другие в войсках получили кличку «Геноцид»), 203-мм самоходные «Пионы» («Противнику «Малка» не покажется») и буксируемые гаубицы Б-4М, а также 240-мм буксируемые (М-240) и самоходные («Тюльпан») минометы. По мнению зарубежных экспертов, «Тюльпан» мог стрелять нейтронными минами, в открытом доступе даже встречаются их наименования – «Смола» и «Фата». А самой старой в этом ряду была тяжелая гаубица Б-4М, в исходной ипостаси принятая на вооружение еще в 1931 году (модернизированный образец отличается от довоенного колесным ходом вместо гусеничного) и в 1968-м получившая ядерный снаряд – первый, созданный под отечественное обычное (а не специально разработанное) орудие полевой артиллерии. Ядерная мина для тяжелых минометов была принята заказчиком – Минобороны СССР – в 1973 году, самый малокалиберный в мире на сегодня 152-мм гаубичный ядерный снаряд мощностью одна килотонна – в 1980-м. Все эти системы, отличающиеся (кроме разве что Б-4М) хорошей мобильностью, до сих пор не сбрасываются со счетов вероятным противником.
«Конденсатор» и «Оку», как и их американскую атомную сестренку «Энни», сегодня может увидеть любой желающий – они экспонируются в Центральном музее Вооруженных Сил в Москве и в Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи в Петербурге. И впечатление оставляют глубокое.
Константин Чуприн
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 9 (822) за 10 марта 2020 года