В том, что касается серьезной стратегической оценки американо-российской гонки вооружений, у Запада нет практики, считает автор. Да, Россия разрабатывает гиперзвуковые ракеты, «опережая» нас чисто технически. Но есть ли у этого опережения практический смысл? Нет! Это стратегически бессмысленно.
От развертывания в России гиперзвуковых ракет у Запада изжога. СМИ подают эту новость как разительный прорыв сродни запуску спутника. Самозванные "эксперты" теснят друг дружку, торопясь высказаться, словно на выборах после экзит-поллов. Чиновники Пентагона уверяют нас, что верховенству США в ядерной гонке ничего не угрожает, и что Вашингтон способен ответить (а то и совершенно симметрично) на любой шаг русских.
В 98% случаях это спонтанная реакция, когда люди пытаются брать горлом. Это сигнал, что случилось что-то большое и важное, пусть мы не вполне себе представляем его размах - или значение. Это нормально. Что важно - это как быстро мы перейдем от прожектерства к реальным раздумьям.
Удастся ли это аналитикам, чиновникам или еще кому - вопрос. В том, что касается серьезной стратегической оценки у нас нет практики. В конце концов, мы болтаемся в Афганистане вот уже почти два десятилетия без какой бы то ни было реалистичной цели - и даже шансов ею обзавестись. В Сирии дезориентация еще сильнее. Там мы даже не разобрались, кто "плохой", а кто "хороший" - кроме разве что ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация, - прим. ред. ИноСМИ).
Когда не можешь отличить своих от чужих без тщательного стратегического анализа, твои действия предсказуемо непредсказуемы, - и одними метаниями дело не ограничивается. То же самое можно сказать и об остальной части Ракетного Востока.
В одном в Вашингтоне консенсус: Россия - смертельный враг. Против русских мы вводим санкции, Россию мы осуждаем, заставляем наших европейских партнеров её избегать и малюем Владимира Путина в жутком виде, игнорируя практически все, что он говорит (словно это гитлеровские речи). И тем не менее внятно сформулировать, что представляет собой российская угроза, не может никто: нечто, что встает у нас на пути там, где мы добиваемся безраздельного влияния - в Сирии, Ливии, Иране, Турции, на Украине, в Грузии.
Разумеется, еще мы обвиняем их в неустанной подрывной работе против американской демократии. Это, однако, по-прежнему спорно, - как и всё с сомнительной биркой "вашингтонского консенсуса". В любом случае ничтожная роль Кремля в ускоренном развале американской республики едва заметна на фоне колоссального ущерба, который нанес ей сумасшедший президент Трамп и его помощники, - равно как и скомпрометированное, непримиримое сопротивление.
Страхи холодной войны
Понятно, что не обращать внимания на ядерное оружие непросто. Совсем недавно многие из нас страшились неминуемого Армагеддона - холодная война несла явные угрозы, а враждебность буквально витала в воздухе.
В октябре 1962 года американцы пришли в ужас от советских ракет на Кубе, учитывая, взглянув на карту, расстояния от Кубы до основных городов США.
Однако за 40 лет острый страх ядерной войны притупился. Мы привыкли жить с бомбой, - по-своему даже полюбили ее. Впоследствии мы стали переживать из-за риска распространения ядерного оружия среди государств менее стабильных в местах более уязвимых.
Причины этого облегчения тройственные. Во-первых, "равновесие страха". Лидеры главных ядерных держав крепко усвоили фундаментальную истину, что надежды "выиграть" ядерную войну абсурдны: всякое применение ядерного оружия неминуемо приведет к коллективному самоубийству. Оставшиеся в живых позавидуют мертвым, как сказал однажды Никита Хрущев. Эту убежденность закрепила доктрина гарантированного взаимного уничтожения.
Во-вторых, ее скрепил ряд договоров и договоренностей: СНВ-1 и СНВ-2 (договоры о сокращении стратегических наступательных ядерных вооружений), Договор об ограничении систем противоракетной обороны, Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, горячая линия между Белым домом и Кремлем и еще несколько соглашений о сокращении вооружений, подписанных, когда к власти пришел Михаил Горбачев. Их совокупная цель -гарантировать, что нарушение ядерного равновесия, сколь угодно незначительное, не даст ровным счетом никаких преимуществ. Иными словами они гарантировали, что всякое использование ядерного оружия неминуемо приведет к гибели всего человечества.
Наконец, гарантированное взаимное уничтожение укрепил ряд технологических новинок: развертывание баллистических ракет морского базирования (БРПЛ, их местоположение нельзя обнаружить, а значит, невозможно уничтожить опережающим ударом, и это возможность для ответного удара); улучшенные элементы управления, которые уменьшают шансы на "случайный" или неверно рассчитанный запуск; и, наконец, мораторий на размещение средств защиты от баллистических ракет вокруг крупных населенных пунктов, чтобы те не использовались в качестве "заложников".
Президент США Джеральд Рудольф Форд и Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев во время подписания коммюнике о сокращении стратегических наступательных вооружений
Источник изображения: © CC0 / Public Domain, Gerald R. Ford Presidential Library | Перейти в фотобанк
Последнее оказалось перестраховкой, так как напряженные усилия Пентагона / НАСА, а также их советских / российских коллег по разработке работоспособного ПРО ничем значительным не увенчались.
Увы, из спячки ядерную проблему пробудили два политических события. Первое - это отказ Вашингтона от договоров по контролю над вооружениями, считавшихся неотъемлемой частью пакета ядерной стабильности. Джордж Буш вывел нас из Договора о всеобъемлющем запрещении испытаний (соблюдая при этом его положения) и фактически аннулировал ограничения на противоракетную оборону в тщетной надежде противостоять отдаленным угрозам со стороны потенциальных ядерных держав (Иран), укрепить чувство безопасности некоторых восточноевропейцев (выдуманное решение несуществующей проблемы) и - скажем честно - досадить русским. Откатить назад эти реакционерские шаги у Барака Обамы не хватило ни убежденности, ни политической смелости.
При Дональде Трампе возник всеобъемлющий план по освобождению от всех видов ограничительных обязательств - будь то военных, дипломатических или экономических. Развертывание региональных систем ПРО, направленных на российские, китайские и северокорейские силы, расширилось, несмотря на их сомнительную эффективность (одна такая система не смогла защитить саудовские нефтяные комплексы и авиабазы США в Ираке даже от примитивных иранских ракет).
Модернизация ядерных арсеналов
Другое тревожное событие касается модернизации ядерных арсеналов - как в США, так и в России. Президент Барак Обама подписался под 20-летней программой модернизации американских боеголовок и систем доставки стоимостью триллион долларов. Стратегическое обоснование этого шага туманно.
Параллельно с этим Россия разрабатывает гиперзвуковые ракеты. Чисто технически они нас "опережают". И это чертовски раздражает американских силовиков.
Но есть ли у этого опережения какой-либо практический смысл? Разумны ли попытки одержать превосходство? Ответ очевиден: "нет!" Это стратегически бессмысленно. Почему? Потому что логику гарантированного взаимного уничтожения это никак не меняет.
Теоретически есть лишь два способа этого достичь. Значительнее всего оказалось бы развитие / развертывание масштабной, по-настоящему эффективной системы ПРО, которая защитила бы населенные пункты и другие критически важные объекты от ответных атак. Но оказалось, что это невозможно, - даже если нападающей стороне удастся существенно сократить силы противника для ответного удара.
Второй способ достичь гарантированного взаимного уничтожения - полностью обезоруживающий упреждающий удар. К счастью, невозможно и это. Сочетание БРПЛ, крылатых ракет и повышенная смертоносность боеголовок превращает обезоруживающий упреждающий удар в голубую мечту оторванных от реальности военных стратегов. Этого не изменит даже гиперзвуковое оружие.
Точность разделяющихся ракет с индивидуальным наведением боеголовок на цель достигла 30 метров еще много лет назад, а вероятное радиальное отклонение не превышает 50%. Снижать ее, скажем, до 6 метров - бессмысленно: шахта будет уничтожена в любом случае, если только ракета не была "запущена по тревоге" (автоматизированное прикрытие как окончательная гарантия ответного удара). То же самое касается и ПРО.
Насчет скорости приближающейся ракеты тоже есть вопросы. У нынешних межконтинентальных баллистических ракет упреждение составляет максимум 18 минут - принять за это время какие-либо защитные меры нереально. Если они достигнут цели за шесть минут, то это не дает атакующему никаких дополнительных преимуществ. Современные ракеты, летящие по прямой траектории, перехватить нельзя - будь то с ложными целями или без них.
Одно лишь то, что гиперзвуковые ракеты с функцией отклонения зигзагами долетят до цели, эффективности им не прибавляет. Всякий, кто скажет вам, что русские таким образом получат стратегическое преимущество, лжет - либо чтобы получить крупную сумму от Казначейства на исследования и разработки, либо чтобы подогреть иррациональные страхи перед Россией.
Верховный главнокомандующий, президент РФ Владимир Путин и министр обороны РФ, генерал армии Сергей Шойгу (справа) во время осмотра выставки современных вооружений и техники
Источник изображения: © РИА Новости, Михаил Климентьев | Перейти в фотобанк
Наконец, ни один здравомыслящий лидер попросту не пойдет на национальное самоубийство ради однопроцентного шанса нанести упреждающий удар и пережить ответный. Об этом и думать не стоит. На самом деле логика эта верна даже при 50-процентном шансе на успех, вовсе немыслимом.
Сегодня США и Россия уже не ведут борьбу не на жизнь, а на смерть за мировое господство или идеологическую правоту. Приписывать нечто подобное Владимиру Путину - не что иное, как признак психического расстройства. Нашего, а не его. То же самое касается конкуренции сверхдержав между США и Китаем.
Итак, если эта аргументация убедительна, то чего же ради российские лидеры вложились по-крупному в гиперзвуковые ракеты? Ответ на этот вопрос в той или иной степени спекулятивен. Несомненно, во многом за этим кроется технический и бюрократический импульс. Столь долгосрочные программы живут собственной жизнью - в том числе и в Вашингтоне. У США тоже немного смысла выбрасывать триллион долларов на совершенствование ядерного арсенала, - хотя этим занимаются две администрации подряд.
В российском же случае можно заподозрить еще один фактор. Исторически московские лидеры преувеличивали технические возможности США: у них на этот счет что-то вроде комплекса неполноценности, несмотря на выдающиеся собственные достижения. Ярче всего он проявляется в ядерной сфере - и особенно остро в противоракетной обороне.
Это восходит еще к предложенной Никсоном системе "Сейфгард" (Safeguard, "Мера предосторожности"), за которой спустя два десятилетия последовали рейгановские "Звездные войны". В действительности изменить стратегический баланс не смог ни один из них. Беспричинное стратегическое беспокойство следует рассматривать в исторической перспективе. В российском стратегическом сознании ощущается легкая паранойя, - укоренившаяся из-за событий ХХ века.
Отчасти это проявилось в словах Путина о развертывании гиперзвуковых ракет: "На сегодняшний день у нас уникальная ситуация в нашей новой и новейшей истории: догоняют нас. Ни у одной страны сегодня гиперзвукового оружия нет вообще".
В какой-то непостижимой степени на эти болевые точки в русской психике нажимает агрессивная программа США по окружению России системами ПРО. "Резонно ли считать, что США их усовершенствуют, каким-то образом заставят работать и подорвут доверие к нашему ядерному сдерживающему фактору? Почему они тратят на них столько денег и усилий? Почему дислокация ПРО придает безопасности Польше и Прибалтике, когда в военном отношении они фактически бесполезны, и нападать на них смысла нет?"
Компетентный анализ предполагает, что ответ на все эти вопросы будет отрицательный. Альтернативное объяснение: лидеры США склонны делать глупости, а в стратегии они профаны.
Подытоживая, надо вспомнить старую истину: "Россия всегда одновременно слабее и сильнее, чем кажется". Мы списали ее со счетов как державу мирового значения в 1990-х годах и не вносили с той поры должных корректировок. Во многом из-за этого замечательные прорывы России в вооружении разведывательное сообщество США вопиющим образом проморгало.
Но здравый смысл порой важнее всяких разведданных.
Майкл Бреннер - профессор международных отношений Питтсбурского университета.
Майкл Бреннер (Michael Brenner)
