После прихода к власти каждый из этих лидеров по своему отреагировал на утраченные позиции их стран на международной арене. Владимир Путин заставил мир вновь прислушиваться к России. Реджеп Тайип Эрдоган и Али Хаменеи мечтают о создании сильных региональных государств.
История наполняет ядом вены стран, которые обвиняют ее во всех смертных грехах. Она обрекает их на страдания, войны и жизнь гораздо хуже, чем в "золотой век". Горечь пропитала воздух тех стран, которые рассматривают свои новые владения как тюрьму или тесную одежду. Европейцы извлекли урок из двух мировых войн, которые разрушили старый континент. Они решили жить в новых домах и улучшать условия своей жизни. Больше нет места неконтролируемым армиям, которые вторгаются в чужие земли, разрушая и собирая их заново по частям. Альтернатива - успешные модели конкуренции, экономический прогресс и культурное наследие.
Пыль на исторической роли в Европе не означает, что так происходит везде. Иногда достаточно пары коротких предложений, чтобы пробудить аппетит к великой вендетте.
Когда журналист спросил президента России Владимира Путина, чтобы он хотел изменить в истории страны, если бы имел такую возможность, тот ответил: "развал Советского Союза". Путин неоднократно подчеркивал, что распад Советского Союза был величайшей геополитической катастрофой двадцатого века, намекая на то, что помнит годы, когда "никто не слушал Москву".
После распада Советского Союза все думали, что Россия будет десятилетиями залечивать тяжелые раны и восстанавливать разрушенную экономику. Российская Федерация оказалась в уязвимом положении, а офицеры Красной Армии были вынуждены продавать свою форму на улицах Москвы за несколько долларов, чтобы свести концы с концами. Бывший президент России Борис Ельцин принял "помощь" некоторых иностранных послов, надеясь вывести страну из пропасти, в которую она рухнула. Многие думали, что Россия смирится со своим прошлым и усмирит амбиции, чтобы посвятить время восстановлению стабильности, и ждали, что она примет во внимание европейские предписания в отношении экономики и политики.
Никому не приходило в голову, что история является главным подстрекателем. Путин, сын службы безопасности, был свидетелем нестабильности российского государства, "заносчивости" НАТО и расцвета цветных революций, поэтому он начал раздумывать над местью. Сначала он принялся за восстановление престижа Кремля на "российском континенте" и подчинил себе лояльных глав республик. После этого он решил восстановить престиж России в мире. Путин поработал над имиджем российских вооруженных сил, опирающихся на огромный ядерный арсенал, и похвастался, что у России есть новое "непобедимое" оружие.
Не будет преувеличением сказать, что Путин заставил мир вновь прислушиваться к России. Он начал проводить жесткую внешнюю политику и несколько раз накладывал вето на решения СБ ООН. Путин дестабилизировал ситуацию на Украине, вернул Крым и нанес сокрушительный удар в Сирии, когда мир осознал, что российские силы вырвали режим Башара Асада из вражеских рук. Путин на этом не остановился. Он вмешался в президентские выборы в США и других странах.
На сирийской земле Путин вел очень сложную игру, которая позволила ему играть ключевую роль в принятии любого решения по урегулированию ситуации в стране. И последние события показали, что Израиль, Иран, Турция и другие страны нуждаются в России, потому что она очерчивает строгие границы ведения боевых действий и распределяет сферы влияния, без которых "сирийский ад" распространится по всему миру.
На сирийском огне Путин подготовил Турцию к новой роли. Армии Эрдогана было разрешено наказать курдов, но только после того, как Турция согласилась сохранить режим Асада, и после того, как русские ракеты разрушили ее натовский дом. В начале следующего года Путин совершит визит в Турцию, который был согласован после получения подтверждения о том, что российский газ будет поступать в Турцию, а оттуда в Европу.
Эрдоган появился на региональной и международной арене в 2003 году, через три года после появления Путина. Его можно отнести к тем, кому история нанесла кровоточащую рану. Перевернув страницы Османской империи, он остался с чувством, что новые турецкие владения - это тесная одежда и суровое наказание. Изначально предполагалось, что Эрдоган будет проводить политику "умеренного ислама" и использовать страну как мост между Азией и Европой. Многие верили словам министра иностранных дел Турции Ахмета Давутоглу о доктрине "ноль проблем с соседями", но расчеты Эрдогана оказались сложнее.
Эрдоган увидел в "арабской весне" уникальную возможность. Он был одержим египетскими "Братьями-мусульманами" (организация запрещена в РФ - прим.ред.), но это длилось недолго. Эрдоган открыл границы своей страны для боевиков, желающих "джихада" в Сирии, но царь разрушил все его мечты. Позже Эрдогану разрешили разве что "подрезать крылья" курдам.
Он держится за мечту о создании большого регионального государства. У него есть войска в Ираке, Сирии, Катаре, Сомали, Северном Кипре, а также он мечтал закрепиться в суданском порту Суакин, но свержение президента Судана Омара Хасана аль-Башира разбило все его мечты вдребезги. Сейчас Эрдоган готовится отправить войска в Ливию, а его решение угрожает разжечь с новой силой затянувшийся конфликт в стране. А соглашение Эрдогана с правительством Фаиза ас-Сараджа о морских границах открывает путь войне за нефть и газ в Средиземном море. Он хвастался, что отомстил истории за Севрский договор, который забил последний гвоздь в крышку гроба Османской империи.
Иногда пары фраз достаточно, чтобы пробудить аппетит. Министр Турции по связам с тюркоязычными республиками бывшего СССР считает, что Турецкая Республика - преемница великой Османской империи, она должна создать союзное объединение с Азербайджаном, Казахстаном, Узбекистаном, Кыргызстаном и Туркменистаном. Даже, если потребуется, ценой резкой конфронтации с Россией. Москва была обеспокоена его словами.
Иранский режим также отвергает идею жить в стране, на которую распространяются положения международного права. Концепция "экспорта исламской революции" подтверждает, что Иран рассматривает свои нынешние владения как наказание. Генералы Революционной гвардии гордятся существованием "четырех арабских столиц, вращающихся вокруг иранского солнца". Заявление Хаменеи в начале сирийской революции о том, что "Сирия будет такой, какой всегда была или страны не будет вовсе", подтверждает наличие мечты о создании большого регионального государства, так же как и стремление Багдада управлять страной извне.
История наполняет ядом вены стран, которым не удалось приручить своих демонов. Становится все труднее заботиться о раненых, чьи мысли заполнены мечтами о мести и сведении исторических счетов.
غسان شربل/ Гассан Шарбель