США и Россия расторгли ДРСМД, мир пошатнулся. Между тем у Германии, мечтающей об особом пути, есть разоренная армия и нет собственной стратегии. С 1990-го года Германия не использовала период "междуцарствия", чтобы в глобализированном мире при чрезмерной усталости США определить свои интересы и найти новые балансы — прежде всего с США, а затем и с Россией и с Китаем, пишет немецкая "Вельт".
Природа и политика не терпят вакуума. Мировому порядку нужна мировая держава. Иначе, как это вышло сейчас, борьба за равновесие или гегемонию превратится в ядерную игру в кости. Это причина, по которой США, о чем Дональд Трамп постоянно пишет в своих противоречивых твитах, не могут освободиться от обязательств и интересов, военных инвестиций и обещаний гарантий.
Ведущая роль США как ядерной супердержавы была и остается связанной с ДНЯО (Договор о нераспространении ядерного оружия), которому уже полвека. Если США задействуют свои "звезды и полосы" на Хоккайдо, в Ландштуле, на шотландских базах ядерного оружия или в Персидском заливе, чтобы внести их в музей трагических заблуждений, тогда основные вопросы мирового порядка встанут заново. Многократно цитированные "взрослые в Белом доме" тем временем практически все без исключения впали в немилость. Настал час политиков, специализирующихся на внутренних вопросах, идеологов и экспериментаторов, у которых все еще перед глазами Берлин и Карибский кризис.
Если "Дядя Сэм" вопреки всем предостережениям как внутри страны, так и за ее пределами, действительно сбросит груз мирового порядка, тогда геометрия власти в мире радикально и непоправимо изменится. Будут тосковать по упорядоченным отношениям времен Холодной войны: война маловероятна, мир невозможен. Тогда это будут не только, в первую очередь, Северная Корея и Иран, которые стремятся заполучить главное среди всех оружий как страховку против смены режима внутри и снаружи.
Ядерный вопрос, который с 50-х годов тихо изучали даже такие крайне разумные государства как Швеция и Швейцария, встал бы заново, причем без права обжалования. Потому что пока что США и Россия - вместе с Китаем, словно на другой планете - все еще более или менее связаны в борьбе против распространения ядерного оружия. Однако обладание ядерным оружием связывают со страховкой в случае критических ситуаций, по крайней мере, так считают в Пакистане и Дели, да и в других местах опровергнуто это не было.
Германия и Япония и некоторые малые игроки, например, Тайвань, полагались в своем отказе от ядерного оружия с момента возвращения в большую политику всегда на то, что Америка всерьез отнесется к расширенному сдерживанию и ядерным гарантиям и в случае необходимости в большой схватке за мировой порядок начнет действовать - в кругах НАТО осторожно говорят об оружии последней инстанции, которое предусмотрено исключительно для предостережения и стабилизации. Всегда считалось и считается, что это оружие своеобразно и непригодно для ведения боевых действий, но уравнивает мир государств - будь то бедняки или богачи, демократия или диктатура. Кто в этой ситуации объявляет ядерные гарантии США неважными или даже готов отказаться от них, тот должен знать, что альтернативой "Американский мир" (Pax Americana) является не предустановленная гармония, а хаос, лишенный правил и опасный для жизни, а также способный к саморазрушению.
Ядерная система прошлого была, если рассматривать абстрактно, блоком из двух мировых держав для предотвращения стремительных войн и распространения ядерного оружия. Но предотвращать их путем угроз апокалипсиса было моральным и стратегическим условием в пограничной области мыслимого и возможного. Поэтому неудивительно, что американские президенты от Рональда Рейгана до Дональда Трампа и их советники стремятся к сокращению риска для мировой державы и равномерному распределению нагрузки - без отказа от практически полной монополии ядерной державы.
Однако также удивительно, что с 1990-го года европейцы, а именно немцы со своей необходимостью в наверстывании стратегического мышления, не использовали период "междуцарствия", чтобы во все более глобализированном мире при одновременной чрезмерной усталости американской ведущей державы определить свои интересы и найти новые балансы - самое главное, с США, а затем и с Россией, а также со все более активно охватывающим Европу Китаем.
Новость о "конце истории" с самого начала была дурацкой проделкой, прежде чем в 1989 она начала свой путь из Америки в остальной мир. Но она так удачно вписывалась в немецкие мечты. Затем даже не была засекречена информация о том, что в Америке произошло "перерастяжение сил", об этом можно было прочитать в статьях и книгах, которые были в свободной продаже. Джозеф Най из Гарварда говорил еще в щадящей форме о мягкой силе будущего и добавил, что Америка "призвана лидировать". Между строк можно было прочитать, что руководящая элита США мыслила в новых горизонтах. То, что смещение Бараком Обамой фокуса в Азию многими европейцами было воспринято как измена, и поэтому это замалчивалось, напоминает слова Вальтера Ратенау о том, что немцы знают карту, но не глобус.
Там, где Трамп прав, там он прав. Текущие дебаты о вахте в Персидском заливе, о двухпроцентных оборонных расходах или находящейся в плачевном состоянии немецкой армии демонстрируют забытье власти и небрежность в стратегических вопросах первого порядка. Канцлер Гельмут Коль сказал в своем первом правительственном заявлении в 1982-м году, когда НАТО трещал по швам, что способность выполнять союзнические обязательства является сущностью парадигмы государственной политики.
Немецкий Михель натягивает на уши колпак с кисточкой, думает, что он хороший парень, насвистывает старую песенку о красивом немецком особом пути и о том, что все будет хорошо. Если он снова не обманется.
Михаэль Штюрмер (Michael Stuermer)