Новые приоритеты современной войны
18 июня на научно-практической конференции с руководящим составом ВС министр обороны РФ Сергей Шойгу заявил, что характер ведения современных войн значительно изменился: "С поступлением высокотехнологичного вооружения и военной техники должны совершенствоваться формы применения и способы действий войск". Основной задачей на ближайшее время, отметил министр, должна стать выработка новой теории ведения военных действий на среднесрочную перспективу. Но прежде чем взяться за новую теорию, стоит определиться с некоторыми терминами и научными формулировками.
Как известно, в военном искусстве три составляющие: стратегия, оперативное искусство и тактика.
Первая зародилась в начале прошлого века и развивалась на основе исследования опыта войн. В общем виде это система планов, знаний и действий по предотвращению, подготовке и ведению войны. Но сегодня, думается, определение нуждается в уточнении. Как, впрочем, и некоторые другие.
Искусство – в практику
Расширяются понятия видов войны, существенно меняется их содержание. Увеличивается количество субъектов в вооруженной борьбе. Наряду с вооруженными силами государств воюют различные иррегулярные формирования, ЧВК, самопровозглашенные квазигосударства. Активно используются методы экономического, политического, дипломатического, информационного давления, демонстрация военной мощи. Сила, как правило, применяется тогда, когда не удается решить проблемы иными методами.
Между тем соперники России не скрывают, что намерены достигать политических целей не только в локальных конфликтах. Планируется применение с воздуха, моря, из космоса высокоточных средств поражения, активное информационное противоборство. Потому первостепенное значение для развития теории и практики обретает поиск рациональных методов ведения войны.
“ Первостепенное значение приобретает поиск рациональных методов ведения войны ”
В руководящих документах главным считается разработка способов отражения нападения агрессора и его решительного разгрома. Однако такой подход не в полной мере отвечает задачам, возлагаемым на ВС РФ в мирное время и в период непосредственной угрозы.
Исходя из требований нормативных правовых актов, предлагается такое определение военной стратегии. Это высшая область воинского искусства, охватывающая теорию и практику стратегического сдерживания в мирный период, развитие компонентов военной организации, совершенствование форм и способов применения ВС, других войск и органов, повышение мобготовности для обороны при непосредственной угрозе агрессии, в военное время – планирование и ведение стратегических операций.
Стратегические цели в мирное время могут быть следующими: обеспечение государственной и общественной безопасности, надежной защиты госграницы, ликвидация ЧП природного и техногенного характера, а также системная реализация возможностей стратегического сдерживания, направленных на упреждение или снижение эффекта деструктивных действий государства-агрессора.
Точно так же необходимо определиться с сущностью оперативного искусства. Ведь дело, повторим, не в терминах.
Оперативное искусство охватывает теорию и практику стратегического сдерживания для обеспечения военной безопасности страны, предупреждения и пресечения внутренних и внешних конфликтов. Сюда же отнесем предотвращение глобальных и региональных войн в мирное время, а в военное – ведение действий межвидовыми и межведомственными группировками сил при выполнении оперативно-стратегических задач.
В основе будет комплекс мероприятий стратегического (ядерного и неядерного) сдерживания и предотвращения военных конфликтов, операций в информационно-коммуникационном пространстве, прикрытия сухопутной части госграницы, ведения боевых действий для поддержания (восстановления) международного мира.
Безусловно, группировки войск могут участвовать в совместных информационных операциях, предотвращении актов агрессии, оперативно использоваться за пределами РФ с целью защиты ее граждан, отражения вооруженного нападения на другое государство, обратившееся за поддержкой, привлекаться к боевым действиям во внутреннем вооруженном конфликте, участвовать в обеспечении режима военного положения, постконфликтном урегулировании.
Понятно, что оперативное искусство по отношению к тактике выше статусом и направляет ее развитие, определяет цели и задачи действий, тактических боев, вытекающих из замыслов операций.
Тактика включает теорию и практику поддержания в мирное время в боевой и мобготовности соединений, воинских частей и подразделений на уровне, гарантирующем выполнение обеспечивающих и боевых задач с применением ВВСТ. Кроме того, сюда же относятся подготовка, ведение тактических действий в составе межвидовых и межведомственных группировок.
При реализации мероприятий стратегического сдерживания связь между стратегией и тактикой наиболее полно проявляется в мирное время, когда к осуществлению военных мер привлекаются органы военного управления, объединения, соединения, части и организации ВС РФ. А в некоторых случаях и разноведомственные группировки войск оперативного масштаба.
Сирийский опыт
Важную роль в развитии стратегии сыграл накопленный ВС РФ сирийский опыт. В этом случае для реализации военной стратегии была создана самодостаточная группировка войск (сил) на основе формирований одного из видов ВС, обладающего высокой мобильностью, способного внести максимальный вклад в решение поставленных задач. Обратим внимание на опережающую готовность систем управления и МТО, скрытное развертывание группировки. Этот опыт тщательно обобщается и изучается во всех учебных заведениях Минобороны.
Отрабатываются и новые способы боевых действий. В частности, в составе антитеррористической коалиции. На стратегических и операционных направлениях совершенствуется состав группировок войск. Их основу сегодня составляют высокомобильные, самодостаточные боевые подразделения, способные выполнить поставленную задачу в любых географических и климатических условиях без значительной дополнительной подготовки.
“ Из трех важнейших составляющих боевых действий все большее значение приобретают маневр и огонь ”
Во всех объединениях Сухопутных войск сформированы и подготовлены к действиям батальонные тактические группы (БТГ), в состав которых входят боевые, технические, тыловые и медобеспечения подразделения. После переброски различными видами транспорта на большие расстояния БТГ способны совершать длительные марши, выполнять учебно-боевые задачи на незнакомых ТВД как самостоятельно, так и в составе разнородных группировок войск. На постоянной основе подобные совместные учения, как правило, миротворческого и антитеррористического характера проводятся с Коллективными силами оперативного реагирования ОДКБ.
Все это подтверждает наш вывод о том, что оперативное искусство обеспечивает выполнение тактических целей и задач. Но оно не должно противоречить тактике, сковывать ее развитие.
Тактика, как и оперативное искусство, состоит из теории и практики. Теория исследует закономерности, характер, содержание и способы ведения БД. Практика включает деятельность командиров, штабов и войск (сил) по подготовке, ведению и обеспечению боя.
Между тремя составляющими военного искусства существует тесная взаимосвязь. Оперативное искусство является связующим звеном между стратегией и тактикой. С одной стороны, оно подчинено стратегии и в то же время возвышается по отношению к тактике, определяет ее задачи и направления развития.
Развитие тактики, появление новых способов ведения боя оказывают влияние на оперативное искусство, а оно – на развитие стратегии.
Есть эксперты, склонные считать роль тактики в современных условиях второстепенной. Это не так. Тактика – самая динамичная область военного искусства. Более того, реализация целей военной стратегии и оперативного искусства возможна лишь через своевременное выявление направлений развития тактики и творческий учет ее достижений.
Важнейшим трендом видится увеличение диапазона вооруженной борьбы на тактическом уровне. Современные средства поражения и возросшие боевые возможности войск позволяют наносить удары на большую глубину, одновременно поражая важнейшие объекты противника.
Следующее направление – активное использование приземного слоя воздушного пространства. Так, в составе группировки войск ВС РФ в САР для ведения разведки, отслеживания выдвижения резервов противника, доразведки выявленных целей, корректировки артогня, целеуказания и контроля результатов ударов оперативно-тактической авиации и КР широко применяются БЛА.
Еще одно направление – огневое поражение противника и маневр на поле боя. Из трех важнейших составляющих БД все большее значение приобретают маневр и огонь. Удар войсками, ранее предопределявший исход сражений, сегодня, да и в перспективе, будет применяться лишь при завершении разгрома противника. Роль же маневра и огня будет возрастать: чтобы подготовить удар и увеличить его силу, не вынуждая войска, как в прошлом, ценой больших потерь одолевать противника.
Импульс для науки
Сегодня в развитии тактики возросло значение информационного превосходства над противником. Произошел переход от "сверхвооруженности" к "сверхинформированности". Современные системы обработки данных, разведки, навигации, связи позволяют в любое время точно определять нахождение войск своих и вражеских, в короткие сроки собирать, обрабатывать и рассылать информацию в тысячи адресов, нивелировать возможности противника в решении подобных задач.
Что, однако, не отменяет применения оружия по важным объектам, решительных действий обходящих отрядов, десантно-диверсионных групп. Опыт Сирии показывает, что современные средства и способы ведения вооруженной борьбы невозможны без разведки, РЭБ, тактической маскировки, тылового и технического обеспечения.
В реализации этих задач главное для военной науки – опережающее по отношению к практике, непрерывное и целенаправленное проведение теоретических исследований по достижению превосходства над противником, разработке цельной системы форм и способов БД (с активным участием формирований тактического уровня), развитие ВВСТ.
Крайне важно не догматическое теоретизирование, а оперативное внедрение результатов исследований в практику войск. Но российская военная наука всегда отличалась умением видеть и вскрывать проблемы еще на этапе появления, способностью оперативно их прорабатывать, находить пути решения. Полагаю, после задач поставленных Верховным главнокомандующим и министром обороны в деле разработки новой теории ведения военных действий мы стоим на пороге возрождения и новой пассионарной эпохи – эпохи торжества научного предвидения.
Александр Корабельников, заслуженный деятель науки РФ, доктор военных наук, профессор
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 30 (793) за 6 августа 2019 года