Директор и генеральный конструктор ФГУП «Московский институт теплотехники» Юрий Соломонов подал в отставку из-за неудачного пуска ракеты «Булава». Этот человек считается «отцом» не только «Булавы», которая пока прошла всего одно успешное испытание из пятнадцати состоявшихся, но и ракеты «Тополь-М», являющейся сегодня основной ядерного щита России. О том, с чем связаны неудачные испытания «Булавы» и должен ли лично Соломонов нести за них ответственность, «Росбалт» попросил рассказать члена общественного совета при министерстве обороны России Игоря Коротченко.
- С чем связана и насколько нужна была сейчас отставка Юрия Соломонова? Правда ли, что совмещение им постов директора и генерального конструктора – явление противоестественное, как пишет сейчас пресса?
- Нет, совмещение постов – это вполне логичное и обоснованное решение. Потому что сейчас становится модным, когда на должности руководителей оборонных предприятий назначают так называемых «эффективных менеджеров», главное умение которых — эффективно «рулить» финансами. Однако надо понимать, что при выстраивании кооперации по производству такого сложнейшего вида оружия, как межконтинентальные баллистические ракеты, где задействованы до 650 соисполнителей и поставщиков комплектующих изделий, те полномочия, которые имел Соломонов как директор и генконструктор «Московского института теплотехники» были обязательным условием для успешной реализации данного проекта.
Сейчас очень много рассуждают о том, в чем причина отставки Соломонова. Я полагаю, что просто потребовалась жертва, которую надо было принести, чтобы объяснить все те неудачи, которые преследовали «Булаву» на протяжении последних лет. Однако необходимо задаться вопросом об истинных виновниках. Ведь то, что сделал Соломонов, достойно большой благодарности лично в его адрес. Он удержал кооперацию по производству ракеты «Тополь-М» в самые тяжелые годы, он заложил основу нашего стратегического ядерного щита на ближайшие 40-50 лет. Эта основа — стратегические комплексы «Тополь-М», многозарядная ракета с шестью боевыми блоками РС-24 и та же самая «Булава», чья разработка, я уверен, будет доведена до конца.
- В чем же тогда причины неудач с «Булавой»?
- Причины неудачи с «Булавой» лежат не в плоскости ответственности Московского института теплотехники, потому что анализ неудач показывает, что причиной является технический брак. В частности, предыдущий неудачный пуск «Булавы» связан был с поставкой бракованных пиропатронов, задача которых отстрелить третью ступень и обеспечить выведение ракеты на траекторию поражения цели. Этого, к сожалению, сделать не удалось, и технологические причины неудачных пусков лежат исключительно в сфере проблем, связанных с качеством. А Соломонов просто не может обеспечить входной контроль и перепроверку тех изделий, которые поступают на сборочный стенд.
Надо понимать, что есть 650 поставщиков, и у каждого из них свои субпоставщики, таким образом, в кооперационной цепочке участвуют свыше тысячи предприятий. На каждом из них есть военная приемка. Каждое из этих предприятий входит в зону контрразведывательного обслуживания соответствующих подразделений Федеральной службы безопасности, которые отвечают за вопросы промышленности. И, в первую очередь, спрашивать надо именно с них. Главная проблема – это военная приемка.
- Некоторые эксперты сегодня говорят, что из-за постоянных неудач с «Булавой» сегодня надо вернуться к альтернативным проектам, разрабатывавшимся еще в советский период.
- Какие альтернативные проекты советского периода? То, что делало ГРЦ им. Макеева? Той ракеты, которую они проектировали, ее уже нет. Нет технологической оснастки, нет интеллектуального потенциала. Мы не можем сейчас убить все то, что сделано по «Булаве» и снова обратиться к разработкам ГРЦ пятнадцати-двадцатилетней давности. Это утопия. Альтернативы «Булаве» нет. Вопрос лишь в соблюдении качества.
А это общегосударственная задача. Либо профильных министерств и органов, обеспечивающих безопасность страны, в том числе и на объектах стратегической промышленности.
- А принципиально ли, чтобы Юрий Соломонов, оставив пост директора ФГУП «Московский институт теплотехники», сохранил пост генерального конструктора?
- Это принципиально важно. Я считаю, что Соломонов должен быть сохранен, потому что его конструкторский, интеллектуальный потенциал нужен для страны и, кстати говоря, разделение полномочий директора и генерального конструктора будет грубой ошибкой. Так называемые эффективные управленцы не смогут обеспечить управление всей кооперацией, не имея конструкторских знаний. А конструктор, соответственно, должен иметь административные рычаги влияния, в первую очередь, финансовые. В лице Соломонова мы имели набор оптимальных качеств. Это – фигура, фактически равная Королеву. Конструктор и администратор.
Но если на Королева работала вся система обеспечения качества в стране, были жесточайшие ГОСТы, жесточайший спрос, уголовная ответственность за поставку бракованных изделий, то в современной России эти потребности Соломонова государство ему не обеспечивает. Он не получает необходимую поддержку.
На самом деле меры надо принимать не путем отставки человека, который обеспечивал нам своим интеллектом запуск этих программ, а принимать меры на системном уровне. Уделять больше внимания состоянию оборонной промышленности в целом. Вот этого не понимают многие люди на верху.
В Кремле надо принимать не Хоркиных, а главных конструкторов вооружений и военной техники, которые смогут напрямую верховному главнокомандующему доложить о своих проблемах, получить его поддержку и, при необходимости, меры реагирования, в том числе и финансовые.
Вот главная проблема в стратегических ядерных силах – ими должно заниматься первое лицо государства. Заниматься этим повседневно, или хотя бы время от времени находя возможность для общения лицом к лицу, как это делали предыдущие руководители СССР, тот же Сталин, Брежнев, Хрущев и даже Ельцин иногда так делал.
Наконец, для успеха этих программ, не нужны никакие надстройки в виде «Роскосмоса». Нужен прямой гособоронзаказ, к примеру, Соломонову как руководителю программы. У него должны быть все полномочия, все рычаги власти, в том числе финансовые, и выход на первых людей в государстве. Вот тогда успех программы был бы, наверное, несколько иным, чем то, что мы имеем сейчас.
Беседовал Иван Преображенский
