Министр обороны России Сергей Шойгу 27-28 мая совершил рабочий визит в Таджикистан. Был он кратким, но деловым и очень насыщенным. Российскую делегацию принял президент республики Эмомали Рахмон, прошли переговоры с главой военного ведомства страны Ширали Мирзо. Обсудили широкий круг вопросов, включая безопасность в Центральной Азии с учётом новых угроз, исходящих, прежде всего, из сопредельного Афганистана, совершенствование дислоцированной на территории Таджикистана инфраструктуры 201-й российской военной базы. Шойгу проинспектировал базу, заслушал командование соединения о темпах оснащения новыми видами боевой техники, совершенствовании военной и социально-бытовой инфраструктуры.
После двусторонних переговоров глав военных ведомств специальный корреспондент "Интерфакса" Сергей Бабичев обратился к министру обороны России с просьбой подвести итоги его рабочей поездки в Таджикистан.
- Сергей Кужугетович, основная часть вашей встречи с президентом республики прошла без участия прессы, а мне очень хотелось бы узнать о чём шла речь, до чего договорились? Я знаю, что вы давно знакомы с главой Таджикистана. Кстати, на каком языке общался с вами президент Рахмон?
- Что касается переговоров, то они были конструктивными, конкретными, деловыми.
Наше двустороннее сотрудничество развивается очень динамично. Решаем много вопросов по военно-технической помощи Таджикистану, по перевооружению армии республики. У нас большой план, рассчитанный на многие годы. Мы идём, выполняя этот план, естественно – с определёнными корректировками, которые вносят, в том числе и сирийские события.
У нас много всего и по линии военного сотрудничества, и по линии военно-технического взаимодействия. Большой план совместных учений, включая многосторонние манёвры в рамках ОДКБ, ШОС, масштабные антитеррористические мероприятия, подготовка таджикских военнослужащих в российских вузах, а также младшего командного состава на учебных фондах 201-й военной базы.
Особое внимание уделяем вопросам обеспечения безопасности в Центральной Азии с учётом, прежде всего, угроз, исходящих из сопредельного Афганистана.
Так что российско-таджикские отношения развиваются сегодня динамично и поступательно, прежде всего, разумеется, по линии обеспечения военной безопасности в Центрально-азиатском регионе.
Говорили мы с Эмомали Шариповичем, естественно, на русском языке. У нас давние, очень давние и доверительные отношения. Мы много лет знакомы лично. Уже, наверное, лет двадцать пять - с 1993-94 годов, когда здесь происходили масштабные и сложные события. События неоднозначные, которые, причём, зачастую развивались непредсказуемо.
- Мне тоже довелось работать здесь в те годы. Знаю, что вы многое сделали для республики и по своей тогдашней "кафедре", решая проблемы гуманитарного свойства, и по смежным профилям, включая вопросы безопасности вставшей на путь независимости молодой республики, её руководства.
- Да, и эти вопросы решались. В то сложное время нужно было оперативно принимать непростые решения и по линии наших пограничников, и по линии нашей 201-й дивизии, ставшей впоследствии российской военной базой.
В целом тогда в Таджикистане пришлось решать много вопросов гуманитарного и социального характера, вести непростой переговорный процесс... То время при каждой нашей личной встрече вспоминает сегодня президент республики.
У нас с президентом Таджикистана длительная история по-настоящему тёплых и уважительных взаимоотношений ещё по прошлым местам моей трудовой биографии. Ну и, конечно, у нас с ним есть особые личные эпизоды, которые мы вспоминаем при каждой встрече, и тогда Эмомали Шарипович говорит мне и всем, кто рядом: "Вы нас понимаете как никто другой, потому что вы были с нами в то время, когда мы были в заложниках у бандитов"…
Но это такая отдельная история. Тяжёлое было время, трудно его сегодня даже вспоминать.
- Я ещё почему спрашиваю об этом, Сергей Кужугетович. Сегодня многие с ностальгией вспоминают эпоху СССР, не находя внятных ответов, почему великая страна исчезла. Общее пространство распалось, и чего, на ваш взгляд, сегодня больше в отношениях с тем же Таджикистаном – объединяющих или, напротив, разъединяющих мотивов?
- Конечно же интеграционных процессов больше. Сегодня гораздо больше того, что нас объединяет, чем разъединяет. Основу же военного сотрудничества России и Таджикистана, активного нашего взаимодействия в военно-технической сфере составляют единство интересов, общее оборонное пространство и совместное прошлое, включая сложнейший период конца прошлого века.
- Лично был очевидцем многих событий, которые происходили в Таджикистане. Огромное количество обездоленных граждан. Тогда сложно было сказать "русскоязычных" - в ту пору такого понятия ещё не существовало, потому что все мы были гражданами одной страны. Но многие отсюда уезжали – это были и белорусы, и русские, и украинцы. Огромное количество людей скопилось на вокзалах. Люди не могли выехать – не было контейнеров для имущества, многих лишили жилья в то время…
- Так всё и было. События развивались молниеносно, проблемами беженцев никто не занимался. Мы должны были организовать большую работу по эвакуации отсюда тысяч и тысяч семей, обеспечивая их безопасность.
Душанбинский вокзал был битком набит людьми на узлах с пожитками, между ними бегают дети. Никакой ясности: будут поезда – не будет их…И тогда нам впервые удалось привезти сюда порядка пяти тысяч вагонов. Сложное было время, но, так или иначе, это уже прошлое.
В нынешних условиях Россия и Таджикистан последовательно реализуют совместные планы по сохранению стабильности в Центрально-азиатском регионе. Наше военное сотрудничество успешно развивается как на двусторонней основе, так и в многостороннем формате — в рамках СНГ, ШОС и ОДКБ. Осуществляем совместное планирование применения объединённой группировки войск, отрабатываем вопросы практического взаимодействия. Безусловно, повышенное внимание уделяется обеспечению функционирования на территории республики 201-й российской военной базы и укреплению её боевого потенциала.
Всё это детально обсуждалось на переговорах с военно-политическим руководством Республики Таджикистан.