Стратегическая триада надежно обеспечивает безопасность США
С конца 1950-х годов стратегические ядерные, или, как еще часто говорят, наступательные, силы США прочно держатся на "трех китах", а точнее, на трех компонентах – сухопутном, авиационном и морском.
Сухопутный компонент – это стратегические ракетные силы наземного базирования, имеющие на вооружении межконтинентальные баллистические ракеты (МБР), размещенные в высокозащищенных шахтных пусковых установках отдельного старта (ШПУ ОС); авиационный компонент – это стратегическая бомбардировочная авиация, имеющая на вооружении несколько типов стратегических бомбардировщиков – носителей ядерного оружия (ядерные авиабомбы и крылатые ракеты большой дальности с ядерными боевыми частями); а морской компонент – это стратегические силы морского базирования, или, как их еще называют, морские стратегические ядерные силы (МСЯС), представленные атомными подводными лодками с межконтинентальными баллистическими ракетами на борту (ПЛАРБ).
Отсюда происходит и широко распространенное, очень звучное и красивое название стратегических ядерных сил – ядерная триада.
Каждый "кит" (или опора) этой триады имеет свои существенные достоинства и, что немаловажно, не менее существенные недостатки, наличие которых не позволяет государствам, уже причисляющим себя к великим или претендующим на такой статус, отказываться от какой-либо компоненты во избежание существенного снижения боевого потенциала всех стратегических ядерных сил. Наличие же трех компонент позволяет в целом весьма эффективно перекрывать недостатки одной из них за счет достоинств другой.
Естественно, что Вашингтон, уже давно причисляющий себя к сверхдержавам планеты, на протяжении более полувека неизменно сохраняет свою ядерную триаду.
Какие же плюсы и минусы есть у каждого из "ядерных китов" Америки? Чтобы не прослыть голословными, обратимся к официальному американскому документу – Обзору ядерной политики США, представляющему собой один из четырех главных документов стратегического значения, которые в последнее время используются для формирования курса действующей администрации Белого дома в сфере обеспечения национальной безопасности США.
ГЛАВНАЯ ЦЕННОСТЬ – СКРЫТНОСТЬ
"Подводные лодки с баллистическими ракетами являются самым живучим компонентом триады. Находясь на боевом патрулировании, ПЛАРБ сегодня практически не могут быть обнаружены, и в обозримом будущем нет каких-либо видимых угроз для живучести сил ПЛАРБ", – подчеркивается в Обзоре ядерной политики США от 2018 года (Nuclear Posture Review 2018).
"Баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) обладают и рядом других необходимых атрибутов. Их межконтинентальная дальность (стрельбы) и постоянная готовность (к пуску) позволяют им, находясь в районах боевого патрулирования (ПЛАРБ) в Атлантическом и Тихом океанах, держать под прицелом цели по всей Евразии, – указывается также в документе. – Они оснащены высокоточными боеголовками высокой мощности, которые повышают степень их угрозы в отношении многих типов целей. Баллистические ракеты подводных лодок также отличаются высокой скоростью. Двигаясь с гиперзвуковой скоростью, БРПЛ после запуска могут достичь своих целей очень быстро. При необходимости на БРПЛ можно устанавливать дополнительные боеголовки, что позволяет дополнительно хеджировать (ядерный) потенциал Соединенных Штатов".
"Наконец, ПЛАРБ обладают чрезвычайно высокой мобильностью, – отмечается далее в обзоре. – При необходимости они могут продемонстрировать американское ядерное присутствие и приверженность принципам ядерного сдерживания и безопасности посредством совершения заходов в зарубежные порты".
Если же говорить в целом, обобщенно и обезличенно, то стратегические атомные подводные ракетоносцы – носители межконтинентальных баллистических ракет морского базирования обладают следующими отличительными особенностями, ставящими их в выгодное положение относительно двух других компонентов ядерной триады и делающими их малоуязвимыми для средств обнаружения и уничтожения вероятного противника:
– значительная автономность, ограниченная фактически только запасами провизии и воды для экипажа ракетоносца и физиологическими особенностями человеческого организма;
– малая заметность для традиционных средств разведки и обнаружения (гидроакустических, радиолокационных, магнитометрических, инфракрасных и пр.) и вследствие этого способность осуществлять скрытное маневрирование фактически в пределах значительной части акватории Мирового океана (ограничения – узкости, мелководные районы и районы, находящиеся под плотной "опекой" противолодочных сил вероятного или реального противника);
– способность осуществлять ракетную стрельбу БРПЛ из подводного положения, а также немедленно после всплытия из-под ледяного покрова (примечательно, что российские "стратеги" в отличие от своих американских "коллег" могут применять БРПЛ еще и из надводного положения, вплоть до стрельбы от пирса);
– наличие значительного арсенала ядерного оружия на борту (до 16-24 БРПЛ с несколькими боеголовками индивидуального наведения каждая).
С учетом указанных преимуществ стратегических подводных ракетоносцев не вызывает удивления тот факт, что именно ПЛАРБ на протяжении достаточно длительного времени неизменно рассматриваются военно-политическим руководством США в качестве основного компонента своей ядерной триады.
В то же время силам ПЛАРБ присущи и существенные недостатки, а именно:
– чрезвычайно высокая техническая сложность системы вооружений "атомная подводная лодка – межконтинентальная баллистическая ракета" (ПЛАРБ – БРПЛ), которая является одной из наиболее сложных технических систем в мире, уступая, пожалуй, лишь ряду наиболее сложных образцов ракетно-космической техники;
– очень высокая стоимость проектирования, постройки и эксплуатации системы вооружения "ПЛАРБ – БРПЛ", включая необходимость сооружения специализированной инфраструктуры пунктов базирования и военно-морских баз, а также проектирования и постройки особого типа кораблей и вспомогательных судов, которые должны обеспечивать деятельность подводных ракетоносцев. Хотя, безусловно, данные расходы частично компенсируются достаточно длительным сроком жизни (эксплуатации по предназначению) данной системы вооружения. Так, головной ракетоносец ВМС США типа "Огайо" вошел в боевой состав флота в 1981 году, и до сих пор он в строю, хотя и был переоборудован несколько лет назад в носитель большого наряда крылатых ракет морского базирования семейства "Томагавк" и групп сил спецопераций. При этом первоначальный срок службы, установленный для этих ПЛАРБ в 30 лет, был затем увеличен до 42 лет. Что касается специализированной инфраструктуры, то она может использоваться на протяжении длительного времени под различные типы ПЛАРБ и БРПЛ;
– достаточно высокая сложность эксплуатации системы вооружения "ПЛАРБ – БРПЛ", что требует привлечения к данному процессу только высококвалифицированных специалистов, преимущественно военнослужащих контрактной службы и офицеров;
– очень высокая уязвимость при нахождении стратегических подводных ракетоносцев в базе от воздействия широкого спектра средств поражения различных классов, вплоть до противотанковых управляемых ракет с мощными боевыми частями, которые могут применяться военнослужащими разведывательно-диверсионных групп (отрядов) противника или даже террористами;
– значительная степень, если можно так сказать, массирования боевых средств – баллистических ракет морского базирования с ядерными боеголовками – на одном носителе, который, отличаясь общей высокой степенью живучести ввиду своей высокой скрытности, в то же время характеризуется низкой степенью живучести при получении боевых повреждений от различных типов противокорабельного (в надводном положении) или противолодочного (в подводном положении) оружия, а также при получении небоевых повреждений в результате аварий или стихийных бедствий (штормы, землетрясения, цунами и пр.). В результате при поражении и уничтожении одной ПЛАРБ будет одновременно уничтожен и большой наряд находящихся на ней БРПЛ, что невозможно, к примеру, при попытке поразить позиционные районы МБР наземного базирования, размещенных в высокозащищенных шахтных пусковых установках отдельного старта.
БЫСТРАЯ РЕАКЦИЯ
Теперь рассмотрим наземную составляющую ядерной триады Америки.
"Межконтинентальные баллистические ракеты (наземного базирования. – В.Щ.) являются наиболее быстро реагирующим компонентом триады, поскольку они находятся в постоянной готовности (к выполнению ракетной стрельбы), и команда может быть передана максимально оперативно. Такая готовность в условиях кризиса помогает избежать потенциально дестабилизирующей возможности потери к оповещению", – указывается в Обзоре ядерной политики США от 2018 года в отношении американских ракетных сил наземного базирования и подчеркивается:
"Силы МБР обладают высокой живучестью в условиях любого нападения, исключая крупномасштабную ядерную атаку. Чтобы уничтожить американские МБР на земле, противнику необходимо начать очень хорошо скоординированную атаку с задействованием сотен очень мощных и высокоточных боеголовок. Сегодня это непреодолимый вызов для любого потенциального противника, за исключением России. Причем в отсутствие сил МБР значительная часть нашей стратегической ядерной триады, включая находящиеся в базе ПЛАРБ и не находящиеся в высокой боевой готовности бомбардировщики, может стать целью для потенциального первого ядерного удара с использованием относительно небольшого количества ядерного оружия".
При этом необходимо понимать, что система управления ракетными крыльями ВВС США, на вооружении которых многие десятилетия стоят межконтинентальные баллистические ракеты, имеет резервирование (дублирование). Поэтому даже если, скажем, в ходе какой-то атаки или конфликта традиционная наземная (проводная и радиосвязь) система управления будет выведена из строя, в действие вступит резервный компонент – воздушные командные пункты, поддерживающие с боевыми расчетами МБР в ШПУ ОС двустороннюю связь на средних частотах. Хотя, конечно, в случае начала серьезного вооруженного конфликта с такой державой, как, например, Россия, резервная система связи будет выведена из строя – самолеты просто собьют или они вовсе не смогут взлететь, потому, как их места дислокации будут уже уничтожены.
В упомянутом выше официальном американском документе также указывается: "Возможность быстрого запуска МБР означает, что ни один противник не может быть уверен в своей способности уничтожить их до выполнения ракетной стрельбы. Это способствует сдерживанию противника от нанесения первого ядерного удара. В качестве меры укрепления доверия и безопасности Соединенные Штаты будут и впредь на ежедневной основе осуществлять нацеливание своих стратегических ядерных сил на районы в открытом океане. Кроме того, как и в случае с БРПЛ, мы будем предпринимать необходимые действия с тем, чтобы силы МБР оставались эффективными, несмотря на потенциальные достижения в области противоракетной обороны противника".
"Силы МБР обладают мощным и высокоточным оружием и имеют межконтинентальную дальность, что позволяет им держать на мушке цели по всей Евразии, – отмечается в Обзоре ядерной политики США. – Межконтинентальные баллистические ракеты также отличаются высокой скоростью и могут достигнуть любой цели в течение 30 минут или даже меньше. Кроме того, часть сил МБР может быть загружена дополнительными боеголовками, если в этом есть необходимость, – возможность, которая обеспечивает хеджирование рисков".
Высокие защищенность МБР в ШПУ ОС и надежность системы управления ими, а также относительная простота их технического обслуживания и эксплуатации при несении боевого дежурства – в сравнении с теми же ПЛАРБ – стали теми причинами, благодаря которым ни Соединенные Штаты, ни другие страны мира не отказываются от этого компонента своих стратегических ядерных сил. При этом, напомним, стоящие сегодня на вооружении ВС США межконтинентальные баллистические ракеты "Минитмен III" заступили на боевое дежурство в далеком 1970 году, то есть почти полвека назад, притом что изначально срок службы ракет был рассчитан на 10 лет! И только сегодня Пентагон намерен создавать им замену, но "Минитмены" все равно будут вынуждены остаться в строю до 2030 года, когда им стукнет ровно 60 лет!
В дополнение к указанным достоинствам МБР в ШПУ ОС следует указать и на преимущества другого "подвида" стратегического ядерного оружия наземного базирования. Речь – о мобильных системах, к которым относятся подвижные грунтовые ракетные комплексы (ПГРК), использующие обычно колесное шасси, и боевые железнодорожные ракетные комплексы (БЖРК). Уступая своим шахтным собратьям в защищенности (поразить стоящий на поверхности земли ПГРК или находящийся на путях ракетный поезд существенно легче, чем закованную в бетон и железную арматуру шахту МБР), они в то же время существенно выигрывают по сравнению с ними в живучести, поскольку обнаружить, отследить и поразить в первом или ответном ударе мобильный комплекс, способный быстро менять позицию и маневрировать в пределах доступного наземного пространства (ПГРК) или железнодорожной сети страны (БЖРК), намного труднее, чем ракетную шахту с заранее известными координатами, не способную сдвинуться с занятого ею места ни на сантиметр.
Учебно-боевой пуск межконтинентальной баллистической ракеты "Минитмен III". Фото с сайта www.af.mil
В то же время стратегическим ракетным комплексам наземного базирования присущи и свои, характерные только для них недостатки, наиболее важными из которых являются следующие:
– для МБР в ШПУ ОС – заранее известные координаты их расположения, что теоретически допускает возможность их вывода из строя в ходе первого удара противника (необязательно уничтожить ракету – достаточно исключить возможность ее старта, что можно обеспечить, к примеру, блокировав крышку ракетной шахты или нарушив связь командного звена с системой пуска конкретной ШПУ ОС или всех ШПУ ОС целого позиционного района ракетного соединения), а также высокая стоимость сооружения позиционных районов с сотнями ШПУ ОС и связанные с этим серьезные организационно-технические проблемы;
– для ПГРК и БЖРК – во-первых, повышенная уязвимость на марше (на маршруте боевого патрулирования) от воздушно-космических средств нападения, средств поражения класса "поверхность – поверхность", а также от атак диверсантов и террористов; а во-вторых, относительная ограниченность в выборе маршрутов боевого патрулирования. Последнее в особенности касается ракетных поездов, которые могут передвигаться только по имеющейся сети железных дорог. К тому же надо еще иметь в виду тот факт, что нарушить целостность железнодорожного полотна в одной из точек на большом по протяженности маршруте различными средствами, как говорится, проще пареной репы.
МОБИЛЬНОСТЬ И ЗАМЕТНОСТЬ
Наконец, обратимся к воздушному компоненту стратегических ядерных сил (в России этот компонент традиционно именуют авиационными стратегическими ядерными силами – АСЯС). Вот какую емкую характеристику дает ему Обзор ядерной политики США от 2018 года: "Тяжелые бомбардировщики являются наиболее гибкой и заметной частью триады". Все предельно просто: самая гибкая, но и самая заметная и легко обнаруживаемая составляющая американской, да и не только ее, ядерной триады. Впрочем, хорошая заметность крылатых стратегов имеет и свой плюс: отправляя свои бомбардировщики, несущие на борту крылатые ракеты большой дальности и ядерные авиабомбы, можно дать понять своему потенциальному визави о готовности при необходимости переступить красную черту. "Полеты (стратегических бомбардировщиков. – В.Щ.) за пределы национального воздушного пространства демонстрируют возможности и решимость Соединенных Штатов, допуская эффективную передачу сигналов с целью обеспечения сдерживания и гарантий, в том числе во времена напряженности", – указывается в обзоре.
Однако, безусловно, главное достоинство воздушного компонента стратегических ядерных сил – его мобильность и способность к быстрому рассредоточению. "Хотя эти бомбардировщики и самолеты-заправщики не находятся в состоянии ежедневной боевой готовности, как это было до 1992 года, они могут быть подняты по тревоге и рассредоточены, что повышает их живучесть до выхода на рубежи пуска ракет (сброса атомных авиабомб. – В.Щ.), – указывается в действующей ядерной доктрине Америки, коей фактически является Обзор ядерной политики США. – Бомбардировщики и самолеты-носители тактического ядерного оружия также могут быть развернуты для сдерживания региональной агрессии и обеспечения безопасности удаленных союзников". Возможность оперативного маневра силами – одно из важнейших достоинств воздушного компонента стратегических ядерных сил, равно как и способность поражать высокоточным оружием практически любые цели в мире.
В то же время стратегическим бомбардировщикам-ракетоносцам, равно как и двум предшествующим компонентам СЯС, присущи и свои недостатки. Об одном из них, низкой скрытности действий, мы уже упомянули, но есть и другой, еще более серьезный. Дело в том, что из-за своей медлительности – по сравнению с МБР наземного или морского базирования, конечно, – воздушные стратеги могут достичь назначенного рубежа пуска крылатых ракет или точки сброса атомных бомб в течение весьма длительного периода времени, который зачастую исчисляется многими часами. Нести же постоянное боевое дежурство в воздухе в течение даже нескольких суток (хотя требуется делать это в течение недель, а то и минимум одного месяца) стратегические бомбардировщики-ракетоносцы не могут ввиду малого запаса топлива на борту и из-за физиологических потребностей членов экипажа.
Причем если в первом случае проблемный вопрос можно решить за счет использования воздушных танкеров, которые обеспечат передачу топлива на "стратеги" в точке рандеву, то исправить, как говорил герой фильма "Отроки во Вселенной", "недостатки конструкции" человеческого организма, пока невозможно: летчикам необходимо спать, да и просто отдыхать от напряженной многочасовой работы, иначе понижается работоспособность и накапливается усталость, что в итоге может привести к печальным последствиям (да, собственно, многократно и приводило).
Впрочем, по большому счету в длительных дежурствах стратегических бомбардировщиков в воздухе особой пользы и надобности уже давно нет. Причина тому – упомянутый выше недостаток, связанный с высокой заметностью этих самолетов, что позволяет противнику достаточно эффективно осуществлять наблюдение за воздушными стратегами и при необходимости уничтожать их различными средствами поражения до применения теми своего основного оружия.
С другой стороны, данный недостаток, а именно большое время полета до цели, в определенных ситуациях может стать преимуществом. "Более длительное время полета и возможность отзыва бомбардировщиков в полете способствуют их гибкости", – подчеркивается в Обзоре ядерной политики США от 2018 года. Возможность отзыва бомбардировщиков, как, наверное, понятно читателю, обеспечивается как раз большой продолжительностью нахождения на маршруте: противник может сдаться либо может существенно поменяться военно-политическая обстановка. В том числе и в результате давления, оказанного на противную сторону, за счет демонстрационных полетов стратегических бомбардировщиков-ракетоносцев.
Важным достоинством крылатых стратегов является наличие у них гибких возможностей по боевому применению. "Бомбардировщики могут нести различные виды ядерного оружия с разными характеристиками, что способствует еще большей гибкости (их боевого применения), представляющей ценность для решения задач сдерживания в любых обстоятельствах". Под различными видами ядерного оружия понимаются как крылатые ракеты воздушного базирования, оснащаемые ядерными боевыми частями и имеющие большую дальность полета, так и свободнопадающие атомные авиабомбы. В зависимости от типа цели и решаемой задачи, а также в зависимости от типа самолета-носителя возможно применение того или другого типа ядерного оружия либо их вместе (ряд самолетов-носителей способны применять и крылатые ракеты, и атомные авиабомбы, но другие типы воздушных стратегов могут брать на борт только один из указанных типов средств поражения).
При этом необходимо добавить, что стратегические бомбардировщики-ракетоносцы играют важную роль и в так называемой стратегии хеджирования рисков, которой военно-политическим руководством США придается важное значение. Под хеджированием рисков здесь понимается возможность вариации состава вооружения, дозагрузка при необходимости самолета дополнительными ракетами или бомбами (в зависимости от текущей обстановки). Значительный потенциал полезной нагрузки крылатых стратегов, как указывается в действующем Обзоре ядерной политики, "обеспечивает возможность загрузки дополнительного оружия, в частности крылатых ракет большой дальности, как ответ на возможные геополитические сюрпризы, такие как сценарии ядерного "прорыва" противника". "Аналогичным образом потенциал загрузки американских бомбардировщиков обеспечивает имеющую важное значение защиту от рисков, возникающих в ходе реализации программ замены стратегических видов вооружений", – подчеркивается также в документе.
Еще одним достоинством крылатых стратегов является то, что при необходимости они могут задействоваться для решения общих задач, не связанных с ядерным сдерживанием, поскольку могут нести крылатые ракеты и авиабомбы в обычном, неядерном оснащении.
Следует отметить и такое немаловажное преимущество воздушного компонента СЯС в сравнении с морской и наземной опорами триады, как более низкая стоимость создания и серийного выпуска как самих самолетов – носителей ядерного оружия, так и средств поражения (КРВБ с ядерными боевыми частями и ядерных авиабомб). Впрочем, следует отметить, что данное утверждение относится в действительности только к классической связке "стратегический бомбардировщик – крылатая ракета / атомная авиабомба", поскольку вариант с размещением на авиационных носителях МБР воздушного старта, согласно проведенным в США в период 1960-х годов исследованиям, был признан фактически самым дорогим среди всех вариантов стратегических ядерных вооружений. По крайней мере этот вариант был признан более дорогим, чем размещение МБР в ШПУ ОС.
Что касается степени технической и организационной сложности повседневной эксплуатации и боевого применения самолетов стратегической авиации, то она, как представляется, находится между таковыми для морской (самая сложная) и сухопутной (самая простая) систем базирования стратегических ядерных сил.
Подполковник ВВС США Мэтью Диллоу в своей работе "Ядерный ад на колесах: рассмотрение потребности в мобильной межконтинентальной баллистической ракете", подготовленной в феврале 2015 года в Военно-воздушном колледже Авиационного университета США, дает такую характеристику составляющим американской стратегической ядерной триады:
"Вооруженные ядерным оружием стратегические подводные лодки (ПЛАРБ) рассматриваются в качестве самой живучей системы ядерных вооружений в арсенале Соединенных Штатов. При нахождении на боевом патрулировании они обеспечивают такой потенциал ответного удара, который не идет ни в какое сравнение с двумя другими опорами триады.
Бомбардировщики рассматриваются как самый гибкий из трех компонентов триады. В контексте ядерного конфликта бомбардировщики могут быть задействованы для противодействия широкому спектру угроз, они могут быть отозваны назад и очень полезны с точки зрения демонстрации намерений ввиду своей высокой заметности.
Межконтинентальные баллистические ракеты шахтного базирования отличаются оперативностью (оперативным реагированием). Высокая готовность современных межконтинентальных баллистических ракет, высокий уровень надежности и защищенная система управления обеспечивают возможность их задействования (по предназначению) в очень короткие промежутки времени".
Впрочем, на самом деле каждый компонент ядерной триады обладает определенной, но различной по характеру и значимости степенью гибкости (сценариев боевого применения), живучести и оперативности (готовности к реагированию).
"В результате, когда они сводятся вместе и формируют триаду, создается дополнительная силовая структура, способная предоставить президенту широкий набор действий в условиях различных сценариев, связанных с применением ядерного оружия, – указывает подполковник Мэтью Диллоу в своем исследовании. – Эта дополнительная силовая структура также обеспечивает определенную степень хеджирования против непредвиденных вызовов, таких как неожиданный технологический рывок в развитии средств противолодочной борьбы или не выявленные ранее проблемы в одной из основных систем вооружения. К примеру, ядерная триада не полагается в вопросах живучести всецело на подводные лодки, поскольку сформированные бомбардировочные силы также отличаются определенной степенью живучести".
УНИКАЛЬНЫЙ СИНЕРГИЗМ
В конечном счете можно сделать весьма простой вывод: все три компонента ядерной триады придают ей уникальный синергизм, который и обеспечивает в итоге решение задач национальной безопасности США.
"Синергизм триады и перекрывающие друг друга характеристики ее компонентов помогают обеспечить постоянную живучесть нашего потенциала сдерживания от нападения и нашу способность держать под угрозой целый ряд целей противника на протяжении всего кризиса или конфликта, – отмечается в Обзоре ядерной политики США от 2018 года. – Устранение любой из опор (любого компонента) триады значительно облегчит противнику планирование атаки и позволит ему сконцентрировать ресурсы и внимание на победе над оставшимися двумя опорами (компонентами). Поэтому мы будем поддерживать (в боеготовом состоянии) наши старые системы триады до тех пор, пока не будут реализованы запланированные программы создания им замены".
Владимир Щербаков
Ответственный редактор "Независимого военного обозрения"