Сапог солдата-пехотинца на земле противника ставит жирную точку даже в высокотехнологичной войне
Еще 100 лет назад понятия "армия" и "пехота" были почти полными синонимами. Сегодня уже само понятие "пехота" стало некоторым анахронизмом.
Сухопутные войска (СВ) – пока еще крупнейший по численности личного состава вид ВС РФ, но лишь относительно крупнейший. Внутри самих Сухопутных войск ситуация аналогичная – мотострелковых частей (так теперь называется российская пехота) лишь относительное, но не абсолютное большинство. И даже в самих мотострелковых соединениях значительную часть личного состава составляют танкисты, артиллеристы, связисты, разведчики, саперы, ремонтники, бойцы ПТО, ПВО, РЭБ и т.д. и т.п. На собственно пехотинцев-мотострелков теперь приходится лишь незначительная доля личного состава ВС. Только никуда не делась прежняя истина – противник не побежден окончательно, пока на его землю не ступил сапог солдата-пехотинца.
Регулярно звучащие даже от крупных военачальников заявления о том, что крупномасштабных войн типа двух мировых больше никогда не будет, вызывают лишь недоумение: совершенно неясно, на чем эти заявления основаны. Но вот чего действительно больше не будет, так это сплошных фронтов с окопами, минными полями и рядами колючей проволоки длиной в сотни и даже тысячи километров. Боевые действия будут характеризоваться глубоким проникновением войск противников в тыл друг другу (как по суше, так и по воздуху), что порождает ситуацию войны без фронта и тыла. Так ведутся войны между регулярными войсками и партизанами, но теперь так могут идти войны и между двумя регулярными армиями. И это резко увеличивает нагрузку на пехоту, ведь теперь надо не только брать под контроль чужую территорию, но и не упускать контроль над своей.
Абсолютно все гражданские объекты, а также очень многие военные объекты совершенно беззащитны перед атаками с земли. Например, авиаполк или бригада ОТРК "Искандер" могут нанести огромные потери противнику за сотни километров от своего места дислокации, но не смогут отразить атаку единственной пехотной роты противника, если она вдруг доберется до этого места дислокации. Тем более сложно отразить атаку группы профессиональных диверсантов. Прикрывать с земли гражданских, а также летчиков, связистов, ракетчиков, ПВО, РЭБ и т.д. должна именно пехота. Разумеется, ее в этом случае должна дополнять Росгвардия, но полностью заменить пехоту в роли защитника тыла она может лишь на значительном удалении от сил противника, то есть в глубоком тылу. Вблизи же линии соприкосновения именно мотострелкам придется обороняться и наступать одновременно. В прежних войнах такой сложной двуединой задачи перед ними не стояло.
Пехота давно перестала называться этим словом потому, что больше не ходит пешком. Она ездит на боевых машинах пехоты (БМП; этот класс боевой техники родился в СССР) и бронетранспортерах (БТР). Сейчас входят в моду также разные бронеавтомобили, ориентированные, впрочем, в первую очередь на противопартизанские войны.
В России до сих пор остается в войсках БМП-1, принятая на вооружение в конце 60-х, хотя доминирует созданная на ее базе в 80-е БМП-2. В ограниченном количестве имеется обладающая мощным вооружением БМП-3. Колесные "ровесники" БМП-1, БТР-60 с вооружения давно сняты, практически нет и их "прямых наследников" БТР-70. Остались лишь "рожденные Афганистаном" (как и БМП-2) БТР-80, а также их глубокая модернизация БТР-82А с пушечным вооружением. Часть БТР-82А в последние годы переделана из БТР-80 (в этом случае они называются БТР-82АМ), часть построена с нуля. Остается на вооружении также старый, но практически "бессмертный" МТЛБ, имеющий очень слабое вооружение и бронирование, но зато исключительно высокую проходимость, крайнюю неприхотливость и способность становиться шасси для самой разнообразной техники (САУ 2С1, самоходный ПТРК "Штурм-С", ЗРК "Стрела-10", множество вспомогательных специальных машин).
С советских времен в Сухопутных войсках имеются мотострелковые подразделения на БМП и на БТР. Кроме того, аналогичную бронетехнику используют другие подразделения – например, разведывательные. Поэтому существует несколько "типовых" наборов количества легкой бронетехники для различных соединений. Для мотострелковых бригад это 11 БТР-80 и 159 МТЛБ либо 120 БМП, 36 БТР-80 и 15 МТЛБ. В мотострелковых дивизиях суммарное количество БМП и БТР превышает 300 единиц, конкретное распределение по типам в каждой дивизии разное. В танковых бригадах имеется по 40–50 БМП и 6 БТР-80. Индивидуальными наборами БМП-2, БТР-80/82А и МТЛБ обладает каждая бригада морской пехоты.
Всего в Сухопутных войсках и морской пехоте имеется примерно 3,4 тыс. БМП (в том числе более 600 БМП-1, почти исключительно в Восточном военном округе, более 400 БМП-3), свыше 2,2 тыс. БТР-80/82А, не менее 1,9 тыс. МТЛБ. На базах хранения и складах находится в разы большее количество бронетехники (включая БМП-3), но значительная ее часть небоеспособна.
Наличие почти 7,5 тыс. единиц легкой бронетехники в действующих частях представляет собой внушительную величину, хотя это меньше, чем в Сухопутных войсках и морской пехоте США, а также чем в составе НОАК.
При этом, однако, надо учесть, что только за последние восемь лет в войнах на Ближнем Востоке, в Африке, Донбассе потеряно несколько тысяч БМП, БТР и бронеавтомобилей. Это подтверждает, что живучесть современной легкой бронетехники на поле боя крайне низка. Соответственно для ВС РФ принципиальное значение будут иметь работы по запуску в серийное производство и принятию на вооружение БМП Т-15 (на шасси "Армата") и "Курганец", БТР "Бумеранг", обеспечивающих пехоте другой уровень защиты личного состава по сравнению с нынешней бронетехникой.
Напрашивается также введение мотострелковых подразделений в состав ракетных, артиллерийских, РЭБ, связи и т.д. бригад, полков и бригад ВКС и ПВО. Зачем это нужно, объяснено в начале статьи. Возможно, что при поступлении в мотострелковые соединения новой техники старую технику следовало бы отправлять не на склады и тем более не на утилизацию, а побатальонно раздавать (вместе с личным составом, естественно) в эти самые бригады других родов СВ и в ВКС. Это резко повысило бы устойчивость ВС РФ в целом в ходе современной войны без фронта и тыла.
Александр Храмчихин
Александр Анатольевич Храмчихин – заместитель директора Института политического и военного анализа.
