Военный эксперт Антон Лавров — о том, как сирийский опыт "окрылил" российскую пехоту
Сирийский боевой опыт привел к революционным изменениям в применении Сухопутных войск. Теперь даже мотострелковые подразделения учатся проводить вертолетные десанты в тыл противника. В перспективе практически все российские пехотинцы будут иметь отработанные навыки действий в составе тактического воздушного десанта. Однако в переходе к всеобщей аэромобильности есть и свои сложности.
Завершившиеся на прошлой неделе российские учения в Южной Осетии имели новый, необычный компонент. Впервые на полигоне Дзарцеми отрабатывалась высадка тактического воздушного десанта. Но на вертолетах перебрасывались не десантно-штурмовые подразделения, а обычные мотострелки. И это уже не экзотика — подобные учения состоялись также в горах Абхазии и Армении.
С декабря прошлого года в Южном военном округе начался масштабный эксперимент по массовому приданию аэромобильных возможностей Сухопутным войскам. В каждом батальоне мотострелков и морпехов округа выделены ротные группы, которые тренируются для переброски вертолетами и действий в отрыве от основных сил. В 2013 году округ лишился своей десантно-штурмовой бригады, которая, как и все остальные такие соединения, была переподчинена ВДВ. А вот необходимость в большей мобильности войск у окружного командования не отпала.
В августе 2008 года оперативная переброска войск через Кавказский хребет стала серьезной проблемой. Тогда даже ВДВ сумели добраться в зону боевых действий только на третий день. Географию не поменять, и Южная Осетия, и Абхазия остаются труднодоступными регионами. Да и Крым связан с Россией лишь тонкой ниточкой моста и сильно сокращённой после его запуска паромной переправой. Неудивительно, что именно Южный военный округ сумел "пролоббировать" эксперимент по воссозданию параллельных десантно-штурмовых структур.
Тактика "вертикального охвата" с использованием вертолетов и легкой пехоты далеко не нова. Ее достоинства очевидны и в обычных боевых действиях, и в контрповстанческих и в антитеррористических операциях. Для советской и постсоветской армии это концепция тоже привычна. Тактические вертолетные десанты активно и успешно использовались в Афганистане и других горячих точках. Но затем долгий период деградации вооруженных сил и армейской авиации поставил на вертолетной аэромобильности крест. Исправной техники оставалось недостаточно даже просто для обеспечения действий войск и ВДВ.
Сейчас одной из причин эксперимента по возвращению аэромобильности "сухопутчикам" Министерство обороны называет сирийский опыт. За время российского участия в войне там действительно был один, но чрезвычайно успешный пример использования такой операции. В ночь на 12 августа 2017 года сирийское сводное подразделение при содействии российских советников высадилось с вертолетов Ми-8 в 20 километрах от передовой в тылу ИГИЛ. Группа почти без сопротивления захватила там ключевой населенный пункт Эль-Кдер.
Ночной десант прикрывался российскими Ка-52, которые успешно поразили управляемыми ракетами танки и вооружённые пикапы противника. Неожиданная тактика правительственных войск полностью спутала все планы обороны боевиков и вынудила их быстро очистить десятки квадратных километров без оказания обычного для них ожесточенного сопротивления. Операция проводилась во время командования российской группировкой в Сирии нынешним Главкомом ВКС Сергеем Суровикиным. Инициатор эксперимента, командующий ЮВО генерал-полковник Александр Дворников, тоже возглавлял российские войска в арабской республике.
Видимо такие операции и выглядят моделью действий для созданных подразделений мотострелков и десантно-штурмовых частей ВДВ нового облика. Но у десантников они будут оснащаться и новой техникой. На учениях Восток-2018 продемонстрировали специальные колесные машины, квадроциклы и даже бронеавтомобили, предназначенные для переброски вертолетами.
Мотострелки такой роскоши иметь не будут. Им придется действовать со своим штатным вооружением, оставив позади БМП, БТР и другую технику. На учениях максимум что они перевозят вертолетами — 120-миллиметровые минометы. Понятно, что при действиях в десанте, в отрыве от остальных сил резко повышаются и риски для них. Всем до сих пор памятна гибель 6-й роты псковских десантников в 2000 году. Тогда им не смогли эффективно помочь ни соседи, ни артиллерия, ни авиация.
Чтобы такого не повторилось, аэромобильным мотострелкам предстоит тренироваться иначе. Обновленные средства связи теперь позволяют им не только постоянно оставаться в контакте с командованием и соседями, но и делают их частью единой автоматизированной системы управления войсками. Особенно это важно для налаживания взаимодействия с артиллерией и авиацией. В теории они смогут наводить даже удары высокоточным оружием, вплоть до крылатых и баллистических ракет.
Проблемой новой концепции остаются и вертолеты. Да, за последние десять лет армейская авиация России получила больше семи сотен новых машин, и особенно много их поступило в Южный военный округ. Его армейская авиация укомплектована обновленной техникой больше чем на три четверти. Без этого никакого развития аэромобильности в нем и начинать было бы нельзя.
Но даже этого для обеспечения потребностей всех созданных аэромобильных подразделений недостаточно. Для полноценной переброски и обеспечения ротной тактической группы нужны десятки вертолетов. На учениях "Восток-2018" десантно-штурмовой батальон ВДВ перебрасывался на 45 вертолетах Ми-8АМТШ при содействии пары тяжелых Ми-26. А прикрывали их 14 Ми-24 и восемь Ка-52. Неудивительно, что в ВДВ собираются создать собственную вертолетную бригаду для таких операций.
Для массовой аэромобильности мотострелков потребуется заметно усиливать и армейскую авиацию Сухопутных войск или хотя бы одного Южного военного округа. Благо все возможности для этого есть. Российский авиапром полностью способен производить технику для армии в любых необходимых количествах, а "вертолетный голод" в войсках все еще не полностью изжит. Конечно, экономические сложности сейчас ставят под сомнение возможность дополнительных массовых закупок машин. Но без этого начавшийся эксперимент в жизнь не воплотить.
Антон Лавров — военный эксперт
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
