Бывший завод по уничтожению химоружия ставят на службу отечественной медицине
31 декабря 2018 года досрочно, безопасно и эффективно, сэкономив около 10 миллиардов рублей бюджетных средств, была завершена федеральная целевая программа "Уничтожение запасов химического оружия в Российской Федерации". В течение 15 лет – с 2002 по 2017-й – в нашей стране круглосуточно уничтожались высокотоксичные боевые отравляющие вещества (ОВ). При этом не было допущено ни одной нештатной ситуации, не зафиксировано ни единого выброса в атмосферу ОВ или продуктов их деструкции, не нанесено ущерба окружающей среде, никто не пострадал от устаревшего химического оружия при его уничтожении! Чем в настоящее время занимается коллектив, сумевший в трудных условиях 90-х и начала 2000-х годов справиться с многосложной боевой задачей, "Военно-промышленному курьеру" рассказал начальник Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия генерал-полковник Валерий Капашин.
– В 2000 году мне было поручено сформировать коллектив Федерального управления, найти соответствующие кадры, обучить людей и воодушевить их для выполнения непростой задачи. Конечно, потребовалось время. Сегодня у нас трудятся уникальные специалисты, не только знающие теорию, но и умеющие на практике вести работы в условиях повышенной опасности при неукоснительном соблюдении производственной и технологической дисциплины. Не воспользоваться их высочайшей профессиональной подготовкой было бы не по-государственному расточительно, недальновидно. К счастью, это хорошо понимают и в высшем руководстве страны, и в Министерстве промышленности и торговли, к которому мы относимся, поэтому дело для Федерального управления нашлось. В настоящее время нам поручено реализовать новую подпрограмму "Ликвидация последствий деятельности объектов по хранению и объектов по уничтожению химического оружия в Российской Федерации" (ЛПД). Правительственным постановлением № 1529 от 14 декабря 2018 года она включена в госпрограмму "Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности".
– Что означает на практике ликвидировать последствия деятельности объектов по хранению и по уничтожению химического оружия?
“ Первый перепрофилированный объект в 2022-м уже поставит продукцию на внутренний рынок. Сегодня эти субстанции для жизненно важных лекарств страна закупает за рубежом ”
– Это значит привести все строения, оборудование, земельные участки, которые так или иначе соприкасались с ОВ во время работ по уничтожению химического оружия, в гарантированно безопасное состояние. В подпрограмме ЛПД записано, что ее целью являются создание безопасных условий для развития традиционных и новых отраслей промышленности на базе имущественных комплексов по хранению и объектов по уничтожению химического оружия, повышение их инвестиционной привлекательности. Построены современные, высокотехнологичные и во многом уникальные предприятия. Там установлено оборудование по переработке твердых, жидких и газообразных отходов, соответствующее самому передовому мировому уровню. На их базе можно и нужно создать новые производства, и это будет сделано, о чем ранее четко заявил министр промышленности и торговли Российской Федерации Денис Мантуров. Быстро нашлись и потенциальные инвесторы, которые готовы перепрофилировать эти имущественные комплексы.
– Это какие-то крупные компании?
– Поиск инвесторов и перепрофилирование объектов не являются задачей Федерального управления. Этим занимаются другие структуры в Министерстве промышленности и торговли. Насколько мне известно, претенденты на имущественные комплексы наших объектов более или менее определились. Точно могу сказать, что уже в апреле мы передаем объект "Почеп" Московскому эндокринному заводу (МЭЗ). Этот инвестор планирует организовать на его базе производство субстанций для лекарственных препаратов.
– Какие мероприятия нужно выполнить Федеральному управлению при реализации подпрограммы по ЛПД?
– Необходимо на каждом объекте создать дополнительные производственные мощности для обеззараживания и размещения отходов. Привести в безопасное состояние здания и сооружения (включая находящееся в них технологическое оборудование), а также провести рекультивацию земельных участков. Будут подвергнуты процедурам дегазации поверхности технологического оборудования, трубопроводы и строительные конструкции. Какие-то агрегаты и строительные конструкции предстоит разобрать, разделать на мерные элементы, демонтировать технологическое оборудование и трубопроводы. Провести термическое обезвреживание фрагментов. Перед отправкой на металлургические предприятия или на полигон захоронения все, что подверглось процедуре очистки, будет анализироваться на полноту дегазации. Параллельно запустим переработку жидких отходов.
Второе направление работ по ЛПД – юридическая и физическая подготовка всего имущества бывших объектов к передаче новым владельцам. Что-то потребуется списать, на что-то оформить право собственности, а в каком-то случае найти согласованные взаимоприемлемые решения между региональными, федеральными органами власти, предприятиями и организациями, новым собственником и т. д.
– При этом не будем забывать, что на объектах по-прежнему существует потенциальная опасность поражения людей отравляющими веществами, остающимися где-то в трубопроводах, на стенках камер реакторов или на строительных конструкциях?
– Такая опасность, несомненно, существует, о чем свидетельствует тот факт, что в Федеральном управлении сохранена военная служба. На опасных участках работы будут выполняться специалистами, облаченными в армейские противохимические защитные костюмы и противогазы. Мы знаем, как нужно действовать, чтобы не допустить возникновения чрезвычайных ситуаций, имеем опыт. Все пройдет без эксцессов, пока задачу выполняет Федеральное управление. Не потеряли ни одного человека, уничтожив 40 тысяч тонн ОВ, не допустим трагедии, очищая объекты от их остатков.
– На уничтожение химического оружия государство затратило порядка 300 миллиардов рублей. Какая сумма будет выделена на ЛПД?
– Финансирование работ по ликвидации последствий деятельности будет осуществляться из федерального бюджета. В ближайшие два года – чуть более 4,8 миллиарда рублей.
– В какой срок предполагается завершить работы?
– Все будет зависеть от объема и ритмичности финансирования. График передачи объектов инвесторам разработан. В нынешнем году это упоминавшийся "Почеп". В 2020-м планируется передать объект "Щучье", в 2021-м – "Марадыковский", в 2022-м – "Леонидовка" и последними – "Камбарка" и "Кизнер".
– Президент Владимир Путин, который 27 октября 2017 года лично отдал вам приказ об уничтожении последнего химического боеприпаса, премьер, министры иностранных дел, обороны, промышленности и торговли, другие руководители государства, представители общественности да подавляющее большинство граждан позитивно отнеслись к полному уничтожению запасов химического оружия в нашей стране. Работа Федерального управления признана высокоэффективной, обеспечившей необходимый уровень безопасности. Однако порой раздаются публичные высказывания, что, мол, поторопились. Ситуация на международной арене очень неспокойная, вот-вот опять начнется гонка вооружений. По меньшей мере, говорят скептики, можно было завершить уничтожение ОВ не в 2017 году, а в 2023-м вместе с американцами. Как вы, Валерий Петрович, относитесь к такой позиции?
– Мог бы ответить коротко: мы получили от государства боевую задачу и выполнили ее быстро, безопасно и эффективно, а остальное Федерального управления не касается. Однако как специалист, ученый-химик, генерал, как человек, руководивший реализацией программы химразоружения, я обязан высказать свою точку зрения. Во-первых, химическое оружие обоюдоострое, стреляя им во врага, вы непременно попадаете и в себя. Вместе с поражением противника оно губит и заражает экологию, наш общий дом. Это стало понятно сразу же, как химическое оружие появилось, поэтому во время Второй мировой войны ОВ не применялись, хотя по инерции еще долго разрабатывались, накапливались и хранились. Со временем изготовленное химоружие состарилось и остро встал вопрос, как быть с ним дальше. Вылить в овраги или затопить в морях, как это сделали после войны англичане, американцы и Советский Союз с трофейными германскими ОВ? Такая мысль даже в голову никому не пришла. Почему? Да потому, что всем было ясно: это станет большим шагом к экологической катастрофе планетарного масштаба. Осознание тупика в гонке химических вооружений подтолкнуло мировое сообщество заключить Конвенцию об уничтожении этого вида ОМП – именно это обстоятельство, а не недостаток патриотизма у советских политиков, генералов и ученых. Наоборот, они были настоящими патриотами, благодаря их титаническому труду у нашей страны появилось достаточно других видов оружия, в том числе и атомное, которое остудит голову любому потенциальному агрессору. Но если ядерные технологии можно использовать и в народном хозяйстве, они находят все большее применение в промышленности, особенно в электроэнергетике, потому интенсивно развиваются, то химическое оружие представляло опасность только нам самим, особенно тем, кто проживал рядом с арсеналами.
Во-вторых, Федеральное управление не проявляло никакой спешки, реализуя программу химразоружения. Наоборот, я неустанно требовал от подчиненных действовать исключительно осмотрительно, не нарушая технологии. Иногда приходилось останавливать работу целого объекта, как было в "Марадыковском", когда отдельные сотрудники начинали пренебрегать правилами техники безопасности, чтобы чуть сократить предписанный порядок действий. Не все вначале понимали, с чем имеют дело. Но я-то, руководивший в свое время государственным испытательным полигоном химического оружия, не раз видел, к каким последствиям это может привести. Мы всех обязали безоговорочно действовать по утвержденным регламентам. С другой стороны, умышленно процесс уничтожения химического оружия я тоже не тормозил. Завершить работы на три года ранее установленного срока нам позволили полученный со временем опыт, рационализаторские предложения, постоянно поступавшие от инженеров и ученых Федерального управления, совершенствование технологий. Именно поэтому не случилось никаких нештатных ситуаций.
Если бы мы умышленно затягивали время, это было бы на руку только недругам России. Об экономии около 10 миллиардов рублей речи бы не шло, наоборот, реализация программы еще в течение пяти лет с учетом инфляции потребовала бы больше бюджетных средств, чем запланировано. В таком случае мы смогли бы приступить к работам по ЛПД только с 2024 года, а в нынешней ситуации первый перепрофилированный объект "Почеп" в 2022-м уже поставит продукцию на внутренний фармакологический рынок. Эти субстанции для жизненно важных лекарств в настоящее время страна закупает за рубежом по очень высоким ценам. В нынешнем мире формула "Время – деньги" стала еще более актуальной.
Многие военнослужащие Федерального управления в настоящее время перешли в подразделения Вооруженных Сил и занимаются боевой подготовкой, а были бы вынуждены еще несколько лет охранять старые химические боеприпасы. Местные жители в регионах спят спокойно, над ними (и конечно же, лично надо мной) перестал висеть дамоклов меч несанкционированного выброса ОВ в атмосферу. Можно приводить и другие доводы в подтверждение правильности нашей позиции.
Так что действия Федерального управления были верными. Мы мыслили государственными категориями, работали в интересах всей страны и не думали, как бы подольше посидеть на бюджетных деньгах. Именно к этому сегодня призывает нас президент. Всем нужно активизироваться, быстрее осваивать и внедрять передовые технологии, трудиться честно на своем месте, тогда страна выйдет на новый уровень развития, что в конечном итоге положительно скажется на благосостоянии каждого.
– Спасибо, с праздником вас и ваших подчиненных, с Днем защитника Отечества, успехов на новом поприще.
Валерий Капашин
Беседовал Петр Чачило
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 6 (769) за 19 февраля 2019 года