Как зовут?
Во время показа вертолетов по случаю завершения работы государственной комиссии по рассмотрению итогов совместных испытаний Ми-28Н, Ка-52 и "Ансат-У" и состояния серийного производства, первое, что бросилось в глаза: на боевых машинах летчики и техники - отдельно, а на транспортной "восьмерке" - вместе. Спрашиваю технарей, а как зовут Ми-28 на стоянке? Никак! Странно, не правда ли, прошло столько времени, сменилась не одна команда испытателей, а имени нет! Ни имени, ни прозвища. Значит, не полюбили. До тех пор, пока на стоянке не полюбят - ничего не будет. Чтобы полюбили, одного громкого слогана мало. "Ночной охотник" - это для рекламы, а в жизни? Каков он, Ми-28Н в деле?
Прозвище заслужить, заработать нужно
Вспомните, как трудно Ми-24 добивался превращения из "Горбатого" в "Крокодила". Не выпускались стойки шасси, помпировали двигатели, "не хватало" ноги, терялись блистера, разваливались "Аишки" (АИ-9 - вспомогательная силовая установка). Но, несмотря ни на что, в далеких 80-х технари "жили" в грузовых кабинах Ми-24 от заправки до заправки по кругу или по маршруту. Но самое волнительное - полигон, самому услышать этот ожидаемый и все равно неожиданный и неповторимый звук выстрела, на себе прочувствовать отдачу, увидеть огонь и дым, понять разницу между "тыкающимися" в песок "карандашами" (С-5) и вбивающими в цель, словно "гвозди", С-8, "вихляющими" из стороны в сторону ПТУРами, неотвратимо подбирающимися к жертве "фонтанчиками" очередей пулеметов или сухими, "немногословными" ударами пушки. Особый шик - пуск УР "В-В"… Как это быть может не странно прозвучит, грузовая кабина на Ми-24, кроме всего прочего, стала своего рода объединяющим элементом.
В авиации всегда и везде работают вместе. Во время Великой Отечественной войны истребители в одноместных кабинах вывозили своих технарей из окружения, поэтому-то они и боготворили свои "Ласточки". У вертолетчиков, в отличие от истребителей, никогда не было разделения на летчиков и технарей. Сплочение проходило через бесконечное боевое крещение, потери друзей, преодоление себя и руки помощи, которые протягивались, когда казалось, уже никто не поможет. Признание на стоянке вертолету заслужить трудно. Только жизнь может показать, насколько "задачи испытаний решены и цели достигнуты". У вертолетчиков во все времена взаимоотношения с вертолетом были особые. По тому, как они смотрят, трогают вертолет, сразу понимаешь, как любят свой борт. Для них - это живое существо, с которым они разговаривают на службе, а уволившись вспоминают и хранят фотографии вместе с фотографиями родных и близких. Борт - это член семьи, на встречу с которым приводят жен, детей, друзей, передавая это ощущение прикосновения и сопричастности из поколения в поколение. Прозвище или имя - это отражение личностного отношения.
Выбор имени - трудное дело. Это всегда проблема. Помните в мультике, "как яхту назовешь, так она и поплывет". А вертолет, как назовешь, так и полетит. В штатах, индейские названия вертолетов - сложная, продолжительная процедура (о ней как-нибудь в другой раз). Французы любят называть свои вертолеты именами животных. У нас прозвища, как в детстве во дворе, такие разные, но удивительно точные. Попробуйте угадать, кто - "Полосатый", а кто - "Зеленый", "Сарай" или "Белый Лебедь".
Полетать на "Апаче"
Отсутствие имени - отсутствие причастности. Не справедливо, что люди, которые 10-20 лет круглые сутки трудятся, чтобы вертолеты всегда возвращались домой, живут рассказами пилотов, а сами ни минуты не поднимались в небо. Даже американцы в Ираке поняли значение полетов технарей на боевых вертолетах. Если после завершения предполетной подготовки вертолетов Black Hawk и Chinook наземная команда может прыгнуть на борт и в полете посмотреть на мир через открытые двери, створки или рампу, на боевых Apache, когда завершается подготовка, наземный состав вскинет руку в прощальном приветствии экипажу и возвращается в ангар. Все изменилось в прошлом году, когда командиры экипажей 1-го боевого батальона 227-го ап 1-й вдв посадили на передние кресла Apache технарей для проведения демонстрационных полетов, предоставив уникальный шанс полетать на Apache. В отличие от транспортных вертолетов, у боевых машин нет грузовой кабины, лишь два кресла пилотов, расположенных друг за другом. Перед вылетом небольшой инструктаж, как работают органы управления в полете, индикация информации на экранах, и вперед. В ходе демонстрационного полета невозможно показать все, на что способен вертолет, но даже небольшой полет, как глоток кислорода, потрясает видавших виды технарей. Многих, например, удивило отсутствие шума в кабине во время полета... Раньше инженерно-технический состав Apache никогда не летал на своих вертолетах, теперь - это событие всей жизни. Американское командование считает, что демонстрационные полеты имеют огромное значение, не только моральное, но и техническое. Для того чтобы лучше понять, почувствовать, чего стоит та или иная машина, необходимо хотя бы "оторвать" колеса от земли, еще лучше - сделать круг над аэродромом. Только в воздухе летно-технические характеристики (параметры работы двигателей, уровень вибраций и шума, эффективность рулевого управления) становятся ближе. Кстати, у нас в Афгане, да и не только в Афгане, инженерно-технический состав летал в передней кабине "двадцатьчетверок".
Курносый
Но вернемся к нашим Ми-28. Вертолет не может быть без прозвища. Пробую придумать свое имя. Первое, что пришло в голову, когда смотрю на черную вздернутую кнопку носа - "Курносый"! Почему курносый? Не знаю. Смотрю на него - курносый и все. "Курносый" - быть может счастливый. Я очень хочу, чтобы он был счастливым. Ми-28 переживет "детские" болезни. У него будет еще много прозвищ, никто и не вспомнит о курносом. Другое дело, что сегодня уже нельзя десятками лет доводить технику. Время летит стремительно. Скорость технического прогресса увеличивается. Да и мы становимся все больше бесчувственными "роботами". Но не любить самолеты и вертолеты нельзя. Так уж устроен авиационный мир, где до трагической ошибки всего лишь только один шаг, одно неловкое движение, все зависит от атмосферы коллектива. И чем теснее человеческие отношения, тем счастливее судьба вертолета. Одна из причин гибели "Акул", на мой взгляд, это "отрыв" от земли. Любовь к авиации земная. Только "Земная любовь" способна во время остановить от опрометчивого шага и придаст силы горящую машину посадить… А что, полетаем на курносых!
Наталья Автушко
