Пентагон готовит наступление по семи направлениям
Прогнозирование военно-технических изменений и потребностей на ближайшее десятилетие – важнейшая и сложнейшая задача, требующая целенаправленных усилий научных и разведывательных структур, аналитического сообщества.
Об исчерпании советского задела пишут многие. Острейшие вопросы обсуждаются на ежегодных международных форумах "Армия" и специальных конференциях с привлечением фундаментальной науки в подмосковной Кубинке.
Для определения принципиальных направлений прогнозирования требуется максимальный учет мировых тенденций, чтобы через разрозненные факты выйти к необходимым обобщениям (с опорой на научные, нормативно-правовые, информационные источники).
Многое известно из доклада научного совета Пентагона "Технологические и инновационные факторы военного превосходства США" от 2012 года, оперативной концепции американской армии "Победа в сложном мире. 2020–2040", опубликованной в 2014-м, исследования Национального разведывательного совета США "Глобальные тренды: парадоксы прогресса". Увы, эти уже основательно проработанные документы при нынешнем темпе военно-политических изменений в мире обладают способностью быстро устаревать.
Самые же свежие данные (например Агентства передовых исследований в сфере разведки США, а также DARPA) фрагментарны, порой противоречивы.
“В Пентагоне четко формулируют задачи закрепления превосходства США к 2030 году за счет военно-технологических инноваций”
С нашей стороны требуются дополнительные усилия: не просто систематизировать военно-техническую информацию, но концептуально обобщать ее, что является отдельной задачей стратегических (политико-социологических) исследований. Необходим не просто мониторинг военно-технической ситуации за рубежом, направлений долговременного развития военного и технологического комплексов, но и постоянный обмен мнениями российских экспертов и аналитиков, поскольку недооценка какого-либо нового аспекта может дорого обойтись нашей стране.
На каких вопросах концентрируются наши зарубежные оппоненты и что нам нужно конкретнее обсуждать на очередной конференции "Фундаментальная наука – армии", а также применительно к содержанию Федеральной программы фундаментальных, прикладных и поисковых исследований для обороны и безопасности Российской Федерации?
С целью активизации дискуссий солидной аудитории "Военно-промышленного курьера", опираясь на разработки Отдела стратегического анализа и военно-политических исследований Московского института социологических исследований, можно выделить как минимум семь реперных точек, отражающих направления поиска военно-технологического и инновационного развития в США и НАТО.
Первое. Повышенное внимание к сбору и углубленному анализу "больших данных" для оперативного обнаружения потенциальных и реальных угроз, особенно оружия массового поражения (ОМП).
Второе. Концентрация усилий на разработке датчиков и индикаторов оценки глобальной ситуационной осведомленности во всех сферах, прежде всего в обороне и безопасности.
Третье. Углубленные исследования в области сверхточной навигации с наращиванием возможностей космических группировок.
Четвертое. Разносторонние исследования увеличения физической выносливости и работоспособности бойцов и офицеров ВС РФ для определения сопротивляемости перегрузкам и увеличения их боеспособности.
Пятое. Увеличение ассигнований на НИР по синтетической биологии для создания массовых и недорогих препаратов и средств поддержания жизнеспособности организма, его адаптации к военным и невоенным действиям.
Шестое. Всемирное развитие квантовых вычислений и встроенных систем самозащиты от кибератак.
Седьмое. Разработка и эксплуатация компактных источников энергии длительного пользования для боевых подразделений специального назначения.
Оценивая представленную стратегию, отметим, что американские военные аналитики предлагают иную версию инноваций, дополняя или уточняя приведенные выше пункты.
Среди альтернатив особую значимость имеет подход, когда на первое место ставятся поведенческие и когнитивные науки, способные "революционизировать" методы привлечения новобранцев, резко повысить эффективность воспитания, обучения, подготовки, выделения лидеров и создание боеспособных подразделений. Лишь после этого в списке приоритетов отмечаются технологии коммуникационные и обработки информации, роль новых материалов для обеспечения большей защиты бойцов в легком снаряжении, значимость энергосберегающих технологий, наращивание огневой мощи сухопутных войск и артиллерии, повышение мобильности оперативных и тактических подразделений, широкое применение аппаратов вертикального взлета и посадки, а также беспилотников.
Таким образом, есть основания зафиксировать явно выраженную целеустремленность и конкретность американских экспертов и аналитиков в проектировании долговременных целей военно-технологического развития на период до 2030 года.
Среди важнейших особенностей американского подхода выделим дополнительно:
- тенденцию преобразования научно-технических советов оборонных учреждений и Минобороны США в научные советы, что позволяет расширять круг задач (включая использование общественных наук в интересах национальной обороны и безопасности);
- четкое формулирование задачи закрепления военного превосходства США к 2030 году за счет военно-технологических инноваций;
- тщательную и глубокую управленческую проработку военно-политических документов с определением конкретных поручений профильным заместителям министра обороны США (по научно-исследовательским и опытно-конструкторским работам, материально-техническому обеспечению и другим должностным лицам);
- акцентирование на необходимости экспериментальных работ на базе системной деятельности (в нормативно-правовых документах США особо подчеркивается роль эксперимента как способа зондирования неопределенного будущего, в котором может возникнуть непредвиденное);
- опора на прогнозирование развития науки и технологий применительно к гражданскому сектору.
Все это в настоящее время заслуживает соотнесения с содержанием деятельности Фонда перспективных исследований РФ и Научно-технического совета МО РФ, Военно-научного комитета, ГУНИД МО РФ.
У нас многое делается, особенно в последнее пятилетие. Но с учетом мировых тенденций необходима конкретизация задач, чтобы точнее определить государственный заказ на углубленную проработку актуальной тематики для концентрации финансирования на прорывных направлениях. Лишь таким образом можно к 2030 году гарантировать симметричные ответы геополитическим конкурентам и противникам.
Далее представляется необходимым смелее использовать возможности экспертно-социологических исследований
Чтобы оценить степень соответствия военно-технологических приоритетов, обозначенных за рубежом, целесообразно полнее использовать возможности отечественных экспертов и социологов. Среди потенциальных заказчиков – Фонд перспективных исследований, Военно-промышленная комиссия при правительстве России, Минобороны РФ.
Благодаря опросам значимых категорий респондентов появляется возможность заметно продвинуться в понимании потребностей в определенном круге военно-технических инноваций и принятии необходимых управленческих решений для финансирования актуальных работ.
Подобные исследования широко используются за рубежом, в том числе при разработке и принятии стратегических решений по перспективам науки, технологий, обороны и безопасности.
Среди методов отбора военно-технологических приоритетов прочно утвердился не только такой известный специалистам метод дельфи, (переживший в 90-е в зарубежных странах своего рода бум и несильно замеченный в нашей стране на фоне приватизационных скандалов того времени), но и экспертно-социологические исследования. Это надежные источники различных сведений и способ гармонизации мнений.
Обо всем этом приходится говорить, когда в повестке дня стоит уточнение госзаказа на военно-научный фундамент с учетом мировых тенденций развития ВВТ и военных технологий вплоть до 2030 года. Этими возможностями в значительной мере будет определяться характер военных (и даже невоенных действий) через 10–15 лет.
Сергей Першуткин, эксперт-аналитик, член-корреспондент АВН
Опубликовано в газете "Военно-промышленный курьер" в выпуске № 4 (767) за 5 февраля 2019 года
