У Болонской системы образования есть альтернатива
]Будущее страны в значительной степени зависит от системы образования, способной как аккумулировать интеллектуальный потенциал населения и давать импульс к развитию научно-технического прогресса, что происходило в СССР, так и постепенно вести к деградации, что, увы, наблюдается в современной России. Реанимация советских наработок пока позволяет нам держаться на плаву и даже сохранять иллюзию гарантированного на ближайшие десятилетия военного паритета с США.
Все последние годы уровень отечественного образования, в особенности школьного, неуклонно падает. Причина проста: наши геополитические противники постарались разрушить именно советскую школу, вместо нее навязали ЕГЭ, справедливо охарактеризованный Евгением Сатановским как издевательство над нашими детьми. По поводу разрушения образовательных традиций с помощью недальновидных отечественных чиновников – отнюдь не полемическое преувеличение. По словам доцента МГИМО историка Ольги Четвериковой, процесс этот "идет с конца 80-х, начала перестройки. Тогда соответствующими кругами была поставлена задача – разрушить советское образование".
Тем временем лучшие из лучших, не изуродованные ЕГЭ и блестяще окончившие вуз благодаря старой, советской профессуре, уезжают. Помню, знакомый физик, выпускник расположенного в Долгопрудном физтеха и уже давно работающий в Штатах на научной ниве, сказал: "Знаешь, я уехал из всех своих сокурсников едва ли не последним, потому что был патриотом, но здесь никаких перспектив для меня нет". Вполне возможно, он остается патриотом по сей день. Но "за бугром" создал семью, обеспечил ее и занимается любимым делом.
“Огромных успехов иранские школьники добились в области нанотехнологий. Страна уверенно занимает здесь первое место среди исламских стран”
Шаги, предпринятые нашими противниками по холодной войне, вполне понятны и даже логичны. Достаточно вспомнить, что в 1979 году в СССР процент неграмотных от 9 до 49 лет составлял 0,2, что представляло собой, с одной стороны, абсолютный рекорд в истории человечества, с другой – опасность для геополитических интересов Соединенных Штатов.
Я далек от точки зрения, согласно которой Запад виноват во всех наших бедах, в том числе в развале СССР. Однако объективно он был и остается заинтересован в предельном ослаблении Советского Союза/России, равно как и Китая, Индии, Ирана, стран Латинской Америки, не входящих в пресловутый "золотой миллиард". Один из способов добиться поставленных целей – уничтожить эффективную систему образования, дабы превратить Россию в не более чем сырьевой придаток с неспособным думать и, следовательно, легко управляемым посредством манипулирования через СМИ населением.
Взамен сформированной в советские времена школы нам предложили Болонскую систему. За 15 лет ее существования стало очевидным: она не способствует аккумулированию интеллектуального и творческого потенциала населения. Болонская система унифицирует образование и фактически исключает связь научных школ и учебного процесса. При этом по-настоящему элитные университеты – американские и европейские – по ней не работают. Неудивительно, что еще пару лет назад ректор МГУ Владимир Садовничий рекомендовал отказаться от Болонской системы и прямо заявил: "Я считаю допущенной нами ошибкой переход на четырехлетнее образование в высшей школе".
Преемники Перельмана
И есть пример страны, которая в крайне сложных условиях сумела добиться успехов в научно-технической сфере прежде всего благодаря системе образования – и школьного, и вузовского. Речь об Исламской Республике Иран. С 1979-го она живет в режиме жестких санкций, под угрозой военной агрессии со стороны США. При этом не просто выстояла, а добилась впечатляющих успехов.
В октябре этого года иранские школьники выиграли чемпионат мира по математике в Лондоне. По сообщению информационного агентства "ИРНА", команда "Дома математики" Тегерана уже 23 раза принимала участие в этом конкурсе и завоевала за последние десять лет более 700 медалей.
Первой женщиной, получившей премию Филдса – математический аналог Нобелевки, стала иранка Мариам Мирзахани. Свою карьеру она сделала в Соединенных Штатах, став профессором Стэнфорда, но образование получила на родине – в престижном Тегеранском технологическом институте. В 90-е на одной из олимпиад Мариам показала результаты, в 1982-м достигнутые нашим Григорием Перельманом.
Неменьших успехов иранские школьники добились в области нанотехнологий. Поэтому страна уверенно занимает здесь первое место среди исламских государств.
В чем секрет? Как некогда в СССР, образование в Иране является бесплатным. Объективности ради замечу, что в 1940-м в СССР была установлена плата за обучение в старших классах и вузах, впрочем довольно невысокая и отмененная в 1956 году. В Иране высшее образование платное, однако его стоимость не представляет проблемы для большинства. Интересно, что девушки в вузах страны давно превзошли числом юношей.
“После школы абитуриенты в течение года проходят специальное обучение для получения сертификата довузовской подготовки и только после этого получают право сдавать экзамены”
Начальное образование иранские дети начинают получать с шести лет. До этого возраста предусмотрено подготовительное обучение, но оно не носит обязательного характера. Длится начальное образование пять лет, девочки и мальчики учатся раздельно. После выпускного экзамена подростков ждет средняя школа с трехлетним обучением. В завершение также экзамены.
Эти две ступени обязательны для всех иранцев. По программе восьми классов школьники приобретают базовые знания в трех блоках дисциплин: точные и естественные (математика, физика, химия, биология и т. д.), гуманитарные (персидский язык и литература, история, география) и исламские науки (арабский язык, чтение и толкование Корана, история религии и цивилизации).
Далее подростков ждет третья ступень, где начинается специализация, направленная на подготовку к поступлению в вуз. Это как раз то, что стоило бы перенять нам. Ведь у нас подобной специализации по большому счету нет. И вместо того, чтобы усиленно готовиться к экзаменам по профилирующим для них предметам, выбравшие гуманитарный вуз российские школьники корпят над математикой, основы которой представляется возможным освоить в девятилетнем курсе. В Иране ученикам предоставляется возможность выбрать теоретическое (для тех, кто хочет поступать в университет) либо профессионально-техническое и прикладное обучение (для тех, кто желает ограничиться среднеспециальным образованием). Избравшие второе или третье направление после старшей школы еще два года учатся по программе "кардани", которую можно рассматривать как курсы повышения квалификации. Внутри теоретического направления все классы делятся на естественно-научные, гуманитарные и медицинские. Предполагается, что уже на этом этапе ученик примерно определяется с будущей профессией.
Интересно, что после школы будущие абитуриенты не сразу поступают в вуз. В течение года они проходят специальное обучение для получения сертификата довузовской подготовки и только после этого получают право сдавать экзамены в высшие учебные заведения.
В Иране насчитывается около 80 государственных университетов, включая 28 медицинских, а также 25 крупных коммерческих вузов. Институтов еще больше, общее число учреждений высшей школы превышает 240.
Нынешний уровень персидской научной мысли не позволит своими силами создать, например, С-400 или Су-35. Но это пока. А мы держим здесь достойный уровень лишь потому, что еще не ушло в мир иной советское поколение ученых.
Успехи персов в создании новейших образцов техники известны ("Между космосом и халифатом"). По информации СМИ, Иран уже приступил к серийному производству истребителя четвертого поколения Kowsar.
"Оборонка", к доске
Как страна, вкладывающая крупные средства в науку и добившаяся в данном направлении заметных успехов, Иран должен представлять интерес для российского интеллектуального сообщества. Но у нашего сотрудничества в этой сфере есть определенные препятствия – осторожность проявляет прежде всего Тегеран, причем главным образом по причинам политического свойства. В Исламской Республике не забыли о срыве сделок по продаже С-300 (из-за откровенного давления на Кремль со стороны США и Израиля) и российских самолетов Ту-204СМ (причиной стали двигатели ПС-90А2, изготовленные по американским технологиям). А историческая память иранцев хранит весьма болезненные для них эпизоды, касающиеся взаимоотношений с Российской империей и СССР.
Что ж, прежние обиды не забыты да и современный геополитический узел проблем на Ближнем Востоке и на Каспии, напрямую затрагивающий интересы Москвы и Тегерана, вряд ли будет распутан полностью. Однако у двух стран есть общий противник, и только скоординированными усилиями можно остановить политику Соединенных Штатов, направленную на дестабилизацию в Ближневосточном регионе, угрожающую и России, и Ирану.
Сегодня Москва действует без оглядки на Вашингтон, примером чему служат все-таки состоявшийся контракт по поставкам комплексов С-300 и возобновленные переговоры по экспорту Ту-204СМ (интеллектуальные права на ПС-90А2 еще в 2014 году были выкуплены российской стороной у американцев). А события в Сирии сделали иранцев нашими товарищами по оружию.
Плодотворное сотрудничество в образовательной сфере со странами, не входящими в евро-атлантическую цивилизацию, по моему убеждению, должно подвигнуть наше правительство отказаться от Болонской системы, поскольку в перспективе она либо существенно ослабит российскую науку и сделает ее неконкурентоспособной, либо вообще погубит. Тот же Иран, несмотря на проявляемый интерес к российской авиатехнике, причем не только к Ту-204СМ, но и к Sukhoi Superjet 100, Су-30МК, закупает самолеты на Западе. Одна из причин может заключаться в сомнениях относительно способности России в недалеком уже будущем производить конкурентоспособную технику. Увы, основания для беспокойства есть. Тот же Ту-204СМ производят в Казани. И когда в 2015-м министр обороны Сергей Шойгу поставил перед предприятием задачу возобновить производство ракетоносца Ту-160, среди отраслевых экспертов, включая сотрудников КАПО им. Горбунова, хватало скептиков, открыто говоривших об утрате технологий и самое главное – о больших потерях в кадровом составе предприятия из числа опытных специалистов.
Подобные опасения можно отнести не только к Ту-160, но и к Ту-204 СМ. Вопрос: насколько руководители оборонной отрасли уверены, что изуродованные Болонской системой школы, зацикленные на ЕГЭ, в ближайшее время смогут вырастить контингент, способный эффективно осваивать вузовскую программу и столь же эффективно выполнять задачи в области самолетостроения?
Иранцы обеспокоены таким положением дел, от которого зависит способность России в ближайшем будущем оставаться передовой научной державой. И постепенно теряют интерес к получению образования у нас, что связано прежде всего с падением его качества, а также с очень высокой стоимостью обучения и проживания.
Никоим образом не предлагаю копировать иранскую систему, но она по меньшей мере служит примером того, что выжить и добиться успехов можно и в условиях жестких санкций при ограниченных в сравнении с Россией ресурсах. Важно, что Иран – страна, устремленная в будущее. Куда идет навязавшая нам Болонскую систему Европа – вопрос отдельный.
Заголовок газетной версии – "Персидская грамотность".
Игорь Ходаков, кандидат исторических наук
Опубликовано в газете "Военно-промышленный курьер" в выпуске № 45 (758) за 20 ноября 2018 года
