ВВС России и ОКБ Сухого вновь заявляют о превосходстве истребителей Су-57 над американскими Ф-22 и Ф-35. Российская машина действительно получилась великолепной и в условном бою один на один имеет все шансы на победу. Проблема в том, что США по части истребительной авиации выигрывают у России совсем другим способом.
Согласно экспертной оценке главного конструктора-директора Опытно-конструкторского бюро П. О. Сухого Михаила Стрельца, которую он высказал в эфире телеканала "Звезда", перспективный авиакомплекс фронтовой авиации пятого поколения Су-57 объединил в себе функционал американских многоцелевых истребителей F-22 и F-35 и даже превзошел их. По словам Стрельца, цифра названия нового самолёта, 57, получается сложением цифр 22 и 35 из названий американских машин – это получилось случайно, но достаточно показательно.
Однако есть и другие цифры, которые сопровождают новый российский боевой самолёт. К концу 2018 года у России пока что нет серийных Су-57, в то время как у США уже выпущено 187 серийных F-22 и более 320 серийных F-35. Иначе говоря, даже если принять на веру утверждения о том, что российские истребители лучше американских, у США эти истребители хотя бы имеются на вооружении. А у России – нет.
И это куда более серьезная проблема, чем может показаться на первый взгляд.
20 лет на новую модель уже не предел
Первый полёт американского истребителя пятого поколения F-22 "Раптор" состоялся ещё в 1990 году. Первый F-35 "Лайтнинг" полетел лишь в 2000-м, а российский Су-57 – в 2010-м. В итоге F-22 приняли на вооружение через 15 лет, F-35 "доводят напильником" вот уже 18 лет и снова, не далее как в прошедшем октябре, объявили "ограниченно годным". Су-57, если верить открытым данным, прошёл сирийское небо без особых замечаний. Это показывает отрадный факт – в России не утеряна авиационная школа по созданию самых современных боевых самолётов.
Конечно, можно сказать, что "вторым всегда легче". США в 1990 году создавали "Рапторы" в весьма приблизительном понимании того, что из себя будет представлять воздушный бой истребителей пятого поколения, да и в целом воздушная война начала XXI века. Это отметил в своём комментарии и Михаил Стрелец, подчеркнув, что истребитель F-22 изначально создавался как самолет для завоевания превосходства в воздухе. По его словам, американцы "только потом" поняли, что проектировать самолет исключительно для размещения ракет "воздух – воздух" было принципиально неправильно, и попытались разместить в существующую конфигурацию отсеков вооружения авиационные средства "воздух – поверхность". Однако уже на готовом самолёте конфигурация тесных отсеков не позволила разместить более тяжёлое и громоздкое вооружение такого типа.
Тем не менее, как показала грустная история уже второго десятилетия доводки и переделки F-35, даже накопленный при проектировании и эксплуатации F-22 опыт был использован не в полной мере. Новый американский истребитель пятого поколения, в котором должны были быть устранены все недостатки "двадцать второго", успешно получил в нагрузку свои собственные "болячки".
Россия – практика "маленьких шажков"
Ситуация в России, в отличие от купавшихся в деньгах американских военных, после развала Советского Союза отнюдь не способствовала внедрению новой авиационной техники. По некоторым данным, в 1990-х и начале 2000-х годов на элементарное содержание (читай – "прокорм") российской армии уходило до 80% военного бюджета страны. В то время как на закупку новых образцов вооружений тратилось менее 20% от общей суммы военных расходов – непозволительно мало для армии мировой державы.
Поэтому неудивительно, что все эти годы в российской военной авиации прошли под "знаменем компромисса": вместо массы инновационных проектов истребителей конца 1980-х – начала 1990-х годов, которые достались России в наследство от СССР, было принято решение о модернизации существующих истребителей четвёртого поколения.
Практически это вылилось в создание так называемого переходного поколения 4++, которое было в основном построено на базе исключительно удачного советского истребителя Су-27. В результате российские ВВС получили целый спектр новых машин – истребитель-бомбардировщик Су-34 и многоцелевые истребители Су-30 и Су-35. Эти машины сегодня составляют, наряду с оригинальным Су-27, основу российских ВВС и морской авиации.
К сожалению, подобный же проект модернизации удачного лёгкого истребителя МиГ-29 по требованиям поколения 4++, названный МиГ-33, столкнулся с массой проблем экономического плана и так и не стал серийным. Пока что будущее лёгких российских истребителей связывают с машиной МиГ-35, но и этот самолёт поколения 4++ пока что не пошёл в серию.
Экономические проблемы преследовали и семейство истребителей "Су", хотя их судьба сложилась не в пример удачнее, чем у разработок ОКБ МиГ. В России после 1991 года было произведено 118 истребителей-бомбардировщиков Су-34, 630 многоцелевых истребителей Су-30 и 84 новейших многоцелевых истребителя Су-35. Казалось бы, цифры впечатляющие и вполне сравнимые с темпом производства американских F-22 и F-35, пусть и со скидкой на то, что российские машины относятся к поколению 4++ против пятого поколения у американцев.
Но дьявол, как и всегда, скрывается в деталях.
Тришкин кафтан российских ВВС
Всё дело в том, что совокупный выпуск Су-34, Су-30 и Су-35 отнюдь не полностью попадает на вооружение российских ВВС. В приведенных выше цифрах весомую долю составляют экспортные поставки.
Если в случае истребителя-бомбардировщика Су-34 практически все выпущенные машины, 108 единиц, находятся на вооружении ВВС России, то для Су-30 и Су-35 это не так. По состоянию на начало 2018 года в ВВС России находится лишь 194 единицы Су-30 различных модификаций и 70 единиц Су-35. Кроме того, неизвестно, сколько из этих машин реально боеготовы. Поэтому в целом, с учётом наличного парка машин четвёртого поколения, российские ВВС значительно уступают ВВС США и тем более совокупной авиационной мощи стран НАТО.
Можно сетовать на то, что данная ситуация сложилась вынужденно и имеет неустранимую историческую природу, но факт остаётся фактом: такой паллиативный подход к модернизации истребительной авиации породил и массу проблем.
Основной из них является неимоверная "пестрота" нынешнего состава российской истребительной авиации. В рамках одного подразделения полки комплектуются машинами различных модификаций и даже моделей.
И принцип этот хотя и позволяет тонко "размазать" новые самолёты по Вооруженным силам и дать подразделениям хотя бы толику новой техники, но тут же создаёт головную боль в части обучения лётчиков, а также обслуживания, снабжения и ремонта самих самолётов. Одновременное выполнение двух противоречащих друг другу задач – и переучивание летчиков на новые машины, и выполнение текущих боевых задач на старых – вносит раздрай и сумятицу в строевые истребительные полки. Кроме того, полки зачастую не знают, когда им поступят хотя бы эти редкие новые машины, и не могут планировать соответствующие кадровые перемещения.
В советское время речь шла о перевооружении полков и дивизий, и это позволяло в очень короткие сроки переучивать на новую технику десятки и сотни летчиков, в два–три года создавая полноценные боеготовые части. Сегодня бравурно сообщается о поставках в тот или иной полк двух, трех, четырех новых машин – даже не эскадрильи! На новую технику из всего полка учатся всего несколько летчиков, остальные вынуждены довольствоваться устаревшей морально и физически техникой.
Кроме того, надо понимать, что ещё с середины 1990-х годов многие авиационные полки были фактически усечены от советских стандартов. На сегодняшний день стандартный российский авиационный полк – это лишь две авиаэскадрильи. В то время как в СССР в его состав входили три таковых.
Поэтому, наряду с констатацией приятных утверждений о том, что 57 = 22 + 35, надо упомянуть и том, что 187 + 320 = 0. И, что гораздо важнее, искомый "ноль" надо превращать в цифру 50, 100 или 200 с помощью последовательных и спланированных усилий.
Стране нужна реальная программа перевооружения истребительной авиации. Время "маленьких шажков" и подход "тришкиного кафтана" надо оставить в прошлом. И заняться перевооружением истребительной авиации на новые машины настоящим образом, уже без временных решений, которые всегда почему-то оказываются самыми постоянными.
Михаил Большаков
