Военные союзы мало к чему обязывают
В сегодняшнем мире существует довольно много военных блоков, хотя всем известен только один из них – НАТО. Он не слишком дееспособен, но у его подобий проблем еще больше. Потому про них почти никто и не знает.
Россиянам известен "наш" военный блок – Организация Договора о коллективной безопасности, включающая, кроме РФ, Белоруссию, Армению, Казахстан, Киргизию, Таджикистан. ОДКБ существует уже четверть века, но пока не отметилась ничем, кроме регулярных совместных учений. Создается очень сильное впечатление, что по давно сложившейся традиции все члены блока уверены: Россия обязана их защищать, причем за свой счет, они же в обмен не должны ничего вообще. Даже по важнейшим для Москвы геополитическим вопросам союзники по ОДКБ далеко не всегда голосуют в ООН солидарно с ней, гораздо чаще воздерживаются. И за размещение российских военных баз на своей территории они (кроме Армении) начинают выдвигать многочисленные условия, хотя на самом деле объекты эти гораздо больше нужны им самим, чем Москве.
Военная составляющая имеется и в ШОС. Причем по набору членов эта организация долгое время почти совпадала с ОДКБ, только вместо Белоруссии был Китай. Потом, впрочем, из ОДКБ (но не из ШОС) вышел Узбекистан. В ШОС также регулярно проводятся учения, по сценариям очень похожие на те, что в ОДКБ (порой даже под теми же названиями). Ничем другим блок также не отметился. В этом году его полноправными членами стали Индия и Пакистан, которые главными противниками считают друг друга, а Индия – еще и Китай. Может ли из этого получиться полноценный союз, вопрос риторический. В лучшем случае его члены будут обмениваться информацией о деятельности радикальных исламских группировок и методиками борьбы с ними.
“Африканским войскам свойствен низкий уровень дисциплины, что оборачивается весьма своеобразным отношением к населению, которое они призваны защищать”
Китай в 2016 году создал собственный военный альянс, известный как "Урумчийская четверка". Кроме КНР, в него входят Пакистан, Афганистан и Таджикистан. Считается, что блок также ориентирован на борьбу с исламским экстремизмом, при этом внутри нет таких противоречий, как в ШОС. И нет сомнений, кто в "четверке" главный.
На постсоветском пространстве существует и антироссийский по сути блок ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдавия). Ранее в нем состоял и Узбекистан, но вышел (как из ОДКБ). Военная компонента этого блока подразумевается, но на данный момент никак не формализована. Она заведомо будет направлена против России, что не устраивает Баку (притом что внутри ГУАМ азербайджанская армия – вторая по своему потенциалу после украинской), да и остальные члены при всей откровенной русофобии не готовы брать на себя взаимные обязательства (чтобы лишний раз не подставляться под заведомо проигрышную войну). Поэтому совместная оборона остается на уровне демагогии.
АСЕАН считается одним из наиболее продвинутых интеграционных союзов не только в Азии, но и в мире в целом, но это относится почти исключительно к сфере экономики. В области безопасности существует лишь конвенция по борьбе с терроризмом (причем не вполне ясно, как она работает на практике). Есть соглашение о сотрудничестве в сфере ВПК, но оно действует достаточно ограниченно, тем более что у стран АСЕАН очень разные военно-промышленные потенциалы. На полноценный военный союз пока никаких намеков нет. Поэтому Ханой и Манила, противостоящие Пекину с его амбициями в Южно-Китайском море, почти никак не взаимодействуют даже между собой, не говоря уже о других странах АСЕАН.
В ССАГПЗ формально существует военный альянс "Щит полуострова", претендовавший на роль чуть ли не "аравийского НАТО" с созданием даже единых ВС. На практике, однако, получилось хуже, чем во всех случаях, описанных выше. В 1990-м "Щит" оказался абсолютно бесполезен при вторжении Ирака в Кувейт. Весной 2011-го только армии Саудовской Аравии и ОАЭ приняли участие в подавлении народного восстания в Бахрейне, в то время как Кувейт, Катар и Оман от этого устранились. Те же две армии и на сей раз ВС Бахрейна приняли деятельное участие в интервенции в Йемен. Участие Кувейта и Катара в данном мероприятии оказалось чисто формальным, Оман опять-таки самоустранился. В 2017-м внутри ССАГПЗ на почве неудач в Йемене и Сирии возник острый внутренний конфликт. В результате Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн разорвали с Катаром дипломатические отношения и чуть было не начали с ним воевать, а Кувейт и Оман опять устранились. При этом из-за йеменского провала отношения между КСА и ОАЭ также осложнились. В такой ситуации говорить об "аравийском НАТО" как минимум странно. О единой армии никто уже не вспоминает, скорее монархии дойдут до войны между собой.
Множество различных военных альянсов формально существует на Черном континенте. Включающий все его страны Африканский союз как бы имеет собственные миротворческие силы, а в них созданы региональные бригады: южноафриканская, восточноафриканская, центральноафриканская, западноафриканская. Последняя существует дольше всех, она была создана внутри другого формата – Экономического сообщества стран Западной Африки, основу составляют контингенты ВС Нигерии. Эти силы выполняли в 90-е и в начале 2000-х роль миротворцев во время гражданских войн в Гвинее-Бисау, Сьерра-Леоне, Либерии. Как правило, их задним числом оформляли как войска ООН. В настоящее время почти все контингенты ООН на континенте комплектуются в основном африканскими же солдатами, что само по себе разумно. Во-первых, у них есть стимулы действительно решать проблемы, а не просто обозначать свое присутствие, что было характерно для сил ООН на протяжении всей их истории. Во-вторых, у африканских стран и их армий гораздо более скромные финансовые запросы, чем у представителей других континентов. С другой стороны, африканским войскам свойствен низкий уровень боевой подготовки и дисциплины, причем последнее оборачивается весьма своеобразным отношением к местному населению, которое они вроде бы призваны защищать. Но альтернативы все равно нет.
Южноамериканское НАТО, более известное как пакт Рио (по месту подписания – Рио-де-Жанейро), было создано в 1947 году и подразумевало взаимные военные обязательства стран-участниц. Изначально его членами были США, Бразилия, Аргентина, Чили, Перу, Парагвай, Боливия, Колумбия, Эквадор, Венесуэла, Панама, Коста-Рика, Никарагуа, Гватемала, Гондурас, Сальвадор, Мексика, Куба, Доминиканская Республика, Гаити. В 1967-м к пакту присоединилось Тринидад и Тобаго. В 1982-м – Багамы. И в тот же год стала ясна полная фиктивность пакта. Во время Фолклендской войны США, а также Чили и Колумбия поддержали не Аргентину, а Великобританию. Аргентина получили несколько "Миражей" из состава ВВС Перу, но это было личной инициативой Лимы, не имеющей никакого отношения к пакту Рио. Куба почти сразу после революции приостановила свое членство в организации, Мексика покинула ее в 2004-м, Боливия, Эквадор, Никарагуа, Венесуэла и окончательно Куба – в 2012-м.
В настоящее время формируется оборонная организация стран только Южной Америки (без Центральной и Северной), но что из этого получится, сказать крайне сложно.
Констатируем: по-настоящему дееспособных военных альянсов сегодня в незападном мире нет. В западном, впрочем, тоже, но это совсем другая тема.
Александр Храмчихин, заместитель директора Института политического и военного анализа
Опубликовано в газете "Военно-промышленный курьер" в выпуске № 41 (754) за 23 октября 2018 года
