О национальных особенностях белорусского Дня независимости
В который раз, будучи в гостях у родственников на Брестчине, смотрел по телевизору, как в Минске проходят торжества, посвященные Дню независимости республики. А эта дата вот уже более двух десятков лет отмечается 3 июля. И не перестаю ловить себя на двух непреходящих, скажу так, неторжественных ощущениях. Одно из них связано именно с датой. Другое - с одной из форм демонстрации независимости, которая осуществляется в этот день одним человеком, лидером Синеокого края – Александром Григорьевичем Лукашенко. Были бы то сугубо мои "смутные восприятия", я бы с ними как-нибудь смирился и жил потихоньку. Но вот беда, что об этом с каждым годом все чаще и шире говорят в самой Беларуси. Разумеется, только "на кухнях", в треть голоса. Потому как публично дискутировать на эту тему (тем паче в республиканских СМИ) не принято.
ЧЕМ МИНСК ЛУЧШЕ БРЕСТА
В свое время дата 3 июля появилась в череде национальных праздников народным волеизъявлением – в результате референдума, инициированного вновь избранным тогда президентом Лукашенко. А праздник был приурочен к освобождению в 1944 году белорусской столицы от гитлеровских захватчиков. Официально считается, что дата символизирует освобождение всей республики. Однако, как стоит понимать, сегодня в белорусском обществе нет полного согласия в том, что в свое время 3 июля было выбрано для главного национального Дня республики (второе название особой даты) корректно. Хотя бы потому, что знаменитая стратегическая наступательная операция четырех фронтов лета 1944 года под кодовым названием "Багратион" продолжалась еще 25 дней после указанной даты, последний гитлеровец унес ноги из-под Бреста 28 июля.
Должно разобраться, в каких условиях проводился 24 ноября 1996-го тот самый референдум, на котором за празднование 3 июля как Дня независимости РБ проголосовало более 88% принявших в нем участие, а это около 5,5 млн человек из почти 10-миллионной Беларуси. Во-первых, к тому времени людям уже по горло осточертел бардак, наблюдавшийся в стране со времен горбачевской перестройки, который еще более усугубляли тогдашние баталии Верховного совета Республики Беларусь (РБ) с новоиспеченным президентом Лукашенко. Главный лозунг последнего был прост и понятен: дайте мне больше властных полномочий, и я наведу порядок в стране (с тех пор его и прозвали Батькой). Во-вторых, большинству белорусов претил откровенный национализм, который проповедовали один из развальщиков СССР Станислав Шушкевич (первый постсоветский лидер новой Беларуси) и его клика, подкармливаемые из-за бугра. А в-третьих, Александр Григорьевич опирался главным образом на умозрение ветеранов Великой Отечественной войны и ее ровесников, подавляющая часть которых проживала тогда в двухмиллионном Минске и пяти областных центрах, объединяющих примерно такое же число жителей. Они поверили слову и первым делам этого пусть горячего, эмоционального, но и энергичного президента, которому тогда не было и сорока и который пришел во власть не из чиновничьей когорты, а выдвинулся на волне охвативших все постсоветское пространство преобразований. Фронтовики же авторитетно тянули за собой в этой поддержке родных и близких.
ЯВЛЕНИЕ БАТЬКИ
Возможно, в 1996-м это была своевременная и правильная инициатива неноменклатурного Батьки. Но лишь тактическая, а потому недальновидная. И безальтернативность вопроса, который он тогда вынес на референдум и на который электорат ответил преимущественно "да", сегодня сказывается. Уже и тогда были смутные сомнения, а с годами стало приходить все большее осознание того, что исключительно политический выбор Александром Лукашенко Дня независимости – при всей его "святости" – не может не видиться во многом сиюминутным, надуманным, во многом неоправданным и даже притянутым за уши.
Похоже, про себя это уже каким-то боком обдумывает и сам инициатор этого нововведения. В речи на торжественном собрании накануне праздника он прямо заявил, что "история белорусской государственности связана с советским периодом", именно тогда у нынешней Беларуси впервые появились атрибуты державности – свой флаг и герб. А также очертания периметра страны, который сегодня по большей части является государственной границей Республики Беларусь, но без суверенитета.
При этом глава "дружной белорусской семьи" ни словом не упомянул "неприятные" ему даты-вехи, возникшие в период краха Советского Союза (принятие различного рода "актов о суверенитете" и "возвращении к историческим истокам" – дни принятия таковых в большинстве бывших союзных республик стали Днями республики или Днями независимости). До установления в 1996-м новой даты День рождения новой Беларуси в течение пяти лет отмечали 27 июля. Именно в этот день в 1990 году была принята Декларация о государственном суверенитете Белорусской ССР. Вскоре после памятного "пьяного" ГКЧП августа 1991 года эту декларацию закрепили конституционно. А с 19 сентября того же года БССР стала называться Республика Беларусь. Примечательно, что Лукашенко впоследствии похоронил все эти "новодаты", как и "националистический" бело-красно-белый флаг, однако на новое название страны почему-то не покусился.
ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ
Бесспорно, негоже инициатору-президенту даже при осознании им актуальности "вопроса" относительно празднования 3 июля вновь с бухты-барахты переиначивать дату обретения страной независимости! Многим это покажется нелогичным. Плечами пожимать станут, на лицо гримасу недоумения напустят… Поэтому в своей праздничной речи президент Синеокой республики сделал особый "упор с напоминанием", что "белорусы были едины в своем выборе и вместе более двух десятков лет назад определили 3 июля – дату освобождения города-героя Минска – главным государственным праздником. В годы Великой Отечественной войны, в далеком сорок четвертом, битва за столицу нашей Родины стала решающей в судьбе народа".
А вот это уже перебор! Стоит возразить дипломированному историку (в 1975 году Лукашенко окончил истфак Могилевского пединститута). Бои на подступах к Минску начались 28 июня – через пять дней после успешного старта Белорусской стратегической наступательной операции. Они были жестокими (немцы успели перебросить из Украины мощные танковые резервы) и сопровождались тяжелыми потерями в рядах советских войск (особенно на подходах к Борисову). Но непосредственно за Минск немцы уже не имели возможности бороться, их отступающая 100-тысячная группировка была окружена и первые подразделения Красной армии вышли на окраины белорусской столицы на рассвете 3 июля. И уже вскоре после полудня над освобожденным городом трепетало шесть красных флагов, водруженных над самыми высокими уцелевшими зданиями.
Таким образом, из Минска гитлеровцы были выбиты уже на 10-й день наступления, в то время как (повторимся) сражение за всю Белоруссию продолжалось еще около месяца. Достаточно сказать, что в честь войск, освободивших тот или иной белорусский город, в Москве было произведено 24 победных салюта (из 36, данных в ходе всей операции "Багратион", продолжившейся и после полного изгнания немцев из республики и перекинувшейся на польскую землю).
Поэтому трактовка в устах Лукашенко битвы за Минск как "решающей в судьбе народа" более чем надуманна и неубедительна. С военной точки зрения Минск не был ни Ленинградом и Москвой 1941-го, ни Сталинградом, Орлом и Белгородом (города первого салюта), Харьковом или Киевом 1943-го, за которые действительно бились не на жизнь, а на смерть. Ибо войска вермахта были еще очень сильны, бастионы свои сдавали далеко не сразу, оборонялись цепко да крепко.
В этом ключе логично вспомнить и о том, что с началом 22 июня 1941 года гитлеровской агрессии Минск был взят германскими войсками уже на пятый-шестой день – и особой битвы за него не было. Это тоже не может не накладывать "скептический отпечаток" на выбор Дня независимости РБ. Для сравнения, в Брестской крепости активное сопротивление дислоцированных в ней красноармейских частей продолжалось вплоть до 29 июня; куда позже была сделана знаменитая надпись на кирпичной кладке "Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20/VII-41"; и только 23 июля – на 32-й день войны – гитлеровцам удалось пленить последнего защитника героической цитадели – легендарного майора Петра Гаврилова.
ГОЛОСОМ ЛЕВИТАНА
Главной "картинкой" дня 3 июля является традиционный военный парад и последующее мирно-спортивное шествие, напоминающее Первомай советских времен. Кстати, в 2017 году на такой демонстрации "наших достижений" одна из фирм гордо провезла и свой… унитаз, что вызвало много разнопланового веселья в социальных сетях. Затем народные гуляния со смещением таковых к большой площадке красочного гала-концерта и предполуночное "небо в алмазах" – салют Победы.
Подобное более или менее похоже на празднования "главных дней" и в других странах, бывших некогда республиками в составе СССР. С той разницей, что в Синеокой все это предваряет своя, особенная фишка. Визуально длится она менее минуты, но весьма впечатляет. А именно – помпезное подкатывание в кортеже на лимузине вдоль парадных расчетов и многочисленных зрителей к главной трибуне президента страны и Верховного главнокомандующего Республики Беларусь Александра Григорьевича Лукашенко. И это всякий раз с напускным пафосом подчеркнуто транслируется по всем местным телеканалам.
Из машины он являет себя, облаченный, как правило, в парадную "маршальскую" форму (а то, может, и "под генералиссимуса" рядится, кто знает). При этом диктор, имитируя тембр Левитана, громогласно возвещает, кто именно прибыл (будто белорусы до последней минуты в неведении и строят догадки: а вдруг Путин выйдет или, отведи господь – Порошенко). Причем с 2008 по 2015 год глава государства демонстративно выходил из авто вместе с младшим сыном Николаем (благо его персоналию местный "Левитан" не объявлял). Через минуту-полторы после прибытия "венценосной пары" и звучит команда "Парад, смирно!". Мальчик тоже зачастую был обряжен "под маршала" и потом стоял вместе с папой на правительственной трибуне, отдавая честь проходящим парадным расчетам.
Понятно, что первое лицо "не обязано", подобно простым смертным, тоже загодя приезжать на место и с час дожидаться начала прохождения войск. Но зачем сей приезд "Самого" (да еще и "с Колей") транслировать на всю страну?! Официально же это выдается за "новую традицию" независимой Беларуси, которая не хухры-мухры "какая-то" некогда союзная республика, а "суверенное государство со своим законно избранным президентом".
Эта предпарадная фишка коротка по времени только в своей финальной части. Но если знать, что и старики-ветераны, и высшие сановники (не принимая во внимание прочий многочисленный электорат, немало людей с детьми) ждут "этой минуты" с час (а то и более), то такое "явление Батьки народу" не может не представляться неким, скажем так, выпендрежем на ровном месте. Сопряженным, как ни крути, с неуважением к людям. Очень сомнительно, что именно так надо "лишний раз" подчеркивать независимость страны и значимость в ней главного суверена. Тем более что в верховенстве и легитимности "Самого" давно уже ни один белорус не сомневается. Даже и на Западе уже с пяток лет как успокоились и перестали называть Александра Григорьевича "последним диктатором Европы". Мало того, подобное "явление Батьки народу" происходит еще один раз в году – 9 мая, когда Лукашенко приезжает возложить венок к стеле на площади Победы. Кортеж "Самого" за минуту-другую "с ветерком" прогоняет по проспекту Независимости вдоль многочисленных толп с час-полтора ожидающих начала церемонии минчан.
Любого офицера и генерала не может не коробить то, что белорусский Главковерх, который является подполковником в отставке, рядится в "маршала" с оригинальными погонами – без звезды, лишь с гербом РБ. Каждый раз "маршал" Лукашенко тормозит у парадной трибуны в День независимости и у стелы на площади Победы на автомобиле "высшего премиум-класса" германской марки Mercedes-Benz. А насколько уместно в годовщину освобождения Минска от немецких оккупантов и 9 мая шиковать на лимузине с трехлучевой звездой в кольце на капоте – знаком, красовавшимся в свое время и на машинах вождей рейха, на коих они принимали парады и объезжали войска вермахта и СС?
Сергей Владимирович Побусько – военный пенсионер, подполковник запаса.
