С запущенным 26 декабря ракетой "Зенит-2SБ" с космодрома Байконур ангольским спутником "Ангосат-1" была потеряна связь через некоторое время после отделения от разгонного блока "Фрегат". Специалисты компании-разработчика аппарата Ракетно-космической корпорации "Энергия" более суток работали над восстановлением связи со спутником. Вечером 27 декабря стало известно, что сигнал с "Ангосата" получен. Утром 28 декабря в "Энергии" уточнили, что все его системы в норме.
Генеральный конструктор космических ракетных комплексов госкорпорации "Роскосмос" Александр Медведев сообщил в интервью ТАСС, что связь со спутником можно восстановить даже через месяц молчания и при этом его рабочий ресурс не утратиться. Также он рассказал, как строится работа специалистов в таких ситуациях и сколько можно пытаться реанимировать замолчавший космический аппарат.
– Были ли случаи, подобные ситуации с "Ангосатом"?
– Когда я был гендиректором и генконструктором Центра им. Хруничева, в августе 2005 года мы запустили спутник дистанционного зондирования земли "Монитор-Э" на ракете-носителе "Рокот". Сама ракета отработала штатно, аппарат был выведен на заданную орбиту, но на связь он сразу не вышел. Ситуация тут слегка разнится – с "Ангосатом" связь пропала немного спустя после отделения, а в случае с "Монитором" вообще ничего не появилось.
Для того, чтобы "Монитор" заработал, мы предприняли максимальные усилия по определению ситуации, и где-то через месяц нам удалось с ним вступить в связь, затем поменять с Земли программное обеспечение через командную радиолинию. Спутник был новый абсолютно, с не использованными ранее в России решениями, но в целом проработал даже дольше, чем было указано в тактико-техническом задании, то есть больше 5 лет.
– Как обычно выстраивается работа по восстановлению спутника?
– С самого начала быстро формируется группа анализа и оценки возможности выхода из такого рода ситуации. Это все самые "яйцеголовые" специалисты, хорошо знающие материальную часть. Они выдвигают версии и дальше группа, которая управляет аппаратом, предпринимает в зависимости от этих версий те или иные действия, чтобы выяснить, та это ситуация или не та. Мы, к примеру, не сразу вышли на ту версию, которая оказалась причиной возникновения ситуации с "Монитором".
Каких-то конкретных регламентов на этот счет быть не может.
– Когда нет информации со спутника, что делается в первую очередь?
– Когда он уже начинает не отвечать или перестает отвечать адекватно, то штатная работа останавливается и начинается анализ произошедшего. Конечно, это не только люди сидят и думают, они предпринимают некие действия. Например, у нас в стране есть средства, которые позволяют в оптическом диапазоне смотреть, как ведет себя спутник. Если он беспорядочно вращается, то солнечные батареи, имеющие хорошие коэффициенты отражение, – они, как зеркало, будут просто мелькать. За счет этого даже можно определить скорость углового вращения спутника. То есть используются любые средства, которые позволяют получить дополнительную информацию – будь то оптическую, будь то радиоизмерительную (как он себя на орбите ведет, поменялась она или нет). Это все ценнейший материал для принятия решения.
– Сколько времени можно пытаться восстанавливать связь с аппаратом?
– Многое зависит от того, что изначально главным конструктором заложено в аппарат – какая степень автономности (аппарат выполняет определенные операции в отсутствие связи с наземным центром управления — прим. ТАСС) закладывалась при создании спутника. Если там ничего не заложено, то он может просто потерять ориентацию, а, следовательно, он не понимает, где находится Солнце, следовательно, не сможет развернуть свои солнечные батареи в необходимом направлении и подпитать бортовые химические батареи со всеми вытекающими последствиями.
Но у нас обычно при создании спутников закладываются определенные запасы, поэтому в течение периода больше месяца можно иметь серьезные надежды на восстановление аппарата.
Беседовал Дмитрий Решетников