Концепция армии нового поколения обладает, как минимум, одним серьезнейшим недостатком - ее реализация чревата огромными и к тому же непредсказуемыми затратами.
Все чаще в устах политиков и военных экспертов звучит термин "асимметричный ответ", то есть противодействие насыщенной ультрасовременной техникой "армии будущего" более дешевыми, но не менее эффективными методами.
Одним из них может стать партизанская война.
Партизан часто называют и другими словами - террористы, борцы за свободу, сепаратисты, и так далее, в зависимости от взглядов говорящего.
В настоящее время во многих странах полным ходом идет перевооружение армий. В США этот процесс оформили в виде целой масштабной программы - Future Combat Systems.
Американская армия будущего представляет собой сложнейший механизм, в котором люди, автоматические аппараты, спутники и компьютеры в командных центрах соединены информационными каналами.
Многие другие западные страны также помаленьку начинают создавать высокотехнологичную военную машину, которую они считают сверхэффективной.
Тем, кто не в состоянии по тем или иным причинам создавать концептуально похожую модель, приходится искать более дешевые способы борьбы.
Впрочем, партизанские войны ведутся уже много сотен лет. В свое время их принципы формулировали Мао Цзэдун и его вьетнамский коллега Хо Ши Мин, а сравнительно недавно, в 1989 году, группа американских военных экспертов разработала целую доктрину, которую они назвали "Война четвертого поколения".
Таковой, по мнению авторов документа, является использование не регулярной государственной армии, а больших и малых вооруженных групп, организованных не по национальному, а по идеологическому принципу.
Объектом их атак становятся не столько военные цели, сколько боевой дух армии и общественное мнение.
Тактика и вооружение не ограничиваются традиционными - предпочтение отдается неожиданным, ассиметричным средствам и методам, причем порой - высокотехнологичным.
Эта концепция подходит ко многим современным конфликтам.
Многие организации, использующие партизанскую тактику, являются транснациональными, как "Аль-Каида" и "Хезбалла". Целью их атак являются не столько вооруженные силы, сколько общество. О предсказуемости их действий после 11 сентября не приходится говорить.
Мины
Что касается технических средств, то в Ираке, например, вот уже три года применяются так называемые бронебойные гранаты. При взрыве их оболочка под давлением выгибается, принимая форму снаряда.
Такой боеприпас способен поражать легкобронированную технику, а более мощная версия, будучи заложена на обочине, - пробивать броню бронетранспортера.
Иракские боевики в свое время приспособились сбивать вертолеты, используя артиллерийские снаряды. Такое взрывное устройство, начиненное шрапнелью, выстреливалось в воздух и взрывалось рядом с вертолетом.
В 2006 году, по словам американцев, боевики буквально "заминировали"
традиционные маршруты полетов вертолетов.
Мины вообще стали самой большой проблемой американцев в Ираке. От них страдает наиболее уязвимый элемент вооруженных сил - система снабжения.
Нападения и подрывы колонн начались чуть ли не сразу после падения Багдада в 2003 году и продолжаются до сих пор.
Военная промышленность США приняла вызов, но пока, несмотря на новые модели бронетехники и различные защитные бронекомплекты, которые поставляются в Ирак, Пентагон это противостояние проигрывает как по очкам (мина несоизмеримо дешевле бронетранспортера), так и по результатам.
Правда, британский военный эксперт Пол Бивер утверждает, что минную войну все-таки можно выиграть:
"За последние пять лет американцы много узнали о ручных противотанковых гранатометах, пулеметах и минах. Это знание уже трансформировалось в определенные проекты, такие как шведский комплект защиты бронетехники, который уже прошел испытания, или израильская система, которая определяет место, откуда ведется огонь из гранатомета, и с помощью которой можно защищать бронетехнику. Эти системы уже созданы и принимаются на вооружение."
Российский военный эксперт Анатолий Цыганок также отмечает, что война в Ираке дала американцам возможность испытать новую технику и оружие.
Интересно, что как боевики, так и солдаты коалиции в Ираке широко импровизируют и создают неожиданные технические средства. Например, американцы стали использовать для подрыва заложенных мин движущиеся игрушки с дистанционным управлением.
Против мин пытаются использовать и тактические приемы, например, езду на очень большой скорости. Но это не всегда срабатывает - боевики научились довольно точно кидать гранаты с упреждением.
Член украинской ассоциации миротворцев, представитель Международного движения по запрещению наземных мин Юрий Донской считает, что главное средство безопасности - внимательность:
"По Ираку, это на 90% невнимательность тех людей, которые обеспечивают проводку колонн. Они не обращают своевременно внимание на то, что вдоль дороги какие-то предметы лежат. Защита должна быть. Как Советский Союз действовал при выполнении задач в Афганистане. Впереди каждой колонны шел у нас инженерный дозор, который обеспечивал разведку дороги, и все обнаруженные мины уничтожались на месте."
Налеты
Главный тактический прием партизанской войны со времен войн с индейцами зовется по-английски hit and run - "нанеси удар и убегай".
Нападение производится там, где противник менее всего этого ждет, а потом боевики отступают, не дожидаясь, когда к противнику подойдет подкрепление.
Как и при закладке мин, в качестве целей выбирают уязвимые, но при этом важные объекты - пути снабжения, линии связи. В Ираке часто подвергаются нападению нефтепроводы.
Справиться с набеговой тактикой сложно - боевики либо растворяются среди местного населения, либо успевают уйти и спрятаться, если позволяет местность.
Однако справиться можно.
Один из простейших способов - отгородиться от районов, где действуют боевики, защитной стеной.
Самый известный из таких барьеров возведен в Израиле. По свидетельству тамошних служб безопасности, стена серьезно сократила число инцидентов.
Тимур Гафуров - бывший миротворец. Он служил в составе миротворческого корпуса ООН МИНУРСО. Эта миссия помогала сохранять мир в Западной Сахаре, где с 1973 по 1991 год при поддержке Алжира действовали полупартизанские отряды Фронта ПОЛИСАРИО, противостоявшие войскам Марокко и Мавритании.
Гафуров рассказывает, что марокканцы также построили свою защитную стену:
"Это фортификационное сооружение представляет собой заминированный вал, сверху на нем устроены опорные пункты, в которых развернуты подразделения марокканской армии. В своей последней версии он проходит через всю Западную Сахару, и его длина более 2700 км. Это самое большое подобное сооружение в мире и, возможно, вообще в истории человечества."
По словам Гафурова, "тактика построения фортификационных сооружений, которые сковывали действия партизан, во всяком случае, на первом этапе была довольно эффективной. Начиная с 1980 года им [марокканцам] удалось снизить эффективность партизанских методов борьбы ПОЛИСАРИО."
Победы не будет?
Однако большинство участников антипартизанских войн склонны считать, что выиграть их невозможно.
Гафуров признает, что "можно контролировать лишь небольшие участки территорий, вычищая оттуда людей, которые ведут вооруженную борьбу."
Олег Балашов, руководитель ассоциации ветеранов подразделения антитеррора "Альфа", воевал в Афганистане и Чечне.
По его словам, антипартизанскую борьбу осложняют два фактора: народная поддержка и иностранная помощь.
"Народ победить нельзя, - говорит он, - его можно лишь уничтожить, и тогда взять эту территорию."
Знающие люди говорят, что есть лишь два способа выиграть партизанскую войну: политические переговоры, либо массовые репрессии.
