Согласно мнению Jon Stanford в статье "Is DCNS's imaginary Shortfin Barracuda submarine Australia's biggest defence blunder?", опубликованной в австралийской газете "The Canberra Times", выбор французской компании DCNS в австралийском тендере на закупку подводных лодок (об итогах конкурса наш блог уже писал) – это большая ошибка Австралии, так как проект Shortfin Barracuda Block 1A (неатомный вариант строящихся сейчас для ВМС Франции атомных многоцелевых подводных лодок типа Barracuda) слишком дорогостоящий и сопряжен со множеством технических рисков.
Решение правительства Малкольма Тернбулла касательно выбора будущей подводной лодки является примером плохого политического решения. Это решение плохое для ВМС Австралии, плохое для налогоплательщиков, плохое для будущей обороноспособности Австралии. А учитывая роль, которую данный проект будет играть для судостроения страны, это решение плохое и для штата Южная Австралия.
ВМС требовали большую неатомную подводную лодку для проецирования силы далеко от дома. Уже этот факт вызывает вопросы. Это ли подходящая стратегическая роль для Австралии? Хотят ли США, чтобы подводные лодки Австралии принимали участие в операциях в Южно-Китайском море? Должны ли участвовать в подобных операциях только атомные подводные лодки (АПЛ)?
Но даже если мы вынесем требования ВМС за скобки, все равно имеются вопросы относительно решения приобрести неатомные подводные лодки проекта Shortfin Barracuda разработкт DCNS. Беспокойство касается как значительной рискованности данной сделки, так и высокой стоимости.
Что касается стоимости, то 4,6 млрд долл. выглядит слишком большой ценой за неатомную подводную лодку. Атомная подводная лодка типа Barracuda обходится Франции более чем в два раза дешевле. Крупная а томная подводная лодка типа Virginia стоит в США 3.6 млрд долл. Большинство же неатомных подводных лодок стоят менее 1 млрд долл.
Французская подводная лодка была самой дорогой среди трех, участвовавших в тендере. Немецкий конкурент, TKMS, предложил построить в Аделаиде 12 подводных лодок за 20 млрд долларов – столько же стоило бы их строительство в немецком Киле. Японские подводные лодки типа Soryu стоили бы 750 млн долл. за единицу при строительстве в Японии и дороже в Аделаиде, но намного дешевле, чем 4.6 млрд долл.
Что касается рисков, то самые большие проблемы кроются в самой процедуре тендера. Исключив из конкурса конкуренцию еще до появления на свет детального технического проекта, ВМС сами создали себе большие риски. Что, если гипотетический проект DCNS окажется нереализуем по техническим причинам? Что, если цена DCNS (ставшей монополистом) окажется неподъемной? Возможно, Австралии придется закупать подводные лодки уже существующих проектов, и не факт, что их ТТХ удовлетворят всем требованиям ВМС.
Такой сценарий возможен, учитывая, что французское предложение подразумевает серьезные технические сложности. Никогда прежде атомные подводные лодки не переделывались в неатомные. Большинство экспертов сомневаются, что это вообще возможно. Формы корпусов различаются. Водометный движитель в атомном варианте Barracuda считается прорывным, но для неатомной лодки, которые ассоциируются с меньшими скоростями, такой вариант может быть менее эффективным.
Другой технический риск связан с тем, что, в отличие от своих конкурентов по тендеру, французское предложение не подразумевает воздухонезависимую энергетическую установку. Такие установки позволяют неатомной лодке оставаться под водой до трех недель, хотя и на малых скоростях. Учитывая, что современные технологии позволяют засекать неатомные лодки, когда те заряжают батареи близко у водной поверхности, то воздухонезависимый двигатель – это обязательный элемент для любой подводной лодки XXI века.
Еще один риск связан с затягивающимися сроками поставок – первая неатосная подводная лодка поступит на вооружение не раньше 2030-х годов. Это делает необходимым проведение глубокой модернизации подводных лодок типа Collins, чтобы продлить их срок службы до 2040-х годов. Это довольно рискованно. На Collins невозможно установить воздухонезависимую энергетическую установку. При этом с каждым годом подводные лодки будут стареть, и глубоководное плавание будет все более опасным. Вероятная стоимость модернизации Collins составит более 15 млрд долл., притом не факт, что ее характеристики будут высокими.
Учитывая, что Силы обороны Австралии предпочитают американское вооружение и военную технику, существует также риск, что США откажутся передавать все чувствительные технологии Франции. Недавняя утечка секретной документации DCNS по подводной лодке также может заставить США более настороженно отнестись к передаче технологий французам. Это означает, что вооружение, включая американские крылатые ракеты и торпеды, будут недоступны на данных подводных лодках.
Одна из популярных теорий утверждает, что выбор Shortfin Barracuda – это всего лишь уловка, чтобы позже разрешить закупку атомную версию этой подводной лодки. Исполнительный директор Австралийского института стратегической политики Питер Дженнингс в этом уверен: «Вполне вероятно, что причиной выбора Barracuda стало то, что несколько подводных лодок из 12 могут быть построены в атомном варианте».
Если это хитрый план австралийской оборонного ведомства, то он сомнителен. Во-первых, немцы и японцы не строят атомных подводных лодок и, получается, принимали участие в тендере «вхолостую». Во-вторых, это очень рискованная попытка заменить подводные лодки типа Collins. Даже если бы это начали делать сейчас, то потребовалось бы 15 лет для постройки всю необходимую инфраструктуру и воспитания «школы», чтобы начать эксплуатировать атомные подводные лодки. Мы не знаем, как это будет воспринято с политической точки зрения. Мы ничего не предприняли, чтобы определить, подходят ли австралийскому ВМС больше французские атомные подводные лодки, чем американские или британские. Нам, возможно, также стоит закупить неатомные подводные лодки, чтобы дополнить гипотетические атомные подводные лодки дальнего плавания, и Shortfin Barracuda, возможно, не лучший выбор для данной роли.
В целом риски французского предложения как высоки, так и неприемлемы, особенно это касается цены. Месяц назад высокопоставленный чиновник из министерства обороны Австралии сказал газете "The Daily Telegraph": «Если бы вы попросили кого-нибудь разработать программу неатомной подводной лодки с самыми высокими рисками на всех стадиях, то более идеального варианта нельзя придумать. Программа закончится слезами и, возможно, катастрофой».
К счастью, еще не поздно все изменить. На сегодняшний день заключено только одно соглашение – о разработке детального технического проекта. Решением было бы продлить конкурентный тендер и вернуть к жизни предложения других стран. Как отмечает профессор Австралийского национального университета Хью Уайт, «нам нужен конкурс на проект разработки, в котором два или более участника тендера разрабатывают технические проекты и предлагают цены в рамках контракта с твердой ценой. Это стандартная процедура для таких случаев, ну или раньше была». Помимо предложения цены строительства подлодок у себя дома, страны-участницы должны также озвучить детальный план строительства неатомных подводны лодок в Аделаиде по определенной цене.
Помимо выгод от возвращения к конкурентному конкурсу, также можно было бы восстановить отношения с Японией и Германией, продлив время конкурса. Эти страны негативно высказывались не только о результатах тендера, но и о самой процедуре. Министерство обороны отказало немцам и японцам по причинам, которые кажутся участникам тендера сомнительными.
Продление конкурса необязательно задержит начало закупок. Действительно, наши будущие подводные лодки могут выйти в море раньше, чем планируется сегодня. В то же время имеющиеся сегодня риски значительно снизятся, и шансы, что ВМС получат необходимые подводные лодки по приемлемой цене, будут выше.