Мыслями о военной доктрине будущего, проблеме ПРО, роли ООН и НАТО делится российский эксперт генерал-майор Алексей Владимиров.
С военным аналитиком беседовала Александра Зайцева.
Би-би-си: Как может выглядеть война XXI века? Изменилась ли природа вооруженного конфликта?
А.В.: Такой подход изначально неверен. Война - это не только когда кого-то бомбят или происходят другие интенсивные конфликты. Вооруженный конфликт - это всего лишь одна из форм войны. Война же перманентна.
Понимания этого нет. Самые известные эксперты - западные и российские - обсуждают лишь виды вооруженной борьбы.
Би-би-си: Тогда поставим вопрос иначе: изменилось ли отношение к проблеме безопасности за последнее время?
А.В.: И до 11 сентября 2001 года к проблеме безопасности относились очень трепетно. Но совершенно точно, что 11 сентября выявило новый вектор в стратегии обеспечения безопасности. Ранее он только упоминался, но никак не учитывался. Это террористическая угроза.
Я хорошо помню, как году в 91-м был в Пентагоне, мы сидели на лужайке во внутреннем дворе. Американский генерал спросил меня, знаю ли я, что это за место.
Я отвечаю: "Ну да, знаю. Пентагон". А он говорит: "Нет, это цель номер 0 для российских ракет, но она никогда не будет поражена".
Тогда США были уверены, что никакой другой угрозы, кроме российских ракет, не существует.
Но оказалось все проще, грубее. Выяснилось, что и Пентагон можно поразить, причем не атакой русских ракет, а атакой террористов.
11 сентября - начало отсчета другого времени. После этого Америка объявила, что она находится в состоянии войны. Это вещь абсолютно новая для мира, и абсолютно новая для Америки.
Состояние войны и состояние мира - абсолютно разные. Мир готовит потенциал для перемен, война его реализует.
Америка использовала это террористическое нападение как повод объявить войну не только террористам, но и всем, кого они могут зачислить в ось зла.
После того, как США объявили, что находятся в состоянии войны, они начали ускорять процессы всеобщей мобилизации и милитаризации.
Это очень чувствуется на уровне серьезных финансовых вливаний в военную сферу, развитие ВПК, новые технологии, противоракетную оборону.
Это не так сильно сказывается пока на социальном существовании американцев, то есть высокий уровень потребления сохраняется.
Би-би-си: А как все это сказалось на других странах?
А.В.: Остальные страны это все пропустили, они пособолезновали, посокрушались, но ничего не сделали для введения мобилизационных компонентов в собственную стратегию.
Но это очень важно, потому что оружие и военная сила являются только частью современных операционных средств ведения войны.
Стратегия хаоса, стратегия формирования сознания, терроризма, перманентных реформ. Именно этими тихими стратегиями формируется картина мира. А военная мощь лишь подтверждает, утверждает или разрушает и делает бессмысленными эти усилия.
Война в современном мире - это не ввод войск и не завоевание территорий или каких-то преференций. Война - это формирование картины будущего, в которой ты находишь свою роль и место.
Америка обязана, чтобы выжить, остаться мировым лидером, поэтому она сейчас это делает любыми путями. Это ее национальная стратегия. Россия же не имеет своей национальной стратегии.
России сейчас, чтобы выжить как цивилизации, нужно не воевать лет 50-70.
Но у нас совершенно точно есть общие противники: это Китай и радикальный ислам. И это общая головная боль.
У Китая - стратегия, рассчитанная на эпохи, а у США и России пока, к сожалению, - от выборов до выборов.
Стратегия рассыпается, когда одному президенту нужны "звездные войны", другой решил, что в Ираке он решит собственную судьбу. И под это затачиваются СМИ, формируется менталитет нации и общественное мнение. Но это тараканьи бега.
Би-би-си: А могут ли США создать такую систему ПРО, которая реально обесценит наступательный ядерный потенциал России?
А.В.: В сколько-нибудь обозримом будущем - нет.
Би-би-си: Тогда почему Россия так противится размещению элементов американской ПРО в Европе?
А.В.: Потому что на ракетах, которые планируется разместить в Польше, можно мгновенно заменить головки на ядерные. Это уже будут ракеты средней дальности, и все понимают, что технически это абсолютно просто сделать.
Би-би-си: Могут ли российские станции в Габале и Армавире быть альтернативой радару в Чехии с военной точки зрения?
А.В.: Так ставить вопрос неправильно. Габалинская РЛС, Куйбышевская, Ставропольская - они видят весь мир, Китай видят, Ближний Восток, и даже часть США. А американцам это не нужно, они хотят контролировать Россию.
Поэтому США нужны радары в Чехии и Польше - не против несуществующего исламского удара, а потому, что они покрывают Россию, контролируют ядерный потенциал России.
Реально создать совместными усилиями глобальную международную систему противоракетной обороны, которая бы исключила любой пуск - китайский, исламский, российский, американский, французский, британский - в любую сторону, и предотвратила его последствия.
Здесь два момента: нужно в определенных местах делать систему ПРО, чтобы она перекрывала все пространство. И дополнить ее мерами доверия в системе ракетно-ядерного нападения: для этого нужно сделать международное дежурство по сменам. Например, дежурят два американца и два русских. И пока они вместе не включат систему, ничего не полетит. Тогда будет полное доверие.
А когда Ельцин или Клинтон заявляли: давайте снимем полетные задания со стратегических ракет, давайте не будем нацеливать ракеты друг на друга - это полный бред для профессионалов, потому что вставить диск с заданием - 30 секунд. Это дурацкие пиар-ходы.
Би-би-си: Которые не снимают проблем...
А.В.: Конечно. Наоборот, все сегодняшние действия американцев ведут лишь к дальнейшей эскалации. Если 600 секунд летит эта предполагаемая ракета из Польши до наших целей, то мы должны ее сбить в течение 200 секунд или нанести превентивный удар.
Сократится время на принятие решения. Это будут уже не 15-20 минут, как в советское время, а несколько минут. Все будет решать автоматика. А человек уже ни на что не будет влиять: прекратить полет, не допустить полет. И начнется война, ничем не обоснованная. Во имя чего? Ведь это ничего не дает американцам.
И никто не задумывается о последствиях. О том, что нельзя уничтожать национальные государства, поскольку других социально ответственных институтов нет.
Нельзя уничтожать ООН. На сегодняшний день - это единственная мировая система безопасности, но из Нью-Йорка управлять мировой безопасностью невозможно. Для того, чтобы управлять безопасностью, надо на каждом континенте иметь региональные подсистемы безопасности. И они сами должны принимать решения по проблематике своих регионов или континентов.
А США хотят, чтобы все поглотило НАТО. Поскольку НАТО сейчас расширяется в основном за счет слабых и молодых государств, то, перекладывая нагрузку на эти страны за кампании в Афганистане и Ираке, США снимают с себя ответственность за то состояние, в которое они ввергли мир.
А НАТО, расширяясь, будет вытеснять ООН из сферы безопасности, чтобы стать единственной системой безопасности, имеющей собственные вооруженные силы.
России же никогда не будет места в Североатлантическом альянсе, потому что она великовата для НАТО, а НАТО, в свою очередь, мелковато для России.
Би-би-си: Какова роль России в формировании картины мира XXI века?
А.В.: У России должна быть военная доктрина, но ее пока нет. Она должна базироваться на национальной стратегии, которая в США есть, в Китае есть, а у нас нет.
У любой державы, любого государства и вообще у человечества в целом есть две базовые цели. Это, во-первых, выживание нации, ее историческая вечность, и во-вторых, достойная жизнь людей в обществе.
И под эти цели подверстываются все другие компоненты государственного управления, в том числе армия и ее задачи, экономика и ее задачи и так далее.
Борьба за национальный интерес - это достаточно эфемерная вещь.
Вот США сказали, например: наши национальные интересы - везде. Но разве это позволяет им появляться, где они хотят, и топтать любой демократически признанный режим?
Все цели должны быть четко определены. Национальная стратегия прописывается, а не говорится "План Путина", "План развития к 2020 году". Никто не знает, что будет сделано к 2020 году, потому что стратегия у нас, да и в Америке, определяется этапами выборов.
Би-би-си: Возможно ли в перспективе появление в космосе наступательного оружия, орбитальных военных баз, пилотируемых боевых кораблей?
А.В.: Орбитальные военные базы будут обязательно. Есть сейчас три государства, которые способны к этому - это США, Россия и потенциально - Китай. И если мы не договоримся о том, чтобы они были международными, это в перспективе может привести к войне.
Тут нужно понимать: бывает война между государствами, а есть война в нишах и между нишами.
Например, этно-религиозная война или война с терроризмом - это война в нише. Пираты - еще одна ниша. Их много разных. И войну между государствами может спровоцировать война в нишах.
И орбитальные военные базы нужны не для того, чтобы наблюдать друг за другом, а для того, чтобы контролировать безопасность планеты.
Вот возьмем, например, побережье Сомали - где больше всего грабят пираты. И там висит спутник над этой местностью.
Орбитальная база - это командный пункт, который будут посещать военнослужащие и вести наблюдение оттуда. С этой базой можно будет связываться, задавать вопросы: сколько пиратских кораблей сейчас находится в зоне, на каком удалении находится наш корабль и т.д.
Но при создании таких орбитальных баз нужно будет четко определиться, что является войной. Например, ослепление наших спутников помехами или вывод из строя объектов противоракетной обороны - это автоматический сигнал к началу войны.
