Дамаск - Последние бои на севере Сирии между ИГИЛ (запрещенная в России организация - прим. ред.) и поддержанными турецкой армией отрядами Свободной сирийской армии неожиданно приняли ожесточенный характер. Напомним, 26 августа началась турецкая операция "Щит Евфрата", направленная на создание зоны безопасности между г. Азаз и Джераблус. Первоначально наступающим сопутствовал успех - боевики ИГИЛ отступали по всему фронту, а сам приграничный город Джераблус был взят всего за день с минимальными потерями. Вскоре зона турецкого контроля оказалась расширена почти до одной тысячи кв.км. Однако на днях ситуация в корне изменилась.
Наступление остановилось, а отряды самопровозглашенного халифата приступили к традиционной тактике разведки боем, в результате которой идет поиск наиболее слабых участков фронта.
Больше того, в ходе наступления выяснилось, что части Свободной сирийской армии не оказывают ИГИЛ особого сопротивления и предпочитают без боя оставлять свои позиции и располагающиеся рядом склады боеприпасов. Самый вопиющий случай произошел 21 сентября, когда группа из 18 человек - одно из подразделений оппозиции - в полном составе и с оружием перешло на сторону ИГИЛ.
Казалось бы, дни самопровозглашенного террористического халифата сочтены. Его тотальным уничтожением озаботились все, не только США и Россия, но и Турция, Иран, Ирак, включая Иракский Курдистан, Саудовская Аравия. Пожалуй, позиция Израиля, чей главный исследовательский центр при премьер-министре Нетаньяху заявил о том, что для его страны полное уничтожение ИГИЛ не выгодно, является маргинальной.
Иракская армия и курды при поддержке Пентагона готовятся к президентским выборам в США взять Мосул, а Эрдоган заявил, что договорился с Обамой о совместной операции по взятию Ракки. Почему "Исламское государство" все еще существует, отбивает у "умеренной оппозиции" деревню за деревней, находит исполнителей новых терактов, и даже привлекает в свои ряды новых членов?
Один мой американский коллега-журналист, проведший в Ираке 8 лет, рассказал о случае, который очень хорошо характеризует проблему межрелигизного характера противостояния на Ближнем Востоке. Он присутствовал на собрании штаба проправительственных группировок, которые боролись с "Аль-Каидой". Когда настало время намаза, шииты вышли в молитвенное помещение и обратили внимание на то, что все сунниты остались на месте. На предложение присоединиться командир-суннит сказал: "Если бы мы молились, то были бы по другую сторону фронта".
Организаторам гражданской войны в нашей стране чрезвычайно важно было перевести противостояние на конфессиональные рельсы. В первые месяцы восстания в 2011 г. народом действительно руководили протестные настроения, а среди лозунгов преобладали либеральные и демократического характера. Однако очень быстро выяснилось, что за торжество совершенно чуждых востоку западных идей парламентаризма и светскости воевать почти никто не готов. Как правило, вместо того, чтобы бороться с режимом в своей стране, наши сирийские либералы и демократы в большинстве своем предпочли сами переселиться поближе к источнику близких им идей, то есть, на Запад. Намного более эффективными оказались чисто салафитские лозунги противостояния всевозможным отступникам от истинной веры - шиитам, алавитам, исмаилитам, христианам и светским людям.
Идея участия в джихаде против мунафиков и муртадов и попадания в случае гибели к гуриям оказалась чрезвычайно продуктивной. Она не противоречила интересам как главных спонсоров сирийской вооруженной оппозиции монархий Персидского залива, так и Европы, США и Израиля. Причем, чем радикальнее оказывались идеи, тем большее количество людей удавалось привлечь под свои знамена и тем отважнее они воевали.
Обратите внимание, несмотря на финансирование различных "умеренных" организаций со стороны внешних спонсоров, основной силой на поле боя все равно остаются ультра-экстремисты из "Аль-Каиды" и ИГИЛ. Остальные более или менее боеспособные части (Джунд аль-Акса, Джейш аль-Ислам, Ахрар аш-Шам) также придерживаются крайней салафитской идеологии и отличаются от ИГИЛ и Джабхат ан-Нусры, как правило, незначительными особенностями применения шариатского законодательства, авторитетом лидера и отношением к такфиру.
Наиболее радикальным подходом в этом отношении отличается ИГИЛ. Его духовные лидеры выносят решение о неверии практически всем противникам, чем немедленно санкционируют их убийство. Для новых халифатистов Асад - не просто тиран и убийца, а сатана на троне, намеренно изводящий мусульман. Таким образом, все проживающие под его руководством - слуги сатаны, включая женщин и детей, а их убивающие - слуги Господни. Всем другим группировкам, включая Джабхат ан-Нусру, тоже вынесен такфир за неприятие истинного халифа, что выводит их сторонников за пределы права.
Совсем другое дело образ ИГИЛ в сознании других группировок. Для большинства оппозиционеров это наиболее успешная, сплоченная и храбрая группировка, дальше других продвинувшаяся в деле построения настоящего исламского общества. ИГИЛ старательно поддерживает этот образ через целую сеть журналов и интернет-ресурсов, которая распространяется через социальные сети. Для ИГИЛ сторонники антиасадовской оппозиции - основная целевая группа пропаганды. Они уже вооружены и воюют против сирийских властей, однако часто недовольны интенсивностью боевых действий, коррупцией руководства и финансированием со стороны вызывающего мало симпатий у исламистов Запада.
ИГИЛ максимально чист и прозрачен. Чудовищные казни и кровавые теракты лишь подчеркивают его потустороннюю сущность, абсолютную логичность и прямолинейность этой идеальной модели салафитского общества, до которой никак не дотягивают другие группировки. И все это проводится под знаменем ислама, причем ни один мусульманский богослов даже не попытался его вырвать из рук террористов. Не существует ни одной фетвы, в которой "Исламское государство" выводилось бы за рамки ислама. Богословы считают их опасными экстремистами, террористами, осуждают их практики, однако отказываются единодушно назвать их течение противным исламу.
Бойцы различных оппозиционных группировок, которых бросают воевать против ИГИЛ, совершенно не желают с ними воевать. Один из командиров принимающего участие в турецкой операции "Щит Евфрата" небольшого отряда Свободной сирийской армии в конфиденциальной беседе прямо заявил: "Мы поднимались на восстание против тирании Асада и готовы воевать вплоть до освобождения мечети Омейядов от власти неверных. Однако нас заставляют воевать против являющихся мусульманами наших друзей и соратников, многих из которых я знаю лично".
Турецкие добровольцы из отрядов вооруженной оппозиции отмечают полное нежелание солдат Свободной сирийской армии не только воевать, но и даже стрелять по ИГИЛ. Среди боевиков, особенно арабов (а таких абсолютное большинство) ранить или убить ИГИЛовца считается страшным грехом, поскольку они хоть и страшные, и перегибают палку, но "истинные мусульмане". Можно предположить, что именно наступление ИГИЛ на позиции протурецких "умеренных", в результате которого были сданы без боя несколько деревень, значительные запасы оружия и продовольствия попали в руки халифатистов, заставило США вновь пересмотреть свои подходы к войне и принять решение о вооружении северосирийских курдов.
Омар Бессам
