Генсек НАТО Йенс Столтенберг дал интервью в преддверии саммита глав государств и правительств Североатлантического альянса в Варшаве 8-9 июля, на котором, в частности, будут приняты решения о дальнейшем усилении военного присутствия НАТО на российских границах, в Черноморском регионе, а также о дальнейших планах альянса об увеличении своих военных расходов и наращивания возможностей проецирования военной силы за пределы своей территории.
Генсек подробно рассказал о планах развертывания в Восточной Европе четырех многонациональных батальонов НАТО, но также затронул ситуацию на Украине и в Крыму, военные учения НАТО в Европе и внезапные проверки боеготовности Вооруженных сил РФ, будущее Совета Россия - НАТО и опыт своей страны - Норвегии в выстраивании отношений сотрудничества с Россией.
- На саммите НАТО в Варшаве будет принято решение о развертывании четырех многонациональных батальонов на границе с Россией. Означает ли это, что НАТО верит в готовность России совершить вторжение в страны Прибалтики или Польшу? И если нет, то в чем смысл этих действий?
- Смысл этого шага - быть уверенными, что у нас есть достаточные возможности для сдерживания в новой обстановке безопасности в Европе.
Мы размещаем эти батальоны не потому, что хотим спровоцировать конфликт. Мы делаем это, поскольку хотим избежать конфликта и любого недопонимания.
То, что мы делаем, носит оборонительный и пропорциональный характер и полностью соответствует нашим международным обязательствам. НАТО основана на базовом принципе общей защиты и обороны. НАТО - это оборонительный альянс, и наши четыре многонациональные батальона не имеют никаких наступательных характеристик. Это наш способ послать сигнал, что альянс един.
- Какие основные функции будут выполнять военные этих батальонов на ежедневной основе, когда никто не пытается вторгнуться на территорию НАТО?
- Не все детали уже решены, это будут многонациональные части из разных стран альянса. Однако я ожидаю, что они будут заниматься военной деятельностью, тренировками, которые обычно проводят все военные части. Они будут отрабатывать тесное взаимодействие с национальными силами, чтобы они могли эффективно действовать вместе.
- А какова будет структура командования? Кому эти батальоны будут подчиняться?
- Они будут под командованием НАТО, хотя многие конкретные детали еще предстоит уточнить. Основные элементы будут согласованы к саммиту в Варшаве: какие страны станут четырьмя ведущими (в каждом из этих батальонов), какие страны будут предоставлять дополнительные силы для их доукомплектования, где они будут развернуты и когда это произойдет. Однако останется целый ряд деталей, которые еще будет необходимо доработать после саммита в Варшаве, включая точную структуру командования. Я пока не могу сказать, когда этот процесс будет завершен.
- Но на сегодня мы понимаем это так, что эти силы будут находиться в подчинении верховного главнокомандования Объединенными силами НАТО в Европе?
- Да, в системе командования НАТО.
- Эти силы создаются как средство противодействия гибридным (то есть не только военным) угрозам. Означает ли это, что они могут быть использованы для подавления антиправительственных протестов в этих странах, если местные власти будут утверждать, что эти волнения организованы Россией?
- Это задача правоохранительных органов, ответственность полиции и системы внутренних дел самих этих государств. Силы НАТО нацелены на защиту от внешней агрессии.() Однако мы видели, например, в Крыму, гибридные методы ведения действий, там были размыты границы между войной и миром. Были секретные операции и действия так называемых "зеленых человечков", людей имеющих военную подготовку, но не носящих военную форму и знаки различия. В этих условиях очень важно иметь возможность поддерживать Балтийские государства в случае возникновения аналогичной ситуации.
Однако я еще раз повторю, что единственная цель присутствия военных НАТО в этой зоне - это предотвращение любого типа конфликта, включая гибридный.
Наш опыт показывает, что пока альянс предсказуем, транспарентен и нацелен на оборону, но также силен, он способен предотвратить конфликт и не допустить ситуации, когда мы будем вынуждены применять эти силы.
- Раз зашла речь о Крыме, который здесь считается оккупированной территорией, возможно, Альянс мог бы рассказать о своем опыте урегулирования проблемы сорокалетней оккупации северной части острова Кипр страной-членом НАТО Турцией?
- Мы активно поддерживаем на Кипре переговорный процесс под эгидой ООН по поиску решения. Достигнут определенный прогресс, и мы видим волю обеих сторон к компромиссу. Я приветствую это. Пока рано говорить, удастся ли достичь успеха, но важный урок этой истории заключается в том, что необходимо поддерживать усилия ООН. Посредник ООН по кипрскому урегулированию Эспен Барт Эйде - мой близкий друг, он был министром иностранных дел в моем правительстве (в Норвегии в 2012 - 2013 годах). Таким образом, самое главное - поддерживать переговорный процесс для решения конфликта.
- НАТО критикует внезапные проверки боеготовности российской армии, считая их недостаточно транспарентными. Каких именно действий вы хотите от России? Какую информацию вы хотите иметь, кто, когда и кому, по вашему мнению, должен позвонить или написать?
- Этот вопрос рассматривается сейчас в рамках обсуждения модернизации Венского документа ОБСЕ (о мерах укрепления доверия и безопасности). Многочисленные внезапные учения, которые проводит Россия - это использование юридических лазеек в существующих соглашениях.
Внезапные учения никогда не рассматривались как новая норма при проведении учений, тогда как Россия проводит их теперь на постоянной основе, причем зачастую это очень крупные маневры с участием десятков тысяч военных. Поэтому внезапные учения подрывают транспарентность и предсказуемость, которые Венский документ обеспечивал на протяжении многих лет.
Есть много вариантов действий. Один из путей, которые на мой взгляд стоит рассмотреть, - это создание механизма внезапных проверок внезапных учений. Но это должно быть реально, эффективно, это должно работать.
Также очень важно понять, что внезапные учения вызывают дополнительную озабоченность, поскольку они уже использовались как средство маскировки для российской военной активности в Крыму.
Транспарентность, предсказуемость и снижение рисков позволяют избежать инцидентов и опасных случайностей, которые в условиях повышенной военной активности могут выйти из-под контроля.
- Вы приглашаете российских наблюдателей на свои учения, например, на маневры "Анаконда" в Польше?
- Да. Приглашаем, они приезжают, и, кстати, они и сейчас находятся там.
- Считает ли НАТО угрозой для себя решение РФ о создании трех новых дивизий (двух в Западном и одной в Южном военном округе), принятое в ответ на наращивание присутствия НАТО у российских границ?
- Мы не видим сегодня непосредственной военной угрозы для какого-либо государства НАТО.() Мы не хотим конфронтации, мы нацелены на более кооперативные отношения с Россией. Мы считаем, что как минимум должны вместе создать механизмы предотвращения инцидентов и сокращения рисков. В то же время, мы должны отвечать на ситуацию, когда видим все более решительные действия России. РФ более чем утроила свой военный бюджет с начала 2000-х годов и вкладывает значительные средства в наиболее современные военные возможности, проводит широкомасштабные военные манеры и не исключает применения силы против своих соседей, что продемонстрировала аннексия Крыма и дестабилизация ситуации на востоке Украины.
Три дивизии - это еще один пример значительного наращивания военных возможностей России, который продолжается на протяжении длительного времени. Поэтому НАТО отвечает на эти действия в сбалансированной и ответственной манере.
- В отношениях РФ и НАТО вопрос, кто делает первый шаг, а кто предпринимает ответные действия, - это вопрос курицы и яйца. Россия подчеркивает, что она не предпринимала никаких действий в отношении НАТО и ее государств-членов, тогда как альянс начал наращивание своих сил на границах РФ...
- Это совсем не дилемма курицы и яйца. Ведь нет никаких сомнений, что именно российская агрессия против Украины, аннексия Крыма и продолжающаяся дестабилизация Восточной Украины - это были те действия, которые вызвали ответ НАТО. До этого никто всерьез не говорил ни о каком усилении присутствия на восточном фланге альянса. Поэтому абсолютно неверно представлять эту ситуацию, как вопрос курицы и яйца. Ни у кого нет сомнений, что начала Россия, развязав агрессию против Украины. До этого вопрос о военном присутствии НАТО в Восточной Европе никогда не был в нашей повестке дня. В течение многих лет НАТО не имела никакого значительного присутствия на востоке Альянса...
- ... за исключением воздушного патрулирования (государств Прибалтики)...
- Да, воздушное патрулирование и отдельные учения, но никогда до Украины не было никаких планов, подобных нынешним. И именно это - причина нашего ответа, и опять, мы говорим о (четырех) батальонах (порядка одной тысячи человек в каждом), тогда как Россия объявила три дивизии (5-15 тысяч человек в каждой). Масштаб свидетельствует, что наши действия являются оборонительными.
- Эту дискуссию можно продолжать бесконечно, поскольку всем действиям России в Крыму предшествовал государственный переворот на Украине, активно поддержанный западными странами. Но вернемся к сегодняшнему дню. Вы говорите о наращивании военных расходов РФ, но сегодня военный бюджет России в 10 раз меньше оборонного бюджета НАТО, при этом альянс стремится к дальнейшему расширению своих военных расходов. Соотношение 10 к 1 все недостаточно для НАТО?
- С конца холодной войны существовала неизменная тенденция сокращения военных расходов НАТО, хотя был и небольшой рост расходов, связанный с операцией в Афганистане. Россия, напротив, значительно увеличила свой военный бюджет с 2000-х годов. И потом очень сложно сравнивать военные бюджеты, не принимая во внимание разницу в стоимости военного сектора (техника, снаряжение, расходы на личный состав), которая огромна между Россией и многими странами НАТО.() Очень важно отметить, что мы не хотим новой холодной войны. Холодная война - это история, и она должна оставаться историей, поскольку мы уверены, что в интересах как России, так и НАТО снизить уровень эскалации и избегать конфронтации.
Я бывший норвежский политик, и мой опыт свидетельствует, что мы были способны создать очень позитивные рабочие отношения с Россией. Мы сотрудничали по целому ряду направлений, по энергетике, по рыболовству, по охране окружающей среды, но также и по военным вопросам, включая поисково-спасательные операции. Мой опыт свидетельствует, что когда Норвегия и Россия, а до этого Норвегия и СССР сотрудничали, мы многого достигли. Мы открыли границу для местного населения, сделав возможным ее пересечение без виз. Это было в интересах Норвегии и России. Сотрудничество может быть выгодно обеим сторонам, поэтому мы хотим, чтобы холодная война осталась в истории.
 |
- Есть ли новости о подготовке Совета Россия - НАТО?
- Пока ничего нового. Мы продолжаем диалог с Россией, нам нужно договориться о времени, повестке дня, всех модальностях. Мы готовы к проведению встречи до саммита (в Варшаве), однако нас также полностью устраивает проведение встречи после саммита НАТО в Варшаве. Совет Россия - НАТО - это платформа для диалога, и мы верим, что диалог необходим, особенно в ситуации, когда напряженность так высока, как сейчас.
- В России многие считают, что СРН утратил смысл своего существования после того, как его работа была дважды блокирована в наиболее проблемные моменты наших отношений, - в августе 2008 года, когда произошла война в Грузии и весной 2014 года после событий на Украине. Какова на ваш взгляд сегодня судьба СРН, если он дважды в критические моменты не выполнил своей основной функции?
- Я верю, что СРН по-прежнему очень важен, чтобы сохранять открытыми ключевые каналы для диалога, особенно в ситуации, когда мы сталкиваемся в наших отношениях с многочисленными сложностями и высоким уровнем напряженности. На нашей последней встрече мы, например, обсуждали вопросы военной деятельности и ее транспарентности, то есть те самые вопросы, о которых мы сейчас говорили. Я приветствую, что Россия несколько недель назад согласилась провести такую встречу.
Беседовал Денис Дубровин.
