Гособоронзаказ знакомится с диверсификацией
В разговорный язык руководителей российских оборонных предприятий всех уровней неожиданно вернулось слово «конверсия», казалось бы, давно забытое, как страшный сон, наследие 90-х.
Владимир Путин, выступая на «прямой линии», так прокомментировал ситуацию в ОПК: пик заказов по гособоронзаказу пройден и предприятиям пора начинать думать о том, чтобы созданная с таким трудом производственная база не простаивала. Российскому ОПК необходимо подумать о так называемой мягкой конверсии.
“Для предприятий Роскосмоса устанавливалось, что не менее 10–15 процентов их продукции должно идти в гражданский сектор”
Как признались «Военно-промышленному курьеру» руководители нескольких предприятий ОПК, трудности с выполнением гособоронзаказа возникли еще в прошлом году.
«На самом деле проблема одна. ГОЗ банально заканчивается. В прошлом году мы выпустили больше половины всех законтрактованных изделий. Теперь начинается постепенный спад, который будет только нарастать», – поясняет глава предприятия, занимающегося производством комплектующих для высокоточных систем вооружения.
Необходимо отметить: выполнение гособоронзаказа идет с некоторым перекосом, так как не все отрасли справляются с обязательствами в полном объеме. В частности, как указывается в докладе Счетной палаты, озвученном 18 мая на заседании Госдумы, Объединенная судостроительная корпорация сорвала сроки исполнения 23 госконтрактов на разработку, строительство, ремонт и сервисное обслуживание подводных лодок и боевых надводных кораблей. Отклонение сроков выполнения обязательств от первоначально установленных составило от трех месяцев до 21 года, отметили аудиторы СП.
Но есть и другие примеры. Заводы, входящие в холдинг «Вертолеты России», наоборот, перевыполняют план. Так, по данным промышленного объединения, его казанское предприятие досрочно справилось с ГОЗ-2016 в полном объеме.
Нынешний гособоронзаказ, хотя и с некоторыми оговорками, к 2020 году будет, безусловно, выполнен, и Вооруженные Силы получат свои 70 процентов современных образцов ВВТ. Но последующие ГОЗ вряд ли превысят по объему нынешний, и поэтому уже сейчас руководителям предприятий ОПК следует задуматься, что делать дальше.
Холостые обороты
«Мы считаем, что оборонным предприятиям уже давно необходимо заниматься диверсификацией. Присматриваться к гражданскому рынку, но, конечно, не в ущерб военному производству. И, разумеется, никто не хочет повторения бессмысленной конверсии 90-х годов», – поясняет «ВПК» представитель Департамента государственного оборонного заказа Минобороны.
Большинство опрошенных руководителей предприятий ОПК все же рассчитывают, что ГОЗ сохранится, пусть и в меньших объемах. Многие собеседники издания отметили, что готовы ужать производственные площади и, возможно, персонал, но оставить в приоритете именно оборонный заказ, а не увеличивать долю гражданской продукции.
Надо еще учитывать, что нынешняя международная обстановка, по мнению представителей ОПК, не позволяет рассчитывать на зарубежные контракты.
«Да, выполнение оборонного заказа сопряжено с известными трудностями. Это и сложность законодательной базы, и кредиты под государственные гарантии, и не совсем справедливая, на наш взгляд, формула прибыли «20+1». Но ГОЗ – это в первую очередь стабильность. А посмотрите хотя бы на иранский контракт на С-300 или на поставку и ремонт вооружений для Ливии», – предлагает задуматься заместитель руководителя предприятия, участвующего в кооперации по выпуску систем ПВО.
Между тем негативные тенденции в российской «оборонке» порой видны невооруженным глазом. КамАЗ еще в 2014 году был вынужден перейти на четырехдневную рабочую неделю для того, чтобы, как заявило руководство компании, сохранить коллектив при недостаточной загрузке производства. Конечно, во многом снижение заказов было вызвано сложной экономической обстановкой, возникшей вследствие украинского кризиса и наложенных санкций. Но сыграла роль и начавшаяся «выработка» гособоронзаказа, пик которого пришелся на 2012–2013-й. Более того, в марте и феврале нынешнего года руководство КамАЗа сохранило короткую рабочую неделю и перешло к собственным программам временной трудовой занятости и оптимизации технологических процессов.
Сложная ситуация в вертолетостроении. Достаточно сказать, что в апреле нынешнего года сотрудники улан-удэнского завода записали видеообращение к Владимиру Путину, где заявили, что у предприятия отсутствуют заказы, работы хватает всего на два дня в неделю. Трудовой коллектив готов осваивать новую продукцию, в том числе и самолеты, лишь бы сохранить производство.
Руководство Казанского вертолетостроительного завода тоже подумывает перейти летом нынешнего года на четырехдневную рабочую неделю. Главная проблема обоих предприятий – не только резкое снижение спроса на их продукцию за рубежом, но и в первую очередь снижение объемов ГОЗ, который почти выполнен. Падение производства оценивается в пределах 30 процентов.
«Главная продукция улан-удэнского и казанского заводов – вертолеты семейства Ми-17В5 и Ми-171. Контракты для Минобороны фактически исчерпаны, военное ведомство получило все заказанные машины. И нефтяные компании из-за падения цен на их продукцию покупать вертолеты прекратили», – признается представитель отрасли. По его словам, даже если сильно захотеть, то пока загружать Казань и Улан-Удэ нечем. Ми-38 – опытная машина, впрочем, как и Ка-62, насчет которого в свое время делалось много заявлений, но, увы, программа создания этого новейшего вертолета движется медленно.
Наши «звездные войны»
ГПВ-2020 часто критикуют за то, что ее создатели включили в оборонный заказ почти всю военную продукцию, что могли предложить на то время предприятия ОПК. В ГОЗ попали такие изделия, как военно-транспортный Ил-112В, который на момент подписания программы существовал только в чертежах.
«Вообще это делалось умышленно. Надо было заставить любой ценой, закачав средства, работать предприятия ОПК, чтобы после стольких лет простоя у них появилась производственная база, наладился технологический цикл, сформировались рабочие и инженерные кадры. По мере окончания ГОЗ предприятия должны были постепенно диверсифицировать свою продукцию и осваивать новые рынки», – напоминает представитель ДОГОЗ Минобороны.
Сборы ОПК в самостоятельное плавание начались достаточно давно. В частности, для предприятий Роскосмоса устанавливалось, что не менее 10–15 процентов их продукции должно идти в гражданский сектор.
«На самом деле для нас «гражданка» была вечным мучением. С руководителей предприятия постоянно спрашивали, почему объемы продукции не поддерживаются на требуемом уровне. Но я не знаю ни одного производства или института, участвующего в ГОЗ, где руководители смогли добиться сколько-нибудь значимого объема выпуска гражданской продукции», – признается топ-менеджер предприятия, подведомственного Роскосмосу.
Начатая военно-политическим руководством страны масштабная программа вооружения чем-то напоминала объявленные в 80-е годы президентом США Рональдом Рейганом «звездные войны». Да, стратегическая оборонная инициатива оказалась нереализуемой, но закачанные в американскую «оборонку», особенно в сектор высоких технологий, деньги дали толчок всей промышленности. И многие технологии, созданные для «звездных войн», начиная от систем связи и заканчивая новыми материалами, нашли применение и в военной, и в гражданской сферах.
Российские оборонные холдинги, видя, что государство готово вкладывать значительные ресурсы в их техническое перевооружение и подготовку кадров, пошли по достаточно оригинальному пути, беря не качеством, а количеством.
«Если внимательно посмотреть на любую корпорацию, то в ее составе обязательно найдется группа предприятий, которые для ГОЗ делают всего несколько деталей. Когда началась Госпрограмма вооружения, большинство объединений стало поглощать и включать в свой состав все, так или иначе участвующее в их кооперации. Пусть даже там, к примеру, производят всего два-три типа резисторов или один конденсатор. Но даже таким предприятиям так или иначе выделялись деньги по программе технического перевооружения», – признает высокопоставленный представитель военного ведомства. Поэтому, по его словам, вместо компактных оптимизированных производств с низкими накладными расходами возникли раздутые структуры, выпускающие весьма ограниченный ассортимент.
Со словами коллеги из Минобороны не согласны представители ОПК.
«Государство зачастую просто навязывало проблемные активы, чтобы мы их вытягивали. К примеру, отдали Уралвагонзаводу Юргинский машиностроительный. Да, когда-то это было очень серьезное предприятие. Но оно больше двадцати лет не имело дела с оборонной продукцией. Там одни руины, переходившие из рук в руки. Но Юрга – моногород, завод надо поднимать. А как это сделать, никого не волнует, пусть руководство УВЗ само думает», – рассказывает высокопоставленный представитель ОПК.
Непрофильных активов в российских оборонно-промышленных структурах достаточно много, и сейчас, когда ГОЗ завершается, не совсем понятно, что делать с балластом. Известно только одно: государство тащить этот груз не собирается.
Ковровская дорожка
Несмотря на все проблемы, в российском ОПК есть отличные примеры диверсификации продукции. Так, Уралвагонзавод выпускает не только танки и боевые машины, но и широкий модельный ряд вагонов, локомотивов, трамваев. Более того, с 2013 года объем такой продукции неуклонно растет, обеспечивая заводу заметную долю на внутреннем рынке высокотехнологичных гражданских изделий.
Еще пример – входящий в «Высокоточные комплексы» Ковровский электромеханический завод, где помимо важнейших гидравлических систем, устанавливаемых на большое количество образцов ВВТ, начиная от боевых машин десанта и заканчивая подвижными грунтовыми ракетными комплексами, выпускается широкая линейка востребованной гражданской продукции. В частности, КЭМЗ активно продвигает на рынок машины-погрузчики, гидравлические платформы и ряд других мирных образцов. Есть и обратный пример, когда на базе гражданских погрузчиков АНТ на заводе было разработано семейство роботов, часть из которых уже закупается российским Минобороны.
В свое время для нужд производства на заводе была налажена сборка по лицензии нескольких видов высокоточных обрабатывающих станков. Сейчас от отверточной сборки в Коврове перешли к полноценному выпуску таких изделий. Как говорит руководство предприятия, если постоянно не обновлять продукцию, на рынке не удержаться. КЭМЗ – хороший пример того, как за счет использования технологий двойного назначения можно одинаково успешно выпускать и военный, и гражданский ассортимент. Более того, в данном случае не придется сокращать производство, переводить работников на сокращенную неделю или отправлять в неоплачиваемые отпуска, избавляться от непрофильных активов.
Алексей Рамм
Опубликовано в газете "Военно-промышленный курьер" в выпуске № 19 (634) за 25 мая 2016 года
