Мартышкин ГОЗ

Придуманная финансистами система контроля оказалась чрезвычайно затратной

С началом рыночных реформ значительно возросла роль бухгалтера. Он стал во многом выполнять функции финансиста, кадровика, юриста. Так было даже на крупных предприятиях после их акционирования. Но постепенно бухгалтер эту роль утрачивал. Зачастую директор просил провести какую-то операцию, а бухгалтер объяснял, почему нельзя. Тогда и возникли люди, обученные делать то, что хотел директор, – финансовые менеджеры. Они организовывали денежные потоки, в которых предусматривались «ручейки», по которым средства могли утекать на сторону. В свою очередь в госструктурах появились специалисты по возведению дамб, перекрывающих «ручейки».

Проанализируем ситуацию с опорой на открытые источники – прежде всего региональную прессу.

Финансовые менеджеры предприятий и госструктур могли слабо разбираться в оперативном управлении, внутризаводской экономике, производимых изделиях. Для финансистов министерств, агентств, корпораций и холдингов предприятия во многом представляли черный ящик, куда надо было направить деньги, а на выходе получить продукцию.

“На некоторых предприятиях количество счетов возросло в сто раз и достигло трех тысяч”

Так и в других отраслях. Свежий пример: заместитель министра сельского хозяйства России не мог ответить на вопрос студентки Тимирязевской академии, чем отличается сахарная свекла от кормовой. Но он фактически решал вопрос о финансировании академии и судьбе ее земель.

Нередко финансисты становятся руководителями предприятий. Приведу несколько последних примеров.

11 марта коллективу АО «ОДК – Газовые турбины» был представлен новый директор – Олег Руснак. Ранее он занимал пост вице-президента Новикомбанка. У него финансово-экономическое образование, он работал в Самарском областном фонде жилья и ипотеки, Самарской машинно-технологической станции, организации «Аграрный проект», а также возглавлял департамент в министерстве природопользования, охраны окружающей среды и лесного хозяйства правительства Самарской области.

30 марта глава ОАК Юрий Слюсарь представил коллективу АО «Авиастар-СП» управляющего директора Андрея Капустина, который окончил Финансовый университете при правительстве РФ, прошел стажировку в компании Dornhof, Kloss und Partner GmbH, возглавлял различные аудиторские и консалтинговые компании, работал в инвестиционном холдинге Абсолют-Банка, руководил управляющей компанией группы «ВПК», был замгендиректора ОАО «Наро-Фоминский машиностроительный завод». С 2011 года занимал должность замгендиректора по непрофильным активам ПАО «НПО «Алмаз» (головное конструкторское бюро концерна ПВО «Алмаз-Антей»). Прямого отношения к авиации и авиапрому не имел.

Прежние руководители Ульяновского самолетостроительного завода получали техническое образование, накопили большой опыт работы непосредственно на производстве и в авиапроме. И так было на всех предприятиях оборонных отраслей. Может быть, потому, что сейчас нет напряженного плана, роль специалистов по организации производства ослабла.

По этой же причине не удается решать традиционные задачи. Например, в 2014 году Минпромторг России, рассмотрев по поручению Владимира Путина вопрос об организации серийного производства самолета Ил-114 на территории России, пришел к выводу о нецелесообразности проекта. Но в 2015-м решение было пересмотрено. Производство Ил-114 задумали перенести на нижегородский авиазавод «Сокол», начав его в 2018 году. В СССР производством Ил-114 занималось Ташкентское авиационно-производственное объединение им. В. П. Чкалова. Но пока что-то не слышно об успехах по переносу производства Ил-114 в Нижний Новгород. Больше говорится об использовании задела, созданного в Ташкенте.

Единоличным исполнительным органом управления завода «Сокол», как указано на его сайте, является РСК «МиГ», которой когда-то поручалось начать производство Ту-334 на промышленной площадке в Луховицах. Не получилось. Председателем совета директоров завода «Сокол» является Алексей Бескибалов – заместитель руководителя финансово-экономической службы, руководитель валютно-финансового департамента РСК «МиГ» (как значится на сайте завода «Сокол») и заместитель генерального директора по корпоративным финансам (согласно сайту РСК).

Появились сообщения, что председателем совета директоров ПАО «Кузнецов» будет предложен экс-министр обороны Анатолий Сердюков. В апреле он приезжал в Казань на открытие предприятия радиоэлектронной промышленности «Стелла-К».

На должность временного гендиректора Тамбовского оборонного кластера – АО «ТЗ «Октябрь» назначен Артем Бутов, который по совместительству будет исполнять аналогичные обязанности и в АО «ТНИИР «ЭФИР», АО «ТЗ «Ревтруд», АО «Завод «Тамбоваппарат», входящих в Объединенную приборостроительную корпорацию.

СМИ отмечали, что Бутов возглавлял аудиторскую фирму «Арни», финансовую компанию «ФЭС-Капитал», работал вице-президентом «Газпромбанка» и замгендиректора ОАО «Объединенные машиностроительные заводы». С 2003-го был начальником объединения ФГУП «Строительное объединение при управлении делами президента РФ». В 2006-м возглавил ГУП «Инвестиционно-строительный концерн «Росатомстрой». В настоящее время входит в совет директоров ОАО «Дукс».

Михаил Хазин высказал мысль, что финансисты, пришедшие к управлению, заказывают исследования, результатом которых являются предложения о еще большем повышении роли денежных механизмов. Поэтому, когда появилась задача пресечь различные способы создания финансовых «ручейков» при выполнении государственного оборонного заказа, финансисты использовали свой опыт. Контроль использования бюджетных средств, выделенных на ГОЗ, был поручен банкам.

Крашеные деньги

Как предприятия списывают деньги, полученные в оплату ГОЗ, банки могут увидеть по платежным поручениям. Их, как правило, готовят финансисты. А чтобы легко проверить правильность поручения, платеж должен быть произведен с обособленного счета, открытого в уполномоченном банке предприятиями всех уровней кооперации: от головного исполнителя до поставщиков материалов и комплектующих. Также платеж должен быть увязан с конкретным договором с поставщиком материалов, комплектующих изделий или исполнителем работ, в том числе НИОКР.

Поэтому законами 159-ФЗ и 275-ФЗ введена в действие система, в основе которой находятся интересы контролеров. Ее основные участники – Минобороны, ФАС, Росфинмониторинг и Банк России.

Первым к новой системе подготовилось Минобороны России, которое создало Департамент мониторинга средств по ГОЗ.

При этом, как указано на сайте Минобороны России, в структуре ведомства уже имелись:

1. Управление военно-экономического анализа ГПВ и ГОЗ, основные задачи которого:

• формирование и проведение единой ценовой политики на продукцию и услуги оборонного назначения при проведении НИОКР, закупок и ремонта вооружения и военной техники, в том числе по федеральным целевым программам;

  проведение экономического анализа при размещении ГОЗ;

  анализ расчетов цен госконтрактов;

  сопровождение ГОЗ при его исполнении.

2. Департамент финансового обеспечения (организация и осуществление финансирования расходов Минобороны; финансово-экономическое сопровождение размещения и исполнения заказов на поставки товаров, работы, услуги для госнужд в интересах военного ведомства; подготовка предложений по оптимизации его расходов).

3. Департамент государственных закупок (осуществление планирования закупок товаров, работ, услуг по ГОЗ; организация и проведение конкурентных процедур определения поставщиков товаров, работ, услуг по ГОЗ; подготовка предложений по совершенствованию законодательства в этой области).

На начало апреля 2016 года функции вновь созданного Департамента мониторинга средств по ГОЗ не установлены.

Назначены 9 уполномоченных банков, среди которых Сбербанк, ВТБ (предоставил кредит ивановскому «Автоприбору» в размере почти 1,5 миллиарда рублей под залог ценных бумаг, цена которых нулевая), Газпромбанк (чистый убыток по МФСО за 2015 год – 47,7 миллиарда рублей), Банк Москвы (бывший президент банка обвинен в хищениях и сбежал в Англию), Россельхозбанк (ранее в финансировании «оборонки» активности не проявлял, по итогам 2015 года чистый убыток по РСБУ составил 72,6 миллиарда рублей, что почти в десять раз больше показателя 2014-го), «Российский капитал», «Россия», Новикомбанк (который в числе прочих кредиторов банкротит владивостокский «Радиоприбор» и, получив в 2014-м поддержку от Ростеха, ждет новых вливаний, кредитор обанкротившейся «Трансаэро») и ВЭБ (для вытаскивания его из ямы требуется не менее миллиарда рублей).

Интересно, что по итогам 2015 года общая прибыль российский банков выросла в 18 раз, но в уполномоченных этого не наблюдается. Убытки имеют ВЭБ, Газпромбанк и Россельхозбанк, а прибыль ВТБ увеличилась в полтора раза. Конечно, таким банкам надо помочь. Возможно, выполнение функций уполномоченных и даст им возможность улучшить свое положение. Но стоит вспомнить судьбу Промрадтехбанка, который был опорным промышленным банком Миноборонпрома, и исчез вместе с ликвидацией министерства.

Не все кредитные организации оказались готовы к переходу на систему контроля ГОЗ. Своевременно не проинформировали Минобороны об открытии обособленных счетов Банк Москвы и «Российский капитал». Не все «контролеры» своевременно получили сертификационные ключи электронной подписи для обмена информацией с исполнителями ГОЗ. Долго не начинал обслуживание контрактов ВЭБ.

Возможно, работники этой сферы еще помнили хорошее время середины 90-х, когда за финансовое обслуживание конверсии уполномоченные банки получали три процента. При этом они, взяв из бюджета средства для выдачи конверсионных кредитов, пускали деньги в хозяйственный оборот, а от предприятий требовали все новых обоснований подтверждения эффективности заводских программ.

В связи с последующим закрытием конверсии эти кредиты, кажется, в бюджет так и не вернулись. Их перечисляли в Фонд конверсии.

Нынешнее банковское сопровождение контрактов по ГОЗ осуществляется без взимания дополнительной платы. Но контроль финансирования оказался чрезвычайно затратным и неудобным для исполнителей гособоронзаказа.

По словам замминистра обороны Татьяны Шевцовой, основная цель создания новой системы – «окрасить» финансовый поток, направленный на выполнение ГОЗ, отделить его от общей денежной массы предприятия, а также обеспечить прозрачность движения средств по всей цепочке исполнителей.

Пусть кто-нибудь попробует так «окрасить» деньги в своем кармане. То есть завести систему кошельков сначала по заказам (продукты, одежда, бытовая техника, образование, медицина и т. д.), а потом по исполнителям (конкретные магазины, бюро, базы). И носить с собой десятки бумажников. Притом что из другого кошелька брать нельзя.

А еще лучше сразу получать «окрашенные» деньги. Тогда нечем станет давать взятки, не на что будет покупать ворованное, не получится приобрести наркотики, неучтенное оружие, малолетним и вне установленного времени не продадут алкоголь. Исчезнет преступность, коррупция, терроризм, проституция.

Татьяна Шевцова поясняла: «Прежде Минобороны в качестве госзаказчика хоть и было обязано контролировать целевое использование бюджетных средств, но не имело для этого ни инструментов, ни полномочий». Жалко, что при этом не дано пояснений, кто, как и зачем разрушил ранее действовавшую систему военной приемки, которая контролировала не только технические параметры, но и экономику ГОЗ, в том числе затраты, себестоимость.

«Раньше было престижно, сейчас – сложно»

Предприятия – исполнители ГОЗ забили тревогу. Наиболее полно возникшие проблемы осветил генеральный директор АО «Арзамасский приборостроительный завод имени П. И. Пландина», депутат Законодательного собрания Нижегородской области Олег Лавричев («ВПК», № 31, 2015).

В 2016 году в СМИ можно насчитать более десятка публикаций, которые говорят, кричат о недостатках законодательства. Вносятся предложения по его совершенствованию. Названные недоработки законодательства отмечены предприятиями Саратова, Воронежа, Петербурга, Тулы, Улан-Удэ, Челябинска.

Критически оценили новую систему ряд субъектов федерации, Лига содействия оборонным предприятиям, Союз машиностроителей России, Центр анализа стратегий и технологий.

На заседании Общественной палаты Саратовской области представителями предприятий были высказаны существенные замечания к системе финансового контроля ГОЗ. Так, представитель Саратовского агрегатного завода отметил, что в сложившихся условиях оборонным предприятиям остается только закрываться: «Есть выполнение гособоронзаказа, а есть контроль прохождения бюджетных средств. Это нужно разделить. Хотят контролировать расходование средств, пусть контролируют, но не ставят препоны. Теперь эти средства я могу использовать только тогда, когда закончу выполнять заказ, то есть через два года. Раньше выполнять госзаказ было престижно, сейчас – сложно». По данному закону любые предприятие и подрядчик будут наказаны стопроцентно, потому что выполнить его нельзя. «Переделать его невозможно, нужно отменить и создать новый закон, обкатать его на предприятиях».

Представитель Министерства промышленности и энергетики Саратовской области отметил, что на некоторых предприятиях количество счетов возросло в сто раз и достигло трех тысяч. Промышленники настаивают на отмене закона либо на введении моратория на его действие с установлением переходного периода. «Всеми признано несоответствие закона реалиям. В нынешней ситуации закон работать не может и приносит вред как с экономической точки зрения, так и с организационной, в том числе военным». По словам представителя Минпрома, обращения по поводу ситуации от имени губернатора Валерия Радаева направлены вице-премьеру Дмитрию Рогозину и министру промышленности и торговли Денису Мантурову.

На уральских предприятиях срок рассмотрения банками документов по платежам вырос с двух часов до двух недель. Новую редакцию закона предлагалось даже расценивать как вредительство.

Производственники говорят, что удвоился состав сбытовиков, финансистов, которые сидят и, как мартышки, набивают одни платежки с утра до вечера.

Предприятия Петербурга прогнозируют: исполнение гособоронзаказа в любой момент может прекратиться из-за полной остановки платежей между заказчиками и поставщиками.

Не способствует новый порядок и привлечению малых и средних предприятий к выполнению ГОЗ. Ведь они могут выполнять небольшие объемы, но надо открывать отдельные счета в уполномоченных банках, которых в их регионах может не оказаться, вести обособленный учет. Для малого и среднего бизнеса затруднительны финансовые условия, ведь авансы, как правило, отсутствуют, а оплату за поставки они получают с отсрочкой. Ответственность же за ошибки высокая.

Один из промышленников Петербурга говорит, что компания, которая поставляет, например, деревянные ящики, вынуждена ждать, пока не закроется весь контракт, и только тогда она получит деньги. Малые фирмы не могут долго ждать.

Представители Уралвагонзавода сообщают, что порядка 30 процентов предприятий-комплектаторов не заключили договоры на 2016 год.

Кировское отделение Союза машиностроителей России отметило, что значительная часть Федерального закона посвящена штрафным санкциям к предприятиям промышленности без определения ответственности Министерства обороны РФ и банков. В то же время первичная просрочка и реальная задержка исполнения госзаказа начинаются с этих организаций.

В перспективе могут появиться вопросы о приобретении спецоборудования, необходимого для выполнения НИОКР. Оно не относится ни к комплектующим изделиям, ни к материалам, которые не менее 12 раз упоминаются в 275-ФЗ. Не предусматривает законодательство и оплату оборудования, взятого в лизинг. Хотя многие предприятия этим пользуются.

Трудности с открытием отдельных счетов для выполнения ГОЗ, а соответственно и с финансированием испытывают предприятия, находящиеся в процедуре банкротства. Так, до настоящего времени не может открыть спецсчета завод им. Ф. Э. Дзержинского. ГОЗ-2015 он выполнил. А как предприятию работать в 2016 году, никто решить не может.

А ведь банкротства только за 2016 год угрожают или уже поглотили такие предприятия-исполнители ГОЗ, как Курганмашзавод, 12-й авиаремонтный, 775-й артиллерийский ремонтный, «Ангстрем», НПО «Молния», Омсктрансмаш, «Прибор», «ЧТЗ-Уралтрак», Уралтрансмаш.

Минобороны размещает на сайте ответы на вопросы. Что делать, ясно и без этого. Непонятно – как. Хотя в Интернете хватает объявлений о предоставлении различными юридическими фирмами услуг по приспособлению исполнителей ГОЗ к работе в условиях новой системы финансового контроля.

В снижении затрат не заинтересованы

Интересным представляется вопрос о заинтересованности исполнителей ГОЗ в уменьшении затрат и себестоимости. Допустим, что в результате внедрения рационализаторских предложений была снижена трудоемкость и достигнута экономия по заработной плате и одновременно с сокращением сроков получена экономия накладных расходов, в том числе калькулируемых по заказам пропорционально оплате труда. В результате фактическая прибыль превысила размер, заложенный в контракте. Что делать? Использовать сэкономленные средства банки не позволят. Необходимо будет оформить дополнительное соглашение к госконтракту. Во-первых, это потребует времени. Во-вторых, вопрос, как будет проверяться обоснованность экономии. В-третьих, в дальнейшем цена ГОЗ снизится (а кому это надо). В-четвертых, нельзя использовать сэкономленные средства на покрытие затрат, связанных с его внедрением (приобретением материалов, инструмента, вознаграждение рационализаторов и т. д.). Таким образом, исчезает заинтересованность в снижении затрат.

Сейчас на отдельных предприятиях, например, Арзамасском приборостроительном заводе, арсеньевской авиационной компании «Прогресс» им. Н. И. Сазыкина проводится работа по подготовке и реализации кайдзен-предложений, что позволяет повышать не только эффективность производства, но и уровень оплаты труда. Системы, основанные на предложениях работников, используются предприятиями Росатома, компанией «Сухой». Но представляется, что заинтересованность в повышении эффективности выполнения ГОЗ не будет высокой. Ведь за счет экономии нельзя выплатить вознаграждение авторам изобретений и рационализаторских предложений, возместить расходы на реализацию кайдзен-предложений (если потребуется приобретение материалов, комплектующих, изготовление оснастки и инструмента). А если это сделать и тем самым сэкономить средства ГОЗ, понизить его себестоимость, то можно пойти под суд.

А ведь президент особо отмечал, что одной из задач майских указов являлось не только повышение заработной платы, но повышение эффективности экономии бюджетных средств.

А какова зарплата в оборонке? В объявлении Минпромторга о конкурсе на должность директора ФГУП «Научно-исследовательский институт физических проблем им. Ф. В. Лукина», указано, что на 1 января 2016 года среднемесячная заработная плата работников института составляет 21 900 рублей. Средняя по корпорации «Ростех» за 2015 год – 40 тысяч рублей, у работников Тамбовского научно-исследовательского института радиотехники «ЭФИР» – 28 800 рублей.

Интересно, как при новой системе финансового контроля ГОЗ будет снижаться трудоемкость. Ведь, в 275-ФЗ она не упоминается. А это важнейший резерв снижения издержек. Но экономически снижать трудоемкость не выгодно, так как одновременно уменьшается оплата труда, а в дальнейшем объем финансирования и прибыль.

Остается административный путь. Это значит, что первоначально трудоемкость будет завышаться, а потом постепенно снижаться нормировщиком. Процесс может проходить вне связи с внедрением новой техники и технологий.

Вспоминается, что в период косыгинских реформ, когда существенно ускорились темпы развития, заинтересованность предприятий в экономии средств и росте прибыли была важным фактором развития. Если обратиться к чужому опыту, в 2015 году общая прибыль Китайской Северной промышленной компании (Norinco), крупнейшего госпредприятия оборонной отрасли достигла 11,95 миллиарда юаней, увеличившись на 10,01 процента по сравнению с предыдущим показателем. У нас, если исполнители ГОЗ получат дополнительную прибыль, ее может забрать управляющая компания (головное предприятие холдинга).

Окончание следует (ссылка доступна с 25.05.16г.).

Опубликовано в газете "Военно-промышленный курьер" в выпуске № 18 (633) за 18 мая 2016 года