Российская воздушная операция в Сирии остается наиболее ярким военно-политическим событием современности. Она стала первым реальным боевым развертыванием Вооруженных сил России за пределами границ бывшего СССР в постсоветский период. Сирийская кампания – самое крупномасштабное задействование отечественных военно-воздушных сил со времен войны в Афганистане, а по сложности и интенсивности боевого применения, удаленности района действия вообще не имеет аналогов для российской и советской авиации.
Пожалуй, наиболее удивительным для наблюдателей, особенно за рубежом, стала способность России поддерживать на протяжении длительного времени довольно высокую частоту вылетов, а также отсутствие до настоящего времени боевых и эксплуатационных потерь (за исключением фронтового бомбардировщика Су-24М, сбитого ВВС Турции). Это свидетельствует об очень высоком качестве организации боевой деятельности российской авиационной группировки в Сирии на всех уровнях, что воочию демонстрирует современный облик Воздушно-космических сил России.
Ситуация резко контрастирует с действиями ВВС России в «пятидневной войне» с Грузией в августе 2008 года. Тогда, имея слабого противника, российская авиация за четыре дня потеряла семь боевых самолетов сбитыми (включая дальний бомбардировщик Ту-22М3) и четыре серьезно поврежденными. Большая часть этих потерь, по известным данным, пришлась не на противодействие грузин, а на свой же «дружественный» огонь. Достаточно указать, что 368-й штурмовой авиационный полк с аэродрома Буденновск, совершив всего 86 боевых вылетов, потерял три штурмовика Су-25 сбитыми и два поврежденными и затем списанными. То есть темп потерь составил один самолет на каждые 17 боевых вылетов, что соответствует худшим периодам 1941 года. В целом действия ВВС в августе 2008 г. отличались неудовлетворительной координацией и очень слабым взаимодействием с сухопутными войсками.
Семь лет, прошедшие с тех пор, стали для ВВС России (с 1 августа 2015 г. переименованных в Воздушно-космические силы – ВКС) периодом быстрого прогресса во всех областях – от технического оснащения и организации до управления и боевой подготовки.
Реформирование ВВС России
ВВС России оказались в центре осуществлявшейся с 2008 г. военной реформы и подверглись глубоким и масштабным преобразованиям. Главным образом это является следствием большого количества застарелых проблем, накопившихся в этом виде вооруженных сил. В организационном отношении предреформенный облик ВВС сложился еще в конце прошлого века, когда в 1997–2000 гг. прошла предыдущая масштабная волна слияний и расформирований полков ВВС и Противовоздушной обороны (ПВО), а сами ВВС и ПВО были объединены в единый вид вооруженных сил. Передача в состав ВВС армейской авиации в 2003 г. существенно не повлияла на их общий облик. К началу реформы осенью 2008 г. ВВС и ПВО на бумаге являлись внушительной силой. В их составе числилось до 2800 самолетов и вертолетов и около 100 дивизионов комплексов ПВО. Однако в реальности ВВС, как все Вооруженные силы России, сталкивались с целым рядом проблем, их реальный боевой потенциал был весьма невысок.
Одной из главных проблем ВВС к 2008 г. являлась значительная техническая отсталость, вызванная 15-летними «закупочными каникулами». Поставки новых самолетов и вертолетов резко сократились в первые же годы после распада СССР и обнулились в 1994–1995 годы. Таким образом, даже самая молодая авиационная техника к 2008 г. имела возраст не менее 15–20 лет. Основная же часть летательных аппаратов и комплексов ПВО еще старше. За время после прекращения массовых поставок техника физически и морально устарела, выработала ресурс. Процент исправности к 2007 г. не превышал 40%. В целом для российских ВВС время как будто застыло на уровне середины восьмидесятых годов. Серьезным недостатком было отсутствие современного авиационного вооружения.
Структурные преобразования
Основными направлениями реформирования ВВС и ПВО России в 2008–2012 гг. стали:
- отказ от существовавшей еще с 1938 г. структуры «воздушная армия – корпус (дивизия) – полк» с заменой ее на структуру «авиационная база – авиационная группа» и последующим постепенным сокращением числа авиабаз. К 2012 г. после ряда реорганизаций фактически сложилась система, в которой немногочисленные авиабазы (в ВВС их осталось восемь, не считая армейской авиации) были «зонтичной» структурой, объединявшей несколько авиационных групп, каждая из них базировалась на своем аэродроме;
сокращение численного состава ВВС за счет избавления от балласта в виде старой техники. Происходило и сокращение числа аэродромов базирования;
ВВС и ПВО передана часть сил войсковой ПВО (фактически осуществлена еще в 2007 г.) и морской авиации;
в рамках более общей политики реформирования военного образования произошла концентрация учебных заведений и частей по подготовке кадров;
созданы четыре командования ВВС и ПВО, соответствующие четырем новым военным округам, созданным в 2010 г., тактические части ВВС переданы в подчинение новым четырем военным округам (объединенным стратегическим командованиям) и снижена роль Главного командования ВВС;
реорганизация и сокращение сил ПВО, созданы бригады воздушно-космической обороны (ВКО) в качестве единой структуры организации ПВО;
процесс реформирования на этом этапе увенчался созданием нового вида вооруженных сил – войск Воздушно-космической обороны (ВКО).
К концу 2012 г. сформирован «новый облик» ВВС и ПВО, значительно более компактный и соответствующий наличным ресурсам. Сокращение численности ВВС вкупе с быстрым увеличением военных расходов позволило значительно улучшить финансирование и перейти к наращиванию интенсивности боевой подготовки и росту налета. Значительно повысился уровень материально-технического обеспечения ВВС и оплата личного состава. Наконец, в 2009 г. после 15-летнего перерыва началось и стало быстро ускоряться переоснащение ВВС новой авиационной техникой и вооружением.
Однако не все решения, принятые в период создания «нового облика», были сочтены оптимальными. Поэтому после смещения в ноябре 2012 г. министра обороны Анатолия Сердюкова и прихода на эту должность Сергея Шойгу начался новый этап реформирования ВВС.
В 2013–2015 гг. основными направлениями мероприятий по реорганизации ВВС и ПВО России стали:
- восстановление с 1 декабря 2013 г. структуры «авиационная дивизия – авиационный полк». Стоит, однако, отметить, что фактически это было осуществлено в виде переименования сложившихся к тому времени авиационных баз и авиационных групп соответственно;
восстановление полков армейской авиации и начало формирования бригад армейской авиации;
восстановление в 2014–2015 гг. армий ВВС и ПВО вместо командований (при сохранении, по сути, их структуры);
частичное изменение дислокации частей ВВС с расширением аэродромной сети;
частичное возвращение морской авиации в состав ВМФ;
децентрализация учебных заведений и частей по подготовке кадров с началом восстановления системы отдельных летных училищ;
переформирование бригад ВКО (ПВО) в дивизии ПВО;
переформирование с 1 августа 2015 г. Военно-воздушных сил (ВВС) в Воздушно-космические силы (ВКС).
Кроме того, с 2014 г. впервые с конца 1980-х гг. начато наращивание численности частей ВВС за счет формирования новых боевых полков. Этот процесс стартовал в Крыму, где была сформирована новая 27-я смешанная авиационная дивизия в составе нескольких созданных с нуля полков. Затем начато формирование нескольких новых авиаполков и в других регионах. Таким образом, ВВС России впервые почти за 30 лет стали расти в количественном отношении.
Закупки новой техники
Закупки новой авиационной техники стали одним из главных приоритетов Государственной программы вооружений на 2011–2020 годы (ГПВ-2020), утвержденной 31 декабря 2010 года. Общая стоимость программы составляет около 20,7 трлн рублей, из которых 19,4 трлн рублей были запланированы на закупки в интересах Министерства обороны. Из этих средств на закупки авиационной техники предполагалось выделить 4,7 трлн рублей. В рамках ГПВ-2020 планируется приобретение для всех видов вооруженных сил более 600 самолетов и 1100 вертолетов, и до настоящего времени эта программа в своей авиационной части реализовывалась достаточно последовательно.
Результатом стал быстрый рост поставок авиационной техники в войска. Так, если с 2000 по 2008 гг. Министерство обороны получило лишь четыре (!) боевых самолета, то уже в 2009 г. ВВС приобрели 33 боевых и учебно-боевых самолета – правда, 31 из них были истребителями МиГ-29СМТ/УБ, от которых отказался Алжир. С 2010 г. начались поставки серийных боевых и учебно-боевых самолетов по заказам уже Министерства обороны. В 2010 г. поставлены 19 самолетов, в 2011 г. – 24, в 2012 г. – 35, в 2013 г. – 51, в 2014 г. – 102 и в 2015 г. – 91. В 2016 г. ожидаются поставки на том же уровне около 100 машин в год.
К настоящему времени Министерство обороны заключило контракты на поставку 387 боевых самолетов фронтовой и морской авиации новой постройки (12 Су-27М3, 20 Су-30М2, 80 Су-30СМ, 129 Су-34, 98 Су-35С, 20 МиГ-29СМТ/УБ, 24 МиГ-29КР/КУБР), а также 101 учебно-боевого самолета Як-130, из которых уже поставлено 234 (12 Су-27М3, 24 Су-30М2, 56 Су-30СМ, 74 Су-34, 48 Су-35С, шесть МиГ-29СМТ/УБ, 24 МиГ-29КР/КУБР) и 79 самолетов Як-130.
Кроме того, ВВС России получили один новый стратегический бомбардировщик Ту-160 и четыре дальних самолета наблюдения и разведки (два Ту-214ОН и два Ту-214Р).
Важнейшей программой в боевой авиации остается создание Перспективного авиационного комплекса фронтовой авиации (ПАК ФА) – российского истребителя пятого поколения Т-50. С 2010 г. и по настоящее время построены пять прототипов ПАК ФА – самолетов Т-50, проходящих испытания, а в 2016 г. должны быть переданы на испытания еще четыре прототипа. Всего же до 2020 г. нынешними планами предусматривается постройка 14 опытных и предсерийных и 12 первых серийных истребителей Т-50, а массовое производство начнется уже в следующем десятилетии.
После 2020 г. ожидаются первые результаты и двух других программ создания принципиально новых самолетов – Перспективного авиационного комплекса дальней авиации (ПАК ДА, новый стратегический бомбардировщик) и Перспективного авиационного комплекса транспортной авиации (ПАК ТА, тяжелый транспортный самолет). В ожидании ПАК ДА планируется возобновить производство модернизированных стратегических бомбардировщиков Ту-160М2, а в ожидании ПАК ТА осуществлен перенос производства из Ташкента в Ульяновск модернизированного военно-транспортного самолета Ил-76МД-90А. Последних для Министерства обороны заказано 39. Кроме того, планируется закупка самолетов-заправщиков Ил-78М-90А на их базе.
Важным направлением стала модернизация остающейся в строю части парка боевых самолетов. К 2020 г. должны быть модернизированы суммарно до 100 истребителей Су-27, до 150 истребителей МиГ-31, до 200 фронтовых бомбардировщиков и разведчиков Су-24М/МР, до 180 штурмовиков Су-25, до 30 дальних бомбардировщиков Ту-22М3, до 60 стратегических бомбардировщиков Ту-95МС и Ту-160. Начата модернизация парка самолетов дальнего радиолокационного обнаружения и управления А-50 и ведется создание самолета данного назначения нового поколения А-100.
Особенно бурное обновление происходит в армейской авиации. В последние несколько лет количество новых вертолетов, поставляемых Министерству обороны, превышает 100 машин в год. К настоящему времени законтрактованы более 450 новых боевых вертолетов Ми-28Н, Ми-35М и Ка-52, из которых уже поставлено более 250. Ведутся постоянные закупки новых транспортных вертолетов серии Ми-17, закуплено 18 новых тяжелых транспортных вертолетов Ми-26 и более 70 легких вертолетов Ка-226 и «Ансат». Начиная с 2012 г. для ВВС приобретается широкая гамма новых управляемых авиационных вооружений, включая ракеты РВВ-СД и РВВ-МД класса «воздух-воздух».
Большое внимание уделяется развитию беспилотных летательных аппаратов (БЛА). Первыми шагами здесь стали закупка большого количества легких БЛА малой дальности различных отечественных производителей, а также приобретение и лицензионная сборка израильских тактических БЛА. Одновременно развернуты обширные программы создания в России различных БЛА большой дальности со взлетным весом от 1 до 5 т, хотя практические результаты в виде принятия на вооружение здесь, видимо, будут получены ближе к концу десятилетия. Начата и разработка перспективных реактивных ударных БЛА.
В целом с учетом известных планов закупок в составе ВВС и Морской авиации ВМФ России к 2020 г. по оптимистичному сценарию может насчитываться до 1500 боевых самолетов:
- до 130 бомбардировщиков (16 Ту-160, 50 Ту-96МС, до 70 Ту-22М3);
до 820 истребителей (12 Т-50, 100 Су-35, 200 Су-30СМ, 20 Су-30М2, 100 модернизированных и новых Су-27СМ/СМ3, 120 немодернизированных Су-27 и Су-33, 150 модернизированных МиГ-31, 36 МиГ-35, 50 МиГ-29СМТ, 24 МиГ-29КР/КУБР);
до 350 ударных и разведывательных самолетов (до 150 Су-34, до 200 модернизированных Су-24М и Су-24МР);
до 180 штурмовиков (модернизированных Су-25СМ/Су-25УБ).
Это будет означать, что фактически ВВС России сохранят второе место в мире по боевому потенциалу после военной авиации США.
Проблемы
Вместе с тем стоит отметить и серьезные проблемы реформирования и функционирования ВВС (ВКС) России, среди которых необходимо выделить следующее:
- нестабильность организационной структуры последних лет, вызванная практически непрерывным реформированием с 2008 г.;
неясная эффективность сложившейся к настоящему времени структуры с подчинением большей части ВВС оперативно-стратегическим командованиям (военным округам). В частности, остается открытым вопрос, не ведет ли это к регионализации воздушной мощи вместо ее концентрации;
не вполне ясный статус и перспективы развития созданных войск Воздушно-космической обороны;
сохраняющаяся в значительной мере отсталость методов применения ВВС на оперативном и тактическом уровнях, отсутствие опыта проведения современных крупных воздушных операций при сколько-нибудь значимом противодействии противника;
нехватка (которая, видимо, сохранится на длительное время) современного авиационного вооружения;
слабость современных средств разведки и целеуказания – в частности, отсутствие в ВВС подвесных прицельных контейнеров;
недостаточная отработанность поступающих на вооружение многих новых видов современной авиационной техники, которая, видимо, сохранится на длительное время;
сохранение в ВВС значительного количества устаревшей авиационной техники, что порождает проблемы с обслуживанием, ресурсом, аварийностью и т.д.;
сохраняющаяся слабость беспилотной авиации, которая, видимо, сохранится надолго в отношении БЛА с большой дальностью и ударных дронов.
Российская воздушная операция в Сирии
В этих условиях и с отмеченными достижениями и недостатками ВКС России неожиданно для многих пошли в бой в Сирии. Операция стала первой серьезной практической проверкой итогов реформирования и возрождения российской военной авиации, и уже можно констатировать, что эту проверку ВКС России выдержали с высокой оценкой.
Политические проблемы российского военного вмешательства в войну в Сирии неоднократно описывались, и тут нет смысла на них подробно останавливаться. Отметим только, что в военно-политическом отношении основной сложностью российской операции в Сирии видится ее двоякий характер. С одной стороны, официальной целью кампании заявлено противодействие возникшему в огне сирийской и иракской гражданских войн «Исламскому государству» (ИГ, запрещено в России), грозящему изменить всю карту Ближнего Востока и ставшему открыто действующим террористическим государственным образованием. С другой стороны, достаточно очевидно, что едва ли не главной задачей российской интервенции в Сирии является поддержка сирийского президента Башара Асада и если не радикальное улучшение военного положения этого режима (что вряд ли возможно), то по крайней мере консолидации его военных и территориальных позиций, что создаст предпосылки как для мирного урегулирования в Сирии, так и для снятия вопроса о смещении Асада в качестве предпосылки этого урегулирования.
Хотя очевидно, что пребывание российской авиационной группировки в Сирии затянется на долгие месяцы, для России чрезвычайно важно не втягиваться в длительную войну, всеми силами минимизировать собственные потери, тщательно и гибко выбирать «политические» цели для воздушных ударов, избегать военной конфронтации с западными военными силами в регионе, и, наконец, принципиально необходимо вовремя выйти из этой кампании.
Для ВКС России действия в Сирии стали беспрецедентно важной операцией, позволившей впервые получить опыт обширной наступательной кампании во взаимодействии различных видов авиации, при координации с сухопутными войсками и с иностранными партнерами (Сирия, Иран, Ирак). Большое значение имеет беспрецедентный для Вооруженных сил России опыт развертывания и обеспечения действий экспедиционной авиационной группировки на значительном удалении от национальной территории.
Авиационная группа ВКС России в Сирии развернута на сирийской авиабазе Хмеймим (ранее использовавшейся в качестве базы немногочисленной сирийской морской вертолетной авиации) близ Латакии в сентябре 2015 года. Первоначальный состав авиагруппы включал 12 фронтовых бомбардировщиков Су-24М (модернизированных по вариантам М2 и Гефест-Т), 12 модернизированных штурмовиков Су-25СМ и Су-25УБ, четыре новых фронтовых бомбардировщика Су-34, четыре новых многоцелевых истребителя Су-30СМ, один самолет радио- и радиотехнической разведки Ил-20М1, а также 12 боевых вертолетов Ми-24П и пять транспортно-боевых вертолетов Ми-8АМТШ. Характерно, что все самолеты и вертолеты прибыли с экипажами из различных строевых частей ВКС России, то есть авиагруппа представлена «рядовыми» летчиками на строевых машинах.
В дальнейшем произошло наращивание самолетов группировки. В частности, 6 декабря 2015 г. из России переброшены четыре дополнительных фронтовых бомбардировщика Су-34, а 30 января 2016 г. – четыре новейших многофункциональных истребителя Су-35С. Для замены Су-24М, сбитого турецким истребителем 24 ноября, в январе 2016 г. на Хмеймим прибыл бомбардировщик того же типа. Таким образом, к февралю 2016 г. число российских боевых самолетов в Сирии было доведено до 40 единиц. Усиливалась и вертолетная группировка – в конце 2015 г. доставлены четыре новых боевых вертолета Ми-35М и несколько транспортных Ми-8.
С 17 ноября 2015 г. российская группировка ВКС на Хмеймим именуется авиационной бригадой особого назначения, и ее штаб управляет также авиацией, действующей по целям в Сирии с территории России. Командиром российской авиационной группировки в Сирии с самого начала является генерал-майор Александр Максимцев.
Для обороны авиабазы Хмеймим привлечена довольно крупная группировка российских наземных сил (не менее 1,5 тыс. человек, а теперь, возможно, до 3 тыс. человек), включая части спецназа, 810-й бригады морской пехоты Черноморского флота, 7-й десантно-штурмовой дивизии из Новороссийска и ряда частей сухопутных войск. Группировка имеет танки Т-90А, различную бронетехнику и 152-мм буксируемые гаубицы Мста-Б. Для прикрытия аэродрома с воздуха создана группировка современных средств ПВО, включающая зенитные ракетные системы «Бук-М2» и зенитные ракетно-пушечные комплексы «Панцирь-С». В конце ноября ПВО усилена дивизионом новейшей зенитной ракетной системы С-400.
Снабжение российской военной группировки организовано как по воздуху через территории Ирана и Ирака военно-транспортными самолетами Ил-76 и Ан-124, так и морем – постоянными транспортными рейсами больших десантных кораблей и вспомогательных и транспортных судов ВМФ из Новороссийска и Севастополя в сирийский порт Тартус. Морской путь ввиду высокой интенсивности использования кораблей и судов на нем получил название «Сирийский экспресс». В больших масштабах привлекаются военно-транспортные самолеты. Только самолеты Ан-124 ВКС с сентября по декабрь 2015 г. совершили в Хмеймим 113 рейсов и перевезли 10,2 тыс. т грузов.
Особенностью действий российской авиации в Сирии стало относительно масштабное применение высокоточного вооружения класса «воздух-поверхность». В частности, впервые российской стороной применены корректируемые авиационные бомбы КАБ-500С со спутниковой системой наведения. Однако при этом основную роль в поражении целей продолжают играть неуправляемые авиационные средства. Боевые вертолеты Ми-24П и Ми-35М и штурмовики Су-25СМ активно используют неуправляемые авиационные ракеты, при этом неизбежно подставляясь под огонь имеющихся в распоряжении повстанцев и исламистов маловысотных средств ПВО.
К началу февраля 2016 г. общее число боевых вылетов ВКС России в Сирии достигло оценочно 6,6 тысяч. В целом интенсивность действий столь ограниченной авиационной группировки высока и достигает 100 вылетов в сутки, а в конце ноября доходила до 150 (с учетом привлечения самолетов с российской территории). 7 октября 2015 г. к операции в Сирии впервые были привлечены корабли ВМФ, когда ракетные корабли «Дагестан», «Град Свияжск», «Великий Устюг» и «Углич» применили высокоточные крылатые ракеты комплекса «Калибр» из акватории Каспийского моря с дистанции примерно 1,5 тыс. километров. Произведено 26 пусков по 11 целям на территории Сирии. В дальнейшем пуски крылатых ракет «Калибр» производились с этих кораблей (20 ноября, 18 ракет) и с дизельной подводной лодки «Ростов-на-Дону» (8 декабря, четыре ракеты). Всего в трех ударах было выпущено 48 крылатых ракет «Калибр», что стало первым применением этого оружия отечественным флотом.
17 ноября 2015 г. впервые с начала операции в Сирии была задействована российская дальняя авиация – самолеты Ту-160, Ту-95МС и Ту-22М3. Ту-95МС и Ту-160 взлетали с аэродрома Энгельс Саратовской области, а Ту-22М3 – с аэродрома Моздок в Северной Осетии. Этот день стал по-настоящему историческим для Вооруженных сил России: стратегические бомбардировщики Ту-160 и Ту-95МС, никогда до этого не участвовавшие в боевых действиях, получили боевое крещение.
В ходе боевых вылетов в Сирию самолеты Ту-160 используют новейшие крылатые ракеты воздушного базирования Х-101, самолеты Ту-95МС – крылатые ракеты Х-555 (переоборудованные в неядерный вариант ракеты Х-55), а бомбардировщики Ту-22М3 действуют по старинке свободнопадающими бомбами. Всего к настоящему времени самолетами дальней авиации совершено с территории России 187 боевых вылетов в Сирию. Самолеты Ту-95МС и Ту-160 произвели 97 пусков крылатых ракет воздушного базирования.
Безусловно, удары крылатых ракет морского и воздушного базирования по объектам в Сирии не были вызваны военной необходимостью и стали чистой военно-политической демонстрацией потенциала Вооруженных сил России.
Для сопровождения бомбардировщиков дальней авиации привлекались истребители Су-27СМ и Су-30СМ с дозаправкой в воздухе. С декабря 2015 г. над Сирией действует самолет дальнего радиолокационного обнаружения и управления А-50, обеспечивающий контроль воздушного пространства и, возможно, также играющий роль воздушного командного пункта. Машина совершает полеты с аэродрома Моздок.
Некоторые итоги и оценки действий ВКС России в Сирии
Пока действия группировки ВКС России не привели к поражению ИГ и сирийской оппозиции. Однако очевидно, что российские воздушные атаки медленно, но оказывают воздействие, постепенно склоняя чашу весов в пользу сирийских правительственных сил, которые перешли от стратегической обороны к наступательным действиям, пока в основном тактического масштаба.
При беспрецедентно высокой для ВКС России интенсивности действий группировка до сих пор не понесла боевых или небоевых потерь. Исключением стало уничтожение российского фронтового бомбардировщика Су-24М2 турецким истребителем F-16С в результате инцидента в районе сирийско-турецкой границы 24 ноября 2015 года. При попытке спасения экипажа Су-24М2 огнем протурецких повстанцев с земли был подбит и после вынужденной посадки на земле добит российский вертолет Ми-8АМТШ. Это единственные потери авиации России в ходе сирийской кампании.
Российские ВКС впервые в своей истории в относительно больших количествах применяют высокоточное оружие, включая новейшие бомбы со спутниковой коррекцией КАБ-500С. Впервые в боевых действиях используются неядерные крылатые ракеты, в том числе новейшие авиационные Х-101, модифицированные Х-555 и морские «Калибр». Для разведки, корректировки, целеуказания и оценки эффективности ударов в ходе воздушной кампании в Сирии достаточно активно применяются БЛА, причем не только российские, но и иранские.
В целом ВКС России продемонстрировали беспрецедентно высокий уровень боевой и эксплуатационной готовности и способности поддерживать высокий темп боевых действий даже с удаленной от территории страны авиабазы. Впечатляет отсутствие эксплуатационных потерь и потерь в ходе собственно вылетов.
Напротив, результаты непосредственного воздействия на противника выглядят пока довольно умеренными. По всей видимости, мятежникам нанесен меньший, нежели ожидалось, ущерб, а сирийская правительственная армия пока весьма медленно эксплуатирует плоды авиаударов. Взаимодействие ВКС с сирийскими правительственными сухопутными войсками, похоже, оставляет желать лучшего. Эффективность непосредственной поддержки войск со стороны российской авиации выглядит невысокой. В целом операция ВКС демонстрирует лимиты воздушной мощи, но с этим обстоятельством ранее столкнулись и западные державы.
Несмотря на демонстрируемый прогресс, в техническом отношении ВКС России в сирийской кампании находятся на уровне американских ВВС периода операции «Буря в пустыне» 1991 года. То есть сильно отстают от США и в целом современной западной военной авиации. В части высокоточного оружия ВКС России в ходе кампании применяют главным образом боеприпасы со спутниковой коррекцией. Этот способ наведения имеет ограничения, в том числе по точности. Сами бомбы КАБ-500С калибра 500 кг и крылатые ракеты зачастую излишне мощны для типовых целей в этой войне. У российской авиации очень мало (а то и вовсе отсутствуют) высокоточных средств борьбы с движущимися, малоразмерными и хорошо укрепленными целями.
Российская авиация испытывает острую нехватку средств целеуказания для применения высокоточного оружия – фактически эту роль могут играть только электронно-оптические системы «Платан» новых фронтовых бомбардировщиков Су-34. Отсутствуют возможности целеуказания и у используемых в настоящее время российских БЛА. На вооружении ВКС России до сих пор нет подвесных контейнеров целеуказания, являющихся типовыми уже 25–30 лет для западной военной авиации.
По всей видимости, эффективность действий ВКС России в Сирии ограничена главным образом дефицитом разведывательных возможностей, а не недостатком самолетов или средств поражения. Российской авиации не хватает специализированных самолетов-разведчиков, БЛА с широким спектром аппаратуры и большой дальностью полета, современных эффективных космических средств разведки. Полностью отсутствуют в российской авиации и БЛА с ударными возможностями. Из-за недостаточной отработанности в Сирию пока не были посланы новые российские боевые вертолеты Ми-28Н и Ка-52.
Несмотря на указанные недостатки, Сирия стала отличным полигоном для масштабной отработки новой тактики и нового вооружения ВКС. Впервые задействованы самые современные самолеты Су-30СМ и Су-34 (а теперь и Су-35С), используются крылатые ракеты, высокоточное оружие, начато применение БЛА, отрабатываются сложные формы взаимодействия между различными силами и средствами. ВКС получают богатейший боевой и эксплуатационный опыт. Судя по всему, операция в Сирии пока что обходится России относительно дешево.
Если короткий конфликт 2008 г. с Грузией имел следствием радикальную военную реформу ВВС, то участие российской военной авиации в сирийской кампании в долгосрочной перспективе будет иметь еще более глубокие последствия, поскольку полученный опыт неизмеримо больше. В связи с этим можно ожидать, что ряд направлений развития ВКС будет в ближайшие годы интенсифицирован.
Руслан Пухов – директор Центра АСТ.
Статья будет опубликована в следующем номере журнала «Россия в глобальной политике»
