 |
| Владимир Андреевич Нефедов |
| Источник: Валерий Агеев |
В 1953 году окончил Школу лётчиков-испытателей, в 1953-1958 годах обучался на вечернем отделении Жуковского филиала Московского авиационного института. С мая 1953 года – на лётно-испытательной работе в ОКБ А.И.Микояна. Поднял в небо и провёл испытания МиГ-19П (СМ-7) (28.08.1954), Е-5 (МиГ-21) (9.12.1955), МиГ-19СУ (СМ-50) (30.11.1956), Е-6 (МиГ-21Ф) (20.05.1958). Провёл испытания: вооружения МиГ-17Ф (СФ-3), по отработке заправки МиГ-19 от Ту-16. Участвовал в испытаниях МиГ-15 (САМ), МиГ-15УТИ (СТ-7), МиГ-17Р (СР-2), МиГ-17П (СП-6), МиГ-17ПФ (СП-7), МиГ-17ПФ (СП-10), МиГ-17 (СДК-7), МиГ-17 (СИ-10), Е-2, Е-4, МиГ-19С (СМ-9/3). Участвовал в испытаниях самолётов-истребителей МиГ-17, МиГ-19 и их модификаций, опытных самолётов Е-2 и Е-4.
За мужество и героизм, проявленные при испытании новой авиационной техники, указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1957 года майору Нефёдову Владимиру Андреевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 11146). Погиб 28 мая 1958 года в испытательном полёте на опытном Е-6 (МиГ-21Ф). Жил в городе Жуковский Московской области. Похоронен в Москве, на Новодевичьем кладбище.
Вот что вспоминал о нем Г.К. Мосолов, Герой Советского Союза, заслуженный летчик-испытатель СССР:
- Мысленно перед моим взором промелькнул тот день 28 мая 1958 года, когда Володя Нефедов, уйдя в испытательный полет, вскоре сообщил, что самолет терпит бедствие, остановился двигатель, и он будет пытаться посадить машину на аэродроме.
Он все делал правильно. Мы были не из тех, кто впадает в панику, и сами, будучи инструкторами, в военном училище учили своих курсантов не только авиационному ремеслу, но и главное старались вырабатывать у них характер, готовность к самопожертвованию, если это потребует создавшаяся обстановка.
 |
| Самолет Е-6 (МиГ-21Ф) |
| Источник: Валерий Агеев |
Он все делал правильно, ведя самолет к аэродрому, навстречу опасности, которую он, безусловно, сознавал, и уйти от которой мог в любой момент, нажав на ручку катапульты.
Он все делал правильно, кроме одного. Ведь на самолете была система аварийного управления - электрическая, от бортовых аккумуляторов. Правда, она существенно ограничивала возможность быстрого отклонения рулей, что требуется при посадке, но, по мнению конструкторов, подтвержденному моими неоднократными опытами, была достаточной, чтобы произвести посадку. Володя в нее не верил, и наши споры на эту тему всегда заканчивались его твердым решением: если откажет управление от гидравлической системы - надо катапультироваться.
Он шел на посадку, безуспешно пробуя запустить остановившийся двигатель. И пока хватало оборотов (авторотации) двигателя, чтобы поддерживать рабочее давление в гидравлической системе, все было нормально.
Но когда он стал энергично перемещать рули, как требуется на посадке, давление гидравлики упало. Это произошло в тот момент, когда он выравнивал самолет у самой земли, и слегка отдал ручку управления от себя, чтобы подвести истребитель поближе к земле. Самолет, как и надо, слегка клюнул носом, и в ту же секунду Володя с такой же скоростью потянул рули на выравнивание. Но, не тут-то было - управление автоматически перешло на электрическое. Электромотор стал перекладывать рули, куда и хотел летчик, но уже не так быстро, как от гидросистемы. До земли оставалась едва ли секунда, когда самолет достал ее, ткнувшись носом в бетон, подпрыгнул, перевернулся, ударился, еще раз перевернулся и загорелся.
Мы вытащили его из кабины, высотный костюм из капрона горел и плавился, рука хлестала кровью, и пока я снимал с него гермошлем, он спешил рассказать, что случилось. Все началось, когда он в полете впервые достиг скорости в 1,84 раза превышавшую скорость звука. Двигатель, по его словам, отказал и дальше он боролся только за спасение самолета. Он делал это сознательно, до конца, рискуя жизнью. Как жаль только, Володька, что ты не переключил управление сразу на электрическое. Тогда бы автоматическое переключение не застало тебя врасплох, в самый неблагоприятный момент.
Когда Нефедова поместили в госпиталь, выяснилось, что у него была обожжена спина, разорваны мышцы правой руки, поломаны ребра, проткнуто легкое, поврежден позвоночник. Но он был в сознании и все время задавал один и тот же вопрос:
- Я буду летать?
Но ему не удалось еще раз подняться в небо. Ночью Нефедов умер в госпитале.
Валерий Агеев
