Даже если ее сирийская интервенция потерпит неудачу, российская армия получит серьезные выгоды на долгое время
Средства массовой информации сделали сенсацию из решения российского президента Владимира Путина поддержать президента Сирии Башара аль-Асада, уделив этому огромное внимание. Некоторые даже стали намекать, что для России это может стать началом второго Афганистана. Но у Москвы есть мощные стимулы для того, чтобы играть ограниченную роль в Сирии. The New York Times недавно подчеркнула это, подробно рассказав о том, как Россия при Путине наращивает свою военную мощь и боевую эффективность. Сирия стала для нее испытательным полигоном. В этом смысле боевые действия Кремля на Украине и в Сирии — никакая не ошибка, а трамплин для достижения более важной стратегической цели.
Наряду с очевидными причинами — поддержать союзника, который обеспечивает региональные интересы России, а также нанести унизительный удар по политике администрация Обамы на Ближнем Востоке — российские вооруженные силы продолжают свой путь к профессионализации. Путин всячески рекламирует достижения и успехи своей армии, нанося высокоточные удары и используя крылатые ракеты. А на этой неделе он даже осуществил ракетный пуск с подводной лодки. Проверка и совершенствование новых образцов вооружений позволяет экипажам самолетов, военным профессионалам и силам специального назначения накапливать ценный боевой опыт.
Несмотря на санкции, экономические трудности и гнев Запада, русские сумели значительно сократить свое отставание от современных армий. Надо отказаться от мифа о том, будто Россия в Сирии сравнивает города с землей, потому что Путин и его режим стремятся создать образ современной и передовой в техническом плане армии. Есть данные о том, что интервенция в Сирии будет весьма ограниченной. Майкл Кофман (Michael Kofman) говорит о «ползучей интервенции» на Украине, являющейся составной частью российской стратегии, в которой войска применяются крайне осторожно, дабы свести к минимуму потери среди личного состава. Поэтому российские воинские подразделения вступали в бой напрямую только тогда, когда силы сепаратистов начинали терпеть поражение. А на помощь режиму Асада Россия пришла только после того, как сирийская армия за четыре года войны понесла серьезные потери от повстанцев.
По состоянию на сегодняшний день вклад России в Сирии, по крайней мере, в военном плане, является весьма незначительным. Цель Российской Федерации не в том, чтобы самой захватывать большие участки сирийской территории, а чтобы оказать поддержку режиму Асада и его вооруженным силам, главным образом с помощью авиаударов. Похоже, что в Сирии находится не более батальона российских наземных войск, который может проводить наступательные действия с ограниченными целями, но в основном выполняет задачу по защите российской авиабазы. Идут разговоры о том, что в сирийский конфликт вовлечены российские «добровольцы», получившие боевой опыт на Украине. Скорее всего эти войска используются для усиления сирийских армейских частей, и никаких проблем для России они не создают, так как не входят в состав ее армии — по крайней мере, официально.
Принимать участие в боевых действиях в Сирии будут и хорошо известные подразделения специального назначения российской армии. В основном эти войска в Сирии будут защищать от наступлений повстанцев авиабазы и укрепрайоны Асада. Но группы спецназа также осуществляют наступательные действия. Поскольку интервенция в Сирии может разжечь пожар суннитского радикализма в самой России, лучше постараться уничтожить эту проблему в зародыше, прежде чем она перетечет на российскую территорию. Кроме того, опыт ведения боевых действий против радикальных исламистских сил окажется полезен при подавлении вспышек насилия в неспокойных кавказских республиках.
Хотя российское военное участие в Сирии минимально, эта страна стала для Москвы весьма удобным полигоном для обучения вооруженных сил и отработки взаимодействия в реальных боевых условиях. Россия проводит учения с участием 90 тысяч военнослужащих, и по сравнению с ними западные маневры кажутся весьма скромными и ограниченными. Но учения и тренировки — это не более чем учения и тренировки: они показывают, что Россия способна оперативно выставить большое количество войск, но не дают представления о том, насколько эффективно эти войска будут действовать в бою. Воюя сегодня в Сирии, российские летчики совершают реальные боевые вылеты и наносят удары по целям, обретая практический боевой опыт и одновременно поддерживая своего стратегического союзника в ближневосточном регионе. В дополнение к этому российские военные сегодня получили возможность проверить боевую эффективность своих ракет, что подтверждают недавние удары, нанесенные из района Каспийского моря. Эти проверки новой техники и взаимодействия между различными видами вооруженных сил позволяют России практиковаться в применении военной силы в реальных боевых условиях, не ограничиваясь внезапными учениями.
Как показали ракетные удары из района Каспия, один из наиболее убедительных признаков продолжающейся модернизации в российской армии — это появление у нее в больших количествах высокоточных управляемых боеприпасов. Конечно, их не так много по сравнению с американским арсеналом, но российские вооруженные силы используют их все чаще. Конфликт в Сирии дает России свободу действий, пользуясь которой, она может испытывать свое высокоточное оружие в реальных условиях, не сталкиваясь при этом с негативными последствиями, какие были бы неизбежны в случае применения такого оружия на других театрах военных действий (скажем, на Украине). В российском военном арсенале остается еще большое количество неуправляемых авиационных бомб, и они наверняка наносят непреднамеренный ущерб, о чем свидетельствует разведка американских ВВС. Несмотря на небольшие заминки и некоторые ошибки при нанесении Россией ракетных ударов, все это весьма тревожные знаки для западных органов военного планирования. Россия сегодня гораздо лучше и эффективнее применяет современные ракеты и авиацию, совершенствуя свое мастерство в ходе зарубежных интервенций.
Интервенция в Сирии может иметь неприятные последствия для Путина, потому что в России назревает масса внутренних проблем. Она может оказаться бессмысленной и дорогостоящей, не принеся при этом ощутимых результатов. Все это усугубляется нарастающей негативной реакцией против России после того, как Турция сбила ее самолет Су-24. Тем не менее, воюя в Сирии, Россия видит результат в росте профессионализма своих вооруженных сил. Ее ВВС обретают опыт, совершая боевые вылеты, ее спецназ и отряды добровольцев участвуют в боевых действиях. Совершенствуется взаимодействие между этими войсками, а Москва извлекает ценные уроки из прошлых и нынешних военных конфликтов.
В целом сирийский конфликт показывает, что Россия сегодня ликвидирует свое отставание от Запада в плане военной техники и боевого опыта.
Блейк Франко (Blake Franko)
Блейк Франко занимается исследованиями по геостратегической тематике, специализируясь на России, Восточной Европе и Евразии.
