Дипломатический план России свидетельствует о несерьезности заявленного ею намерения бороться против ИГИЛ.
Страшный конфликт в Сирии привел в действие очередной дипломатический аврал, а Россия заявила, что теперь она будет осуществлять планы политического урегулирования столь же активно, как и свою военную интервенцию. На этом мрачном горизонте не видно ничего более обнадеживающего, а поэтому США со своими партнерами могут поддаться на провокации Кремля с его якобы ясными и четкими целями, которые резко контрастируют с туманом вашингтонской нерешительности и авантюристической поддержкой сирийских повстанцев.
Выступая на прошлой неделе в Сочи на ежегодном заседании клуба «Валдай», Путин заявил, что во время недавней встречи в Москве с Башаром аль-Асадом он убедил сирийского президента в целесообразности поддержать повстанческие группировки в случае их готовности воевать с джихадистами из ИГИЛ. О результатах этой встречи известно немного, в частности, потому что Асада вывезли из Дамаска без его свиты. Поэтому Путина в Сочи слушали очень внимательно, когда он сказал: «Приоткрою все-таки немножко завесу наших переговоров с президентом Асадом».
По словам российского президента, он спросил Асада: «Как вы отнесетесь к тому (если мы даже найдем сейчас в Сирии вооруженную оппозицию, но готовую противостоять и реально воевать с террористами, с ИГИЛ), как вы отнесетесь к тому, если мы поддержим их усилия в борьбе с терроризмом, так же, как поддерживаем сирийскую армию?» Путин далее сообщил, что Асад «отнесся к этому положительно». В результате, заявил президент, «мы сейчас думаем над этим и пробуем, если получится, перевести эти договоренности в практическую плоскость».
Российский министр иностранных дел Сергей Лавров позднее весьма положительно отозвался о вооруженных группировках, которые его босс назвал подразделениями какой-то неопределенной «патриотической оппозиции». Затем он высосал из пальца план из девяти пунктов и повез его в Вену на встречу с госсекретарем США Джоном Керри, которая состоялась в прошлую пятницу. Далее он представит этот план министрам иностранных дел Саудовской Аравии и Турции, которые должны встретиться снова в эту пятницу.
Мнимая ясность российского демарша была бы более убедительной, если бы в его основе не лежала концепция, совершенно очевидно противоречащая фактам. Более того, дипломатическая дорожная карта из девяти пунктов в меньшей степени содержательна, и в большей несерьезна — по крайней мере, недостаточно серьезна, чтобы четко расставить приоритеты.
Приоритет России в том, чтобы бомбить повстанческие силы, воюющие с режимом Асада и с «Исламским государством», которое является главной целью для коалиции во главе с США с тех пор, как джихадисты в 2014 году провозгласили свой халифат в Сирии и Ираке. Вместо того чтобы присоединиться к борьбе против ИГИЛ, Москва больше думает о том, как сохранить и расширить дающее усадку остаточное государство Асада. Ответственные за политику в отношении Сирии западные и арабские руководители сообщают, что основную часть своих ударов российские ВВС наносят отнюдь не по войскам ИГИЛ.
Ударам подвергается Свободная сирийская армия, пользующаяся поддержкой Запада, а также исламистские вооруженные формирования, которым помогает Саудовская Аравия, Турция и Катар. Лавров на прошлой неделе пожаловался, что Соединенные Штаты отказываются предоставлять информацию о позициях гипотетической «патриотической оппозиции». Поскольку российская авиация пока без особого труда отыскивает и уничтожает повстанцев не из рядов ИГИЛ, убивая их командиров и разрушая больницы, в этой жалобе либо присутствует сатирический оттенок, либо это просто попытка пустить людям пыль в глаза.
Конечно, всем внешним силам, участвующим в жестоком и сложном сирийском конфликте, очень сложно разобраться в некоторых своих союзниках и классифицировать их. Например, Запад считает террористами таких союзников асадовского режима, как ливанские боевики из «Хезболлы», пользующиеся иранской поддержкой, а также некоторые вооруженные формирования иракских шиитов. Москва, со своей стороны, называет террористической организацию «Ахрар аш-Шам», пользующуюся поддержкой Турции, но находящуюся в союзе с местным филиалом «Аль-Каиды» «Джабхат ан-Нусра», которому оказывают содействие страны Персидского залива. Кроме того, она часто заявляет, что Свободной сирийской армии просто не существует.
Но никакой план из девяти пунктов не поможет решить эти проблемы. Тем более, что сегодня обсуждается практически лишь один его пункт — настойчивые заявления Москвы о том, что Асад, которого суннитское большинство в Сирии считает военным преступником, должен остаться у власти на весь переходный период. Если Кремль действительно считает региональной и глобальной угрозой хорошо финансируемых джихадистов из ИГИЛ, то свое серьезное отношение к решению этой проблемы он мог бы продемонстрировать представлением более конкретного и реального плана, скажем, из трех пунктов.
Во-первых, начать наносить удары по ИГИЛ, поскольку Москва заявляет, что это единственная альтернатива режиму Асада. «Сначала займитесь ИГИЛ, а затем, когда мы увидим, что он отступает, можно будет поговорить о переходном периоде и о том, останется ли на это время Асад», — сказал один западный дипломат, участвующий в переговорах по Сирии.
Во-вторых, прекратить бомбить повстанцев, не имеющих отношения к ИГИЛ, и сбрасывать бочковые бомбы на гражданское население в удерживаемых повстанцами анклавах. Это поможет создать зону безопасности на северо-западе для миллионов внутренних сирийских беженцев. Но вместо этого возникает угроза окружения Алеппо. Из этого северного города уже бежало более 100 тысяч человек. Это предзнаменование, указывающее на то, что может начаться еще больший исход населения.
В-третьих, Россия, как и все остальные внешние игроки в Сирии (за исключением ИГИЛ) хочет сохранить целостность сирийского государства в пределах его изначальных границ. Но на практике она способствует фактическому расчленению страны, укрепляя мини-государство Асада. Москва и Вашингтон, который поддерживает сирийских курдов на севере, должны начать думать о жизнеспособных формах децентрализованного местного управления, которые со временем можно было бы распространить на всю Сирию.
Эти три аспекта являются частью одного общего пункта, который уже невозможно скрывать дымовой завесой и зеркалами. Это выживание Сирии и ее разнообразного населения, а также разгром ИГИЛ.
Дэвид Гарднер (David Gardner)
