Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган предупредил Россию, что не намерен терпеть нарушения воздушного пространства страны российскими боевыми самолетами, а генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг заявил, что инциденты в небе Турции «не похожи на случайность» и являются недопустимыми.
Как заявили турецкие власти, российская авиация дважды за два последних дня пролетела без разрешения над территорией Турции. Кроме того, еще один неизвестный самолет помешал разведывательным полетам ВВС Турции над границей с Сирией, в результате чего восемь самолетов F-16 оказались захвачены радаром наведения в течение четырех с половиной минут.
Тем временем постпред России при НАТО Александр Грушко заявил во вторник, что инцидент с российским самолетом в воздушном пространстве Турции был использован, чтобы включить НАТО в информационную войну, «извращающую и искажающую» цели российской операции в Сирии.
А официальный представитель российского МИД Мария Захарова в интервью корреспонденту Би-би-си Стиву Розенбергу сказала, что «никто не должен вторгаться в воздушное пространство других стран, мы должны быть очень ответственными, особенно в эти дни». На вопрос о том, может ли Россия дать гарантии того, что подобное больше не повторится, Захарова ответила: «Мы постараемся».
«Вопрос дня» от bbcrussian.com экспертам из России и Турции: можно ли считать появление российских самолетов в турецком небе случайностью или это уже определенная тенденция?
Владимир Карнозов, российский авиационный эксперт:
Слово «случайность» можно интерпретировать по-разному. А если говорить о некой закономерности, считаю, что все происходящее вполне объяснимо. Дело в том, что участок границы между Турцией и Сирией, где произошли нарушения воздушного пространства, давно известен повышенной активностью военной авиации. В июне 2012 года в непосредственной близости от сирийского побережья был сбит турецкий самолет-разведчик RF-4E Phantom II. Северо-восток Сирии — это горные районы, которые используются для сообщений с повстанцами.
Сирийские ВВС и сирийская армия давно пытаются перекрыть эти пути, по которым идет нелегальная поставка всего чего можно, но так как Сирия сейчас слаба, потому что занимается войной, эти попытки не всегда хорошо кончаются. Турецкие ВВС развернули там повышенную активность и, насколько могли, не позволяли сирийским летчикам обрабатывать позиции повстанцев. Известны случаи, когда турки сбивали сирийские самолеты, которые с точки зрения нарушения воздушного пространства Турции, мягко говоря, сомнительны. Дамаску не хотелось еще больше портить отношения с Турцией, и без этого сильно натянутые. В прошлом году это точно в планы Дамаска не входило.
Почему там сейчас «засветились» российские самолеты? Если посмотреть сводки, которые выпускаются министерством обороны России, очень часто авиационные удары наносятся по пунктам, расположенным недалеко от границы с Турцией. Например, практически каждый день с начала операции в сводках присутствует Джиср-эш-Шугур и другие населенные пункты на северо-западе провинции Идлиб. Словом, российская авиация работает по пунктам, расположенным очень близко к линии государственной границы. С сирийцами они [турки] могли и обнаглеть, сбивая их самолеты и вертолеты, даже когда те находились в воздушном пространстве своей страны, а с российскими ВВС им страшно так обращаться, потому что можно получить жесткий отпор.
Как мне представляется, проблема гораздо шире. Сирийские военные и поддерживающая их наша авиагруппа сейчас предпринимают активные действия, чтобы данный горный район в провинции Идлиб был очищен от боевиков и перешел под контроль сирийского правительства. По публикуемым видео понятно, что нашими самолетами наносятся удары по базам террористов в горной местности, причем иногда — там, где проходит горная дорога. Без нашей поддержки восстановить суверенитет над этими районами сирийцы не могут. Потому, что самолеты и вертолеты ВВС Сирии там турками сбивались, а сирийцы не могли адекватно ответить. Чтобы точно сбросить в горах авиабомбу — чем, собственно, и занимаются российские летчики в провинции Идлиб — надо выполнить очень точный заход на цель, построить маневр с учетом рельефа местности. Это особенно важно, если удар наносится бетонобойной бомбой. А такие, согласно официальным сообщениям минобороны, широко применяются в Сирии. От летчика ударного самолета требуется зайти на цель с небольшим превышением по высоте, сбросить бомбу и затем сманеврировать так, чтобы не врезаться в гору. Конечно, летчик, в первую очередь, думает не о том, как бы ему не нарушить госграницу, а просто о том, как выполнить атаку и выйти из зоны. Нарушение границы — это, конечно, плохо. Дипломаты будут выяснять между собой, что да как, но следует помнить, что в Сирии идет война и летчикам приходится действовать соответственно.
Сбить наш или сирийский самолет так, чтобы потом можно было аргументированно утверждать, что он был поражен именно в турецком небе, — желанная цель для турецких военных. При малейшей возможности, уверен, они будут сбивать. Турция использует истребители американского производства типа F-16 в качестве перехватчика. С нашей стороны — Су-30, многоцелевой истребитель, который в Сирии выполняет задачу сопровождения истребителей-бомбардировщиков Су-24М, Су-34 и штурмовиков Су-25. В случае, если возникнет воздушный бой, они будут защищать наши бомбардировщики и штурмовики. Они летают там, чтобы показать турецким перехватчикам, что если те обнаглеют, могут не вернуться на базу. Если бы летали одни бомбардировщики, турецкие перехватчики действовали бы наглее. Идет сдерживание друг друга при решении тех задач, которые есть у военных с разных сторон.
Если иностранный летательный аппарат залетел в воздушное пространство страны без разрешения, сильное государство сбивает его либо принуждает к посадке. Военные, стоящие на страже своих рубежей, имеют полное юридическое основание сбить нарушителя, тем более, если самолет военный. Вооруженный противник вторгся без разрешения на территорию в тот момент, когда в Сирии идет война, а турецкие военные присягали защищать суверенитет своей страны. С другой стороны, их тоже надо сдерживать. Не допускать того, чтобы они сбивали сирийские и наши самолеты на территории Сирии. В этом смысле идет некая игра, некое противостояние. Оно вооруженное, но — во всяком случае, пока — не горячее. Если Россия решилась на столь серьезные действия в Сирии, то ей придется соизмерять цели, которые ставятся, с последствиями. Нам уже открыто грозят. НАТО может ответить формированием большей авиационной группы на аэродромах в Турции. В ее состав может войти большой по численности американский контингент. ВВС США, выполняя авиаудары по ИГИЛ в Ираке и Сирии, летают с турецкой авиабазы Инжирлик. Кроме того, в районе государственной границы с Сирией турки могут разместить не только дополнительное число самолетов, но и зенитных средств — ракетных систем класса «земля-воздух» и зенитной артиллерии. Но, уверен, что российские силы не откажутся от продолжения бомбардировок, пока не будут выполнены поставленные руководством задачи.
Синан Оган, президент турецкого Центра международных отношений и стратегического анализа:
Российские самолеты нарушили не только границу Турции, но и границу НАТО. Речь идет не только о российско-турецких отношениях, но и о том, что такие действия скажутся на взаимоотношениях России с НАТО. Сразу бомбить российские самолеты непросто, потому что это не асадовский самолет, и это может направить российско-турецкие отношения в совершенно иное русло. Сначала надо сесть за переговоры, предупредить и потом, в случае повторения этой ситуации, отвечать. В тех местах, по которым свои удары наносит Россия, базируется сирийская военная оппозиционная группировка, которую поддерживает альянс между Турцией, Катаром и Саудовской Аравией. Эти удары фактически означают для нас, что Россия атакует один из турецких городов.
Не надо забывать, что во время блокады России со стороны США и всей Европы Турция не поддержала эти шаги. Кроме того, Россия строит в Турции атомную станцию, есть множество других крупных российских проектов в газовом, нефтяном секторах. Нельзя наплевать на все это. Если Россия будет продолжать действовать таким образом, Турция будет реагировать очень сильно. Между Россией и Турцией на сегодняшний день очень хорошие экономические отношения, несмотря на напряженность по поводу Крыма, Украины, Грузии и так далее. И впервые за несколько последних десятилетий между Россией и Турцией возникла проблема военного характера. Это, убежден, нанесет урон не только политическим отношениям, но и по экономическим.
Валерий Хомяков, российский политолог, генеральный директор Совета по национальной стратегии:
Случайности бывают, можно ошибиться в навигации и прочих вещах, но то, что это произошло два раза подряд, говорит уже больше о закономерности. Сомнительные объяснения по поводу погоды. Я не исключаю, что наши самолеты пытаются понять, как будут реагировать Турция и Североатлантический альянс на подобного рода инциденты. Кроме того, нельзя забывать, что место, где самолет «Су» нарушил воздушное пространство, находится очень близко к терминалу, через который перекачивается нефть из Ирана и Азербайджана. В случае попадания бомбы весь огромный нефтяной поток, который идет отсюда в Европу, просто прекращается. Соответственно, цена нефти может скакнуть вверх. Я не подозреваю, но одной из целей нашего участия в операции в Сирии может быть желание Владимира Путина или кого-то из отвечающих за это людей в правительстве таким образом поднять цену на нефть.
Отношения с Турцией уже заметно ухудшаются. Нельзя одной рукой пытаться уговорить Турцию на так называемый «Турецкий поток», а другой — показывать кукиш. Господа кремлевские товарищи должны определиться, чего они хотят от Турции. Конечно, Анкара от этого не в восторге. Наши удары идут, в том числе, и по так называемой умеренной оппозиции. Тут целый комплекс противоречий между заявлениями нашего руководства и тем, что происходит на самом деле. Осознанная стратегия не просматривается. Когда непонятное нарушение воздушного пространства надоест Турции и НАТО, они могут в лучшем случае обложить российский бомбардировщик истребителями и вынудить совершить посадку. Другой вариант — поражение, чего не хотелось бы допускать. Необходимо сесть за стол переговоров и скоординировать «дорожную карту». Однако если раньше доверие было, то сейчас оно утрачено, поэтому вероятность негативных сценариев не так мала, как кажется.
Помимо «Турецкого потока» и отдельных проектов Россия рискует вовсе остаться в изоляции. В Сирии у каждой страны — свои интересы и цели. Задача Путина — сохранить режим Асада любой ценой, потому что другого союзника в регионе у него нет. Это расходится с задачей Запада на 180 градусов. Пока не видно желания сесть за стол переговоров у Владимира Путина и тех людей, которые отвечают за внешнюю политику. Запад сейчас посмотрит на это и может усилить, конкретизировать те санкции, которые уже есть, или добавить новые. Это не просто внешнеполитический аспект. Не знаю, как поведет себя НАТО, но не исключено, что действия будут достаточно жесткие.
