Система разведки российского ВМФ не располагает необходимыми силами и средствами
Анализ приоритетов развития ВМФ России показывает, что фактически все усилия сегодня сосредоточиваются на наращивании ударных сил флота. Модернизируются и вновь строятся многоцелевые и ракетные подводные лодки и крейсеры, фрегаты, корветы и иные боевые корабли. Морская авиация пополняется истребителями МиГ-29К и МиГ-29КУБ. Разведка при этом остается без внимания командования. Так, ни одного самолета-разведчика океанской зоны в ближайшей перспективе флот не получит. Наращивая мускулы нашего ВМФ, мы оставляем его слепым.
Эффективное обеспечение боевых действий любого масштаба – ключевое условие успешности их ведения, то есть победы. Особенно важное значение имеет разведка. Основа успеха в противостоянии корабельных группировок – упреждение противника в залпе. Та сторона, которая раньше сумела обнаружить противника, правильно его классифицировала, с достаточной точностью выявила построение его группировки, расположение кораблей в ордерах, а также местоположение главных целей, практически гарантированно уже в первом ударе разгромит врага. При этом соотношение собственно боевых потенциалов может иметь второстепенное значение.
Жесткие требования
Сегодня состав сил и средств разведки передовых флотов мира увеличивается как количественно, так и качественно за счет введения более эффективных систем. Это неудивительно, ведь спектр задач весьма обширен.
“Для ведения разведки океанских ТВД в мирное время в море могут находиться не более двух-трех многоцелевых АПЛ. И это на площади, измеряемой десятками миллионов квадратных километров”
Одной из важнейших обязанностей ВМФ России является слежение за иностранными (прежде всего американскими) атомными подводными лодками с баллистическими ракетами (ПЛАРБ). Соответственно в числе главных оперативных требований к флотской разведке остается способность находить районы их маневрирования, а также системы обеспечения боевой устойчивости и деятельности.
Сегодня, в мирное время эти районы известны. Однако в угрожаемый период и тем более с началом боевых действий они могут быть изменены. Это потребует значительных усилий для их выявления.
Другой важной задачей флота является обнаружение районов боевого применения многоцелевых подводных лодок (ПЛ) иностранных государств. Это необходимо для организации противолодочных действий с началом войны, а также для обеспечения боевой устойчивости наших ПЛАРБ, ПЛ других классов и соединений надводных кораблей. Отечественная разведка обязана выявлять районы их местоположения с такой точностью, чтобы направленные сюда маневренные противолодочные силы оперативно обнаруживали иностранные подводные лодки, а соединения нашего флота, которым они могут угрожать, были бы выведены из районов их местонахождения.
Что же касается борьбы с соединениями надводных сил вероятного противника, то в мирное время ВМФ России должен осуществлять наблюдение за авианосными и другими корабельными ударными группировками вероятного противника, следить за ними в районах их боевого маневрирования и на маршрутах развертывания, оставаясь в готовности к нанесению ударов по ним. С началом военных действий флот обязан обеспечить уничтожение ударных группировок надводных кораблей противника до выхода их на рубеж выполнения своих задач. Соответственно главнейшей оперативной целью системы разведки (СР) ВМФ России в мирное время является выявление соединений кораблей иностранных государств как минимум до рубежа оперативного развертывания наших сил. Под этим понимается граница, с приближением к которой кораблей противника наши ударные силы обязаны успеть подготовиться и развернуться в район боевого предназначения до того, как иностранное надводное соединение выйдет на рубеж выполнения своей задачи. Разведка должна обеспечить слежение с точностью, гарантирующей непрерывное удержание соединения противника в площади стрельбы своих ударных кораблей. В военное же время разведка обязана помимо этого сделать возможным вывод отечественных ударных сил в район ведения боевых действий по его уничтожению.
Кроме этих основных и наиболее сложных оперативных задач СР ВМФ РФ в мирное и военное время ведет наблюдение за береговой инфраструктурой ВМС иностранных государств, в первую очередь вероятных противников, вскрывает районы морских коммуникаций и их оборудования с точностью, позволяющей с началом боевых действий нанести по ним эффективные удары.
Не менее сложны и масштабны требования тактического уровня к СР ВМФ России. Требуется обнаружение подводных лодок иностранных государств и слежение за ними с точностью и продолжительностью, достаточными для наведения на них маневренных противолодочных сил, позволяющих им применить наиболее эффективные способы допоиска ПЛ в районе ее обнаружения.
Более многообразны тактические требования к СР ВМФ РФ для борьбы с соединениями надводных кораблей вероятного противника. В этом случае разведка обязана выявить построение оперативного соединения противника и боевые порядки ордеров кораблей, входящих в него, а также отслеживать изменения в их построении до момента нанесения удара, а затем определить его результаты для принятия нашим командиром (командующим) решения на последующие действия. При этом точность установления местоположения целей должна быть достаточной для выдачи целеуказания противокорабельным ракетным комплексам.
В мирное время запросы к СР ВМФ РФ при решении силами флота задач слежения за соединениями надводных сил иностранных государств практически аналогичны. Отличие лишь в точности место-определения кораблей – в этом случае нет необходимости выдавать данные целеуказания.
Жесткие требования предъявляются к СР ВМФ РФ и при отслеживании состояния береговой инфраструктуры флота иностранных государств, а также обеспечении поражения объектов из ее состава в ходе военных действий. В отношении стационарных точек главным является способность наблюдать за их функциональной структурой с точностью, обеспечивающей возможность выбора наиболее уязвимых элементов для надежного вывода из строя. При решении разведкой задач слежения за мобильными объектами береговой инфраструктуры к этому добавляется еще и необходимость определения местоположения с достоверностью, достаточной для выдачи по ним целеуказаний средствам поражения.
Количество объектов разведки нашего флота весьма велико. Это около 20 иностранных атомных подводных лодок с баллистическими ракетами, более 150 многоцелевых атомных и неатомных подводных лодок в операционных зонах наших флотов, почти 1000 надводных кораблей и катеров и свыше 1500 различных объектов береговой инфраструктуры. В мирное время в операционных зонах наших флотов в море в районах патрулирования может находиться до восьми ПЛАРБ, тридцати многоцелевых подводных лодок и двухсот надводных кораблей различных классов и катеров. С началом боевых действий их количество значительно возрастет. Общая площадь акватории и прилегающих к ней районов континентов и островных зон в операционных районах наших флотов превышает несколько десятков миллионов квадратных километров. Все это СР ВМФ РФ должна обследовать с той или иной эффективностью.
Без сил и средств
Чем же располагает СР ВМФ РФ для решения столь многообразных и сложных задач? Прежде всего силами и средствами воздушной разведки. Начиная со второй половины ХХ века именно она остается основным инструментом контроля морских и океанских пространств. В составе ВМФ СССР имелось более 100 самолетов-разведчиков Ту-16Р и Ту-95РЦ, что позволяло эффективно вести разведку морских и океанских театров военных действий (ТВД). К середине 90-х в ВМФ России осталось примерно 48 таких самолетов, чего было явно недостаточно. Но сегодня нет и этого. Количество специализированных самолетов и вертолетов, которые можно использовать для ведения разведки надводных сил, в составе морской авиации до смешного мало – всего четыре Су-24МР, принадлежащих ВВС Черноморского флота, и два вертолета Ка-31 из авиагруппы авианосца «Адмирал Кузнецов». Су-24МР, имея боевой радиус около 700 километров, подходят только для закрытых морских ТВД, таких как Черноморский. А Ка-31 с боевым радиусом около 150 километров решает задачи исключительно тактического уровня в составе корабельного соединения. Самолетов разведки, способных обследовать океанские пространства, у ВМФ РФ нет вообще. При этом наши океанские флоты не имеют никаких специализированных самолетов-разведчиков.
К числу разведывательных можно отнести и противолодочные Ту-142М, Ту-142МК, Ил-38 и Ил-38Н. Эти специализированные машины предназначены главным образом для поиска, слежения и уничтожения (с началом военных действий) подводных лодок. Еще в середине 90-х годов в составе российского ВМФ имелось около 100 таких самолетов. Этого, конечно же, мало. Однако в настоящее время согласно открытым источникам их общее количество в составе Северного и Тихоокеанского флотов оценивается примерно в 32 единицы, из которых в пригодном к полету состоянии сохраняются около 20 машин. Для решения всего комплекса задач разведки подводного противника и борьбы с ним этого совершенно недостаточно.
Остальной парк морской авиации, как правило, будет решать задачи разведки попутно в ходе действий по основному предназначению. Таким образом, подсистема воздушной разведки по своему количественно-качественному составу не отвечает тем требованиям, которые предъявляются к СР ВМФ РФ в целом, и рассчитывать на нее не приходится. В частности, нельзя полагаться на то, что разведывательная авиация флота сможет решить задачу выдачи целеуказания ракетным комплексам большой и средней дальности в соответствии с предъявляемыми требованиями.
Что касается корабельной разведки, то до появления авиации и космических средств слежения она оставалась основным инструментом контроля морских и океанских пространств. В настоящее время ее роль существенно снижена. Однако в российском ВМФ она продолжает быть ключевой частью системы разведки. Наш флот располагает 21 специализированным разведывательным кораблем: 2 больших, 14 средних и 5 малых. Это относительно тихоходные корабли, не имеющие значимого вооружения. Эффективно они могут действовать лишь в мирное время. Наибольшей дальностью у них обладают средства радио- и радиотехнической разведки. Остальные работают в пределах прямой видимости.
Для ведения разведки океанских ТВД основное значение имеют многоцелевые АПЛ. Из находящихся в боевом составе нашего ВМФ 16 единиц наиболее современными являются проект 885 (1 единица) и проект 971 (11 единиц). В американском флоте количество равноценных кораблей оценивается более чем в 50 единиц. При этом постоянно находиться в море в мирное время могут не более двух-трех таких подводных лодок. И это на площади операционных зон Северного и Тихо-океанского флотов, измеряемой десятками миллионов квадратных километров. Даже при достаточно хорошей дальности обнаружения надводных целей (благоприятные гидрологические условия в несколько сотен километров) этого явно недостаточно для слежения за крупными надводными соединениями, не говоря уже о подводных лодках, дальность обнаружения которых может быть на порядок меньше.
Неатомных подводных лодок, количество которых в составе нашего флота оценивается в 23 единицы на конец 2014 года, можно непрерывно держать в море до 4–5 единиц (по 1–2 на каждом океаническом и морском ТВД). Этого также недостаточно даже для закрытых морских ТВД.
Боевых надводных кораблей основных классов, по данным открытых источников, имеется в составе всех наших флотов 37 единиц. Эти корабли, как правило, ведут разведку попутно с решением своей основной задачи. При этом дальность наблюдения ограничена радиогоризонтом. А оснащенность средствами радиоразведки (РР) и радиотехнической разведки (РТР), имеющими загоризонтную дальность, существенно слабее, нежели у специализированных кораблей. В мирное время в море на постоянной основе находится 9–10 таких кораблей, в основном – для решения задач по предназначению. Таким образом, и подсистема корабельной разведки нашего ВМФ не располагает достаточным количеством сил.
Остается наземная разведка. Ее основу составляют наземные центры РР и РТР. Сегодня эти объекты расположены практически исключительно на территории России. Комплексы РР и РТР позволяют обнаруживать излучения радиоэлектронных средств в КВ-диапазоне на удалении до 3000 километров и более в зависимости от состояния ионосферы. Однако переход флотов иностранных государств на использование преимущественно средств космической связи, а также применение режима радиомолчания в угрожаемый период нивелируют значение этого вида разведки.
В составе ВМФ СССР находилась и достаточно эффективная система космической разведки, которая располагала пассивными и активными спутниками. Это позволяло вести наблюдение за надводными иностранными кораблями практически в глобальном масштабе. Точность местоопределения и разрешающая способность спутников плюс возможность трансляции разведданных непосредственно на боевые корабли позволяли использовать эту систему для выдачи целеуказаний ударным кораблям и подводным лодкам. А достаточно большое количество спутников на орбите делало возможным минимизировать время устаревания данных до приемлемого для организации боя. В настоящее время российский ВМФ не располагает системой морской космической разведки.
Таким образом, СР ВМФ РФ не обладает необходимыми силами и средствами даже на минимально приемлемом уровне.
Продолжение следует (ссылка доступна с 20.05.15).
Константин Сивков, председатель Союза геополитиков, доктор военных наук
Опубликовано в выпуске № 17 (583) за 13 мая 2015 года
