Пентагону придется озаботиться тем, как защищать Флориду, а не Аляску
В декабре 2014 года президент Владимир Путин утвердил уточненную версию Военной доктрины Российской Федерации, которая имеет оборонную направленность. Но ситуация в мире меняется стремительно, и документ может устареть, едва появившись. Как полагают некоторые эксперты, в ближайшее время США будут готовы нейтрализовать ядерный удар возмездия с территории России, что кардинально изменит баланс сил. Как в такой ситуации должны действовать наши Вооруженные Силы?
Россия занимает 1/8 часть суши и обладает примерно 40 процентами мировых запасов полезных ископаемых. Сохранить такое богатство без мощных вооруженных сил и ядерного оружия не представляется возможным. Однако и этого в перспективе может оказаться недостаточно.
В космосе становится жарко
По мнению генерального директора Центра стратегических оценок и прогнозов Сергея Гриняева, геополитическая ситуация такова, что в воздухе пахнет войной, мы подошли к красной черте. Эту точку зрения разделяет директор Центра общественно-политических исследований кандидат технических наук Владимир Евсеев: «Возможность неядерного сдерживания у нас долгое время тормозилась из-за отсутствия высокоточного оружия, а сейчас возникают новые проблемы».
Противоракетная оборона США по факту становится оружием первого мгновенного удара. Сейчас эта система имеет как минимум два рубежа вне границ территории Америки. Первый простирается от Аляски до Австралии и предполагает использование наземных стратегических перехватчиков, а также кораблей, оснащенных системой «Иджис» с противоракетами на борту. Такие есть у Японии, Южной Кореи, Австралии, других государств. Второй рубеж создан в Европе. К нему легко подключается космическая группировка.
 |
| Российская военно-морская база в Тартусе может быть не единственной в этом регионе мира. |
«Для осуществления быстрого глобального удара США необходимо развернуть вокруг границ России соответствующую инфраструктуру, что сейчас и делается за счет создания третьего позиционного района ПРО в Польше и Румынии», – считает Евсеев. К сожалению, наша страна по ряду причин не может дать на это симметричный ответ, развертывая аналогичные системы по всему миру. Остается обеспечить защиту наиболее важных объектов внутри страны.
В свое время вокруг Москвы создавалась система ПРО, основанная на ядерном перехвате, однако впоследствии от нее отказались. В настоящее время ближний перехват обеспечен с помощью ударных неядерных элементов. Но сделать это в космосе на высоте 100–150 километров – проблема. России, по мнению Евсеева, следует подумать о создании чего-то похожего на американскую мобильную систему ТHAAD (Terminal High Altitude Area Defense), но с другими принципами работы. В противном случае американская ПРО в сочетании с ТHAAD уже в ближайшее время полностью обесценит наши ядерные силы.
На боевом дежурстве в США до недавнего времени стояли 16 комплексов наземного базирования системы «Иджис», 16 крейсеров и эсминцев, оснащенных в общей сложности 18 противоракетами SM-3, дислоцированными в Атлантике и Средиземном море, 80 противоракетных комплексов Patriot (РАС-3). В последние годы группировка была усилена:
- 5 РЛС раннего предупреждения, перекрывающими все Северное полушарие;
54 противоракетами наземного базирования (44 – в США, 10 – в Польше, близ Слупска);
4 комплексами ТHAAD (уничтожение баллистических ракет на стадии снижения), оснащенными 96 противоракетами;
100 противоракетами морского базирования SM-2 (уничтожение баллистических ракет на среднем участке траектории);
132 противоракетами SM-3.
Система «Иджис» способна отслеживать и уничтожать ракеты, орбитальные спутники, движущиеся со скоростью до восьми километров в секунду, и по планам Пентагона должна уже в конце 2015 года полностью блокировать возможность российского ответа на ядерный удар НАТО.
Известен пример, когда американцы уничтожили с помощью ракеты «Стандарт-3» вышедший из строя спутник-разведчик, летевший в космосе на высоте 275 километров со скоростью 7,2 километра в секунду. В другом случае с полигона на Гавайских островах стартовала баллистическая ракета, имитировавшая российское средство возмездия. Система «Иджис» обнаружила цель, которая была уничтожена на высоте более 180 километров противоракетой, выпущенной с борта крейсера УРО «Лэйк Эри».
Мирно едущий ракетный поезд
По некоторым данным, у России всего около 80 современных ракетных комплексов. Остальные или устарели, или имеют продленные сроки годности. Горючее в них могло потерять свои химические свойства, стенки металла истончиться. Той же «Сатане» уже дважды продлевали гарантийные сроки. Не факт, что все они взлетят в час Х.
«ТНААD работает на высоте до 150 километров. Если мы будем ограничивать потолок перехвата 30 километрами, то не сможем защитить свою территорию, – подчеркивает Евсеев. – Для ПРО 30 километров – это объектовая защита. Нужны системы, способные осуществлять эффективный перехват на высотах свыше 100 километров». Нам пока не хватает, что называется, технологичности. ЗРС С-300 работает на высоте 30 километров, С-400 – 30–35 километров. Этим оружием мы не сможем обеспечить полноценную защиту. Испытания ракеты дальнего действия 40Н6Е, начавшиеся еще в 2011 году, пока, насколько известно, не завершены.
Значительная часть военного потенциала США обеспечивается космическим эшелоном (определение местоположения объектов, разведка, принятие решения и т. п.). «С этой стороны США достаточно уязвимы. Методы противодействия уже разработаны. Это ударные спутники, другие системы, которыми Россия располагает, – убежден Евсеев. – Так что если США решатся на вывод ядерного оружия в космос, Россия найдет чем ответить. Поэтому мы должны быть готовы к развертыванию противоспутникового оружия».
Но, во-первых, чтобы иметь перехватчики, которые могут наносить удары по спутникам, высота их нахождения на орбитах должна быть порядка 500–700 километров. Во-вторых, для создания такой системы требуется громадное количество космических аппаратов (КА). Пока можно вести разговор только о КА на геостационарных орбитах, хотя размещение на них не обеспечивает работу по всем целям.
Учитывая серьезную зависимость США от спутниковой группировки, можно предположить, что они не пойдут на развертывание ядерных ударных систем в космосе, считают эксперты. Удержать их от этого можно и демонстрацией наших возможностей. Только не так, как это сделали китайцы, показав на своем спутнике, что способны сбивать такие объекты, но оставившие при этом массу опасных осколков в космосе.
Серьезное внимание США уделяют и рассредоточению ядерных сил на морских носителях. В настоящее время у них есть порядка 14 ПЛАРБ типа «Огайо», которые несут основной ядерный потенциал. На каждой по 24 ракеты, имеющие до 10 боезарядов. Если умножить 14 на 24 и еще на 10, то станет ясно, что противник выходит за рамки Пражского договора об СНВ. Но Россия и здесь не может отвечать симметрично. Сравнение боевого потенциала ПЛАРБ типа «Огайо» и РПКСН «Борей» не в нашу пользу. На «Борее» 16 ракет. Возможности по выводимому грузу тоже как минимум вдвое меньше (речь о «Булаве» и «Трайдент-2»). Для симметричного ответа придется разворачивать даже не 14, а 20 лодок, что совершенно нереально, считает Владимир Евсеев: «Конечно, есть ракета «Ярс-24», которая способна уверенно преодолевать ПРО США. Она оснащена несколькими блоками с ядерной частью, которые движутся по своим маршрутам. Но у нас таких комплексов гораздо меньше, чем «Стандартов-3» у США».
В этом, возможно, и кроется ответ на вопрос, почему США вышли из Договора по ПРО от 1971 года и до сих пор отказываются вести какие-либо переговоры на эту тему. С некоторых пор их уверенность строится, судя по всему, на том, что они в состоянии отразить ответный ракетно-ядерный удар России.
Безусловно, наша страна готовит свои аргументы. Наращивается количество подвижных ракетных комплексов. Создаваемые «Сарматы» будут размещаться вне зоны возможности перехвата на активном участке траектории. К исходу второго десятилетия ХХI века эти тяжелые ракеты заменят «Воеводу» («Сатану»), служащую гарантом возмездия. В советское время число РС-20В превышало три сотни, сейчас их 52. На каждой установлено десять боевых частей, итого – 520 боеголовок (по 750 килотонн тротилового эквивалента), это практически третья часть всего наземного и морского стратегического оборонного потенциала. Но мы не стоим на месте. В 2015 году РВСН получат полсотни новых комплексов других типов, в основном мобильных.
«Сатана», весящая 200 тонн, отличается способностью преодолевать рубежи ПРО и чудовищной разрушительной силой. Один такой носитель может превратить в радиоактивную пустыню целый промышленный район. Но когда «Сатане» стукнет 30 лет, уже нельзя будет продлевать сроки ее нахождения на боевом дежурстве. Ракета «Сармат», которой занимается Государственный ракетный центр имени Макеева в Миассе (Челябинская область), превосходит по характеристикам все стоявшие ранее на вооружении в РВСН. Количество боезарядов уже не столь важно. Главное – гарантированное возмездие агрессору.
Россия возобновляет производство боевых железнодорожных ракетных комплексов (БЖРК). В этом направлении сделан большой шаг вперед по сравнению с тем, что мы имели в советское время. Недостаток комплекса заключался в том, что он не обеспечивал пуск с любой точки маршрута. При старте махины весом 104 тонны с неподготовленных путей происходило опрокидывание состава и самой ракеты, что крайне ограничивало боевой потенциал БЖРК. Кроме того, он имел серьезные демаскирующие факторы: ракета не помещалась в один вагон, для состава требовались дополнительные локомотивы. В дивизии было всего шесть эшелонов по две ракеты. Сейчас эти недостатки учтены. Козырь БЖРК – громадная площадь развертывания. Пока что обладание такими комплексами исключает крупномасштабный конфликт (в том числе на территории Украины).
Эшелонированное наступление
Ассиметрично, чтобы не втянуться в гонку вооружений, следует развивать и морскую составляющую. По мнению специалистов, на первое время достаточно иметь примерно восемь многоцелевых АПЛ: четыре – на Северном флоте и четыре – на Тихоокеанском.
«Потребует изменения и система мобилизационной подготовки, которая по сути дела базируется еще на советском принципе, – полагает Владимир Евсеев. – Для отражения угрозы нужен не просто мобилизационный резерв первой категории, а подготовленный резерв. В США при численности вооруженных сил один-два миллиона порядка 700–800 тысяч составляет национальная гвардия. В Ираке в основном использовались как раз такие силы. В России речь должна идти минимум о полумиллионе человек, имеющих достаточно высокий уровень подготовки и опыт боевых действий. Но прежде всего – командный состав, умеющий управлять бригадой после ее развертывания. На базах хранения следует иметь в готовности современную технику, боеприпасы. Наличие только штыков задачи не решит».
«Нельзя забывать и о возможном военном противостоянии в Арктике. Цены на нефть и газ долгое время держаться на низком уровне не могут, – напоминает гендиректор Центра стратегических оценок и прогнозов Сергей Гриняев. – Тот технологический рывок, который позволил США посредством сланцевой нефти и газа выйти вперед, обеспечивает их лидерство на горизонте примерно до пяти лет». Массовая добыча нефти путем гидроразрыва пластов остановится из-за экологических проблем. США это понимают, поэтому за оставшееся время хотят переделать мир и рынок углеводородов под себя, чтобы и в будущем обеспечить свое доминирование. Однако Россия не должна ослаблять присутствие в Арктике еще и по оборонной причине. Полярная ледовая шапка позволяет АПЛ с ядерными ракетами скрытно выдвинуться на позиции их старта. Важно обеспечить не только военное освоение этого региона, но и его социализацию, проводку судов Северным морским путем, охрану океанских нефтяных платформ, решение других государственных задач.
Санкционный пресс затрудняет модернизацию наших Вооруженных Сил. Но для нас это означает лишь то, что надо активнее готовиться к войне. Это станет для Запада самым главным сдерживающим фактором.
Стоит подумать о возрождении центра радиоэлектронной разведки в Лурдесе, размещении на Кубе аэродрома стратегической авиации, в зоне действий которой будут находиться Соединенные Штаты Америки. «Это стало бы эффективным ответом на вынос рубежей ПРО США за пределы своей территории, – убежден Владимир Евсеев. – Хорошо, что база ВМФ в Камрани (Вьетнам) уже используется российским флотом. Есть нечто похожее в Сирии и на Кипре. Остаются незадействованными Никарагуа и Венесуэла».
США имеют более 800 военных баз. Если они продолжат курс на строительство инфраструктуры вокруг России, то в ответ могут получить военные объекты у своих границ, причем не только российские, но и китайские. Это потребует от противника соответствующего оборудования территории, значительных материальных затрат, отвлечения сил и ресурсов. Пентагону придется озаботиться тем, как защищать Флориду, а не Аляску. Возможно, именно эти контрмеры в конце концов убедят политическое руководство США в ущербности их нынешней политики.
Олег Фаличев
Опубликовано в выпуске № 12 (578) за 1 апреля 2015 года
