Россия опережает США в уничтожении запасов химического оружия
Начальник Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия генерал-полковник Валерий Капашин заявил, что все пять действующих российских объектов по уничтожению химического оружия, которые в прошлом году досрочно выполнили государственный оборонный заказ (ГОЗ), возобновили работу. «В конце минувшего года, – сказал он, – Федеральное управление досрочно выполнило гособоронзаказ по уничтожению химоружия, после чего объекты были остановлены и на них проведены необходимые регламентные работы. С 14 января 2015 года процесс уничтожения химоружия возобновлен».
По словам генерала, работы по уничтожению отравляющих веществ возобновлены на объектах Почеп в Брянской области, Кизнер в Удмуртской Республике, Марадыковский в Кировской области и Леонидовка в Пензенской. На объекте в Щучьем Курганской области завершается процесс создания цеха по уничтожению боеприпасов сложной конструкции. «Такие боеприпасы хранились в Леонидовке, Марадыковском и в Щучьем. На первых двух объектах подобные цехи созданы и введены в эксплуатацию, в ближайшее время будет запущен и цех в Щучьем. Сейчас там заканчиваются пусконаладочные работы оборудования технологической линии», – объяснил Валерий Капашин.
К концу 2014 года в России было уничтожено 84,7% всех запасов химического оружия, а к концу нынешнего года планируется увеличить этот показатель до 91,2%. Всего будет уничтожено 36,5 тыс. тонн отравляющих веществ, резюмировал генерал.
Немного истории
Напомним, запасы боевых отравляющих веществ, объявленные нашей страной Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) в начале 90-х годов прошлого века и подлежащие утилизации по требованиям Конвенции по запрещению разработки, производства, применения и уничтожения химического оружия, составляли 40 тыс. тонн. Хранились они в железнодорожных цистернах, бочках, авиабомбах, выливных емкостях, боеголовках к тактическим и оперативно-тактическим ракетам, в боеприпасах к реактивной и ствольной артиллерии. В стороне от больших дорог, в лесах и степных поселках. Складов с отравляющими веществами (ОВ) кожно-нарывного и нервно-паралитического действия в стране было семь.
Размещались они в поселке Горный Саратовской области, где находилось 1142 т ипритно-люизитных смесей, и в городе Камбарка (Удмуртия), где хранилось 6360 т люизита (иприт и люизит – кожно-нарывные ОВ). А также в поселке Марадыковский Кировской области, где запасы составляли 6980 т нервно-паралитических ОВ – зарина, зомана и VX-газов. В Пензенской области, недалеко от поселка Леонидовка, где располагался один из крупнейших складов по хранению химического оружия (6880 т отравляющих веществ нервно-паралитического действия – 17% от всех отечественных запасов). В окрестностях города Кизнер (Удмуртия) с запасами 5580 т зарина, зомана и VХ, в поселке Щучьем Курганской области с запасами 5440 т аналогичной боевой отравы и в Почепе Брянской области, где размещалось 7520 т тех же нервно-паралитических отравляющих веществ.
По обязательствам перед ОЗХО Россия должна была закончить уничтожение своих ОВ к 29 апреля 2012 года. Не удалось. Главная проблема заключалась в том, что с момента подписания и ратификации Конвенции (1996 и 1997 годы) у государства на эти цели просто физически не было необходимых средств (требовалось более 9 млрд долл.). К тому же задача утилизации химического оружия оказалась крайне сложной. Нужно было не просто избавиться от отравляющих веществ, но сделать так, чтобы при этом не пострадали ни экология в местах утилизации, ни люди, проживающие неподалеку и работающие на объектах по уничтожению ОВ. Соединенные Штаты, которые имели запасы в 36 тыс. т и никогда не испытывали недостатка в финансовых средствах, тоже столкнулись с подобной ситуацией. На сегодняшний день их достижение в деле уничтожения своей боевой отравы, по словам эксперта по химическому разоружению профессора Натальи Калининой, составляют примерно 92–94%. Но при этом если по согласованию с ОЗХО Россия готова закончить утилизацию всех своих отравляющих веществ к 2020 году, то США – только к 2023-му.
Безвозмездная, но заинтересованная помощь
Главная проблема, как мы уже упоминали, в сложности и опасности остающихся боеприпасов с ОВ. Дело в том, что в них отравляющие вещества размещены вместе со взрывчатыми. И отделить одни от других – крайне опасная и трудоемкая технологическая задача. Российские ученые и конструкторы уже разработали такую технологию – она успешно реализована на объектах в Леонидовке Пензенской области и в поселке Марадыковском Кировской области, где на сегодняшний день уничтожено 74% и 65% таких боеприпасов. Она же будет применяться и в поселке Щучьем Курганской области, где хранится 94 таких снаряда, снаряженного VX, и 39 боеприпасов, снаряженных зоманом. Технологическая линия в Щучьем, как сказал генерал Капашин, будет запущена в первом квартале этого года. А американцы только начали разрабатывать подобную технологию.
Поделимся мы с ними своими наработками или нет, вопрос открытый. В свое время, в начале 90-х годов прошлого века, когда встал вопрос о ликвидации химического оружия, США под предлогом оказания финансовой помощи новой России в решении этой проблемы попросили наших специалистов предоставить им для проверки технологию детоксикации отравляющих веществ. Ту самую, которую российские ученые, конструкторы и военные собирались применять на своих объектах по утилизации и благодаря которой абсолютное большинство российских ОВ уже утилизировано. Мы открыли им свои секреты. Что, как говорят эксперты, здорово помогло Пентагону сократить расходы на создание своих объектов по уничтожению ОВ – не пришлось проводить дорогостоящие опыты и разработки.
Правда, и США не поскупились в выделении для России в рамках программы Нанна–Лугара и программы «Глобального партнерства» средств на поддержку создания объектов по утилизации химического оружия. В частности, в Щучьем. Но, видимо, американские власти были бы не похожи сами на себя, если бы сделали это без проволочек. Конгресс каждый раз, когда требовалось выделить какую-то сумму, к примеру, на проведение геолого-изыскательских работ или строительство железнодорожной ветки, обставлял свое согласие какими-то уступками со стороны российских специалистов. Например, добивался признания Россией наличия у нее бинарных химических боеприпасов. Из-за этих проволочек объект в Щучьем был построен одним из самых последних. Да и в основном на российские деньги.
Хотя справедливости ради нужно отметить, что иностранная помощь в создании объектов по утилизации ОВ со стороны зарубежных государств была довольно весомой. 16 стран выделили нашей стране на безвозмездной основе деньги на уничтожение химического оружия. Конечно, как считают некоторые эксперты, не из-за сострадания и готовности помочь всем, чем можно, а потому, что опасались, как бы это оружие вдруг не стало применяться против них. Лучше уж откупиться, чем рисковать.
Среди стран, оказавших России такую безвозмездную помощь, были Германия (ее вклад был одним из самых больших), Швейцария, Канада, Италия, Великобритания, Франция, Норвегия, Нидерланды, Финляндия, Швеция, Новая Зеландия, Польша, Чехия, Ирландия и Бельгия. На 2012 год, когда эта помощь прекратилась, ее объем составил 32 млрд руб. – 10% от всех затрат России на программу ликвидации отравляющих веществ. Благодаря этим средствам страна смогла направить такую же сумму на строительство жилья и социальных объектов в местах хранения и утилизации ОВ, где, как, например, в Камбарке, до того не было ни общегородского водопровода, ни канализации. А сейчас высятся многоэтажные жилые дома, школы, поликлиники, стадионы, кинотеатры, проложены дороги и возведены мосты.
Автору этих строк пришлось не раз побывать в местах, где хранилось химическое оружие и где строили городки для людей, проживающих в этих местах, и работников предприятий по утилизации ОВ. Впечатления из года в год были разительными. На месте забытых богом и родной властью поселков, лишенных обычных на сегодняшний день благ цивилизации, вырастали благоустроенные и комфортные городки со всей необходимой инфраструктурой, каких в этих краях раньше и не знали.
На пользу людям
По официальным данным Департамента реализации конвенциальных обязательств Минпромторга (именно он отвечает за утилизацию химоружия в России), в регионах, где находятся объекты по утилизации ОВ, построены за эти годы 404 жилых дома, 14 больниц, 24 детских общеобразовательных учреждения, 3 Дома культуры, 3 спортивных комплекса, 3 бани, 3 здания районных отделов внутренних дел (РОВД), 7 электроподстанций, Дворец водного спорта, 11 котельных, водозаборное сооружение, 2 полигона твердых бытовых отходов, пожарное депо и многое другое. Проложено огромное количество инженерных коммуникаций. Среди них 201 км сетей водоснабжения, 30 км сетей теплоснабжения, 516 км сетей газоснабжения, 10,5 км сетей электроснабжения, благоустроено 53 км улиц, 155 км автомобильных дорог. За деньги, выделенные на социальное обеспечение процесса утилизации ОВ, возведен даже мост в Пензе через реку Сура длиной в 1,5 км. Кто-то может улыбнуться, но он назван именем Федерального управления по безопасному хранению и уничтожению химического оружия. Длинно, необычно, но впечатляюще.
Уничтожение химического оружия, а оно полностью ликвидировано в Горном и Камбарке, в конце нынешнего года будет закончено в Леонидовке, Марадыковском, Почепе и Щучьем, останется в работе только один объект в Кизнере. Это ставит перед правительством России проблему – что делать дальше? С высокотехнологическими объектами, построенными в обозначенных регионах? Что предложить людям, работающим на них? Как не дать умереть благоустроенным современным городам, построенным возле предприятий по утилизации ОВ? Это новый серьезный вызов перед властью и тысячами людей, которые связали свою жизнь с процессом ликвидации одного из самых грозных видов оружия массового поражения.
По правилам Конвенции о запрещении химического оружия, все предприятия, занимавшиеся этой работой, должны быть ликвидированы. Но руководству России удалось добиться от ОЗХО разрешения перепрофилировать их. Или, другими словами, конверсировать. На базе завода в Горном, к примеру, будет создано предприятие по переработке детоксикированных ипритно-люизитных смесей в производство высокочистых мышьяксодержащих веществ и полупроводников, крайне необходимых для микро- и наноэлектроники. В Марадыковском – целлюлозно-бумажный комбинат. В Леонидовке – производство пьезокерамических материалов для оборонки. В Щучьем – выпуск товарного свинца. В Камбарке возведен технопарк по утилизации и обезвреживанию опасных промышленных отходов…
Правда, все эти планы потребуют столько же денег, сколько потрачено и на создание комплексов по утилизации химического оружия. Но обратного пути нет. Как говорит профессор Калинина, нам торопиться некуда. «Главная задача уже практически решена. Боевые отравляющие вещества фактически сведены к нулю. Теперь необходимо спокойно и последовательно продолжить весь комплекс этих работ, озаботившись сохранением высочайшей степени безопасности для экологии и здоровья занятых на опасном производстве людей», – подчеркивает эксперт.
Кстати, за все без малого 20 лет работы над выполнением программы по утилизации химического оружия на российских предприятиях, где уничтожалось ОВ, не было ни одного серьезного ЧП.
Виктор Литовкин
