Реорганизуются те самые НИИ, которые создали могучую боевую технику
Окончание. В газете уже опубликованы первая и вторая части.
Депутаты Государственной думы обеспокоены состоянием отечественной военной науки. Сотрясаемая реорганизациями, она не справится с вызовами времени. Вооруженные Силы и вся страна окажутся на периферии прогресса.
Такие оценки и прогнозы даны участниками организованного фракцией КПРФ «круглого стола» на тему «Военная наука: состояние и перспективы». «Военно-промышленный курьер» завершает публикацию мнений экспертов.
Космос после драки
В Центре подготовки космонавтов (ЦПК) им. Ю. А. Гагарина я проработал 25 лет. Сначала прошел все сам, затем был начальником отдела испытаний и подготовки космонавтов к экспериментальным работам. И уже 18 лет являюсь профессором двух кафедр Военно-воздушной академии им. Ю. А. Гагарина – боевого применения космических средств и тактики разведывательной операции.
В ЦПК я занимался подготовкой экипажей всех перспективных и настоящих космических кораблей и станций для решения военных задач с 1969 по 1994 год. Это был единственный отдел, накопивший серьезный опыт по совмещению подготовки, науки и ее применения, чем я и хочу поделиться.
В отделе работали 40 человек – инженеры и командиры, лучшие из лучших, в том числе из Академии имени Жуковского. Те, кто внимательно читал дневники Николая Петровича Каманина, помощника главнокомандующего ВВС по космосу с 1960 по 1971 год, должны были заметить, что в них впервые открытым текстом описывается все, что происходило тогда между нами – между военными и гражданскими. Мы погубили сами себя. Трения между армией и промышленностью усугублялись тем, что в драке за космос приняли участие РВСН, ВВС, противовоздушная оборона, другие примкнувшие. А затем гражданские их одолели. Сегодня в ЦПК никакой военной подготовки не ведется. Притом что на заказы наполовину частной организации НПО «Электротехнический холдинг «Энергия» тратятся триллионы.
Из ЦПК я ушел в 1994 году, когда там появились американцы и военная тематика была закончена.
В ВВС нет понятия «военная деятельность», только «военное дело» – то есть нечто подобное ремеслу. Военная деятельность включает в себя все виды человеческой активности, но проявляется в особо экстремальных условиях, в вооруженной борьбе. И в этом плане мне бы хотелось вернуться в те добрые времена, когда мы готовились по «Восходу», «Союзу» и так далее в военно-прикладном исполнении. Уже тогда мы работали вместе с ПВО. Начальник 2-го ЦНИИ Министерства обороны Сергей Сергеевич Сапегин принимал в этом активнейшее участие, и была дружба. А потом… перегрызли друг друга. Ликвидация Военно-воздушной академии – это уничтожение мозгов ВВС. Когда из-под противоракетного зонтика уводят лучшее, иначе как предательством это назвать нельзя. Во время войны академию спрятали на Урале, успели подготовить кадры, летчиков. А что сейчас? В Воронеже никого не готовят. Через год-два командиров звеньев не найдем, не говоря уже о командирах полков. Можно наклепать сколько угодно техники, а летать будет некому. Это планомерное, целенаправленное уничтожение – разве не вредительство?
Нельзя одновременно быть и педагогом, и ученым. Даже у космонавтов есть испытатели, а есть исследователи. Совместить это невозможно.
Геннадий Колесников, заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор военных наук, профессор, полковник запаса
Советский запас исчерпан
Многолетний опыт военного строительства показывает, что принятию наиболее важных решений – будь то создание ПВО страны, систем противоракетной обороны, формирование ядерного щита, разработка образцов вооружения Сухопутных войск, ВМФ, ВВС – всегда предшествовала огромная научная работа. Она организована в Вооруженных Силах для того, чтобы ни одно решение не принималось без глубокой проработки, а значит, ее результативность зависит от того, как и чем будет обеспечиваться национальная безопасность.
В последние годы сформировался целый ряд совершенно новых угроз и вызовов национальной безопасности. Продолжается планирование расширения НАТО с целью все большего охвата наших границ. Страна вынуждена принимать меры по парированию угроз. Роль военной науки здесь чрезвычайно велика, чем и объясняется то внимание, которое ей уделяется в последнее время.
Для решения вновь возникших задач необходимо осуществить качественный переход системы ведомственных НИИ от советской организации научной работы к модели, предлагающей полноценную интеграцию военной науки в научно-образовательное пространство Российской Федерации. Необходимые меры принимаются. В соответствии с решением министра обороны в 2013 году начата реорганизация военно-научного комплекса Вооруженных Сил, созданы шесть научных институтов. Во многих вузах образованы подразделения, которые активизируют интерес к научному творчеству у курсантов. Появляются новые формы взаимодействия с предприятиями ОПК. Созданы научные роты. Это один из механизмов формирования кадрового резерва для институтов и вузов. День инноваций Министерства обороны стал ежегодной открытой площадкой для демонстрации последних достижений как предприятий, так и научных организаций.
Для определения направлений сосредоточения усилий в апреле 2014 года проведена оценка эффективности военных НИИ. Результаты показали, что институты обладают достаточными ресурсами для решения всего объема задач военного строительства. Назову основные проблемы:
система постановки задач, которая не обеспечивает широкое обсуждение экспертным сообществом планов научной работы с целью сосредоточения усилий на решении действительно актуальных вопросов;
консервативность подходов к организации и ведению работы, несовершенство механизма вовлечения ведущих ученых, научных коллективов РАН и других организаций в проведение исследований в интересах обороны и безопасности;
недостаточная обеспеченность НИИ кадрами высшей квалификации, их старение, непривлекательность научной работы для молодежи, несовершенство механизмов пополнения. Сегодня почти исчерпан научный и кадровый запас, доставшийся нам от Советского Союза.
22 мая 2014 года на коллегии Министерства обороны отмечена необходимость кардинальных мер по исправлению сложившейся ситуации. Цель – такой уровень деятельности, который позволил бы обеспечить органы военного управления проработанными предложениями, проектами их решений и выполнить первоочередные задачи:
- формирование и реализация плана обороны на очередной период;
создание Государственной программы вооружения на 2016–2025 годы и ее выполнение;
выработка форм и способов применения ВС, обеспечивающих урегулирование вооруженных конфликтов, как это было наглядно продемонстрировано в Крыму;
прогнозирование геополитической обстановки в Европейском и Дальневосточном регионах, угроз войны за ресурсы в Арктике;
реализация концепции глобальной активной обороны;
противодействие системе ПРО США;
создание новых высокотехнологичных систем вооружения, включая роботизированные комплексы.
11 сентября 2014 года Министерством обороны принято решение по интеграции науки и образования, в том числе в форме объединения некоторых вузов и НИИ. Это повысит познавательную активность курсантов, обеспечит вовлечение кафедральной профессуры в научную работу по ГОЗ, придаст диссертационным исследованиям актуальность и практическую ценность.
Сергей Попов, представитель Военно-научного комитета Вооруженных Сил
Возможно, тайный план уже подписан
Грандиозный план совершенствования и оптимизации учебных заведений России, разработанный и утвержденный министром обороны Анатолием Сердюковым в 2010 году за 10 дней, сводился к тому, чтобы превратить примерно 59 существующих в стране вузов в 12. Планировалась, в частности, реорганизация, то есть уничтожение Военной академии воздушно-космической обороны имени Маршала Советского Союза Г. К. Жукова в Твери, но мы за нее сражались и она волею судеб сохранилась. Вспоминаю об этом не потому, что пепел академии Жуковского стучит в мое сердце, а потому, что во всем происходящем прослеживается метод.
Говоря о современных проблемах отечественной военной науки, мы должны отдавать себе отчет в том, что и сегодняшняя, и будущая война – это противостояние роботов пятого и даже шестого поколения. Посмотрите, что творится в мире. Идет микроминиатюризация, современные роботы – это пчелы, которых сложно заметить в полете. И в разработке этого вооружения главную роль играют инженеры. Командиры же, летный состав и т. д. должны быть способны умело эту технику использовать. Дополняют картину нашей новой реальности информационные войны, которые требуют высочайшего развития соответствующих технологий.
Таким образом, мы имеем дело с двумя факторами: с одной стороны, роль авиации повышается, а с другой – уничтожаются инженерные школы. В отечественной авиации сохранился один-единственный инженерный вуз – воронежский военный учебно-научный центр ВВС «Военно-воздушная академия имени проф. Н. Е. Жуковского и Ю. А. Гагарина». И то это даже не вуз, а просто хорошее техническое училище. Хотя, конечно, очень многие поют ему аллилуйю. Они видят там научные роты, и кажется, что сейчас все сдвинется и пойдет куда-то вперед. Ничего не будет. Научные роты – место, созданное для своих детей, для благоприятного продолжения их службы.
Если говорить о научных ротах серьезно, нам надо вернуться к изучению опыта советской военно-технической школы. Раньше в Академии имени Н. Е. Жуковского проводился серьезный отбор отличников из ведущих вузов страны – МГУ, физических. И после учили их военному делу в течение двух-трех лет, а затем эти ребята шли работать в НИИ, в КБ, в приемку.
Как поступал Суворов, когда хотел разобраться в том или ином вопросе? Шел к старикам – то есть пытался провести независимую экспертизу. Вот и нынешним начальникам и командирам не стоит ждать объективных оценок происходящего от военнослужащих. Они ничего не знают, потому что находятся под гнетом, фактически являются рабами.
Так чего же стоит наше сегодняшнее обсуждение? И что это за сила такая, которая способствует реализации планов, подобных оптимизации сети учебных заведений 2010 года? И кто знает, может, сегодня уже существует – разработан и подписан очередной план по созданию какой-нибудь перспективной сети научных учреждений, повышающей эффективность, оптимизацию и прочее? Возможно даже, он уже подписан и вступил в действие, и нас ждет очередное безумие – такое же, как включение в состав вузов научно-исследовательских организаций с тем, чтобы в результате лишиться и того, и другого, так как они решают разные задачи.
Владимир Ветошкин, полковник, начальник кафедры АСУ Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Е. Жуковского (с 1990 по 2005 год), доктор технических наук, профессор
Направить на негодный объект
Пример объединения ВВС и ПВО показал, как легко разломать и то, и другое. Теперь же мы становимся свидетелями попыток соединить военную науку и военное образование. Результат будет тот же. Раз ничего изобрести не удается (и С-400, и С-500 – продукты советского времени), занялись имитацией бурной деятельности. Чтобы отвлечь внимание от истинного положения дел – как говорили в КГБ, «направить на негодный объект». Зачем? Все себя военачальниками считают, уверены, что лучше других разбираются во всех вопросах.
Александр Тарнаев, депутат Государственной думы
Вероломство Минфина
Здесь был задан вопрос: что это за сила, которая так корежит военную науку? Отвечу: это Минфин. Лично я голосовал против военной части бюджета по ряду причин. Первая – невыделение средств на ведомственное жилье. О каких контрактниках можно говорить, если оно не строится? То есть рушится основа Вооруженных Сил в нынешней концепции. Что касается расходов на военную науку, сейчас их повышают до 17 миллиардов, а через два года опять снижают до 13 миллиардов. Мы должны очень громко напомнить о том, что современная война – это робототехника. С калашниковым уже не бегают, хотя роль пехоты и сохраняется в определенных обстоятельствах. Но мы всегда должны иметь в виду возможность столкновения с более крупным соперником. Именно поэтому очередная реорганизация недопустима. Она, как показывает наш богатый негативный опыт (одна Академия имени Жуковского чего стоит), опять приведет к ликвидации чего-то. И эту коллективную точку зрения нашего экспертного совета мы обязаны довести до высшего руководства. Мы направим выдержки из соответствующего доклада для ознакомления начальнику Генерального штаба. Нужно довести до сведения руководства тот факт, что позиция «все одряхлело, все разрушилось» неверна. Кто создал нашу могучую боевую технику? Те самые НИИ, которые сейчас подвергаются «реконструкции». Если забор обветшал, его необязательно ломать. Можно отремонтировать.
Вячеслав Тетекин, доктор исторических наук, депутат Государственной думы
Опубликовано в выпуске № 44 (562) за 26 ноября 2014 года
