В столице Индонезии Джакарте только что завершилась выставка вооружений, военной техники и продукции двойного назначения IndoDefence 2014 Expo & Forum. История этого форума кажется небогатой на фоне таких военно-промышленных выставок, как европейская Eurosatory или арабская IDEX. Первая IndoDefence прошла в 2004 году, а нынешняя выставка стала шестой по счету. Однако именно индонезийский форум в наибольшей мере дает ощутить все современные тенденции мирового рынка вооружений. Ведь он проходит в самом центре Азиатско-Тихоокеанского региона – наиболее динамично развивающейся в военном и военно-промышленном отношении части мира.
Нарождающийся центр силы
Возьмем, к примеру, саму Индонезию. Эта страна, будучи крупнейшим по численности населения (около четверти миллиарда человек) и площади территории государством Юго-Восточной Азии, занимает важное геополитическое положение между Евразией и Австралией, между Тихим и Индийским океанами. Индонезия обладает самыми многочисленными в регионе, входящими в двадцатку крупнейших в мире, вооруженными силами (около 450 тыс. человек). Однако до последнего времени невысокий общий уровень экономического развития (среднедушевой размер номинального ВВП 3499 долл. – 115-й среди стран мира) не позволял государству осуществлять масштабные закупки вооружений и военной техники, а слабость национального машиностроения – обеспечить собственные вооруженные силы современной боевой техникой в надлежащих количествах.
В результате Индонезия не входит в число крупнейших импортеров боевой техники, а вооруженные силы страны трудно отнести к хорошо оснащенным. Даже среди стран исключительно Юго-Восточной Азии Индонезия находится лишь на четвертом месте в списке ведущих импортеров вооружений, уступая Сингапуру, Малайзии и Вьетнаму. Кроме того, на объемы закупок Индонезией вооружений за рубежом сказывались последствия мирового экономического кризиса 2008 года и даже предыдущего азиатского экономического кризиса 1997 года. Тогда Индонезия не смогла расплатиться за заказанные импортные системы и приобрела репутацию ненадежного импортера.
Наконец, в силу низкого уровня экономического развития и бедности населения Индонезия подпадает под положение Кодекса стран Евросоюза в отношении экспорта продукции военного назначения (в его строгом толковании), призывающего ограничивать поставки вооружений в страны, где повышенные военные расходы усугубляют экономические проблемы. Поэтому, например, до последнего времени от экспорта продукции военного назначения в Индонезию воздерживались Германия и Швеция, несмотря на наличие интереса к оружию этих стран.
В результате на вооружении армии Индонезии до сих пор состоит значительное количество откровенно устаревшей техники. К примеру, до недавних пор основу танкового парка страны составляли легкие французские AMX-13. Ядро парка бронетранспортеров состоит из французских AMX-VCI разработки 50-х годов, причем на вооружении до сих пор числятся советские БТР-40. Ветераны Вьетнамской войны, бронеавтомобили Cadillac Gage Commando – здесь все еще основа парка бронетехники разведывательных подразделений. Элита вооруженных сил страны – Корпус морской пехоты вооружен уже забытыми у нас плавающими танками ПТ-76 и бронетранспортерами БТР-50. Короче, сплошная музейная экспозиция. Кто-то может сказать, что, мол, для морской державы бронетехника не важна. Ну что же, ВМС Индонезии также насыщен раритетами. Основу надводных сил составляют фрегаты типа Ahmad Yani – купленные у бывшей метрополии Нидерландов в 80-х годах фрегаты типа Van Speijk постройки далеких 60-х. Лишь ВВС можно назвать относительно современными по составу вооружения (наши Су-30, американские F-16), однако численность находящихся на вооружении современных машин сильно уступает даже ВВС соседнего крошечного Сингапура.
Так было до последнего времени. Однако по мере экономического развития и преодоления последствий кризисов Индонезия приступила как к модернизации своих вооруженных сил, так и развертыванию и совершенствованию собственного военно-промышленного комплекса. За последние годы Индонезия приобрела 36 боевых и 16 учебно-боевых самолетов, до 40 вертолетов различных типов, четыре десантных вертолетоносца, четыре корвета, сотню танков, свыше сотни БМП. Подписаны контракты на строительство трех подводных лодок, двух фрегатов. В 2013 году наблюдался существенный (более чем в три раза относительно объемов 2012 года) рост объемов импорта вооружений Индонезией, и есть все основания предполагать дальнейший рост военных закупок.
Увидев открывшиеся перспективы, со своими высокими принципами не поставлять оружие в бедные страны мгновенно расстались немцы и шведы. Первые поставили 104 танка Leopard 2 и 50 БМП Marder, а вторые, хоть и не имеют пока крупных успехов в Индонезии, привезли на нынешнюю IndoDefence самую масштабную экспозицию среди всех западных стран.
Причем нельзя сказать, что милитаристский бум Индонезии как-то нехарактерен для Юго-Восточной Азии и Азиатско-Тихоокеанского региона в целом. Все соседи страны наращивают объемы военных расходов, и рост индонезийских закупок в значительной мере является ответом на существенное усиление вооруженных сил потенциальных противников: Сингапура, Австралии, Вьетнама и, разумеется, Китая. Таков новый тренд рынка оружия, отчетливо проявившийся в ходе IndoDefence – те национальные рынки, которые еще пару десятилетий назад считались периферийными и малоперспективными, теперь лакомый кусок для всех мировых производителей вооружений. Благодаря окрепшим экономикам быстро развивающихся стран у их правительств появились средства для масштабных закупок, а наличие в регионе сразу нескольких примерно сопоставимых по возможностям игроков с массой противоречий между ними провоцирует новые витки региональной гонки вооружений. За индонезийские, малайзийские, вьетнамские заказы разворачивается ожесточенная конкурентная борьба. Причем факт наличия на вооружении армии Индонезии большого количества устаревшего оружия и техники в этих условиях – скорее преимущество рынка, дополнительные рыночные возможности для потенциальных поставщиков.
Спрос на технологии
Однако просто продать готовые системы вооружений и военной техники в Азии скоро станет практически невозможно. Правительства всех ключевых стран региона приняли программы и стратегии развития собственной военной промышленности. Для этого странам нужны технологии. Полностью разрабатывать системы вооружений и военной техники самим – долго и затратно, нужна своя инженерная школа, а значит, мощная система образования, как среднего, так и высшего технического. Выход один – получить вместе с закупаемой техникой и оружием технологии их производства. Поэтому в большинстве случаев передача технологий – необходимое условие оружейных сделок.
Во многих странах законодательно закреплены офсетные нормы: какая часть сделки будет исполнена промышленностью страны-покупателя. Благодаря этому местная промышленность обретает необходимые технологии, опыт организации серийного производства, внедряются передовые методики оптимизации производственных процессов. В результате эволюция военной промышленности многих новых индустриальных стран проходит стремительными темпами, превращаясь подчас в революцию. Еще каких-то несколько лет назад словосочетание «военно-промышленный комплекс Индонезии» звучало комично, а теперь индонезийцы способны самостоятельно закрыть ряд важных ниш в оснащении своих вооруженных сил. Так, государственная индонезийская компания PT Pindad выпускает широкую номенклатуру стрелкового оружия, боеприпасов, а также бронеавтомобили. На выставке IndoDefence-2014 Pindad представила 122-мм реактивную систему залпового огня Rantis на автомобильном шасси 6х6 с реактивными снарядами Rhan собственного производства. Другая премьера выставки – бронированный автомобиль огневой поддержки Badak, оснащенная 90-мм нарезной пушкой. Через несколько лет индонезийцы будут способны закрыть потребности своих вооруженных сил в колесной бронетехнике собственными силами.
Причем Индонезию никак не назвать военно-промышленным лидером Азиатско-Тихоокеанского региона. Даже в Юго-Восточной Азии есть страны, намного дальше продвинувшиеся в развитии своего военно-промышленного комплекса, например, Сингапур. Крохотное государство обладает сильнейшими и самыми хорошо оснащенными в регионе вооруженными силами, а доля сингапурской промышленности в их оснащении давно уже опережает долю импорта. Сингапурские компании разработали свою боевую машину пехоты, тяжелый колесный БТР, артиллерийские системы. На собственных сингапурских верфях, пусть и с иностранной помощью, построены целые серии фрегатов (типа Formidable) и десантных кораблей-доков (типа Endurance).
Развитие собственной военной промышленности благодаря получаемым с импортом технологиям – общий тренд для всех промышленно-развитых государств Азии. Об успехах китайской промышленности известно всем, позволю себе вывести Китай за рамки статьи. Но есть и другие новые военно-промышленные державы Азии.
Очень впечатляющими выглядят успехи Южной Кореи. До поры корейцы обходились американской военной помощью – отсутствие необходимости нести значительные военные расходы стало одним из главных факторов корейского «экономического чуда». Необходимость развития собственного ВПК стала очевидна для руководства Южной Кореи в середине 1970-х годов. США тогда приняли так называемую «доктрину Никсона», одной из целей которой было снижение прямого американского военного участия в военных конфликтах, практическим следствием чего стал частичный вывод американских войск с южной части Корейского полуострова. Одновременно безвозмездная военная помощь США начала постепенно заменяться поставками военного имущества в кредит и за наличный расчет, что обусловило рост расходов государственного бюджета Южной Кореи на военные нужды более чем в 7 раз за период 1970–1976 годов.
Реакцией корейского руководства стала принятая в 1977 году программа развития собственного военно-промышленного комплекса. Она предусматривала достижение страной самообеспечения потребностей в производстве всех видов вооружений, за исключением (на первых порах) наиболее высокотехнологичного образцов – боевой авиации и ракетного оружия. В кратчайшие сроки по американским лицензиям было налажено производство боеприпасов, легкого стрелкового оружия, артиллерийских систем. Получив необходимый опыт, корейская промышленность перешла к выпуску собственных танков, учебно-тренировочных самолетов, кораблей и судов, было освоено лицензионное производство истребителей, боевых вертолетов, подводных лодок.
Рецепт создания своего ВПК в короткие сроки один – обязательное условие передачи, по крайней мере частичной, технологий при реализации всех крупных сделок по закупке оружия за рубежом. Причем это условие обязательно для исполнения даже сверхдержавой. Так, условием присоединения Южной Кореи к американской программе F-35 стала передача технологий его производства. Американская компания Lockheed Martin, участник сделки, заявила о том, что ею передано полмиллиона страниц технической документации на F-16, F-35 и F-22, что равноценно 300 человеко-годам работы инженеров и проектировщиков. Американцы, не любящие делиться своими технологиями, были вынуждены пойти на такой шаг, чтобы контракт на поставку истребителей в Корею не ушел европейским конкурентам. И теперь Южная Корея на базе полученных технологий приступила к проектированию собственного современного истребителя в рамках программы K-FX. Еще не пятое поколение, но уже и не четвертое, а значит, список авиационных держав скоро пополнится.
Конкуренция ужесточается
Прямым следствием роста возможностей военной промышленности азиатских стран является ужесточение конкурентной борьбы на рынке вооружений. Закрыть потребности своих ВС важно для обеспечения обороноспособности, но для экономики важнее поставлять оружие за рубеж. Здесь нужно учесть тот момент, что рынок вооружений, как относящийся к интересам национальной безопасности государств, никак не регламентируется нормами Всемирной торговой организации. На нем просто нет почти никаких правил. Прямое государственное стимулирование производителей? Пожалуйста. Демпинг? Не вопрос. Жесткий государственный протекционизм, охрана своих рынков? Конечно! Когда государству нужно сбавить социальный накал и создать несколько сотен рабочих мест, самый короткий путь – военно-промышленный комплекс. Однако своего рынка всегда мало, и национальные производители начинают искать пути для экспорта. Государства не щадят ресурсов для поддержки своих компаний на рынке, потому что, во-первых, экспортные заказы позволяют повысить эффективность ВПК, компенсировать расходы на проектирование систем вооружений и военной техники и на освоение ее серийного производства. Во-вторых, ВПК тянет за собой длинную цепь кооперации, подтягивая электронную промышленность, металлургию, станкостроение и другие отрасли, создавая мультипликативный эффект вложений в военное производство.
В результате рынок оружия становится жестче и конкурентней, на нем появляются множество новых агрессивных игроков. Эту тенденцию отчетливо продемонстрировала IndoDefence-2014. Думаете, самый большой павильон на ней был у сверхдержавы США? Нет, американцы привезли лишь несколько систем, на которые есть хороший спрос в регионе, например противотанковый комплекс Javelin. Думаете, у России? У нас было несколько отличных красочных стендов, и российская часть экспозиции была, вне всякого сомнения, одной из наиболее посещаемых. Уж точно российская часть выставки превосходила площадки других старых военно-промышленных держав: Франции, Германии и Великобритании. Однако все перечисленные экспозиции уступили по размерам южнокорейскому павильону. И это не случайно – в последние годы Южная Корея лидирует в списке экспортеров вооружений на индонезийский рынок. Благодаря мощной государственной поддержке своего ВПК корейцы добились целого ряда масштабных экспортных успехов.
Прорыв в корейско-индонезийском военно-техническом сотрудничестве произошел в 2004 году. Тогда южнокорейская верфь Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering (DSME) получила от Минобороны Индонезии контракт на модернизацию дизель-электрической подводной лодки (ДЭПЛ) Cakra – купленной у Германии субмарины Type 209 постройки 1981 года. Корейцы, в свою очередь, приобрели у немцев лицензию на строительство этих лодок (корейское обозначение Chang Bogo). Вскоре последовал новый успех – южнокорейская компания Daesun Shipbuilding & Engineering Co. получила контракт на строительство для ВМС Индонезии четырех десантно-вертолетных кораблей-доков типа Makassar. Причем первые два корабля должны были строиться на верфи в южнокорейском Пусане, а оставшиеся два – на верфи PT PAL в индонезийской Сурабае. Далее последовали закупки южнокорейских БТР, гаубиц, учебно-тренировочных самолетов. В декабре 2011 года Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering выиграла контракт стоимостью 1,07 млрд долл. на постройку трех ДЭПЛ типа Improved Chang Bogo. Необходимо отметить, что корейское предложение победило в конкурсе, в котором принимали участие ведущие державы в области подводного судостроения: Франция (DNCS / Scorpene), Россия (ПЛ проекта 877/636) и Германия (Howaldtswerke-Deutsche Werft / Type 209). Наконец, с июля 2010 года Индонезия присоединилась к южнокорейской программе разработке истребителя KAI KF-X, согласившись профинансировать проект на 30% в обмен на лицензию на производство машины для нужд ВВС Индонезии. Успех реализации этой амбициозной программы выведет Южную Корею и Индонезию в число авиационных держав.
Помимо корейцев очень активны на выставке были и другие новые игроки рынка вооружений. Большую экспозицию представили турки, продвигающие идею развития военно-технической кооперации между мусульманскими странами (большинство населения Индонезии, как и соседней Малайзии – мусульмане). Сильно представлен был уже упомянутый Сингапур.
Нужно отметить, что новым региональным трендом Юго-Восточной Азии в последние годы стало развитие кооперации по разработке и производству систем вооружений. В мае 2011 года Малайзия и Индонезия объявили о планах развития военно-технического сотрудничества стран – участников АСЕАН (ASEAN Defense Industry Collaboration, ADIC). Целью программы заявлено снижение объема импорта вооружений странами Юго-Восточной Азии из-за пределов региона с 25 млрд долл. в 2010-м до 12,5 млрд – к 2030 году. Очевидно, что помимо собственно решения задач импортозамещения, программа ADIC служит цели объединения усилий ВПК двух мусульманских стран в противостоянии высокотехнологичным армии и ВПК Сингапура и масштабной военно-промышленной мощи КНР.
Помимо перечисленных стран хорошо представлены на выставке были Бразилия, ЮАР, Индия. Центральную часть индийской экспозиции заняла продукция совместного российско-индийского предприятия «БраМос» – еще один пример того, как за счет получения технологий от «старого» экспортера вооружений на рынке появился новый игрок. К слову, у ВВС Индонезии, так же как и у Индии, есть на вооружении российские истребители семейства Су-30МК, поэтому индийцы надеются продать сюда авиационную версию Brahmos. Ну и конечно, видную часть площадей выставки заняли достижения индонезийской промышленности.
Основные тенденции
Итак, три тенденции рынка вооружений и три урока IndoDefence-2014.
Во-первых, благодаря стремительному экономическому развитию резко возросли возможности многих стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Еще недавно считавшийся периферийным рынок Индонезии – теперь арена ожесточенной конкурентной борьбы всех лидеров мирового рынка оружия.
Во-вторых, все крупные развивающиеся страны региона взяли курс на развитие собственного военно-промышленного комплекса. Это означает, что теперь продать им готовые системы будет все сложнее. А потенциальный экспортер должен быть готов к масштабной передаче технологий производства поставляемого оружия, участию в офсетных схемах.
В-третьих, усилия многих стран региона по созданию собственного ВПК увенчались успехом, и теперь уже вчерашние импортеры оружия готовы конкурировать на рынке, по крайней мере в некоторых нишах, со старыми военно-промышленными державами: США, Россией, Великобританией, Францией, Германией. Китай, Корея, Сингапур, Турция, ЮАР, Бразилия, Индия стремительно пополнили список экспортеров оружия. Причем список этот будет расти и впредь – свой ВПК поднимают Индонезия и Малайзия, все ждут возвращения на рынок после семидесятилетнего перерыва Японии.
Все перечисленные тренды и веяния рынка вынуждены учитывать и российские экспортеры оружия. Нужно отметить, что у российского ВПК в Индонезии были хорошие стартовые позиции. В свое время СССР поддержал режим Сукарно и поставил значительное количество боевой техники и оружия: истребители, бомбардировщики, вертолеты, бронетехнику, стрелковое оружие, подводные лодки, даже крейсер. Советская техника в целом хорошо себя зарекомендовала, и некоторые ее образцы (вроде упомянутых плавающих танков ПТ-76) до сих пор состоят на вооружении.
Современный этап российско-индонезийского военного сотрудничества следует вести с 2003 года. Тогда, на завершающем этапе Ачехского конфликта, страна оказалась в изоляции со стороны европейских стран (прежде всего Нидерландов, Германии и Швеции) и США, которые внесли Индонезию в собственные «блэк-листы» стран, куда поставки продукции военного назначения ограниченны. Россия же подписала в апреле 2003 года серию соглашений на поставку Индонезии двух истребителей Су-27СК, двух истребителей Су-30МК, а также двух боевых вертолетов Ми-35 на сумму 192,9 млн долл. Из этой суммы 108 млн долл. было оплачено за счет встречных закупок (пальмового масла), по сути, была применена бартерная схема. Поставка техники прошла в кратчайшие сроки и завершилась в конце сентября 2003 года. В 2003 году индонезийскому оборонному ведомству также были поставлены 8 вертолетов Ми-2 и два Ми-171 общей стоимостью 12 млн долл.
Решающим фактором, в значительной степени катализировавшим российско-индонезийское военно-техническое сотрудничество, стало предоставление льготного российского кредита на поставку вооружений и военной техники. Российская сторона предложила предоставить государственный кредит в размере 1 млрд долл. на закупку продукции военного назначения. В ноябре 2006 года принятие кредита было одобрено президентом Индонезии Сусило Бамбанг Юдойоно. Официальное соглашение об этом было подписано 6 сентября в ходе официального визита в Джакарту президента России Владимира Путина. Кредит предоставлен по ставке 5,3% годовых с погашением в течение 10 лет, включая 5-летний льготный период. Предполагалось, что в рамках выделенного кредита Индонезия закупит истребители, 10 транспортных вертолетов Ми-17, 5 боевых вертолетов Ми-35M, 20 боевых машин пехоты БМП-3Ф и 2 подводные лодки типа «Кило». Де-факто индонезийская сторона приобрела в 2007 году для своих ВВС еще 6 самолетов – три Су-27СКМ и три Су-30МК2 (последние самолеты из этой партии прибыли в страну в сентябре 2010 года), 12 вертолетов Ми-17 различных модификаций, 5 ударных Ми-35П и 17 БМП-3Ф.
Заключение еще одного российско-индонезийского контракта последовало в мае 2012 года. На условиях того же кредита 2007 года Индонезия закупила еще 37 боевых машин пехоты БМП-3Ф.
10 января 2012 года было подписано новое соглашение о поставке шести истребителей Су-30МК2. Соглашение суммарной стоимостью 470 млн долл. было подписано «Рособоронэкспортом» и Министерством обороны Индонезии в столице Индонезии Джакарте, оно стало крупнейшим по стоимостному объему за все время российско-индонезийского военно-технического сотрудничества. Отличительной чертой соглашения, кроме того, стала оплата индонезийской стороной валютой всего объема контракта (до этого были либо бартерные схемы, либо кредиты).
Можно перечислить основные причины успешной экспансии РФ на индонезийский рынок:
– высокая эффективность российских систем вооружений и военной техники при относительно (на фоне западных образцов) невысокой стоимости (соотношение эффективность–стоимость на хорошем уровне);
– относительная легкость освоения военной техники российской и советской разработки, доступность индонезийским военным и техническим специалистам;
– многовекторность внешней политики Индонезии, отсутствие у страны выраженной внешнеполитической ориентации на США и их союзников;
– гибкая экспортная политика РФ, готовность участвовать в бартерных и офсетных схемах;
– отсутствие у РФ самоограничений на поставку вооружений в страны с невысоким уровнем среднего дохода населения или имеющих выраженные внутренние конфликты;
– готовность РФ предоставить значительный кредит на поставку собственного вооружения;
– готовность российской стороны учесть интересы индонезийских военных и политических элит при заключении и реализации сделок;
– фактическое отсутствие РФ на рынке вооружений основных вероятных противников Индонезии среди национальных государств – Сингапура и Австралии;
– наличие значительного опыта двухстороннего военно-технического сотрудничества между СССР и Индонезией в прошлом – в период 1950–1960-х годов и в 1980-е годы и между РФ и Индонезией в 1990-е годы;
– хорошая репутация советской/российской техники у индонезийских военных.
Однако почивать на лаврах не придется. Как уже было отмечено, конкуренция за индонезийские заказы растет, да и сам подход Индонезии к импорту вооружений меняется. Теперь импорт – это в большей степени источник технологий для собственной промышленности, чем боевой потенциал для ВС. Поэтому «Рособоронэкспорт» адаптируется к изменениям, и российская экспозиция на IndoDefence-2014 это продемонстрировала.
Прежде всего видна выраженная нишевая стратегия – мы стараемся продать индонезийцам то, что им больше всего необходимо и где сами имеем сильные компетенции. Например, слабым местом в системе вооружений индонезийской армии являются средства ПВО. Систем большой и средней дальности у Индонезии нет совсем, а ПЗРК на вооружении разработки аж шести стран (СССР/РФ, Великобритании, КНР, Польши, Франции и США) с невзаимозаменяемыми ракетами. Поэтому российский концерн ПВО «Алмаз–Антей» активно продвигает на местный рынок свою продукцию, прежде всего ЗРК «Бук-М2Э» и контейнерный ЗРК «Тор-М2КМ». А пензенский ОАО «Радиозавод» представил комплект технических средств автоматизированного управления взводом ПЗРК. Массовым стрелковым оружием индонезийцы уже в состоянии обеспечить себя сами, однако уникальные разработки российского стрелкового оружия для спецподразделений могут заинтересовать местного заказчика. Поэтому видную часть стенда ОАО «Конструкторское бюро приборостроения» занимали крупнокалиберная снайперская винтовка ВКС («Выхлоп») и новая разработка туляков – малогабаритный гранатометный комплекс «Бур». Во время выставки был заключен контракт на поставку маркетинговой партии автоматов Калашникова «сотой» серии, с прицелом на поставки для индонезийских спецподразделений.
Помимо четкой нишевой стратегии необходимо учитывать и желание заказчика получать технологии производства закупаемых вооружений. Так, в настоящее время обсуждается закупка дополнительной партии БМП-3Ф для Корпуса морской пехоты Индонезии. Эта машина нравится индонезийским морпехам, однако с высокой степенью вероятности условием сделки будет участие предприятий местной промышленности, по крайней мере в обслуживании и ремонте машин. Если Индонезия все-таки решит приобрести российские подводные лодки проекта 636, то тоже только на условиях широкой передачи технологий и, возможно, строительства лодок на индонезийских верфях.
Таковы реалии рынка вооружений – покупатель почти всегда прав, и если вы хотите что-то продать, то будьте готовы делиться технологиями и знаниями. А иначе вас обойдут конкуренты, число которых в последние годы стремительно возросло. Что бывает с теми, кто не следует веяниям рынка, наглядно демонстрирует украинский пример. На нынешней IndoDefence впервые в истории этого форума полностью отсутствовали предприятия украинского ВПК и стенд ГК «Укроборонпром». Это, кроме прочего, говорит о том, что на планах поставки в Индонезию украинских БТР-4 поставлен крест.
Современный рынок вооружений – слишком конкурентная среда, она не терпит ни слабаков, ни дураков.
Сергей Денисенцев - эксперт Центра анализа стратегий и технологий (ЦАСТ)
