Как компенсировать потери от разрыва кооперационных связей с Украиной и другими странами
28 июля 2014 года президентом России Владимиром Путиным была поставлена задача по ускоренному переходу на импортозамещение. Говоря о санкциях Запада в отношении ОПК, связанных с позицией России по Украине, президент отметил, что необходимо «обезопасить себя от рисков невыполнения контрактов нашими иностранными партнерами», в том числе от рисков политического характера. Причем в России – так уж исторически сложилось – пока первое лицо государства не даст указание, не возьмет под личный контроль выполнение того или иного проекта, чиновники на местах особо не напрягутся. Более того, могут нецелевым способом израсходовать выделенные средства. Эпопея со строительством олимпийских объектов в Сочи – тому пример. Но новая задача несравнимо серьезнее: на повестке дня вопрос национальной безопасности страны.
Потери – 50 миллиардов долларов
Как считают некоторые эксперты и специалисты, не надо понимать эти указания президента буквально, поскольку полностью провести импортозамещение практически невозможно, да и не нужно. Всегда найдутся другие страны, которые с удовольствием займут освободившееся место на рынке комплектующих.
«Ни одна страна мира не обходится только своими ресурсами, своей компонентной базой, – высказал точку зрения первый заместитель председателя комитета Госдумы РФ по промышленности Владимир Гутенев в МИА «Россия сегодня» на круглом столе «Промышленность России: импортозамещение, как стимул развития».
– Представьте, сколько бы потребовалось наименований одной только электронной компонентной базы, чтобы обеспечить себя всем необходимым. Поэтому речь надо вести о том, каким должен быть разумный баланс между импортозамещением с одной стороны, и международной кооперацией (в том числе в рамках единого экономического пространства) с другой».
По факту ОПК России и Украины были очень сильно интегрированы. Теперь пришло время посмотреть на некоторых наших партнеров с точки зрения надежности как поставщиков, быть уверенными в том, что изменение политических ветров не изменит их курс на сотрудничество. И эта проблема не так проста, как ее преподносят некоторые СМИ. После тщательного анализа ситуации только сейчас стало понятно, насколько сложным окажется ее решение. Речь – о нескольких миллиардах долларов совокупных потерь для российской промышленности. В частности, суммой в 50 млрд долл. оцениваются все контракты России, которые окажутся под санкциями Запада.
Министерство промышленности и торговли РФ (Минпромторг) завершило формирование программы по импортозамещению комплектующих украинского происхождения для производства техники военного назначения. В целом (с учетом санкций всех западных стран) она будет сверстана, как заметил в рамках выставки «Оборонэкспо-2014» вице-премьер Дмитрий Рогозин, к ноябрю 2014 года. А полностью отказаться от импорта оборонно-промышленный комплекс России сможет лишь к 2017 году. То есть только через три года. Как же мы будем выкручиваться оставшееся время? До 2017 года альтернативу поставкам из Украины (как и другим) попробуют обеспечить страны Таможенного союза и Китай.
Но главное в другом. Сложившаяся ситуация открывает перед российским ОПК новые возможности. Другое дело, как этим воспользуются наши чиновники.
«Еще весной 2014-го я внес предложение продлить программу поддержки отечественного автопрома и сохранить компенсацию процентных кредитных ставок для тех, кто приобретает легковые автомобили, – провел аналогию Владимир Гутенев. – Мы уже тогда прогнозировали спад продаж и просили поддержать эту программу. Но, к сожалению, она тогда не была продлена. А теперь я не знаю, радоваться этому или огорчаться».
Первый заместитель председателя комитета Госдумы РФ по промышленности пояснил, что имел в виду. Так, например, многие граждане, планировавшие взять подержанную иномарку, теперь переориентируются на отечественные машины, среди которых новая LADA Granta Sport (только начинает сходить с конвейера) обладает замечательными техническими характеристиками. К тому же нет гарантии, что для уже бегающих по дорогам России иномарок в связи с санкциями не прекратится поставка запчастей, не подскочат на них цены. Все это – прекрасная возможность для отечественного автопрома сделать технологический и маркетинговый рывок.
Решение проблем по импортозамещению принесет нам новые рабочие места, привлечет специалистов с высокими компетенциями, хорошей заработной платой. Конечно же, признает Гутенев, все эти усилия надо было предпринять значительно раньше, но различные обстоятельства мешали нашему правительству заранее принять предупредительные меры. «Мы будем делать те шаги, которые следовало бы осуществить давно, однако в силу их затратности не принимали раньше соответствующие решения», – сказал он.
И впрямь, что скрывать, у нас почти все – от туалетной бумаги до современных станков с числовым управлением – сегодня поставляется из-за рубежа. Нет своих телевизоров, радиоприемников, утюгов, даже зубных щеток. Конечно, проще закупать ширпотреб за границей на нефтедоллары. Но тем самым мы почти полностью загубили свою станкостроительную промышленность, ряд других отраслей. Исчезли целые заводы, как, например, Алтайский тракторный, и теперь многое придется начинать с нуля.
Новый толчок для развития получат станкостроение, биотехнологии, фармацевтическая промышленность, другие отрасли. Это в основном гражданский сектор. А вот как компенсировать гораздо более существенные потери в ОПК, если даже транзакции в долларах сейчас уже представляются рискованными? Тут, как считают эксперты, придется искать альтернативные системы финансовых платежей с теми же партнерами по БРИКС. То есть потребуется системный подход к решению проблемы.
Железного занавеса не будет
Председатель комитета по промышленному развитию Торгово-промышленной палаты РФ, заместитель генерального директора ОАО «Уралвагонзавод» Валерий Платонов считает, что санкции надо рассматривать как толчок для восстановления критических технологий в промышленности, но при этом не отгораживаться от остального мира новым железным занавесом.
И тут та же корпорация «Уралвагонзавод», например, выглядит вполне достойно. Подвижной состав сориентирован на СНГ, доля импортных комплектующих в производимых системах вооружения – минимальна. Например, завод закупал у украинских коллег диски трения для танков. Конечно, это важный элемент боевой машины, но не ключевой. На «Уралвагонзаводе» есть аналогичное производство, и его сейчас развивают.
Что касается электронной базы, то таких комплектующих у танкостроителей практически нет. А у их смежников по оптико-электронному оборудованию они решаемы. Тот же тепловизор им поставляет Белоруссия, которая отдельные его компоненты получает из Франции. Активно разрабатываются российские аналоги. Гораздо больше на «Уралвагонзаводе» нуждаются в металлорежущих станках, поставлявшихся ранее из Европы.
Украинские предприятия были основными конкурентами на российском рынке в поставках всех типов вагонов. Хотя продукция, которую выпускали Кременчугский завод и «Азовмаш», вызывала много нареканий. Речь об изломе боковой рамы тележки, что приводило в большинстве случаев к серьезным экономическим издержкам. Но украинские производители брали демпингом в поставках подвижного состава. Однако роль Украины в поставках комплектующих, отдельных узлов и агрегатов для ОПК России не надо переоценивать. Это даже не десятки процентов, хотя целый ряд направлений для нас был очень важен, в том числе с точки зрения экономической эффективности производства. Наибольшую тревогу вызывает авиационная отрасль. 52 украинских предприятия были нашими партнерами, прежде всего Объединенной авиационной корпорации (ОАК).
«Теперь мы вынуждены будем потратить значительные ресурсы, чтобы возместить продукцию такого завода, как «Мотор-Сич», – считает Гутенев. – Речь о двигателях для вертолетов, комплектующих для Як-130, Бе-200, других самолетов».
По его словам, Россия сегодня обладает уже всей необходимой технической документацией и компетенциями, чтобы компенсировать эти недопоставки. Это подтвердил недавно и вице-премьер Дмитрий Рогозин, сказав, что проблема, в частности с двигателями, практически уже решена.
Не будет проблем и с выполнением гособоронзаказа, поскольку процесс импортозамещения был начат не вчера, а гораздо раньше. Отстроен завод имени В.Я. Климова (ОАО «Климов»), налаживается альтернативное производство комплектующих на других производствах. Это позволит возместить поставки по основной номенклатуре в течение примерно года. Полтора–два года понадобятся для налаживания производства по остальной номенклатуре.
По прогнозам специалистов, потенциал кооперации с АНТК имени О.К. Антонова будет в значительной мере утрачен и больше не востребован в России. А вот для украинской промышленности ситуация окажется близка к катастрофе. Кооперация с Россией давала ей хороший шанс развиваться. Научно-конструкторская школа там была серьезная и сильно интегрирована в российские проекты. О чем говорят перспективные разработки по самолету «Антонов», ракетно-космической технике, ряду других направлений. Отшатнувшись от России, Украина попытается направить свою продукцию в Европу, но там другие стандарты, концентрация ресурсов. Вспомним, что стало с процветающей в аграрном отношении Болгарией после вступления ее в Евросоюз. Наш рынок она потеряла. С утратой высокотехнологичной промышленности Украина постепенно потеряет вузовскую среду, потребность в прежнем количестве инженеров, конструкторов, а вместе с вузами – очаги культуры.
«Не удивлюсь, если на наши предприятия придут многие украинские инженеры, специалисты, которые пожелают переехать в Россию вместе с семьями, – говорит Гутенев. – Мы их, конечно же, примем».
Но речь не только об Украине, а в целом о кооперации с Западом. Например, доля французов в двигателе SaM146 для авиалайнера SSJ100 – не столь большая (5–6%). Однако на них приходятся как раз те технологии, которые определяют технические компетенции в его производстве. Поэтому, как считают эксперты, эту кооперацию нужно попытаться все же сохранить. Но необходимо изменить сам подход, четче определиться с номенклатурой поставок.
В целом же затраты на импортозамещение в России, по некоторым оценкам, могут составить 30 млрд долл. Они, безусловно, окупятся. В последние годы государство, например, активно помогает компании «Российская электроника», которая является ведущей по производству электронной компонентной базы, осваивать новые защищенные сегменты. И, думается, недалеко время, когда Россия в результате таких мер станет получать более существенные дивиденды в космической тематике, где у нас пока не так уж велика коммерческая эффективность из-за невысокого срока службы спутников.
Важна и такая сторона вопроса. Вступив в ВТО, мы открыли свой рынок, и он также нуждается в защите. Если закрыть тот же АвтоВАЗ, это, пожалуй, не убавит количество автомобилей на наших дорогах. Но что делать с людьми, где брать средства на социальные пособия? Нельзя в таких случаях махать шашкой, рубить сплеча. Надо решать вопросы занятости, развивать перерабатывающее производство. Априори такая страна, как Россия, должна владеть всеми критическими технологиями, но при этом не забывать о других сторонах вопроса. В той же чопорной Европе никогда не забывают о занятости населения, загруженности предприятий. Германия, Франция, Италия могли бы обеспечить соседей автомобилями всех классов. Но почти все их соседи не отказываются производить у себя автотехнику. И не потому, что дефицит, а потому, что это – вопрос социальной политики.
В России уже сейчас можно найти немало примеров, когда лучшие технологии были успешно освоены на нашей земле. Взять производство медицинской техники. Холдинг «Швабе», входящий в ГК «Ростех», выпускает гемотальную продукцию для выхаживания новорожденных, аппараты для искусственной вентиляции легких, другие приборы, которые с невероятным успехом продаются в Японии, Англии, Швейцарии, Германии… География более чем впечатляющая. Именно такие компании и сейчас в первую очередь получат новый серьезный импульс для развития.
В рамках нового Закона «О федеральной контрактной системе» бизнес-сообщество пролоббировало увеличение обязательной доли в госконтрактах малого и среднего бизнеса с 10% до 15%. Появляется большой шанс для рождения малых технологических предприятий, инновационных по сути. Мы должны в полном объеме восстановить собственное судостроение, биофармокологию, другие отрасли. Появится мультипликативный эффект, который дадут тот же АвтоВАЗ, производители малотоннажной химии, резинотехнических изделий, порошковой металлургии, кабельной продукции и т.д. А вот европейские производители, которые завязаны на Siemens (Германия), Safran, TНALES (Франция), наоборот, очень скоро выскажут свое неудовольствие проводимой их правительствами политикой.
Свою роль может сыграть и внесенный в Госдуму Закон «О промышленной политике».
«Главное – не мешать. Поэтому я с большой тревогой воспринимаю намерения увеличить, например, НДФЛ, НДС, другие налоги, – говорит Гутенев. – Есть большая угроза сокращения налогооблагаемой базы. Наоборот, надо продолжать курс на снижение фискальной нагрузки на наш отечественный бизнес».
Когда заговорят «закладки»
Уже сейчас ясно, что по большинству позиций у России есть альтернатива поставкам с Запада. В частности, страны юго-восточной Азии готовы к такому сотрудничеству. Тот же Samsung, разрабатывая новую платформу, готов открыть нам даже исходные коды (не все они раньше отдавались вместе с поставляемым оборудованием).
Но есть еще одна причина, которая заставляет наших главных конструкторов и руководителей промышленности, военных инициировать собственное производство комплектующих к сложным ВВТ. Речь о так называемых закладках в электронных системах, о которых знали специалисты, но мало кто говорил. Профессионалы серьезно опасаются, что в уже закупленной раньше электронной аппаратуре и системах окажутся встроенные чипы, которые в час икс могут сработать и вывести из строя технику, целые электронные системы. «Мы испытываем тревогу о возможных (скрытых, не декларированных) устройствах в электронной компонентной базе, программном обеспечении», – говорит Гутенев. Важно уже сейчас ставить вопрос о доверенном оборудовании по защите объектов критической инфраструктуры (гидроэнергетика, ТЭК, нефтепереработка и пр.). И особенно это важно для военной техники.
Мы не имеем исходных кодов, не знаем архитектуры «серых зон» программного обеспечения, компонентной базы. Вполне возможно, что они содержат неприемлемые для нас возможности. И тут государство должно вести взвешенную политику, направленную на безусловное исполнение закона о том, что наши важнейшие объекты инфраструктуры будут надежно защищены от всяких неожиданностей. Значит, чувствительные технологии, компоненты микроэлектронной базы в критической инфраструктуре должны быть профилактированы. Хорошо, что Министерство связи РФ обещало взять этот вопрос под свой контроль. Остается сожалеть, что мы почему-то об этом раньше не думали, живя по принципу «пока жареный петух не клюнет».
Даже в этих условиях Россия должна получать критические технологии, которые важны с точки зрения национальной безопасности, формирования основ перспективной новой экономики, основанной на пятом и шестом технологических укладах. Эта приоритетная задача должна подтолкнуть отечественный бизнес к деофшоризации, что также является существенной угрозой для экономики. Поэтому важно изменить свое отношение еще и к нашим внутренним проблемам, связанным с эффективным использованием бюджета, выстраиванием фискальной и инвестиционно привлекательной политики, финансированием отечественной промышленности. Реальный сектор экономики должен получить доступ к недорогим и длинным деньгам. А влияние надзорных органов – сократиться с целью меньшего давления на бизнес.
Нельзя забывать и о наших партнерах по единому таможенному пространству. Сейчас сформирована комиссия промышленников Казахстана, Белоруссии, России (Союз машиностроителей России). В качестве наблюдателей – Армянский союз товаропроизводителей, представители Узбекистана, дальнего зарубежья. Чтобы наполнить это пространство новым содержанием, предстоит использовать потенциал всех наших республик, промышленную кооперацию.
Из 14 позиций, которые в качестве приоритетных обозначил президент страны, 11 касаются высокотехнологичной промышленности. Ресурсы и возможности наших партнеров довольно значительны. В связи с этим следует вспомнить, что отраслевые балансы (чем раньше занимался Госплан) – не отживший атавизм, а насущная необходимость при формировании новой ткани сотрудничества для России, Казахстана и Белоруссии. Нам надо делать упор на тех партнеров, чья деловая репутация проверена временем.
И последнее. Разрабатываемый сейчас Закон «Об инжиниринговой деятельности» дополнит Закон «О промышленной политике» принятый пока в первом чтении. Прогнозируется, что после этого на уровне правительства появятся решения об ускоренном развитии отечественного станко- и двигателестроения, отечественной электронной компонентной базы.
Виктор Алексеевич Никонов – полковник запаса
