Новая система аналитического обеспечения должна стать эффективным инструментом достижения интеллектуального превосходства России
1 октября Министерством юстиции РФ зарегистрирована ассоциация «Аналитика». Какие цели и задачи она ставит перед собой в непростое для страны время экономических санкций и беспрецедентного давления Запада? На этот и другие вопросы в беседе с обозревателем «Военно-промышленного курьера» ответил председатель исполнительного комитета ассоциации «Аналитика», председатель научно-технического совета Ростеха, доктор наук, профессор Юрий Коптев.
– Юрий Николаевич, каким вам видится будущее ассоциации, какие надежды возлагает на нее экспертное сообщество, представленное на собрании учредителей?
– Завершена трехлетняя кропотливая работа по созданию ассоциации содействия развитию аналитического потенциала личности, общества и государства «Аналитика». Она получила юридический статус, сформировано ядро основных специалистов – известных аналитиков, которые способны решать практические задачи. Проведены первые публичные мероприятия, в том числе под эгидой Общественной палаты Российской Федерации.
“Датчик угловых скоростей на «Протоне» перевернул квалифицированный и опытный слесарь-сборщик. Оптимизация персонала привела к тому, что эта операция была исключена из категории особо ответственных, снята с контроля военной приемки”
Сегодня нет недостатка в негосударственных аналитических организациях. Мы видим глубокие и серьезные работы, которые проводятся эффективно и востребованы. Вместе с тем присутствуют и легковесные, когда тот или иной аналитик, компания ограничиваются заявочным мероприятием, участием в пиар-акциях. Немало случаев, когда громко заявившие о себе аналитики через некоторое время исчезают с горизонта.
Естественно, все это не повышает авторитет сообщества, а главное – не приносит практической пользы органам государственной власти. Зачастую многие важнейшие вопросы большой значимости оказываются вообще вне аналитических исследований и выдачи соответствующих рекомендаций. Чтобы быть востребованным в государственных структурах и обществе, на наш взгляд, необходимо обеспечить оперативный анализ обстановки, оценку прогнозирования, поиск путей снижения негативного влияния сегодняшней ситуации, особенно политики введенных санкций, на экономическую жизнь страны. А это осуществимо только при профессиональном подходе к анализу возможных негативных последствий и выборе средств для их преодоления, выработке рекомендаций по обеспечению соответствующего социального самочувствия общества. То есть речь о совокупности поиска путей социально-экономического развития страны, укрепления ее обороноспособности.
Отсюда вытекают и основные цели ассоциации: развитие аналитической деятельности и технологий в России в обеспечение государственной политики, содействие созданию аналитических и институциональных центров, увеличение числа профессиональных аналитиков, развитие методологической основы и технологий такой работы.
В центре внимания должен быть также анализ вопросов жизнедеятельности, развития, существования, трансформации нашего оборонно-промышленного комплекса. Необходимость в этой работе можно проиллюстрировать таким примером. Сейчас идет напряженная работа над новой редакцией Военной доктрины. Понятно, что это документ, некоторые разделы которого не могут быть предметом публичной дискуссии. В то же время ряд вопросов, думается, достоин того, чтобы общество понимало, как будет развиваться это направление деятельности государства. И тут свое слово может сказать аналитическое сообщество. Однако сегодня работа над доктриной построена таким образом, что никто из аналитиков в ней практически не участвует. И, наверное, здесь должна быть проявлена некая инициатива, чтобы на стадии формирования документов можно было высказать определенные суждения, учитывая опыт, знания, направленность деятельности многих аналитиков.
По нашему общему замыслу, создание ассоциации должно обеспечить творческое и конструктивное сотрудничество сообщества. Однако создавая его, необходимо ответить на ряд вопросов. Консолидация должна произойти не за счет монополизации права на истину, а на основе единства в условиях многообразия, когда совпадают цели, но допустимы различные подходы и суждения к решению возникающих задач. Это возможно, если нам удастся создать определенную сетевую структуру ассоциации, способствующую объединению субъектов аналитической деятельности общей целью служения истине и неравнодушием к судьбе нашей страны. Организационно система аналитического обеспечения управления развитием и безопасностью может стать одним из инструментов достижения интеллектуального превосходства российского общества и государства в условиях глобальной трансформации мира и сопровождающих ее конфликтов. Это и должно стать стратегической целью ассоциации.
Ее работа будет проходить не в вакууме. На площадке аналитических исследований сегодня, повторю, достаточно много игроков, в том числе тех, кто привык к отсутствию здоровой конкуренции и не всегда обоснованной монополии на истину. Под знаком ассоциации на площадке Общественной палаты уже проведено обсуждение проблем прогнозирования развития ОПК, результаты которого получили положительную оценку со стороны Военно-промышленной комиссии. С участием экспертов ассоциации и Института экономических стратегий РАН разработан спецкурс интенсивной подготовки управленцев и стратегического кадрового резерва с руководителями ОПК на тему «Стратегическое управление». Актуальность этого вопроса не требует пояснений. Только что вышел закон «О стратегическом планировании». В ноябре начнет занятия первая группа, в состав которой вошли руководители оборонных предприятий, таких, как ОАО «Дальневосточный завод «Звезда», ОАО «Производственное объединение «Севмаш», ОАО «ЦКБ МТ «Рубин», ГКНПЦ имени М. В. Хруничева, ОАО «Вертолеты России», и других. Это вообще-то первый наш пилотный проект и от организации процесса обучения будет зависеть восприятие ассоциации как достойного образовательного центра, способного людей научить тому, что им сегодня особенно необходимо.
Кроме того, мы предполагаем проведение «круглых столов» и научно-технических конференций по актуальным проблемам информационно-аналитического обеспечения принятия решений, что представляется одной из значимых форм поддержания корпоративного имиджа ассоциации, подтверждения ее интеллектуального потенциала, который в конечном итоге призван стать средством преодоления сложившейся сегодня ситуации бессистемности, когда важнейшие решения принимаются порой на основе интуиции или стереотипов. Ведь многие сегодняшние негативные явления в стране как раз являются следствием того, что принятию ответственных решений не предшествуют соответствующая аналитическая работа, оценка последствий.
Все это непростая и очень значимая задача – стать объективно востребованными, не скатиться к самовоспитанию и объяснению друг другу положительных и негативных моментов жизни страны. Для этого потребуются мониторинг проблем развития общества и государственного управления, оперативная оценка, анализ обстановки и прогнозирование, формирование общей тематики аналитических исследований в сферах жизнедеятельности страны и госуправления, экспресс-исследования по отдельным проблемам.
– Вы сказали, что причиной ряда негативных явлений в стране является отсутствие аналитических исследований. Каковы наиболее типичные примеры?
– За последние пять-шесть лет их наберется немало. Взять решение о смене часовых поясов. Принимая его, не прислушались к специалистам, которые говорили, что это чревато неприятными последствиями для общества. Нам объясняли это якобы необходимостью экономии электроэнергии. Но есть еще биологические законы жизни человека, биоритмы, частая смена которых крайне негативно влияет на него. Не говоря уже о затратах, связанных с переводом часовых стрелок по всей стране, сменой расписания наземного и воздушного транспорта и т. п. А если бы решению предшествовали серьезные аналитические исследования, то и результат был бы другой, что наконец и произошло в этом году.
Много примеров волевых решений в экономике, других сферах жизнедеятельности. Хотя метод проб и ошибок в серьезных делах просто недопустим.
У нас будут вполне независимые эксперты, не связанные с кем-то корпоративными и иными связями. Военные вопросы, например, предполагается обсуждать на уровне экспертов, находившихся на высших должностях: начальника Генерального штаба ВС РФ, начальника Главного оперативного управления ГШ ВС РФ, заместителя министра обороны по вооружению. Это люди не просто компетентные, а прошедшие большую жизненную школу, имеющие за плечами опыт боевых действий. Они нашли в себе мужество и силы высказать напрямую свое несогласие с действиями прежнего министра обороны Сердюкова, не согласились с разрушением канонов армейской науки, подготовки кадров, волюнтаристскими решениями по военной приемке. Я привлекался к расследованию причин аварии с «Протонами» и выяснил, что в Центре Хруничева в рамках «оптимизации» военных кадров сократили военную приемку с 170 до 25 человек, потеряли штучных специалистов, которых готовят десятки лет. Сегодня уже состоялись обратные решения, штаты выделены, а вернуть этих людей или набрать равноценных не могут. Получается самый главный дефицитный продукт у нас – люди, преданные своему делу, знающие его досконально. И ассоциация должна уберечь наших руководителей от таких непродуманных, волюнтаристских решений.
Хотя прямо скажу: очень непросто, чтобы тебя услышали. Тот же датчик угловых скоростей на «Протоне» перевернул довольно квалифицированный слесарь-сборщик, который проработал не один год. Перед этим аналогичные операции он выполнял совершенно правильно. Почему? Одна из причин – отсутствие должного контроля. Вторая, думаю, в трудном финансовом положении ведущего ракетно-космического предприятия, где у слесаря-сборщика официальная зарплата на уровне 23 тысяч рублей. Кроме того, неудачные административные решения по оптимизации персонала привели к тому, что эта операция была исключена из категории «особо ответственных», снята с контроля военной приемки.
И так везде. В том же аэропорту «Внуково», пока не погиб в авиакатастрофе французский бизнесмен, не принималось решение о смене радиолокатора наблюдения обстановки на летном поле, о реальном использовании системы ГЛОНАСС для оценки движения на аэродроме. Привычка приводит человека к обращению на «ты» с очень сложной техникой, а она этого не любит. Так и в подготовке ракеты: в случае с аварией «Протона» не спасли даже контровочные специальные штифты, которые ключом были с силой додавлены.
– Вы не задумывались, почему так происходит в стране и в «оборонке» в частности?
– Если в целом взглянуть на десятилетие с 1992 по 2002-й, когда произошло обрушение военного госзаказа и объема работ на предприятиях ОПК в шесть – восемь раз, станет ясно: это оказалось просто катастрофическим по своим последствиям. Те же американцы после войны занялись конверсией, но вложили 200 миллиардов долларов (в тех еще деньгах) на переориентацию военных заводов с военных заказов на гражданские. А Россия в 90-е годы лишь покорно следовала курсом, проложенным либералами-реформаторами и подсказками американских советников. Это был курс слепого монетаризма. К чему он привел, мы сегодня видим.
Нам все время говорили: рынок все расставит по своим местам. Не расставил. Сейчас многие руководители отыгрывают свои проклятия по поводу организации работ при СССР. Я не скажу, что все тогда было в шоколаде. Но в ОПК существовала развитая система мотивации. Зарплата хоть на 10 процентов, но выше, социальные гарантии лучше. Молодой специалист сразу по прибытии на «почтовый ящик» получал место в общежитии, через три года – комнату в нем, а через пять лет мог претендовать на квартиру. Если появлялся ребенок, его можно было отдать в детский сад, который патронировало предприятие. В отпуск такой специалист ехал по своему желанию либо в заводской пансионат, либо в санаторий по льготной путевке. А если заболевал, лечили его бесплатно в заводской поликлинике.
У каждого предприятия была своя мощнейшая социальная инфраструктура, доступная база для проведения спортивных, культурных мероприятий. Да, это определенное обременение, но оно оправдывало себя многократно. А что мы сделали после 1991 года? Нам сказали: посмотрите, как «Боинг» работает, разве у него есть такие социальные нагрузки – нет, там все на аутсорсинге. Правильно, но услуги аутсорсинга работающий человек у них может купить на зарплату. А кто у нас сегодня из молодых специалистов может купить, скажем, квартиру?
Мы все привилегии, которые привлекали и отличали ОПК, разрушили. В том числе поддержку семейных династий, которые по нескольку десятков лет работали на одном предприятии, из рук в руки передавали опыт, традиции. И только сейчас мы начали вспоминать, как работала та система, но время-то прошло.
Было и централизованное перевооружение предприятий, которые в плановом порядке получали средства на развитие, обновление оборудования, внедрение новых технологий. Мы разом все это сломали, но взамен ничего не дали. Сколько за эти годы потеряно людей и предприятий, технологий… А мир-то не стоял на месте. Он шел вперед, мы – назад. Сегодня на Западе каждые семь лет на предприятиях меняется технологическое оборудование. У нас если где-то есть 10 процентов нового – это уже передовик. А на большинстве стоит устаревшее оборудование, отдельные образцы – реликты, еще по репарации из Германии вывезенные.
Так что это крупный системный вопрос. Но надо отдать должное: с приходом Владимира Владимировича Путина проблема стала решаться. Появились заказы, проекты развития предприятий. Особенно большой толчок дала «Программа развития оборонно-промышленного комплекса». Если пять-шесть лет назад бегали, хватались за любую работу, то сегодня целый ряд предприятий просто завален заказами.
Но главное – обезопасить страну от случайных решений, которые потом крайне трудно поправлять. Поэтому проведение нашим аналитическим сообществом серьезных экспертиз будет касаться крупных системных решений, выдачи рекомендаций в обеспечение реализации военно-технической политики, развития экономики, поддержки ОПК, принятия доктринальных решений развития страны, кадровой политики и т. п.
У нас, например, сегодня не преодолена проблема 90-х годов, когда были вымыты специалисты среднего возрастного уровня. На любом серьезном предприятии сегодня люди или до 30 лет, или уже за 50. Ситуация постепенно выправляется, в технических вузах снова конкурсы, все, образно говоря, наелись юристами и финансистами.
– Последствия применения западных санкций к России тоже работа для вашей ассоциации? Чем они грозят нашей стране?
– Люди старшего поколения помнят, как жил наш оборонно-промышленный комплекс. В рамках ОПК действовало жесточайшее правило, которым категорически запрещалось применение иностранной элементной базы и материалов в образцах ВВСТ. И оно выполнялось.
Вы знаете, какая в СССР была армия, какой объем выпуска техники и вооружения – даже с перебором. В тех количествах не следовало производить. Это милитаризировало экономику. Но мы выпускали всю номенклатуру изделий, паритет с США был достигнут практически по всем направлениям ВВТ.
Однако и сегодня у нас просто нет альтернативы, поскольку за годы безвременья технически не развивался целый ряд направлений, у многих руководителей, разработчиков, предприятий сформировалась определенная психология, что называется, идти по пути наименьшего сопротивления. Закупали все, чего нет, вместо того чтобы разрабатывать и производить самим, ставить задачу другим отраслям промышленности по созданию необходимой комплектации и материалов.
Поэтому получили то, что имеем. Нельзя в определяющих нашу национальную безопасность направлениях деятельности ориентироваться только на хорошее отношение зарубежных поставщиков. Мы знаем, чем закончилась первая война в Ираке, когда французская система управления ПВО страны в один прекрасный момент была дистанционно выключена теми, кто ее поставил. Это оказалось возможным благодаря закладкам в микрочипах.
США некоторое время назад также продемонстрировали загрубление (выключение) в некоторых районах военных действий (Югославия, Ирак) режима работы спутниковой системы GPS. А ведь это не только основное информационное средство навигации, но еще и важнейшая составляющая применения высокоточного оружия. Все это нашло отражение в принципиальных решениях, которые уже приняты президентом России. 28 июля 2014 года им поставлена задача по ускоренному переходу на импортозамещение. Говоря о санкциях Запада в отношении ОПК, связанных с позицией России по Украине, Владимир Владимирович Путин подчеркнул, что необходимо обезопасить себя от невыполнения контрактов нашими иностранными партнерами, в том числе от рисков политического характера.
Конечно, это очень болезненный процесс. В тех вопросах, которыми занимаюсь (это ни для кого не секрет), мы в значительной степени были зависимы от той же Украины. 80 процентов вертолетов оснащались двигателями «Мотор Сич», 60 процентов строящихся кораблей – газотурбинными установками николаевской фирмы «Зоря».
То, что эти продукты будут в России освоены, у меня никаких сомнений не вызывает. Например, тот же Завод им. Климова в Санкт-Петербурге уже построил отдельное производство по выпуску двигателей – до 500 штук к 2017 году. Но любая серьезная зависимость от поставщиков на Западе или Востоке может привести в ближайшие год-два (до реализации программы импортозамещения) к некоторому снижению темпа выпуска ВВТ по сравнению с планами ГПВ. Это не критично. Самое опасное во всем этом, как ни парадоксально, восстановление завтра таких кооперационных связей. Все опять дружно забудут про импортозамещение. Можно и нужно дружить со всеми, но ни в коем случае не сбавлять обороты по проектам, которые мы решили организовать у себя.
С точки зрения дальнейшего развития считаю совершенно правильным выход на более детальные отношения с КНР, Южной Кореей, Индией, другими странами. Но нельзя увлекаться безудержной любовью. Люди там очень прагматичны, просто так ничего не делают. За последние 20 лет они колоссально продвинулись в вопросах элементной базы, создания национальных отраслей ОПК. Около 80 процентов той номенклатуры ЭКБ, которой нас лишают Европа и США, мы можем получить на Востоке. Целый ряд совместных проектов (по тому же широкофюзеляжному самолету, тяжелому вертолету) интересен для нас и КНР. При этом надо относиться к этим странам как к равноправным партнерам, способным стать реальным участником выполнения сложнейших проектов. На прежних ресурсах, ноу-хау советского времени мы дальше ехать не сможем, они практически исчерпаны.
– Руководством страны высказывалось мнение, что ставка сейчас будет сделана на средний и малый бизнес, но если она себя не оправдает, то останется только один выход: возврат к мобилизационной экономике. Такой поворот возможен?
– За минувшие годы мы не создали нормально работающий малый бизнес. Если вы посмотрите организацию работ производителей авиакосмической промышленности во Франции, то там пять-шесть крупных компаний опираются на четыре тысячи предприятий малого бизнеса. У «Боинга» их десять тысяч. Потому ведущие фирмы могут себе позволить максимально очиститься от непрофильной продукции, сконцентрировать мощности на заключительных операциях.
А у нас в структуре любого предприятия есть все – от заготовительных цехов, литейки и крепежа до сборки. Это наследство ОПК советского времени. Но необходимо понимать, что ни малый, ни средний бизнес не заменит в решении задач, поставленных перед ОПК, 1260 крупных объединений и предприятий оборонно-промышленного комплекса России. Вместо Уралвагонзавода ни одно малое предприятие танки делать не сможет. Однако это не исключает развития малого и среднего бизнеса, которому ряд комплектаций и технологических переделов может быть передан на аутсорсинг.
Мобилизационная экономика – это уже критический, крайний вариант, вынужденная мера сохранения страны в условиях холодной войны. С другой стороны – это еще и крупные издержки с точки зрения нашего полноценного многопрофильного развития, которых очень бы не хотелось. Но при любых вариантах нашу «пятую колонну» придется отстранять от управления производством и финансами для сохранения страны.
Как вы, видимо, знаете, на 2016–2017 годы ГОЗ предполагается сократить на 22–23 процента. С одной стороны, это проблемы бюджета, с другой – объективные условия, когда целый ряд продуктов для ВС РФ завязан на программы по импортозамещению. И мы просто не в состоянии в ранее принятом объеме решить эти задачи, пока не заместим иностранную комплектацию. Поэтому придется часть работ сдвинуть вправо на один-два года. В то же время это определенная экономия средств, которые пойдут на безусловное выполнение социальных обязательств в сложившейся ситуации.
Повторю: мы обречены с достоинством выйти из этой ситуации. Вся наша многовековая история говорит о том, что извне победить Россию невозможно. Тем более что радужные надежды на вселенскую любовь, на то, что все только и мечтают, как бы нам добро сделать, остались в прошлом. Мы теперь на себе ощутили западную систему двойных стандартов. И в этой ситуации лишь возрастает роль аналитического обеспечения судьбоносных решений, которое должно подсказать, как купировать, минимизировать возможные риски и издержки Российской Федерации.
Юрий Коптев
Беседовал Олег Фаличев
Опубликовано в выпуске № 42 (560) за 12 ноября 2014 года
