Текущие тенденции в мировой экономике поставили под угрозу срыва амбициозный десятилетний план России по модернизации армии и расширению военных возможностей. Экономический спад и появление новых сырьевых источников, которые стали доступны благодаря использованию новых технологий, привели к избытку нефти и газа на мировом рынке. В результате упали цены, а вслед за ними и доходы от экспортного налога, которые поддерживают федеральный бюджет России.
Кроме того, растут и текущие расходы Кремля, продиктованные российской политикой на Украине — затраты на интеграцию Крыма (и в перспективе, возможно, еще и на поддержку сепаратистких регионов на юго-востоке Украины), а также расходы на смягчение последствий от западных санкций. Вдобавок ко всему вышеперечисленному, в 2014 году предполагаемый экономический рост России упадет из-за санкций, по крайней мере, на один процент, что может ввести экономику в состояние рецессии. Министр финансов России Антон Силуанов отметил, что правительству необходимо пересмотреть средства, отведенные на новую оборонную программу, чтобы цифры стали более реалистичными. Однако заместитель председателя Российской Федерации Дмитрий Рогозин, курирующий российский военно-промышленный комплекс, пообещал, что план будет выполнен в срок.
Оборонная программа контролируется напрямую президентом Владимиром Путиным, и у Министерства финансов нет реальных возможностей изменить эти цифры, поэтому заявление Силуанова было скорее предупреждением и призывом к обсуждению того, как стоит поступить в данной ситуации. В теории, чтобы сохранить финансирование в оборонном секторе на прежнем уровне, Кремль мог бы сократить издержки в других областях, однако это может подорвать другие важные инициативы, среди которых щедрые дотации Северному Кавказу для поддержания спокойствия в регионе, а также большие планы по развитию Дальнего Востока. Это, безусловно, вновь вызовет дискуссию о том, как быстро и насколько масштабные должны приниматься следующие шаги по приватизации государственных активов и предприятий. Однако могут быть и другие нежелательные последствия: например, потеря Кремлем контроля и покровительства над ключевыми отраслями и секторами. Не исключена и возможность того, что выгоду в основном получат китайские фирмы, которых в прошлом намеренно держали на расстоянии вытянутой руки, чтобы ограничить их влияние на российскую экономику. В какой-то степени дефицит в бюджете можно будет восполнить за счет суммы в более чем 90 миллиардов долларов США, которую можно взять из различных резервных фондов. Но это нельзя назвать долгосрочным решением.
Многое зависит от того, насколько сильно опустятся цены на нефть. Россияне могут быть уверены, что основные игроки на нефтяном рынке, (например Саудовская Аравия, которая в силах повлиять на цены оперативным вводом или выводом значительных объемов собственной избыточной продукции) нуждаются в том, чтобы цена на нефть не опускалась ниже 89 долларов за баррель, чтобы «остаться при своих». Эр-Рияд отметил значительное увеличение расходов на успокоение взволнованного населения, а также на поддержку соседей и дружественных государств. Большинство расчетов говорит о том, что Россия сможет поддерживать текущий уровень государственных расходов до тех пор, пока цены на нефть не упадут ниже отметки в 80 долларов за баррель. Также у российского правительства есть надежда на то, что постоянное снижение цен приведет к тому, что производителям станет менее выгодно продавать нефть с шельфов и из других нестандартных источников, которая и создает сегодня избыток на рынке. Поэтому в обозримом будущем Путин, возможно, готов мириться с более низкими ценами на энергоресурсы и перейти на «дефицитное финансирование», подразумевающее постепенное вытягивание средств из резервных накоплений.
Однако из-за уменьшения государственных доходов Кремлю придется тратить куда больше сил на снижение затрат и повышение эффективности в области наращивания военного потенциала. И здесь важную роль играют западные санкции, так как ряд уже имеющихся технологий и военных продуктов, которые Россия собиралась приобрести на открытом рынке, вдруг оказались временно недоступны. На создание отечественных аналогов понадобятся и время, и деньги.
Российской оборонной промышленности также придется с удвоенными усилиями искать иностранных клиентов, которые помогут покрыть расходы на исследования, развитие и производство. Индия остается важнейшим покупателем вооружения у России, однако на этом рынке Москве приходится постоянно соперничать с США. Россия рассматривает в качестве партнеров и другие развивающиеся экономики, одной из которых является Бразилия, однако везде приходится сталкиваться с ожесточенной конкуренцией. Такие страны, как Вьетнам и Венесуэла, пока остаются надежными покупателями, однако у них нет возможности резко нарастить объемы импорта.
Главный вопрос заключается в том, сможет ли военное производство России стать экономнее и эффективнее и тем самым гарантировать, что план Дмитрия Рогозина будет исполнен вовремя, даже с урезанным бюджетом. Другими словами, нужно найти способ сократить штучную себестоимость оборудования, которое поставляется в вооруженные силы России. Но этот экономический сектор никогда не отличался эффективным использованием ресурсов, не было в нем и сильной мотивации бороться с коррупцией (куда легче просто тратить большие суммы денег, закрывая глаза на то, что некоторая их часть уходит в неизвестном направлении), поэтому ожидать существенной экономии за счет реформ просто невозможно.
А ведь в итоге это могло бы привести к решению проблемы на 80%. Если удастся выполнить большую часть задач по перевооружению и модернизации оборонной промышленности, на некоторое несоблюдение сроков можно будет закрыть глаза. Можно было бы, например, сократить объемы закупок или же продлить программу на более длительный срок (сейчас ее планируют завершить до 2020 года). Российской военной системе, возможно, придется научиться «довольствоваться малым» и понять, как в случае с ядерным оружием, что обеспечивать безопасность можно и при меньших возможностях. Если, несмотря на кризис на Украине, европейские страны-члены НАТО не пойдут на значительное увеличение в расходах на оборону или закупках оборудования, то у России будут все основания сделать себе послабление в достижении тех или иных целей.
В октябре 2013 года я писал, что «любое серьезное снижение цен на энергоресурсы обязательно поставит под угрозу» планы России в области оборонной промышленности, но «даже если амбициозные планы Министерства обороны <...> не будут выполнены в полной мере, российские вооруженные силы все равно будут усиливаться». Сегодня у России появились серьезные экономические проблемы, но эта оценка все еще остается в силе.
Николас Гвоздев (Nikolas K. Gvosdev)
Автор статьи — пишущий редактор издания National Interest, профессор военно-морского колледжа США (U.S. Naval War College), специализирующийся на вопросах национальной безопасности. соавтор книги «Внешняя политика России: интересы, векторы и секторы» (Russian Foreign Policy: Interests, Vectors and Sectors). Мысли и взгляды, изложенные в статье, принадлежат автору.
