Экранопланы свяжут Россию и Крым
Первый зампред комитета Госдумы по промышленности Владимир Гутенев хочет возродить производство экранопланов. Гибриды корабля и самолета когда-то наводили ужас на американских военных. Теперь с их помощью наладят бесперебойное морское сообщение между Россией и Крымом. Газета ВЗГЛЯД попыталась разобраться, зачем депутат вызывает призрак холодной войны.
«Экранопланы – это гениальная разработка. Как пролонгированный вариант она может помочь и с сообщением между Крымом и остальной Россией, и в других отраслях. В октябре-ноябре с привлечением специалистов мы проведем круглый стол, чтобы сделать анализ текущего состояния разработок, просчитать их экономическую актуальность и оценить, в каких отраслях эта разработка сможет пригодиться нашей стране, – сообщил Гутенев. – Мы проработаем вопрос о необходимости создания экранопланов для нужд национальной безопасности. Они могут пригодиться Минобороны в силу малозаметности и своей скорости».
Экраноплан – это бесспорное «ноу-хау» российской промышленности, которое делает нас не только первыми, но и вообще единственными в мире, сумевшими освоить технологию скрещивания корабля и самолета. От первого экраноплан унаследовал грузоподъемность, от второго – скорость перемещения. Кроме того, гибрид оказался еще и экологически безопасным. В отличие от обычных кораблей и судов он, как самолет, летит над водой, не создавая волн, которые могут разрушить береговую линию. Способен выходить на необорудованный пологий берег, «лететь» надо льдом или тундрой. Технологию экранопланов – судов на динамических воздушных подушках разработал академик Ростислав Алексеев более полувека назад. Суда, более похожие на пассажирские самолеты, передвигались над морем на определенной высоте благодаря эффекту аэродинамического экрана, что позволяло морскому судну развивать скорость в сотни километров в час.
В советские времена, как и всегда, этим воспользовались военные. Экранопланы создавались и строились исключительно в военных целях. Командование Военно-морского флота видело в самолетокорабле тот самый козырь, который позволит свести к минимуму гегемонию США в области авианосных соединений. Десантный экраноплан «Орленок», ударный «Лунь» имели скорость в 500 км в час. Для сравнения: у атомного авианосца США скорость составляет не более 70 км в час.
 |
| Советский ракетный экраноплан пр. 903 «Лунь» |
| Источник: Foreign Policy |
Спущенный на воду в 1986 году «Лунь» мог передвигаться на дальность 2 тыс. км и нести груз в 140 тонн. «Лунь» нес на себе 6 пусковых установок сверхзвуковых крылатых ракет 3М-80 «Москит». Каждая из них – размером с истребитель МиГ-21. На каждой может стоять ядерная или фугасная боевая часть массой до полутонны. Ракета имеет почти гиперзвуковую скорость полета, полет проходит по сложной траектории, когда над самой поверхностью моря ракета выписывает замысловатую «змейку», резко набирает и сбрасывает высоту полета – «горка» в результате этого полностью сливается с окружающей обстановкой. Заметить «Москит» можно только под самым бортом корабля, когда увернуться от встречи с этой машиной уже физически невозможно. За скорость, непредсказуемость полета и разрушительную мощь «Москит» прозвали на Западе «Солнечный ожог». А сам «Лунь» за размеры, сопоставимые с эсминцем, – «Каспийским монстром» (испытания кораблей проходили в советское время на Каспийском море). Впрочем, за акваторию Каспия «монстр» так и не вышел, оставшись одной из страшилок эпохи холодной войны и противостояния Востока и Запада.
«Тема экранопланов так и не вышла за рамки экспериментальной, – сообщил газете ВЗГЛЯД бывший замглавкома ВМФ Игорь Касатонов. Адмирал застал оба корабля, когда командовал Черноморским флотом СССР, к которому были приписаны «Каспийские монстры». – Самая главная их проблема была в надежности, что и определило их дальнейшую судьбу».
По словам Касатонова, при «бумажной-теоретической» красоте проекта на практике экранопланы оказались крайне неэффективными.
«Совместить понятие стоимости проекта, его эффективности и целесообразности оказалось невозможно, – говорит адмирал. – Кроме того, подвели «супостаты», которые даже не начали практических работ в этой области, из-за чего советское руководство «зеркально» свернуло финансирование собственных изысканий в области экранопланов».
В постсоветский период «Лунь» и «Орленок» пошли на «иголки». Однако идея скоростного большегрузного морского сообщения все еще витает в умах российских властителей. Инициатива Владимира Гутенева укладывается в концепцию «транспортной доступности», активно продвигаемой правительством несколько последних лет. Ее суть – создание возможности беспрепятственного перемещения населения страны в самые ее труднодоступные регионы. Возможности экраноплана позволяют связать Санкт-Петербург и Калининград, отрезанный от «континентальной» России двумя границами, Камчатку, Сахалин и Курильские острова с Владивостоком.
Именно поэтому экранопланы видятся сегодня конструкторам прежде всего как пассажирский транспорт. Самые перспективные проекты этих самолетокораблей могут перевозить от 40 до 200 пассажиров, или от 50 до 600 тонн (правда, сейчас в мире есть необходимость в кораблях грузоподъемностью до 10 000 тонн), летать со скоростью 500 километров в час и не бояться 3-метровой волны. К слову, на Западе нет аналогичных кораблей водоизмещением более 5 тонн. Сейчас ЦКБ по судам на подводных крыльях имени Алексеева разрабатывает морской пассажирский экраноплан «A-050», который сможет развивать скорость 450 км в час и брать на борт 100 пассажиров. Генеральный директор бюро Сергей Платонов заявлял, что подготовка опытного образца пассажирского экраноплана должна завершиться к 2017 году.
«Экраноплан очень дорог в эксплуатации, – констатирует адмирал Касатонов. – В том же Керченском проливе он попросту бесполезен. Там ходу с одного берега до другого 30–40 минут. Кроме того, серьезная навигационная активность, при которой запускать корабль со скоростью в 500 км в час просто опасно. Кроме того, упущено время, нет базы, людей. Сегодня это вообще неактуально».
«Каспийский монстр» реет над Россией. Зампред комитета Госдумы по промышленности и вице-президент Союза машиностроителей Владимир Гутенев, первый вице-премьер, отвечающий за Военно-промышленный комплекс, Дмитрий Рогозин и даже глава президентской администрации Сергей Иванов видят в его возвращении символ технологического превосходства России над Западом в транспортных технологиях. Однако никто до сих пор не назвал цену «воскрешения». Строительство моста через Керченский пролив оценивается в 283 млрд рублей. Могли бы эти средства покрыть создание экранопланов, сделать их эксплуатацию выгодной, остается магической тайной.
Дмитрий Литовкин
