В Российском федеральном ядерном центре предлагают комплексный подход к проблеме импортозамещения ИТ
На форуме «Белые ночи САПР» компании «Аскон» были представлены результаты совместного проекта «Аскон» и Российского федерального ядерного центра в Сарове (ФГУП «РФЯЦ-ВНИИЭФ» госкорпорации «Росатом») по созданию сквозной 3D-технологии. Фактически на предприятии на базе продуктов российского разработчика реализовано полноценное решение по управлению жизненным циклом изделий (Product Lifecycle Management, PLM) военного и двойного назначения.
Сквозная 3D-технология — важнейший компонент типовой информационной системы ядерно-оружейного комплекса, программа по созданию которой выполняется в центре с 2011 года. На первых этапах был проведен тщательный анализ и оптимизация процессов предприятия и разработана комплексная процессная модель, на ее основе идут все работы по автоматизации.
Результаты проекта прокомментировал Олег Кривошеев, заместитель директора «РФЯЦ-ВНИИЭФ» по информационным технологиям и бизнес-процессам, начальник службы ИТ и БП.
- Обычно на российских предприятиях сначала решают внедрять PLM, а потом начинают заниматься оптимизацией своих процессов. Вы поступили наоборот?
Мы разрабатывали бизнес-архитектуру предприятия, используя методологию TOGAF. В ней подчеркивается, что категорически нельзя начинать такой проект с выбора системы, анализа ее функциональности, удобства использования, широты применения. Многие крупные корпорации не следовали этому принципу и понесли очень крупные финансовые потери. Прежде всего нужно оценить бизнес-процессы и оптимизировать их. Затем проанализировать информационные потоки – в каких бизнес-процессах какая информация циркулирует с точки зрения архитектуры информационной безопасности, территориальной и дивизиональной архитектуры предприятия. На следующем этапе нужно учесть требования информационной безопасности – каким образом выбранная система будет сертифицироваться под соответствующий класс информации. И только после этого можно рассматривать остальные параметры системы – функциональность, способность охватить бизнес-процессы предприятия, стоимость владения и пр.
Но надо отметить, что сегодня во главу угла поставлен вопрос информационной безопасности, причем это касается любых предприятий, не только ОПК. Задачи обеспечения конфиденциальности, защиты коммерческой информации не менее важны. В ФСТЭК всерьез намерены заняться анализом того, как на предприятиях обрабатывается такая информация.
- Когда три года назад вы начинали реализовывать программу трансформации ИТ ядерного оборонного комплекса «Росатома», потребность в импортозамещении не была такой острой, как сейчас, и вы могли рассматривать вариант западной платформы. Так ли необходимо было «Аскону» поднимать свои решения до уровня продуктов компании PTC? Не проще было бы купить решения самой PTC?
Во-первых, мы ни при каких обстоятельствах не получим от PTC коды системы в полном объеме и, следовательно, не сможем ее сертифицировать на соответствие требованиям ФСТЭК и ФСБ. А это значит, что мы никогда официально в этой системе не сможем обрабатывать определенную часть служебной информации и всю без исключения информацию, относящуюся к категории гостайны.
Второй аспект – импортонезависимость. Мы ощутили такую потребность задолго до того, как начался украинский кризис. Наше предприятие находится в ограничительном перечне госдепартамента США, поэтому каждый раз, покупая какие-либо западные решения, мы должны делать специальный запрос и предоставлять информацию, где и каким образом они будут использоваться. Еще до санкций по целому ряду продуктов мы получили отказ. А сейчас, когда действуют санкции, в такое положение попали и другие отрасли.
Кроме того, никто не знает, как поведут себя западные программные продукты и оборудование в «час Х». Они проходят определенные проверки и сертификации, однако невозможно до конца докопаться, какие в них реализованы «закладки», поскольку продукты очень сложные. Примером может служить абхазско-грузинский конфликт, когда ряд систем, построенных на западном оборудовании, полностью отключились.
И наконец, сегодня руководством страны поставлена задача сформировать новый сектор экономики – информационные технологии. Это отрасль должна строиться не на перепродаже чего-либо, а на создании на территории Российской Федерации новых продуктов и их продвижении. Сейчас в Кремниевой долине колоссальное количество российских специалистов, которые, как правило, уезжают туда не за деньгами, а движимые стремлением воплотить свои знания и умения в то, чем будет пользоваться полмира. Мы должны создать условия для подобной мотивации у себя в стране.
Таким образом, множество аспектов существовало раньше и обязывают нас сегодня заниматься вопросами импортозамещения и создания российской ИТ-отрасли.
- Стоит ли перед вашим предприятием задача международной интеграции в производстве изделий и не усложнится ли ее решение, если вы полностью перейдете на импортозамещение в ИТ-инфраструктуре?
Эта проблема давно существует и не связана с импортозамещением. Одни предприятия используют системы Siemens PLM, другие – PTC, третьи – Dassault Systemes. И полностью интегрировать их между собой, без потерь передавать данные из одной системы в другую сегодня невозможно, поскольку разные системы используют разные форматы данных.
В качестве примера можно привести совместный российско-французский проект Sukhoi Superjet 100, в котором мы тоже принимали участие. Французы сразу поставили условие, что либо мы переходим на их линейку продуктов Dassault Systemes, либо совместно проект не удастся реализовать.
Это колоссальная проблема для всех отраслей по всему миру. Для полноценной интеграции производители должны полностью раскрыть коды своих систем друг другу, а это нереально.
- Вместе с «Асконом» за три года вы фактически сделали PLM для отдельно взятого предприятия. Сегодня ставится задача на основе этого решения реализовать ИТ-платформу для предприятий ОПК страны. Не возникнут ли проблемы настройки решения для каждого из этих предприятий?
Процесс проектирования сложных наукоемких технологических изделий везде приблизительно одинаков. Стандарт ИСО 15288 описывает, как проектируется практически все. Поэтому говорить об уникальности каких-либо процессов либо уникальности системы для той или иной компании или отрасли можно в пределах 15-20% общего функционала этой системы. Скажем, в авиастроении существует задача конструирования сложных поверхностей лопаток двигателей. В линейке продуктов «Аскона» эти возможности еще требуют доработки, в PTC Pro/Engineer такие функции есть, однако продаются отдельным блоком. Но 80-85% функциональности – это типовые сквозные технологии, применимые на любом машиностроительном предприятии.
— Можно ли сказать, что благодаря вашим усилиям на российском рынке появится PLM-решение, сопоставимое по своим возможностям с западными разработками, и оно будет доступно предприятиям разных отраслей, а не только ОПК?
В рамках нашей программы мы предусмотрели инвестиции в развитие определенного функционала, достаточного для задач ядерного оборонного комплекса. Развитие системы в глобальном масштабе будет зависеть от поддержки государства, его готовности к дальнейшим финансовым вложениям. Сейчас рассматривается возможность частно-государственного партнерства – создание компании, которая будет заниматься развитием этого решения, в том числе полным импортозамещением, подразумевающим перевод линейки продуктов «Аскона» на одну из Linux-платформ. Например, для ядерного оборонного комплекса мы сейчас ведем разработку своей операционной системы «Синергия» на базе Linux.
- Основа реализованной у вас сквозной 3D-технологии – использование трехмерной модели и электронного состава изделия на различных этапах жизненного цикла изделия. Каковы перспективы стандартизации этого подхода и можно ли рассчитывать, что такая стандартизация упростит продвижение PLM-решений на российские предприятия?
На третьей конференции «ИТ на службе ОПК России» в Сарове была организована отдельная секция для обсуждения этих вопросов, ее вел заместитель руководителя Росстандарта. В этом ведомстве готовы выпускать такие стандарты, но необходима их сетевая наполненность. Мы разработали регламенты, которые подробно описывают, что такое электронный состав изделия, что такое 3D-модель, и сейчас будем оформлять это как отраслевой стандарт. Дальше Росстандарт должен принять решение, в каком объеме эти регламенты трансформировать в госстандарт. Но нет сомнений, что появление такого документа серьезно повлияет на подходы к построению сквозной технологии управления жизненным циклом на предприятиях.
Наталья Дубова
