Нашему флоту нужны современные противоминные силы
В настоящее время противоминные силы ВМФ РФ не только не соответствуют современным требованиям, но и уступают таким морским «державам», как Латвия или Эстония. В данной области мы утратили даже то, чем обладали в 70–80-х годах прошлого века, упав до технологического уровня 50–60-х. Как это стало возможным, притом что именно в российском флоте противоминное дело было впервые поставлено на высокий организационный и технический уровень?
В 70-е на Западе произошла революция средств противоминной обороны (ПМО). Она заключалась в переходе от траления к поиску и уничтожению мин впереди по курсу с помощью гидроакустических станций (ГАС) и необитаемых подводных аппаратов (НПА). ВМФ СССР революцию проспал, но дело даже не в этом. В тупик нас привели сугубо определенные люди и организации, их действия и бездействие.
Памятник слепоте ВМФ
В начале 70-х на вооружение ВМФ принимается комплексный искатель – уничтожитель мин КИУ-1. В его состав вошел самоходный телеуправляемый искатель – уничтожитель мин СТИУМ-1, фактически представлявший собой первое поколение противоминных необитаемых подводных аппаратов. КИУ-1 и новые гидроакустические станции МГ-79 имели весьма достойные тактико-технические характеристики и вполне соответствовали мировому уровню.
“Переход к стеклопластику был нужен, но деревянные американские «Авенджеры» служат до сих пор”
Несмотря на то, что СТИУМ-1 реально мог обследовать обнаруженные гидроакустической станцией миноподобные объекты впереди по курсу тральщика и уничтожать их, применяли его подобным образом лишь некоторые инициативные офицеры. Тактическим руководством ВМФ СССР для тральщиков предусматривалось лишь ползание пузом по минам с тралами или буксируемыми искателями.
Разработка КИУ-1 и СТИУМ-1 осуществлялась в ленинградском ЦНИИ «Гидроприбор» в конце 60-х – начале 70-х. В 1974 году с формированием НПО «Уран» (советский аналог нынешнего концерна морского подводного оружия «Гидроприбор») директор ЦНИИ и НПО «Уран» Радий Исаков принял решение о выводе непрофильного актива по разработке НПА из Ленинграда в Уральск (Казахская ССР). Результаты работы на новом месте практически с нуля оказались таковы: до распада СССР филиал смог сдать СТИУ второго поколения «Кетмень» (мощный и габаритный НПА со значительным уровнем физполей) для двух морских тральщиков проекта 12660 и начать работы над третьим поколением – СТИУ «Маршрут» (с ТТХ на уровне западных НПА).
Таким образом, к 1991 году ВМФ СССР пришел с многочисленными, но морально устаревшими тральными силами, неспособными бороться с современной минной угрозой. Ряд фактических разминирований, в которых участвовал ВМФ СССР в 70–80-х годах прошлого века, производился только против устаревших якорных и донных мин с малой противотральной стойкостью. В 1991-м, когда СССР было предложено принять участие в разминировании Персидского залива, ВМФ ответил отказом ввиду отсутствия современных противоминных кораблей (ПМК) и применения Ираком в числе прочих новых мин типа «Манта».
В конце 90-х ВМФ дал заказ на разработку современного противоминного аппарата государственному научно-производственному предприятию (ГНПП) «Регион», имевшему значительный опыт создания необитаемых подводных аппаратов и морского подводного оружия.
В связи с тяжелой экономической ситуацией того времени и наличием корпуса морского тральщика (МТЩ) проекта 266МЭ с высокой степенью готовности было принято решение о включении в него новых противоминных систем. Достройка по откорректированному проекту единственного стального МТЩ, заведомо не обладавшего серийностью, стала, по нашему мнению, роковой ошибкой заказчика в лице ВМФ. Новые противоминные системы надо было устанавливать в корпус массового деревянного базового тральщика (БТЩ) проекта 1265М, с модернизацией под них БТЩ боевого состава и постройкой небольшой серии новых.
Причиной ошибочного решения стало то, что на БТЩ проекта 1265М новые противоминные системы не вставали совместно с тралами, которые в результате и «победили». Устаревшее требование «и тралы, и НПА» можно было реализовать только в корпусе морского тральщика.
В состав противоминного вооружения первого отечественного тральщика – искателя мин (ТЩИМ) должны были входить:
- автоматизированная система противоминных действий (АСУ ПМД) «Диез»;
ГАС миноискания с подкильной антенной «Ливадия»;
ГАС миноискания на самоходном телеуправляемом подводном аппарате «Ливадия-СТПА»;
СТИУМ, обеспечивающий допоиск и уничтожение мин, «Маевка»;
новый контактный трал;
неконтактный трал-имитатор.
Единственным правильным решением в ситуации 1990–2000-х годов стала серия тральщиков на базе проекта 1265М с «Диезом», «Маевкой» и «Ливадией». Если бы мы пошли по этому пути, в составе ВМФ оказалась бы сейчас пара десятков современных ТЩИМ.
Грустным памятником этой поразительной слепоте ВМФ стали два последних корпуса проекта 1265, от достройки которых флот отказался. Завод-строитель (петрозаводский «Арсенал») разорился, и корабли, оставшиеся даже без причальной стенки, долго мыкались по озеру, пока не погибли.
В ситуации конца 1990-х – начала 2000-х, в отсутствие средств даже на элементарные нужды ВМФ выбрал журавля в небе – новый перспективный стеклопластиковый тральщик проекта 12700. Безусловно, переход от дерева к стеклопластику был нужен, но в спокойной финансовой ситуации. Деревянные американские тральщики типа «Авенджер» служат до сих пор.
Больше, чем ошибка
Летом 2008 года МТЩ «Вице-адмирал Захарьин» совершил переход в Новороссийск для проведения государственных испытаний. 17 января 2009-го корабль принят в состав Черноморского флота.
Успешно прошла все испытания АСУ ПМД «Диез» (разработчик НПО «Марс», город Ульяновск).
ГАС «Ливадия-Э», по информации, представленной разработчиком (ЗАО «Аквамарин»), на МВМС-2009, 2011, 2013 «утратил» «Ливадию СТПА» и «приобрел» буксируемый гидролокатор бокового обзора, то есть потерял способность поиска мин впереди по курсу в сложных гидрологических условиях.
СТИУМ «Маевка», успешно прошедший испытания, так и не появился ни на одном салоне.
Что же касается тралов, то вопрос об их судьбе следует задавать «Гидроприбору», на официальном сайте которого до самого последнего времени рекламировался только контактный трал ГКТ-3МЭ советской разработки.
В годовом отчете за 2012 год ОАО «Арзамасский приборостроительный завод» приведен снимок трех противоминных НПА третьего поколения – двух «Маевок» и «Ливадии СТПА».
Некоторые подробности по «Маевке» опубликованы 20 июня 2013 года в материалах тендера «Выполнение работ «Техническое и сервисное обслуживание (включая разработку документации по сервисному обслуживанию) и ремонт приборов автоматического управления тралами и искателями, тралов контактных, неконтактных и искателей мин, по спецификации, утверждаемой МО РФ». Из данных материалов следует, что комплекс «Маевка» существует в двух модификациях – корабельной и контейнерной, успешно прошел испытания, имеет литеру О1 и оптоволоконную линию связи со СТИУМ.
Также из этой публикации становится ясно, что успешно прошедшая испытания контейнерная модификация комплекса находится на «длительном хранении в городе Москве». И это в условиях безоружности наших тральщиков против современных типов мин.
Таким образом, мы имеем дело со следующими фактами.
В СМИ отсутствуют какие-либо упоминания о проведении работ отечественными ПМК современными противоминными системами.
При разминировании, например, Обской губы ВМФ вынужден привлекать гражданские организации.
На совместных международных учениях мы становимся свидетелями позорных моментов, демонстрирующих немощь наших противоминных сил.
Отсутствует серийное производство успешно прошедшего испытания отечественного комплекса «Маевка» (в том числе для модернизации тральщика боевого состава в контейнерном варианте).
Экспортная модификация «Маевки» упоминается только в рекламных материалах 2000-х годов Рособоронэкспорта и ЦКБ «Алмаз». СТИУМ «Маевка» разработчиком (ОАО «ГНПП «Регион») на экспорт не представлялась, что явно свидетельствует об отсутствии утвержденного рекламного паспорта. При этом за рубеж предлагаются отечественные ТЩИМ с западными противоминными системами, имеющими заведомо меньшую эффективность.
Кроме того, так и не освоив современную классику противоминных действий с применением СТИУМ, у нас умудрились поставить под сомнение ее пригодность в современных условиях. Связано это с развитием неконтактных взрывателей (НВ) мин и возможностью их программирования на уничтожение СТИУ. Соответственно предлагался переход на малогабаритные одноразовые НПА-уничтожители, имеющие немалую стоимость.
Безусловно, данная проблема для СТИУ существует, однако возможны и эффективные организационно-технические меры по ее разрешению. В любом случае на Западе тактика противоминных действий с ГАС миноискания, АСУ ПМД и СТИУ полностью оправдала себя в ряде сложных противоминных операций. Не имея за душой ничего, отказаться от серийного выпуска успешно прошедшего испытания СТИУ – это больше, чем ошибка.
При всем положительном отношении к западным противоминным системам и их закупкам для ВМФ РФ невозможно согласиться с тем, что это должно делаться ценой удавления успешных отечественных разработок.
Чуть лучше, чем ничего
С 2004 года ОАО «ГНПП «Регион» занималось новой темой «Создание интегрированной системы поиска и уничтожения мин» («Александрит-ИСПУМ»). Некоторые подробности этого можно узнать из материалов дела № А56-36213/2004 Арбитражного суда Санкт-Петербурга. «Маевка» оказалась в роли «падчерицы»: мудрости и государственного подхода для доведения ее до серии не хватило.
Длительная история строительства БТЩ проекта 12700 наконец-то завершилась 27 июня спуском на воду. Заявлено и серийное строительство еще трех БТЩ до 2020 года.Чуть лучше, чем ничего.
Несмотря на хваленые уникальные технологии в процессе создания, БТЩ значительно потяжелел, серьезно превысив водоизмещение даже морского тральщика проекта 266М. Видимо, критика этого проекта, с которой выступил известный специалист по композитному судостроению Альберт Назаров, более чем обоснованна.
Увеличенное водоизмещение для тральщика – вопрос возрастания не только стоимости, но и гидродинамического поля (соответственно увеличенная опасная глубина от мин с гидродинамическими неконтактными взрывателями).
До сих пор нет внятной информации о том, какой противоминный комплекс будет установлен на опытный БТЩ проекта 12700 «Александр Обухов».
В интервью по итогам выставки «Евронаваль-2012» генеральный директор ЦМКБ «Алмаз» Александр Шляхтенко заявил о намерении устанавливать противоминные системы французского производства.
В последних публикациях в СМИ упоминалось о намерении установить противоминный комплекс, отработанный на МТЩ «Вице-адмирал Захарьин» (то есть «Диез», «Ливадию» и «Маевку»).
Но главное другое: обозначенные темпы строительства БТЩ проекта 12700 ни в коей мере не обеспечивают решения в ближайшие годы критической проблемы ПМО. Нет альтернативы экстренной модернизации тральщиков боевого состава. Новые противоминные системы со списываемых ТЩ в дальнейшем будут переставляться в корпуса проекта 12700.
Эксплуатанты наших экспортных тральщиков, например ВМС Индии, давно пошли по этому пути, устанавливая новые противоминные системы.
В числе других проблем современной ПМО обсуждается и вопрос целесообразности сохранения ТЩ, а также возможность их замены за счет установки контейнерных систем на кораблях основных классов. Данную идею активно пытаются внедрять ВМС США. Оценка этих усилий со стороны европейских партнеров по НАТО, мягко скажем, сдержанная. В неофициальных беседах даже говорилось, что в мирное время допустимы любые игры, но в случае войны США опять позовут нас, то есть классические ТЩИМ. Наличие противоминных систем на борту эсминца или фрегата, безусловно, полезно, но задачи этих кораблей решаются, как правило, далеко в море, а не в ходе длительных и методичных работ ПМО вблизи портов. Поэтому наиболее целесообразным вариантом контейнерных противоминных систем для крупных кораблей является комплекс средств поиска (впереди по курсу на основе безэкипажного катера с ГБО) и уничтожения с несколькими малогабаритными одноразовыми НПА типа «Арчерфиш», «К-Стер», «СиФокс». Главная задача этого комплекса – обеспечить возможность самостоятельного выхода корабля из базы в условиях незначительной минной угрозы.
Серьезная опасность требует специализированных кораблей, имеющих не только уменьшенные физполя и современный противоминный комплекс, но и специально подготовленные экипажи. Можно построить универсальный корабль, но хорошо подготовить универсальный экипаж, способный к выполнению всех задач, – нет. Специализированные противоминные корабли сохранятся в ВМС развитых государств и в будущем.
С учетом того, что производительность СТИУМ против якорных мин (в случае совместного движения с тральщиком) не ниже возможностей классического траления (с учетом ряда ограничений и недостатков последнего), целесообразности в сохранении обычных контактных тралов нет. Возможно, в последующем у них появятся свои задачи, например борьба с развернутыми элементами мобильных систем освещения обстановки противника, но сегодня необходимо прекращать «ползание пузом по минам» в соответствии с давно устаревшими документами. С поступлением на флот новых противоминных аппаратов ресурс времени боевой подготовки должен быть направлен на их освоение в кратчайшие сроки и наработку опыта современных противоминных действий.
Вместе с тем современные противоминные корабли должны быть приспособлены для буксировки тралов (при необходимости), в том числе таких многоцелевых, как парный донно-сетевой трал.
Место неконтактных тралов
Сегодня неконтактные тралы в принципе неспособны бороться с минами с новыми взрывателями. Работы вокруг «тралов-имитаторов» очень хороши для написания диссертаций и освоения бюджетных средств, но легко и просто перекрываются введением в НВ мины не только магнитного и акустического каналов, но и гидродинамического.
В ходе боевых действий в целом ряде случаев могут применяться и мины с заведомо пониженной противотральной стойкостью. Однако это зависит в первую очередь от желания или нежелания участников конфликта учитывать ограничения международного права, в соответствии с которыми противоборствующие стороны обязаны сделать все возможное для удаления поставленных мин, причем каждая сторона должна удалять собственные мины. Например, при блокировании портов Вьетнама минными постановками американцы хорошо понимали, что им самим придется потом все убирать, и это было сделано в кратчайшие сроки.
Современные многоканальные взрыватели широко доступны на мировом рынке, и развитие противоминных сил необходимо производить с учетом этого факта.
Возможность использования для противоминных действий автономных необитаемых подводных аппаратов (АНПА) некоторые деятели восприняли как решение практически всех проблем ПМО. Такие аппараты резко повысили возможности в части картографирования и вскрытия миной обстановки на критически важных районах боевых действий, но они неспособны уничтожать минную угрозу. Здесь требуются участие оператора и наличие оптоволоконной линии связи с НПА.
Есть проблема борьбы с заиленными и «самозарываюшимися» минами. В обоих случаях имеем значительное уменьшение дальности обнаружения и возможности классификации ГАС миноискания. Данный аргумент нередко приводится сторонниками неконтактных тралов. Однако установка на малозаметную мину современного НВ делает их бесполезными. Единственная возможность эффективной борьбы с подобными типами мин – качественное картографирование (в том числе заблаговременное) ГАС (включая низкочастотные, обеспечивающие проникновение в грунт) важных районов, в первую очередь АНПА.
Подведем итоги
Для преодоления полувекового отставания ПМО от современного уровня необходим следующий комплекс мер.
1. Серийное строительство БТЩ проекта 12700. Альтернативы нет.
2. Упреждающая поставка ВМФ современных противоминных систем и экстренная модернизация находящихся в строю тральщиков с обеспечением установки этих систем в корпуса проекта 12700 после списания старых ТЩ.
3. Немедленный запуск ОКР по модернизации СТИУМ «Маевка» (в контейнерном варианте) с целью повышения ТТХ (например установкой лучших отечественных ГБО «Неман») и подготовки серийного производства.
4. Серийный выпуск контейнерного варианта модернизированной СТИУМ «Маевка».
5. Экспортная модификация СТИУМ «Маевка» должна быть представлена на МВМС-2015, причем с демонстрацией фактической работы в акватории салона.
6. Закупка и освоение ГБО и АНПА с выполнением задач по картографированию миноподобных объектов, в первую очередь в районе баз.
7. Разработка на конкурсной основе (с испытаниями на флотах) малогабаритных одноразовых противоминных НПА.
8. Разработка на конкурсной основе в кратчайшие сроки (реально за год) безэкипажных противоминных катеров.
Максим Климов
Опубликовано в выпуске № 28 (546) за 6 августа 2014 года
