Новое ЧП в ракетно-космической отрасли - и старая песня о человеческом факторе
Когда-то надежнейшие ракеты «Протон» стали чаще падать, чем летать. «Российская ракета с самым передовым на сегодняшний день спутником связи упала на Землю, нанеся последний удар по некогда гордой космической индустрии страны», — так прокомментировала британская The Daily Telegraph очередную неудачу при запуске «Протона-М» с космодрома Байконур.
Трехступенчатый носитель с разгонным блоком «Бриз-М» должен был вывести 16 мая на околоземную орбиту почти 6-тонный российский высокотехнологичный телекоммуникационный спутник «Экспресс-АМ4Р», изготовленный европейской компанией EADS Astrium. На аппарат возлагались большие надежды, в том числе по обеспечению комфортного доступа в интернет из труднодоступных регионов РФ. Запуск ракеты и сам спутник были застрахованы на 7,8 млрд рублей. Чтобы создать вместо погибшего новый телекоммуникационный аппарат такого класса, потребуется около 3 лет.
Причины аварии выясняются спецкомиссией. Известно: двигатели третьей ступени «Протона-М» отключились по аварийной команде автоматики на 545-й секунде полета, когда ракета с ценным грузом была на высоте 160 км. Однако сбои начались секунд на 20 раньше. Телеметрия зафиксировала нештатную работу рулевого двигателя. Начался крен ракеты. До выведения на заданную орбиту оставалось менее минуты, но без рулевой машины компенсировать крен невозможно...
Новое ЧП в ракетно-космической отрасли — и старая песня о человеческом факторе. Меняются руководители Роскосмоса, объявляются реформы, но аварии не прекращаются. За 8 лет (с февраля 2006-го) произошло 13 аварий и нештатных ситуаций, в том числе 8 — с ракетой «Протон-М». Предпоследнее падение объятой пламенем ракеты случилось в июле прошлого года, когда были потеряны три навигационных аппарата «Глонасс-М». Десятки миллиардов рублей сгорают в околоземном пространстве. Что происходит?
«Преодолеть развал космической отрасли не получается, а по ряду направлений, насколько мне известно, пробуксовка даже усилилась, — считает один из организаторов отечественной ракетно-космической промышленности, экс-министр Борис Бальмонт. — К тяжелому наследству добавляются новые просчеты и некомпетентность управленцев, начиная с верхнего отраслевого уровня. Очевиден кадровый провал в среднем (возраст 30-40 лет) звене на производстве. Большие сложности с восстановлением управляемости отрасли. А еще нет ярких целей, способных увлечь и объединить. Без этого пар уходит в свисток. Вот, скажем, год назад было объявлено о многоуровневом контроле качества. В чем его суть, если аварии следуют одна за другой?»
По словам Бориса Владимировича, рулевая машина на «Протоне-М» — серийная, выпускается давно. Конструкция многократно проверена в полетах. И если здесь сбой, то причина кроется или в качестве изготовления, или в ошибке при сборке. А может, виновата электроника? Но тогда вопрос: как электроника испытывалась, кто изготавливал? Получается, на верхних этажах управления отраслью научились составлять красивые проекты, но в заводском цехе или конструкторском отделе позитивных перемен не заметно.
После беседы с Борисом Бальмонтом я попросил работающего в ракетно-космической отрасли специалиста, который бывает на предприятиях и знает положение дел, поделиться впечатлениями о производственном звене.
— Серьезных улучшений, например, в Центре имени Хруничева, пока не видно, — вздыхает мой собеседник. — Уровень квалификации инженеров, рабочих, да и конструкторов порой удручает. Амбиции есть, а опыта, знаний, умения кот наплакал. На производстве людей не хватает, на предприятии не чувствуется единого коллектива, каждый сам по себе...
В неофициальных беседах люди жалуются на зарплату. Рабочие получают 25-30 тысяч, а конструкторы — 30-35 тысяч, что для Москвы критически мало. Молодые приходят и уходят, не задерживаясь из-за уровня зарплаты. Покидают предприятие наиболее способные. А пенсионеров много. Что касается контроля, то на этом важнейшем участке, как ни странно, немало «спецов», которые не очень-то понимают, что допустимо для данного изделия, а что брак. Организовали специальный департамент качества. Но его сотрудники львиную долю времени занимались сбором бумажек для отчетности...
Мой собеседник просил не называть его фамилию, потому что не хочет остаться без работы. Он-то всю жизнь трудился на космос, другого просто не представляет. В отличие от молодых.
Виталий Головачев