Никто, кому в руки попадали войска ПВО и РКО, и не собирался создавать ВКО РФ, а лишь решал узковедомственные и личные задачи
Сегодня, несмотря на обилие принятых решений и совершенных действий, сложилась ситуация, прямо угрожающая созданию воздушно-космической обороны России. Причем угрозы являются внутренними и порождены по большей части как действиями, так и бездействием ученых, взявшихся за проблематику ВКО. В силу того что эти угрозы внутренние, они представляют наибольшую опасность для создания ВКО РФ. Рассмотрим их по порядку.
Первая угроза заключается в отсутствии стройной теории ВКО, сформированной для современных реалий и актуальных потребностей практики создания ВКО РФ в настоящее время.
Объясняется это тем, что существующая теория ВКО была разработана в части угроз РФ, предназначения, построения и способов применения для Войск ПВО страны как вида ВС РФ, состоявшего из полнокровных оперативных объединений ПВО и РКО. Кроме того, данная теория разработана в основном для традиционных задач ПВО и РКО, взятых преимущественно порознь для ПВО и РКО, и лишь задачи борьбы с гиперзвуковыми летательными аппаратами (ГЗЛА) и оперативно-тактическими баллистическими ракетами (ОТБР) рассматривались как единые и для ПВО, и для РКО. Основным способом создания ВКО на тот момент была признана интеграция существовавших в то время полнокровных системы ПВО страны и системы РКО глобальной в части СПРН и ККП и локальной в части ПРО города Москвы.
В настоящее время указанное выше либо кануло в Лету, либо существенно изменилось, либо, например в части интеграции систем ПВО и РКО, можно ставить под сомнение. Последнее будет показано ниже при рассмотрении очередной угрозы созданию ВКО РФ.
Результатом этого явилось то, что существующая теория ВКО не дает современного и однозначного ответа на ряд вопросов. Первый из них можно сформулировать следующим образом: а для чего России нужна ВКО? То ли ВКО нужна РФ для нанесения поражения и победы над наиболее опасным воздушно-космическим противником, то ли для обороны основных объектов страны и группировок войск ВС РФ путем борьбы с воздушно-космическим противником, то ли как элемент системы сдерживания агрессоров от нападения путем кратковременной (на время применения) обороны войск, сил и средств ответного ядерного удара ВС РФ, то ли для достижения всех этих целей вместе.
Не зная ответа на эти вопросы, невозможно однозначно ответить на следующий: а что такое ВКО РФ? Здесь спектр определений очень широк. При этом ВКО одновременно определяют и как совокупность простых мер и боевых действий, и как только боевые действия, но с оборонительными целями, и как глобальное оборонительное оружие в виде глобальной технической системы коллективного пользования, и как интегрированную систему традиционных войск и сил ПВО и РКО. Указанный ряд можно продолжить и дальше, но и этого достаточно для того, чтобы понять, какая разноголосица существует в рассматриваемой области. И вообще необходимо указать на поверхностное определение понятий, которыми оперирует современная военная наука в области ВКО. Иначе как можно объяснить замешивание в одном определении системы мер по подготовке боевых действий и собственно боевых действий войск и сил ВКО по борьбе с воздушно-космическим противником.
Не зная, и что такое ВКО РФ, и для чего она нужна, невозможно ответить на вопросы: ВКО будет распространяться на всю территорию России или только на ее часть? Если на часть территории РФ, то где она должна быть противовоздушной, а где воздушно-космической?
Не ответив на указанные вопросы, нельзя определиться с составом и организационно-штатным построением войск и сил ВКО и их размещением на территории РФ и в космосе.
Сегодня ученые, работающие в области проблематики ВКО, не доказали остальному научному сообществу и высшему руководству ВС РФ ряд фундаментальных научных положений, которые лежат в основе теории ВКО. К числу таких относятся положение о том, что ход и исход современных войн и вооруженных конфликтов определяют войска, силы и средства, действующие из и через воздушно-космическое пространство; положение о том, что в военном отношении «воздух» и «космос» из физических сред перемещения различных технических аппаратов и оружия перешли в разряд театра войны.
Необходимо указать, что такое положение определяется не только и не столько косностью мышления научного сообщества и высшего руководства ВС РФ, сколько пассивностью, отсутствием упорства и «гибкостью» из серии «чего изволите» в отстаивании своих идей, а также недостаточной их пропагандой и слабостью системы доказательства и аргументации.
Для того чтобы эту угрозу снять, необходимо заново определить проблематику ВКО и разработать дальше применительно к современным условиям теорию ВКО.
Вторая угроза созданию ВКО России заключается в том, что принятый сейчас способ формирования воздушно-космической обороны через интеграцию систем ПВО и РКО отчасти в своей идеологии является неверным и отчасти выполнил свою задачу и в силу этого устарел.
Поясним указанное. В настоящее время полнокровная реализация интеграции систем ПВО и РКО осуществляется лишь для города Москвы на основе технических решений, созданных в прошлом веке систем ПВО и ПРО. При этом идеологическую основу в указанной интеграции определяют задачи борьбы с ГЗЛА и баллистическими ракетами (в том числе и ОТБР). Вместе с тем наибольшую угрозу по массовости (количеству) созданного, точности и стоимости представляют не ГЗЛА и баллистические ракеты, а крылатые ракеты и ударные беспилотные летательные аппараты (БЛА), а также сброшенные и запущенные с самолетов и ударных БЛА противника поражающие средства, относящиеся к классу ВТО.
Кроме того, при такой интеграции возникают вопросы: почему интеграция и создание ВКО только для Москвы? Лишь потому, что территориально система ПРО находится на обороне столицы? И что это дает для обороны РФ и т. д.
В настоящее время все в большей степени становится очевидным, что принятая ранее идеология интеграции ПВО и ПРО требует коренного пересмотра и не только для Москвы, но и для всей территории России. Помимо этого, реализуемая сейчас интеграция ПВО и ПРО столицы совершенно не ориентирована на имеющиеся реалии борьбы с воздушно-космическим противником. К ним необходимо отнести следующее.
Можно считать доказанным, что будущая война любого уровня развитых стран будет преимущественно бесконтактной для всех видов ВС, а для войск и сил ПВО, ВКО и ВВС – только бесконтактной. При этом руководство вооруженных сил развитых государств отказалось от ввода пилотируемой авиации в зоны огня ЗРВ и ЗА, для этого они свои ВВС оснастили «дистанционным» оружием, сбрасываемым и запускаемым вне зоны зенитной ракетной обороны (ЗРО). Таким образом, в зонах огня ЗРВ основными целями будет не пилотируемая авиация, а сброшенные и запущенные ею средства. В то же время мы в своей интеграции по-прежнему ориентируем ЗРО преимущественно на уничтожение пилотируемой авиации и лишь попутно на уничтожение ГЗЛА, БР и КР, что методологически неверно.
Кроме того, ведущие государства оснастили свои ВВС высокоточным оружием, наличие которого обусловливает нанесение не площадных, а точечных ударов по элементам внутри обороняемых объектов. Иными словами, воздушный противник не будет наносить удары по нашим объектам, как по площади. Мы же по-прежнему и Москву, и другие объекты обороняем как площадь без структурирования их на точечные объекты.
Следует добавить, что усилиями ученых ВА ВКО имени Маршала Советского Союза Г. К. Жукова концептуально разработана внутриобъектовая маневренная противовоздушная оборона площадных объектов и обоснована необходимость ввода сил ЗРВ внутрь таких объектов для придания их противосамолетной обороне противоракетных свойств. При этом выработаны исчерпывающие практические рекомендации, однако «интеграторы» не только не спешат внедрять их, но даже не интересуются ими.
Рассмотренное положение дел опасно тем, что ВКО города Москвы объявлена головным участком с последующим распространением его неверной идеологии по всей территории России, где будет создаваться ВКО.
Следует отметить еще одно важное обстоятельство. На сегодня интеграция как способ создания ВКО свою задачу выполнила – ПВО и ПРО Москвы, хоть и с потерями, но сохранены. В то же время интеграция себя исчерпала, так как больше нечего интегрировать, имеет очень ограниченную территорию применения, а поэтому не может применяться далее для создания ВКО РФ. Надо идти дальше и переходить от простой интеграции устаревшего к созданию новых систем вооружения, а от них – не к интегрированной, а к целостной системе ВКО РФ.
Для этого необходимо устранить два методологических пробела в создании ВКО РФ, а именно создать единую систему управления ВКО РФ с уровнем автоматизации реального масштаба времени, космических скоростей полета и массированного применения (сброшенных, запущенных) средств воздушно-космического нападения. Также следует создать дальнюю детальную разведку воздушно-космического противника, способную решать оперативные и стратегические задачи. При этом надо иметь в виду, что дальняя разведка должна быть не только и не столько сигнальной, позволяющей применить авиацию до рубежей сброса противником бортовых средств и обеспечить своевременное целеуказание ЗРВ и ИА по БР и КР. Ей в первую очередь необходимо быть смысловой, позволяющей как заблаговременно, так и непосредственно вскрыть оперативный и стратегический замысел воздушно-космического противника и своевременно ввести в действие свои стратегические и оперативные контрпланы.
Без формирования единых систем управления и систем разведки как системообразующих элементов невозможно создание целостной системы ВКО РФ.
Также при формировании новых систем вооружения следует критически подойти к проповедуемому сейчас в конструкторских бюро подходу: «Выше и дальше». Этот подход, если его некритично и огульно применять при разработке вооружения, предназначенного для уничтожения средств воздушно-космического нападения по принципу «железо против железа», является пустой тратой средств, так как он нереализуем. Дело в том, что воздушный противник, а космический противник тем более, имеет изначальное и перманентное превосходство над Войсками ВКО (без их выхода в космос) в кинетической и потенциальной энергии в десятки тысяч раз в воздухе и в десятки миллионов раз в космосе. Погоня по дальности и высоте за таким «высокоэнергетическим» противником с изначальной нулевой потенциальной и нулевой кинетической энергией средств ВКО бесперспективна. Скорее всего при создании нового поражающего вооружения ВКО надо сосредоточиться на увеличении не дальности и высоты, а его скорострельности, многоканальности, пропускной способности и точности на уже достигнутых высотах и дальностях. Не надо пытаться взять Господа Бога за бороду.
Третья угроза созданию ВКО РФ заключается в неадекватной и отчасти своекорыстной практике применения даже существующей теории ВКО, не говоря уже о многочисленных искаженных ее версиях.
Неадекватность в том, что изначально выбран бесперспективный подход к разрешению такой управленческой проблемы, как создание ВКО РФ.
К разрешению управленческих проблем существует множество подходов: системный, комплексный, интеграционный, маркетинговый, динамический, воспроизводственный, процессный, нормативный, количественный (математический), административный, поведенческий, ситуационный. Они не конфликтуют, а дополняют друг друга, но есть два подхода, которые являются противоположными, – функциональный и предметный.
Функциональный подход предполагает двигаться в разрешении проблемы от потребителя, коим являются РФ как государство, его общество, социальные институты (в том числе и ВС РФ), социальные группы и граждане этого общества. В дальнейшем эта социальная потребность должна быть четко определена как цель, которую надо достичь. После того как поставлена четкая цель, определяется система задач, которые надо решить (выполнить) для ее достижения. Затем генерируются, моделируются, а если надо и создаются альтернативные системы, организационные структуры, объекты и т. д. для выполнения этих задач и выбираются те из них, которые требуют минимальных совокупных затрат на создание и обеспечение своего жизненного цикла на единицу их эффективности (полезного эффекта).
В основе функционального подхода лежит так называемый причинный треугольник технического прогресса: социальные потребности – технические возможности – экономическая целесообразность.
В настоящее время при образовании ВКО РФ и в целом при руководстве теорией ВКО применяется в основном предметный подход, при котором совершенствуются существующие системы, организационные структуры, объекты без создания их новых аналогов и образцов. Иными словами, при предметном подходе задача создания нового и поиска инновационных способов для удовлетворения даже старых социальных потребностей просто не ставится. В итоге при таком подходе интегрируют в лучшем случае существующее, ранее созданное, затем его модернизируют до возможного предела старых технических решений, переставляют организационные квадратики в социально-технических системах и т. д.
Функциональный подход предполагает инновационное движение вперед, а предметный – обрекает догонять вчерашний день и не позволяет адекватно удовлетворять социальные потребности РФ в области борьбы с воздушно-космическим противником и приведет в конечном итоге к пустой трате огромных средств.
Мы в области борьбы с воздушно-космическим противником достигли предела применения предметного подхода. Необходимо переходить на реализацию функционального подхода. При этом следует иметь в виду, что осторожные теоретики и практики, противопоставляя функциональный и предметный подходы, приводят такие аргументы, что, мол, предметный подход дешевле функционального. При этом сознательно лукавят и не указывают, что функциональный подход дорог в разработке и создании нового, а также в рисках создать не то, но дешев в эксплуатации и применении нового в течение его жизненного цикла. Предметный подход дешев в модернизации существующего, но в перспективе это пустая трата средств и по своей бесперспективности он дороже функционального. Скупой платит дважды.
Если теперь, опираясь на указанное выше, обратиться к существующим публикациям и практическим проработкам, то придется констатировать, что различного рода движения вокруг и в направлении организации воздушно-космических сил и соответствующих им командований есть предел реализации в своей бесперспективности напрасной траты средств предметного подхода.
В развитых странах ВВС готовят как войска войны, а не поля боя на этой войне. Наши же ВВС, «раскассировавшись» по военным округам, на себя самостоятельных задач войны не взяли (они берут на себя лишь задачи поля боя в пределах оперативных задач военного округа), а Генеральный штаб ВС РФ им задачи войны не поставил (тем более что и ставить некому). Но все равно, командующие и генералы без войск и в целом ВВС без постановки новых задач с задачами и мировоззрением поля боя претендуют на войска и системы, предназначенные для сдерживания, предотвращения, а если потребуется, то и для победоносного завершения войны.
Такое создание очередных войск, сил и командований в тупике предметного подхода завершится лишь очередной и в лучшем случае непродуктивной перестановкой квадратиков в финансово-штатном расписании ВС РФ.
Своекорыстие практики применения теории ВКО заключается в том, что она по завершении разработки сразу перестала принадлежать авторам и без соответствующего авторского надзора попала в руки политиков в погонах. Последние не стали вдаваться в тонкости собственно теории, ее основных идей и научных положений, а просто выхолостили содержание теории ВКО и превратили ее в бессодержательный бренд.
Далее и по сей день политиками всех мастей, вплоть до самых высших и не только в погонах, этот бренд используется в основном для борьбы за чины, кресты, звания и финансовые потоки, а также чтобы показать всем, как мы реагируем на угрозы национальной безопасности. Безусловно, на бренде ВКО РФ можно заработать, что и делается. В рыночных условиях это правильно. Но нельзя даже в рыночных условиях применять бренд ВКО без серьезного намерения действительно создать ВКО РФ. Иначе это будет обман тех, кто платит за это.
Если оглянуться назад, то создается впечатление, что никто, кому в руки попадали войска ПВО и РКО, за исключением Войск ПВО ВС СССР, не собирался создавать ВКО РФ, а лишь под покровом необходимости ее формирования решал узковедомственные, а то и просто личные задачи. Похоже, что ограничившись сменой названий, никто не хочет создавать ВКО РФ и сейчас, даже имея на руках прямое предписание в виде соответствующих (и не одного) указов президента РФ.
Интересно, как долго это будет продолжаться?
Анатолий Корабельников, доктор военных наук, профессор ВА ВКО
Опубликовано в выпуске № 15 (533) за 23 апреля 2014 года
