Каждый четвертый бюджетный рубль будет засекречен
Каждый шестой рубль расходов федерального бюджета сегодня спрятан за грифами «секретно» или «совершенно секретно». За последнее десятилетие доля секретных расходов в бюджете увеличилась в полтора раза. И к 2016 году уже каждый четвертый бюджетный рубль окажется недоступен контролерам и будет назван секретным. К таким выводам пришли в Институте Гайдара. Одновременно с непрозрачностью бюджета стремительно растут и расходы на оборону – в 2014 году сразу на 18%. Военное обременение российской экономики, которое включает госгарантии предприятиям оборонки и военные пенсии, скоро превысит показатели США.
Последний отчет Федерального казначейства об исполнении бюджета зафиксировал резкий рост военных расходов и закрытости бюджета, считают в Институте Гайдара. В окончательной версии бюджета расходы на национальную оборону составляют около 2,5 трлн руб., или 3,4% ВВП. Это на 18% больше, чем было фактически израсходовано в 2013 году.
Если же учесть и другие расходы, связанные с оборонкой – на военные пенсии, на госгарантии предприятиям оборонно-промышленного комплекса, – тогда, по оценкам исследователей, военное обременение российской экономики в 2014 году может превысить 5% ВВП.
И по этому показателю Россия даже опередит США, которые прямо и косвенно тратят на оборону около 4,4% ВВП. Правда, если говорить об абсолютных цифрах, то Россия тратит на военную сферу примерно в 10 раз меньше Штатов: около 70 млрд долл. в год против почти 740 млрд долл. в год.
Проанализировав официальные документы, специалисты из Института Гайдара пришли к важному выводу: в федеральном бюджете постоянно растет доля засекреченных расходов. За последние примерно 10 лет эта доля увеличилась почти в полтора раза. Если в 2005 году было засекречено 11,3% всех федеральных расходов, то в 2014 году – уже 16,7%. И основной рост секретности пришелся как раз на последние два года. По подсчетам экономистов, сейчас «каждый шестой рубль, расходуемый из российского федерального бюджета, секретный или совершенно секретный».
Другими словами, в рамках финансирования ключевых сфер экономики в бюджете выделяются значительные суммы, назначение которых никак не раскрывается. В официальных документах не уточняется, на какие именно цели были выделены те или иные средства и какая именно структура их получит для освоения. В целом речь идет о 2,3 трлн руб. Из них две трети приходится на гособоронзаказ, оставшаяся треть – на финансирование спецслужб. Более детального описания целей и получателей нет.
Растут не только сами суммы, которые становятся секретными. Также появляются новые статьи расходов в разделах, еще недавно абсолютно прозрачных. Исследователи перечислили новшества: появились закрытые расходы в разделе «Охрана окружающей среды» в сумме 58 млн руб., в подразделах «Обеспечение деятельности финансовых, налоговых и таможенных органов» в сумме 36 млн руб., «Органы юстиции» (5 млн руб.), «Органы по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ» – 19 млн руб. Никогда не было секретных трат в подразделе «Охрана семьи и детства», а теперь они там составляют 0,6 млн руб. Появились после многолетнего перерыва закрытые статьи в подразделах «Международные отношения и международное сотрудничество» в сумме 10 млн руб. и «Среднее профессиональное образование» – 3 млн руб.
Уровень секретности дальше будет только расти. Автор исследования, зав. лабораторией военной экономики Института Гайдара Василий Зацепин сообщил «НГ», что в 2016 году доля секретных расходов в федеральном бюджете составит уже почти 25%. Получается, через два года назначение уже каждого четвертого рубля будет неизвестно. «Вот какая радость нас ждет в будущем», – говорит эксперт.
Прокомментировал Зацепин и ситуацию с оборонными расходами бюджета. «У нас с гордостью заявляют, что гособоронзаказ вырос в прошлом году в полтора раза. В этом году он вырос поменьше. В то же время в прошлом году гособоронзаказ был выполнен примерно на 91–93%. Это меньше, чем в позапрошлом году, когда он был выполнен примерно на 94–95%. Расходы растут, но выполнение год от года замедляется», – говорит Зацепин.
Эксперт замечает, что «некоторые не видят никакой связи между ростом военных расходов и, например, замораживанием части пенсионных накоплений под эгидой заботы об их защите». Не видят, по его словам, люди связи и между ростом военных расходов и закрытием 500 тыс. малых и средних предприятий в начале прошлого года.
Директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев объяснил, что у наращивания секретности расходов есть две причины – объективная и субъективная. Объективная причина – растут сами оборонные расходы, и в них, естественно, всегда были, есть и будут в том числе секретные статьи. Это вполне логично.
Субъективная причина – растущая секретность позволяет министерствам и ведомствам ослабить внешний контроль над своими затратами. «Чем больше доля секретных расходов, тем меньше прозрачность. И, конечно, для бюджетополучателей это выгодно, потому что сокращаются возможности для их критики. Это мечта любого, кто хочет получить деньги и не привлекать к себе внимания сторонних экспертов и организаций», – поясняет Николаев. Поэтому растущая секретность бюджетных трат – тревожная тенденция.
То же самое касается и военных расходов как таковых. «Россия – огромная страна. Мы не можем обходиться микроскопическими расходами на оборону хотя бы потому, что у нас такие протяженные границы. Плюс геополитика диктует свои условия, – отмечает Николаев. – Но вопрос в том, что именно становится для власти безусловным приоритетом. Оборона должна быть сильной. Но она не должна быть безусловным приоритетом в ущерб национальной экономике, инвестициям в основной капитал, социальным отраслям – здравоохранению и образованию».
По мнению Николаева, национальная оборона стала сейчас для власти именно таким безусловным приоритетом. «Но не это должно быть первым приоритетом, если только мы не собрались воевать со всем миром», – заключает эксперт.
Анастасия Башкатова
